Читать книгу Cекрет Коко - Ниам Грин - Страница 2

Сара яростно трясла ключ в замке, проворачивая его и так и этак, но все было тщетно. Дверь заклинило, она никак не хотела открываться. Постоялица уже с полдюжины раз жаловалась на это хозяйке гостиницы, но в ответ мадам Буше лишь пожимала плечами и загадочно улыбалась, как будто поддержание порядка в собственном пансионе не входило в ее обязанности. Самой Саре в этой скромной парижской гостинице много что казалось совершенно неприемлемым, но все же в комнатах было относительно чисто и вид на город из окон открывался просто фантастический, что сполна компенсировало многочисленные ее недостатки.

Женщина поставила на пол коробку со всякими старинными безделушками, которых накупила утром на рынке, и уперлась плечом в дверь. Она всем весом навалилась на дверь, в замке что-то скрежетнуло, но все же он поддался и открылся. Сара довольно улыбнулась, подхватила с пола свою коробку и вошла в крошечную, вечно прохладную спальню, которая с недавних пор стала ее домом в Городе Света. Сегодня ей удалось откопать немало вещиц, которые наверняка можно будет выгодно перепродать в лавке в Дронморе. Она не сомневалась, что ее отцу точно понравятся найденные ею причудливые часы с кукушкой – он наверняка захочет оставить их себе. Ее и саму часто одолевали такие же порывы – Саре приглянулась чудесная бижутерия, которую она купила недавно в одной из местных лавок. Но позволь она себе такую вольность, все ее предприятие потеряло бы смысл: ведь она приехала во Францию, чтобы закупить товар для антикварного магазина Суона, а не набрать безделушек для себя, несмотря на то что перед некоторыми из тех, что ей удалось добыть, невозможно было устоять. Например, перед этим жемчугом. Сара порылась в коробке и нашла среди остальных вещиц роскошную нить жемчуга. Какая же красота… Тяжело будет с ним расстаться, она представить себе не могла, что кто-то другой выкупит это украшение. Впрочем, у нее ведь есть уже жемчужное ожерелье, так что еще одно ей ни к чему. Нужно переставать так сильно привязываться к вещам: эта привычка приносила ей сплошные убытки.

Уже сняв с себя пальто и шарф, Сара заметила на коврике перед дверью конверт: ирландскую марку, приклеенную на его уголке, сложно было с чем-либо спутать. Женщина подняла его, перевернула и сразу узнала фирменный знак антикварного магазина Суона, изображенный на обратной стороне. Письмо из Дронмора.

Отложив коробку с безделушками в сторону, Сара прижала письмо к груди и устроилась в плетеном кресле перед высокими окнами с расшатанными ставнями. Усевшись, она укутала ноги шерстяным одеялом, чтобы хоть немного согреться, и окинула взглядом город. Старенькое окно покрылось изморозью, в его уголках собрались крошечные капельки влаги, но из него девушка могла любоваться Эйфелевой башней, возвышавшейся над призрачным туманом. Сара сразу воспряла духом – этот прекрасный вид поднимал ей настроение каждое утро. Она снова перевернула конверт, задержавшись взглядом на витиеватом почерке матери и ирландском названии Дублина на штемпеле в уголке: Baile Atha Cliath[1]. Иногда девушке казалось, что ее дом находится так далеко, будто его и нет вовсе. Сара аккуратно вынула письмо из тоненького конверта.

Дорогая Сара,

Я решила написать тебе прежде, чем мы увидимся с тобой на следующей неделе. Сегодня у нас пошел снег – на улице так красиво, все белым-бело. Твоему отцу это не по душе, он говорит, что из-за сугробов люди не заглядывают в нашу лавку, но лично мне кажется, что снег лишь добавляет очарования Рождеству. И Коко, разумеется, в полном восторге. Они со своей школьной подружкой, Кэт Рейли, от души повеселились, катаясь по замерзшему тротуару по всей улице. Все мы, а Коко особенно, ждем не дождемся, когда ты приедешь домой на Рождество, милая. Она так помогает нам в магазине – ты будешь ею гордиться. Девочка даже украсила к празднику витрину, все сама сделала. Она собрала все часы в лавке и попыталась воссоздать сценку из «Алисы в Стране чудес» – получилось великолепно. Отец все удивляется, до чего же наша девочка умна – да и все признают, что она отличается особенной наблюдательностью. Он частенько говорит, что Коко – точная твоя копия, только более послушная!

Откровенно говоря, я пишу тебе именно из-за Коко. Ты, должно быть, и сама все прекрасно понимаешь. Ей уже почти тринадцать, Сара, и девочке очень тебя не хватает. Такой уж у нее сложный возраст – тебе прекрасно известно, что значит быть подростком. В тебе бушует море гормонов, и весь мир кажется чужим и непонятным. Кажется, будто еще вчера ты и сама была совсем ребенком, я с трудом верю, что ты выросла и превратилась во взрослую женщину. В любом случае, мы рады, что Коко осталась с нами, мы души в ней не чаем, но я вижу, что она нуждается в матери как никогда. Она никогда не жалуется, но мы с твоим отцом видим, что она по-прежнему тяжело переживает разлуку с тобой. Знаю, ты любишь путешествовать и не хочешь сидеть на привязи в старом скучном Дронморе, но, может быть, ты хотя бы задержишься у нас подольше, ради Коко? Обещай мне, что подумаешь об этом. Ведь мы обе прекрасно знаем, как важны отношения матери и дочери. Ты должна укрепить свою связь с дочкой, пока не поздно.

Что ж, мне уже пора – нужно переделать кучу дел до твоего приезда. Твой отец хочет полностью изменить интерьер твоей спальни. Совсем скоро ты сама все увидишь!

С любовью,

Мама

P. S. Высылаю фотографию Коко в снегу – до чего же она похожа на тебя в этом возрасте! Согласна?

Сара внимательно посмотрела на фотографию. Коко стояла у входа в антикварный магазин Суона: девочка была одета в красное шерстяное пальто, а на шее у нее красовался пестрый полосатый шарф. Позади нее Сара рассмотрела выставку часов в витрине, вокруг них в полумраке мерцали сказочные огоньки. Коко смотрела прямо в объектив, улыбаясь тому, кто делал этот снимок. Кончик ее носа и щечки порозовели от холода, на черном берете белели снежинки – его Сара прислала ей пару недель назад, будто прося прощения за то, что ее нет рядом. Ростом и фигурой Коко обещала стать покрупнее, чем ее мать, но глаза у них были совершенно одинаковыми. Глядя на них, никто не усомнился бы, что перед ним – мать и дочь.

Сколько же воды утекло? Как вышло так, что эти тринадцать лет пролетели так быстро? И что делать с этим завуалированным намеком матери на то, что ей пора бы уже остепениться? Сара всегда повторяла себе – и всем остальным, – что ей приходится путешествовать по дальним странам, чтобы находить всякие редкости и «изюминки» для антикварной лавки, но так ли это на самом деле? Разумеется, магазин Суона и вправду славился необычными старинными вещами, но найти их можно было и без того, чтобы колесить по всей Европе. Если честно, то для того, чтобы удержать лавку на плаву, ей вполне хватило бы и пары-тройки недолгих отъездов за границу. И все это прекрасно понимали. Но от одной только мысли о том, что ей придется навсегда вернуться домой и остепениться, у Сары в груди все сжималось. Она всем сердцем и душой любила своих родителей и дочку, но у нее никогда не получалось жить обычной жизнью. Именно поэтому она оставила Коко в Ирландии – ей хотелось, чтобы хотя бы дочери ее жилось спокойно. Постоянные разъезды вряд ли пошли бы девочке на пользу, а отец Коко не изъявил никакого желания помочь семье. Но теперь Сара по-настоящему испугалась того, что дочь решит, будто матери нет до нее никакого дела.

Сара просмотрела письмо еще раз. Между строк ясно читалось, что ее мать беспокоится о том, что Коко, возможно, чувствует себя брошенной и никому не нужной.

Сару охватило незнакомое раньше чувство вины, когда она выглянула на улицу и увидела, как прохожие шагают по замерзшей мостовой. По правде говоря, слова матери упали на благодатную почву – в глубине души Сара и сама понимала, что настало время перемен. Мыслями она постоянно была в Дронморе, с Коко. Нужно было принять неизбежное: ради дочери она должна измениться. Ее собственные родители были готовы на все ради блага своего ребенка. Когда она вернулась из одного из своих путешествий в положении, совсем одна, они не стали ее осуждать. Напротив, они твердо приняли ее сторону, даже когда одна половина жителей города стала сплетничать об их дочери, а другая – притворяться, будто ничего не замечает. То же самое она хотела сделать и для Коко: одарить ее безграничной бескорыстной любовью, а если это означало, что она должна вернуться домой, то так тому и быть.

Она научится. Да, возможно, она с ума будет сходить взаперти, в маленьком городке, в котором выросла, где все и каждый знают о твоих делах до мельчайших подробностей, но она вернется туда, если так нужно, если она нужна Коко.

Сара снова взглянула на фотографию дочери и улыбнулась. Конечно, не все так страшно. Как знать, быть может, когда она окажется дома, все будет иначе – возможно, она, напротив, станет ближе к своим корням и они не будут душить ее. Природный оптимизм Сары взял верх, и она потянулась за ручкой. Она напишет Коко прямо сейчас, расскажет ей хорошие новости, убедит дочь, что любит ее сильнее всего на свете и всегда будет рядом, несмотря ни на что.

Она быстро выводила одно слово за другим, глубоко задумавшись и время от времени любуясь видом из окна и перебирая жемчужины на ожерелье, что всегда носила на шее.

Милая Коко,

Я решила написать тебе, чтобы сказать, как сильно люблю тебя. Знаю, звучит сентиментально, но это так. Дождаться не могу, когда уже приеду к вам на Рождество, в Дронмор. Кстати, если захочешь, я могу остаться подольше. Мне нравится путешествовать, но я так сильно скучаю, что не могу долго оставаться вдалеке от тебя. Знаю, возможно, я не говорю этих слов так часто, как тебе хотелось бы, но, надеюсь, ты и без них знаешь, что я очень, очень горжусь тобой. Ты – мое маленькое сокровище, и я волнуюсь о тебе. Жду не дождусь встречи с тобой.

С любовью,

Мама

Сара отыскала в ящике комода конверт, размашисто подписала его и запечатала. Ей предстояло многое успеть, прежде чем она отправится домой. В ее голове носились мысли обо всем, что она должна была сделать до того, как навсегда изменит свою жизнь. Первым делом она придумала, что подарит Коко на Рождество – эту роскошную нить жемчуга, которую она раздобыла сегодня утром. Как же она раньше об этом не подумала? Теперь у них обеих будут такие ожерелья. Да, это не настоящие драгоценности, так, бижутерия, но Коко полюбит этот жемчуг, а потом, когда она подрастет, Сара купит ей настоящий, такой, какой любила носить ее тезка, Коко Шанель. Однажды она купит ей и настоящую сумочку от «Шанель», как и обещала, – под стать имени девочки. Знакомые посмеивались над ней, когда узнали, что Сара назвала дочку в честь собственного кумира, но та об этом ни на минуту не пожалела. Имя было девочке к лицу, Сара знала, что ее ребенку уготована великая судьба – ничуть не хуже судьбы самой Коко Шанель.

Она схватила пальто и выскочила из комнаты, хлопнув дверью, спустилась по лестнице и выбежала на улицу. Нельзя было терять ни минуты. Теперь, когда она приняла решение, ей хотелось как можно скорее отправить письмо. Она бежала по обледеневшей мостовой, сжимая в руке драгоценный конверт, перед ее внутренним взором стояла одна картина – смеющиеся глаза Коко. Она все сделает правильно: Сара чувствовала это всеми фибрами своей души. Она пронеслась мимо крошечной boulangerie, булочной на углу, где каждое утро покупала батон, и спешно перешла улицу, думая только о том, как бы успеть отправить письмо с утренней почтой. Если все получится, то Коко получит его через несколько дней, а то и раньше – в мыслях Сара уже видела восторг на лице дочери.

Она почти перешла дорогу, как вдруг где-то рядом раздался крик.

Велосипедист, которого она не успела заметить, всеми силами пытался свернуть с дороги, чтобы не сбить ее. Сара закричала и отпрыгнула в сторону, но лишь потом увидела сбоку яркую вспышку. Раздался страшный визг, который пронзил не только воздух, но и все ее естество. Как только металл коснулся ее тела, с губ Сары слетело одно лишь слово: «Коко». Но было слишком поздно. Ничего уже было не вернуть.

В полицейском отчете, составленном сразу после происшествия, со слов пожилого пекаря из булочной на углу написали, что красивая ирландка, которая всегда носила на шее нитку жемчуга, сильно спешила и, переходя дорогу, не увидела, что прямо на нее несется грузовик. Все произошло так быстро, совершенно неожиданно. У несчастной mademoisellе не было ни одного шанса. Ему показалось, будто она держала что-то в руках, возможно письмо, но нельзя было сказать наверняка, потому что его, должно быть, унесло промозглым ветром городских улиц, а найти его не смогли.