Читать книгу Таинственное закулисье, или Город снов 2 - Ника Смыслова - Страница 2

С самого детства мой дом – это театр. С него и начались все странные события, которые преследуют меня по жизни.

И даже до моего первого посещения этого храма красоты и гармонии, дух театра уже окружал меня в маленькой съемной квартире, где мы жили с родителями.

А по-другому и быть не могло: мой папа – художник по костюмам, а мама – оперная певица. Папа восхищался и боготворил маму, для него она была музой.

Он говорил, что только благодаря маме, в нём открылся в полной мере талант и чутьё на создание шедевров для театральных постановок.

Они почти в одно время пришли на работу в театр. Все свои зарисовки папа делал, сидя в зрительном зале, во время репетиций.

Конечно, мама далеко не сразу получила ведущие партии, но уже тогда эти два молодых и жизнерадостных сердца вдохновляли друг друга.

Папе повезло, что с самого начала его карьеры у него появился идеал. Ведь создать настоящее произведение искусства можно когда это делается не ради денег или тщеславия, а только ради возможности принести удовольствие любимому человеку.

Вся женская половина театра обожала великолепные платья, смоделированные отцом, как и его самого. И никто из них, даже мысли не допускал, что отца вдохновлял только один образ. Только для неё появлялась вся эта красота. Уже через год они поженились, а через три года появилась я.

С самого рождения я была окружена любовью и вниманием, особенно со стороны бабушек и дедушек. Они возились со мной по очереди, так как родители с головой ушли в работу, где у них всё удачно складывалось: репетиции, концерты, гастроли и опять всё по кругу.

Когда мама была дома, то она постоянно заучивали арии, то твердя их как стихи, то распевая во весь голос. Мне больше всего нравилось, когда она пела на итальянском или испанском, почему-то эти языки напоминали мне щебетание птиц.

Маме всё больше давали ведущие партии, и не последнюю роль в этом сыграл отец. При создании костюмов, он часто просил маму исполнить отрывок из оперы, так ему было легче представить нужный образ. И ей приходилось разучивать и исполнять для него различные партии. Со временем для неё не стало проблемой подменить почти любую певицу.

Я же первый раз попала в этот мир иллюзий и воображения, когда мне было чуть больше пяти лет. Так сложились обстоятельства, что перед рождеством папины родители уехали в гости к друзьям. А мамины родители умудрились подхватить вирус, и оба слегли с температурой.

– Как всё не вовремя, – сокрушалась мама. – Предрождественская неделя самая насыщенная. Я просто не могу остаться дома, мне непременно надо быть на репетиции. А про тебя так просто даже разговора нет.

– Да, мы, как обычно, ничего не успеваем и будем пришивать последние пуговицы и кружева прямо перед выходом артистов на сцену. Но я не понимаю, почему ты так беспокоишься? Мы возьмём Алику с собой, там такое количество людей, что нянька будет не нужна. Каждый уделит ей две минуты внимания, и день пролетит незаметно.

– Но это невозможно! Я не смогу спокойно репетировать!

– Ерунда, всё будет хорошо. Я буду за ней присматривать, – возразил папа. – Ну как, ты согласна в столь юном возрасте пойти на работу? – обратился ко мне папа.

– Конечно, только Викторию соберу. Надо одеть её потеплее, чтобы она не замёрзла.

Виктория – это моя любимая кукла с голубыми волосами. Количеством нарядов она бы могла состязаться с королевой Англии, а качество было на высшем театральном уровне. В свободное время мы с папой придумывали для неё всевозможные костюмы. А самой большой похвалой для папы было, когда, увидя эскиз нового платья для какой-нибудь постановки, я заявляла, что такое же нужно Виктории. Папа меня баловал, и у моей куклы гардероб пополнялся быстрее, чем костюмерная в театре.

– Ну, хорошо. Всё равно других вариантов нет, – смирилась мама и начала меня собирать.

На улице шёл мягкий пушистый снежок. Искрящиеся снежинки падали на булыжную мостовую и погибали под ногами прохожих.

С обеих сторон родители держали меня за руки, поэтому, не боясь упасть, я смотрела на пуховое небо и, открыв рот, жадно ловила непослушные снежинки. Так пешком мы добрались до театра.