Читать книгу Чужой родной мужчина - Николь Келлер - Страница 8

– Что, простите? Почему, Марта? Я понимаю, что вас расстраивает то, что рак никак не отступит… Вы решили сменить врача? Не поймите меня неправильно, просто я за вас очень переживаю. Не только как врач, но и …по-человечески, – неожиданно тепло произносит доктор. И его слова так растрогали меня, что на глазах выступают непрошенные слезы.

– Иван Борисович… Спасибо вам огромное за заботу, правда. Я ценю это. Но мои силы на исходе. Оказывается, бороться за свою жизнь так непросто… За мои двадцать четыре года не происходило ничего такого, на что можно оглянуться с улыбкой и вспоминать с теплотой в душе. Абсолютно. У меня даже мечты нет. И я пришла к выводу, что не хочу так умирать. А болезнь все равно меня утащит за грань, мы с вами оба прекрасно это знаем. Поэтому я знаю, как провести остаток жизни. Для себя. Путешествовать, делать то, что велит сердце… В общем, перестать ставить желания других во главе угла и прислушаться к себе.

Доктор задумчиво с прищуром смотрит на меня, потирая подбородок, как будто заново изучая.

– Я понял вас, Марта, и наверно, впервые за всю свою многолетнюю практику скажу, что… вы правильно поступаете. Хоть это и непрофессионально с моей стороны. И пусть мои коллеги меня осудят, не поймут, но, боюсь, только вы сами можете помочь себе выздороветь. И я буду надеяться, что исход этой истории будет положительным.

От его ласкового тона, от того, что хоть кто-то меня понял, поддержал, от неподдельной заботы в его голосе по моим щекам катятся слезы.

– Спасибо, доктор, от всего сердца спасибо, – и в душевном порыве я крепко обнимаю Ивана Борисовича и, снова взглянув с невероятной благодарностью, навсегда покидаю его кабинет.

Признаюсь честно, сначала я хотела пройти отбор, приложить все усилия, положить жизнь на него в буквальном смысле, но потом…А что я получу взамен? Поджатые губы матери, ее взгляд мимоходом и, собственно…все. Слишком малая отдача за мою, пусть и не очень удачную, но все же жизнь. и, как я уже говорила в кабинете врача – мне нечего будет вспомнить перед смертью. А я хотя бы разочек хочу сделать то, что хочется. Вот прямо сиюминутно!

Поэтому, когда я натыкаюсь на рекламу тура по Байкалу, которую нечаянно раскрыла кликом мыши,  настолько впечатлена и вдохновлена прилагающимися описанием и фотографиями, что через пару кликов становлюсь счастливым обладателем билетов и купленного тура на пять дней.  Вылет состоится завтра ночью. А у меня из теплых и подходящих вещей только шерстяные носки. С оленями. Которые сейчас надеты на мне.

На следующий вечер я сижу в аэропорту, все же упакованная в теплые вещи по самые уши, в ожидании объявления посадки на рейс. Подозреваю, что многие из них будут сидеть со мной в одном самолете. В который раз убеждаюсь, насколько разные люди вокруг нас: вот сидит милая парочка, которые отлипнуть не могут друг от друга, держатся за руки и мило перешептываются, изредка нежно целуясь в губы. А вон там уставший дедушка, который нетерпеливо поглядывает на часы и, наверно, мечтает поскорее сесть в самолет и уснуть, а вот сидит женщина, уткнувшаяся в телефон и что-то сосредоточенно в нем изучающая. Учитывая стиль ее одежды, она –  бизнесвуман, и, скорее всего, в это время работает, решая какие-то вопросы.

А вот молодой человек…Про него сложно сказать что-либо с первого раза. Единственное, что сразу бросается в глаза – спортивный стиль одежды, почти такой же, как у меня. А не со мной ли он летит в тур? Нет, вряд ли. Он очень чем-то расстроен, уставился в одну точку в пол и не замечает ничего из происходящего вокруг. Я понятия не имею, чем меня цепляет этот мужчина, но я забываю обо всех потенциальных пассажирах моего рейса, беззастенчиво рассматривая его.

  Он – не герой женских романов, нет. Требовательному  женскому глазу, на первый взгляд, не за что зацепиться: темные коротко стриженные волосы, чуть смуглая кожа, легкая небритость на лице, высокий и крепкосложенный молодой мужчина, судя по общему впечатлению, около тридцати. Таких, как он – полстраны. Но что-то в нем есть, такое безмолвное,  с толикой глубокой печали, возможно даже пережитой беды. Это нечто в моей душе находит отклик и, всколыхнувшись, тянется к нему всей своей сущностью, прося откликнуться, будто предлагает свою помощь. А он слышит зов. И поднимает взгляд. И я в нем тону, не имея шанса на спасение.