Читать книгу Воины Посейдона - Николай Анатольевич Калиткин - Страница 7

Один из островов архипелага Сулу. На белоснежный песок набегала шипящая белой пеной морская волна. По прибрежной полосе под нещадным тропическим солнцем брела слепая старуха-нищенка. За её сгорбленной спиной висела холщовая котомка, в руке она держала сучковатый посох. Старуха часто останавливалась. Поднимала голову, подставляя высохшее морщинистое лицо под освежающий океанский бриз. Передохнув, вслушиваясь в окружающий мир, она брела дальше.

В прибрежных зарослях боевики натягивали проволочную систему сигнализации. На старуху-нищенку в лохмотьях никто из них не обращал внимания. Взмокшие от работы, они обрубали с помощью мачете мешающие им сучья, ругались и спорили. Старуха остановилась напротив них и прислушалась. Невидящим взглядом скользнула по верхушкам деревьев. Один из боевиков, соединявший контакты проводов, разогнулся и, утерев шейным платком потное лицо, заметил остановившуюся неподалёку старуху. Он что-то стал быстро говорить напарнику на местном языке, кивнув в сторону старухи. Тот пристально вгляделся в нищенку. Отбросив мачете, медленно поднялся с колен. Вдруг он резко сорвался с места и побежал к побирушке, выхватив на ходу пистолет. Толкнув старуху в плечо, он стал на неё кричать, что-то злобно выспрашивая. Старуха, еле удержавшись на ногах, невнятно лопотала в ответ, заискивающе улыбаясь беззубым ртом. Боевик сорвал с её плеча котомку, вытряхнул нехитрые пожитки на песок. Пошевелив и поковыряв их ногой, грубо обыскал старуху. Схватив посох, с силой вырвал его из её рук, лишив опоры. Старуха, охнув, упала на песок. Повертев и ощупав посох, боевик бросил его на старухины пожитки. Что-то громко, гортанно выкрикивая, презрительно пихнул старуху ногой. Старуха, всё так же заискивающе улыбаясь, часто-часто кивала седой растрепанной головой и что-то мямлила в ответ слабым старческим голосом.

Боевик напоследок наступил ногой на её заплатанную котомку, плюнул в старуху и вернулся к напарнику. Слепая старуха, ползая на четвереньках по песку, на ощупь собирала в котомку свои пожитки. Широко шаря руками, она нащупала посох. Тяжело опираясь на него, поднялась. Заскорузлым пальцем незаметно нажала на один из сучков. Боевики, занятые своим делом, уже потеряли к ней интерес и не смотрели в её сторону.

Слегка поворачивая посох, в котором была замаскирована микрокамера, старуха сделала несколько снимков смонтированного боевиками участка системы. Закончив дело, она медленно заковыляла дальше. Свежий ветер с моря трепал её косматые седые волосы на гордо поднятой голове. Рваный чёрный балахон развевался на ветру как флаг, облепив её худое высохшее тело.

* * *

К соседнему острову причалили два мощных катера. Молодчики с автоматами отогнали от причалов мальчишек-зевак и нескольких рыбаков с удочками. К причалу подкатил старый, видавший виды грузовик. С него на катера начали быстро перегружать тюки с боновыми сетями, тяжёлые зелёные ящики. Борта катеров облепили вооруженные люди, пристально ведя наблюдение за окружающей обстановкой.

Метрах в пятидесяти от причала под навесами из пальмовых листьев шла бойкая торговля рыбой. Пожилой небритый торговец, лениво переругиваясь с горластой женщиной средних лет, подкладывал лёд из переносного морозильника на прилавок со свежей рыбой. Он не хотел уступать ей в цене, и она подняла крик, размахивая руками, как на пожаре. Торговец наконец отогнал скандалистку от своего прилавка. Облегчённо вздохнув, он принялся раскуривать массивную экзотическую трубку. Казалось, что он даже не смотрит в сторону причаливших катеров.

Но его пальцы сделали несколько лёгких нажатий на трубку, направленную им на катера. Послышались еле уловимые щелчки вмонтированного в трубку портативного фотоаппарата. Незаметно произведя около десятка снимков, старик зафиксировал все детали погрузки.

* * *

Море Сулу омывало своими водами небольшой остров, вся территория которого была покрыта зелёной шапкой джунглей. Неподалеку от него на старой рыбацкой лодке отец с сыном с раннего утра ловили рыбу. Солнце стояло почти в зените. На корме парнишка лет четырнадцати неторопливо выбирал длинную потрепанную сеть. Жилистый загорелый рыбак лет сорока пяти, подрабатывая веслом, удерживал лодку в удобном для парня положении.

Мимо них на большой скорости пронеслись два мощных катера. Высоко задрав свои носы, они почти летели над волнами в направлении соседнего острова, который зелёным холмиком просматривался на горизонте. От поднятой ими волны лодку сильно закачало. Парнишка, едва удержавшись на ногах, негромко, но зло выругался вслед удаляющимся катерам. Рыбак молча выдвинул закреплённую под банкой[3] карту. Эта карта представляла собой плотную планшетку, обтянутую прозрачной плёнкой. В нижней её части были закреплены часы и компас. К верхнему краю был привязан тонкий маркер. Рыбак нанес на карту курс проследовавших катеров, их количество и отличительные знаки. Записал время и координаты. Ещё раз взглянув на удаляющиеся катера, он задвинул карту обратно, банка приобрела свой обычный, первоначальный вид.

* * *

Ранним вечером за столиком прибрежной таверны, играя в кости, о чём-то заспорил с собутыльниками изрядно набравшийся обтрёпанный пьянчуга. Его толкнули так, что он упал со стула, задев руками соседний столик. На пол полетела посуда, стол опрокинулся. Грязно ругаясь, его подхватили несколько человек и потащили к выходу. Выпивоха отчаянно сопротивлялся и упирался, но его всё равно вышвырнули из таверны. Он с трудом поднялся. Шатаясь на нетвёрдых ногах, продолжая ругаться, погрозил грязным кулаком в сторону обидчиков. Покачиваясь, пьяница деловито огляделся по сторонам и, повернув к морю, распугивая таверновских кур, побрёл к прибрежной полосе. Он прошёл всего несколько десятков метров, и силы его покинули. Пьяница неуклюже плюхнулся на землю под толстой пальмой.

Продолжая что-то бормотать, достал из-за пазухи бутылку с вином, оплетённую рисовой соломкой. С наслаждением сделал несколько глотков, направляя донышко бутылки на живописную бухту, в которой стоял на якоре небольшой пассажирский теплоход. К нему как раз в этот момент швартовался катер с двумя мощными японскими моторами. Как только он пришвартовался, на него с теплохода в сопровождении вооруженной охраны сошли четверо странных людей. Их странность заключалась в том, что на их головах были надеты белые холщовые мешки. Когда они спускались по трапу, пьяница ещё раз страстно присосался к бутылке. В верхней половине ёмкости действительно было вино, но остальную часть занимал контейнер со скрытой в нём видеокамерой.

Как только последний вооруженный охранник спрыгнул в катер, взревели моторы и посудина с хищными формами корпуса, на огромной скорости умчалась из бухты, оставив за собой длинный пенный след.

«Пьяница», допив вино, удовлетворённо крякнул, вытер рукавом губы и спрятал бутылку в потертую кожаную торбу. Поднялся с земли, держась за ствол пальмы. С минуту постоял, озираясь по сторонам, и, пошатываясь, удалился прочь, распевая на всю улицу пьяным противным голосом.

* * *

Сергей сидел за рулём своего автомобиля и подпевал приятным баритоном певцу Трофиму, голос которого доносился из динамиков салона. Он уже съехал с МКАД в направлении Москвы. В его нагрудном кармане зазвонил мобильный телефон. Сергей, приглушив звук автомагнитолы, поднёс трубку к уху.

– Да… Привет, Сань… Да, уже въехал в Москву… Да, я с ней созвонился. Ну, в общем, я договорился с Валентиной так: я куплю что-нибудь на стол для поминок… Ну, дома у неё, да. Потом завезу к ней. Она там, конечно, уже всё наготовила, но, я думаю, лишним не будет… Да, а вы тогда обеспечивайте всё на кладбище: столы, выпивку, закуску. Да… да… угу… хорошо… Да, Сань!.. Захватите ещё тенты… ну, вот эти… н-навесы такие лёгкие, они в гараже у Фомы должны быть… Я тебе говорю, на всякий случай возьмите! Вдруг дождь пойдёт… Нет, я её с матерью оставил… Да, всё нормально… Ладно, передам. Ну, давай, до завтра. Пока.

Сергей подрулил к супермаркету, который недавно открылся на месте бывшего рынка. Вышел из машины и направился к накопителю, где под навесом стояли продуктовые тележки. При входе в торговый зал у него опять зазвонил телефон. Сергей достал из кармана телефон, посмотрел на экран, на нем горела надпись: «Любимая».

Светлана сидела на терраске в плетёном кресле-качалке. После непродолжительных гудков услышала в трубке родной бархатистый баритон:

– Привет, Светик!

– Привет, Серёж. Ты ещё не доехал?

– Доехал.

– А почему не позвонил?

– Да я только из машины вышел, с Сашкой Михайловым разговаривал. Тебе привет от него.

– Спасибо. Ему тоже передавай… и всем ребятам.

– Хорошо, передам. – Сергей уже шёл между стеллажами с продуктами.

– А что ты сейчас будешь делать?

– Куплю спиртное, продукты, завезу Валентине. Заеду на работу, потом домой…

– Купи какие-нибудь подарки её детям.

– Конечно, куплю. Мы без подарков в этот дом не приходим.

– Не ходи голодным, поешь где-нибудь. Дома ведь нет ничего. Да, и не забудь полить цветы!

– Хорошо, моя повелительница, всё сделаю, как ты велишь! – Сергей вертел в руке какой-то новый сервелат.

– Ты мне вечером позвонишь?

– Я думаю, что приеду домой очень поздно.

– Всё равно позвони! Даже если я буду спать!

– Хм… ну, хорошо, позвоню. – Сергей бросил колбасу в тележку.

– Я тебя целую!

– И я тебя целую. – Сергей отправился дальше, шаря глазами по прилавкам.

– Пока!

– Пока.

Света закрыла телефон. На терраску поднялась мама Сергея, неся в руках большую миску, наполненную малиной.

– Смотри, сколько собрала! Малина в этом году прямо обсыпная. Варенье сейчас буду вам на зиму варить. Поможешь мне?

– Конечно, помогу! – Света проворно вскочила с кресла. Женщины прошли на кухню.

– Серёжка, как маленький, сладкое любит до ужаса! – Вера Николаевна раскрыла створки шкафа, подбирая подходящую кастрюлю. Света высыпала малину из миски на стол и принялась её перебирать.

– Ты знаешь, Свет, он в детстве всё, что было в доме сладкого, враз съедал! Мы даже прятали от него. Бывало, куплю шоколадных конфет, припрячу до праздника, а он всё равно найдёт и слопает.

– Да он и сейчас такой, – улыбнулась Светлана. У нас дома конфеты больше двух дней не держатся.

– Это всё потому что он у нас очень добрый, ласковый… – проговорила с нежностью в голосе Вера Николаевна. – Примета такая есть: кто сладкое любит…

* * *

Сергей набрал уже полную тележку продуктов. Осталось купить только спиртное. Подкатив тележку к полкам с водкой, он стал разглядывать парад бутылок всевозможных конфигураций и форм, разноцветные этикетки на них. Его внимание привлекла серия красочно оформленных бутылок с надписью «Водка группы “А”». На лице Сергея появилось искреннее удивление. Он подошёл ближе. В первом ряду стояло несколько бутылок этой серии.

На этикетках в обрамлении георгиевских лент, дубовых и лавровых листьев красовался знак: золотой щит и меч с буквой «А» в центре. Под щитом тиснеными золотыми буквами были выведены названия: «Славная», «Ветеранская», «Штурмовая», «Боевая», «Наградная», «Офицерская».

Сергей взял в руки «Ветеранскую». Рассматривая бутылку, стал вертеть её в руках. Рядом с ним, чуть отпихнув Сергея от полки с бутылками, нарисовался шустрый маленький мужичок лет пятидесяти. Быстро и деловито он, выхватив из-под носа Сергея несколько бутылок, поспешно поставил их в свою тележку. Сергей, снисходительно наблюдая за стремительными движениями мужичка, заинтересованно спросил:

– Как водка-то?

– Хорошая водка… вкусная, – шепелявой скороговоркой протараторил мужичок. – Недавно появилась. Я теперь всегда её беру. – Мужичок засеменил короткими ножками, толкая тележку впереди себя. Сергей, оторвав взгляд от этикетки, хотел ещё что-то спросить, но мужичка уже и след простыл.

– Хм, ну, ладно… – Сергей взял несколько бутылок «Ветеранской» и «Боевой». Покатил набитую продуктами с горкой тележку к кассам. Вдруг на повороте у тележки подломилось колесо, она накренилась, часть продуктов упала на пол.

– Ёп-понский городовой! – в сердцах вырвалось у Сергея. Он наклонился и стал подбирать выпавшие продукты.

Неподалёку у колонны в группе азербайджанцев стоял толстый хозяин супермаркета в лаковых ботинках с задранными вверх мысами. Землякам он что-то весело рассказывал на своём языке, активно жестикулируя, размахивая чётками. Настроение у всей компании было хорошее, они, перебивая друг друга, поддакивали толстяку и громко смеялись. Продолжая смеяться, хозяин заметил, что у Сергея сломалась тележка. Всё тем же веселым голосом с чудовищным акцентом он фамильярно крикнул Сергею:

– Э-эй! Ты зачем тэлещку сламаль? Тэпер давай ремантыруй или дэнги плати! – Азербайджанцы, глядя на эту картину, снова весело загоготали.

Сергей бросил собирать продукты и медленно разогнулся. Сжав кулаки, молча посмотрел на толстяка убийственным взглядом. Азербайджанец поменялся в лице. Его друзья, перестав гоготать, плотнее обступили хозяина магазина.

– Э, слюшай, я пашутиль, брат! – Толстяк выставил вперёд и растопырил свои пухлые ладони. Зыркнув чёрными на выкате глазами на худого, скорбного вида таджика в униформе, собиравшего тележки у касс, грозно приказал:

– Иды сюда! Нэ видищ? – Он махнул рукой с чётками в сторону Сергея. – Иды, памаги челявеку!

Молодой таджик безропотно подкатил пустую тележку к Сергею. Сергей, не двигаясь с места, продолжал буравить хозяина магазина тяжёлым взглядом. Тот вместе со своей свитой поспешил ретироваться. Таджик стал подбирать продукты и складывать их в пустую тележку. Затем начал перекладывать продукты из сломанной тележки.

– Ладно, иди… я сам, – отстраняя парня, произнёс Сергей. В его голосе слышалась приглушённая ярость. Сергей автоматически перекладывал товары из тележки в тележку. Внутри у него всё клокотало: «Хозяева жизни, блин!.. Зря я его просто так отпустил!..» Он добрался уже почти до дна тележки. Взял в руки плюшевую собачку, купленную в подарок дочке Павла. На мгновенье задержал на ней взгляд. «Да нет, правильно, что сдержался. Сейчас нельзя давать волю эмоциям. Ну, отбил бы я башку этому “пингвину”… а толку? Подвёл бы Валентину… Пашку погибшего подвёл бы… Нельзя омрачать день его памяти. Да и эти “грачи” такую бы истерику закатили! Наши доброхоты-правозащитники сразу же национальную неприязнь приписали бы… А мне по барабану, кто хамит, кавказец он или русский. Хамство должно быть наказано… Однозначно». Сергей стал постепенно успокаиваться. Закончив перекладывать продукты, он подкатил тележку к кассе.

Впереди него выкладывала продукты на ленту перед кассой привлекательная женщина с маленьким сыном. Мальчик лет семи самозабвенно играл с только что купленным боевым вертолётом. Поглощённый своей игрой, он закладывал виражи, атаковал позиции врага, смешно имитируя стрельбу губами. Вертолёт в его руках низко пролетел над наполненной тележкой Сергея, как над горами, задев винтами его руку. Мать, выкладывая продукты, бросила взгляд на сына.

– Серёжа, перестань! Ты мешаешь!

Мальчик, на секунду прекратив «полёт», вопросительно оглядел очередь, как бы спрашивая: «Я разве кому-то мешаю?» Встретился взглядом с Сергеем. Сергей улыбнулся, подмигнув мальчонке.

– Всё нормально, тёзка, продолжай полёт… – На укоризненный взгляд женщины ответил: – Пусть играет. Он мне совсем не мешает.

Обрадованный мальчик снова набрал «высоту». Мать порывистым движением выхватила вертолёт из его рук.

– Хватит, говорю! Дома наиграешься. – Она поставила вертолёт на ленту, его лопасти ещё продолжали вращаться.

* * *

На палубе американского авианосца, шелестя лопастями, стоял вертолёт ВМС США. Дверь с шумом откатилась. Из вертолёта, придерживая головные уборы, вышли четверо мужчин в подогнанной по фигурам пятнистой форме. Кроме нашивок с группой крови и букв RUS над левым карманом, никаких знаков различия на их форме не было. В руках они несли одинаковые черные чемоданы-кейсы, на которых рядом с ручкой на металлической пластине были выбиты их индивидуальные номера. Военные быстрым шагом направились к надстройке авианосца. Из-под навеса на открытой палубе авианосца, как только вертолёт сел, навстречу им вышли двое американцев. Один – высокий, крупный, с бритой головой. Второй – пониже ростом, щуплый. На них была такая же форма, только буквы USA на нашивках.

– Добро пожаловать, коллеги! Я генерал Смит, начальник оперативного штаба, – поздоровался и представился высокий, с любопытством оглядывая остановившихся русских, как бы пытаясь угадать, кто из них главный.

Один из четверых, темноволосый мужчина с седыми висками и глубоко посаженными глазами, шагнул навстречу Смиту. Протягивая руку, негромким голосом представился:

– Генерал Смирнов, ваш заместитель.

Пожимая руку генералу, Смит про себя отметил хороший английский своего русского заместителя. После этого остальные русские стали представляться и пожимать руки американцам. Поочередно подходя к Смиту и его спутнику, генералу Коллинзу, они называли простые для американского уха фамилии: генерал Дубов, генерал Горин, генерал Кашин. Смит, пожимая им руки, лукаво улыбался. Он знал, что их имена вымышленные, а настоящие имена, должности и звания строго засекречены. Впрочем, также как и у американцев. Ведь ещё вчера они в своей работе противостояли друг другу, а сегодня придётся действовать в одной упряжке, чтобы выполнить общую задачу. И для этого им нужно стать единой и сплочённой командой.

Смит, бросив взгляд на улетающий вертолёт, попросил русских следовать за ним. На ходу, улыбаясь, он обратился к Смирнову:

– Мне даже в самом фантастическом сне не могло присниться, что когда-нибудь моим заместителем будет русский!

Смирнов понимающе кивнул, сдержанно улыбнувшись, произнёс в ответ:

– Вы не поверите… но я тоже не мог себе такого представить.

Они остановились у надстройки. Прежде чем войти внутрь, Смит обратился к прибывшим русским коллегам:

– Мы приготовили для вас помещение, где вы можете оставить свои вещи и немного отдохнуть. Генерал Коллинз вас проводит. – Коллинз с готовностью кивнул. – Через… – Смит посмотрел на часы, – …двадцать минут я пришлю за вами. Соберёмся в кают-компании, пообедаем. Вы познакомитесь с остальными членами штаба… А теперь прошу. – Он сделал приглашающий жест. Коллинз и первые трое русских по одному зашли внутрь.

Смит и его заместитель задержались, ожидая, пока все они спустятся по трапу. Смит повернулся к русскому генералу, теперь лицо его было серьёзным, строгим, без малейшего намёка на улыбку.

– Через пять часов авианосец подойдёт к границам квадрата. Там мы покинем корабль. Но с ним у нас будет постоянная связь, его задача – нас прикрывать. Как вы знаете, наша группа наделена самыми широкими полномочиями. В нашем распоряжении все силы флота США, находящиеся в этом районе океана. Нас заберёт катер и доставит на небольшой остров, где для нашего штаба подготовлена база. Туда уже поступает вся оперативная информация из района интересующих нас островов.

– Ну что ж… Я лишний раз убедился в продуманности и правильности ваших действий, – дипломатично ответил Смирнов, глядя прямо в глаза американцу. Смит, пропустив коллегу вперёд, зашёл вслед за ним внутрь надстройки и аккуратно закрыл за собой дверь.

* * *

В открывшуюся дверь кабинета генерала Томилина заглянул человек.

– Разрешите, Олег Георгич?

Генерал Томилин нервно вышагивал вдоль окон своего кабинета. Повернув голову к двери, он быстро произнёс:

– Заходи-заходи, садись…

Вошедший мужчина пружинистой походкой прошёл в центр кабинета и сел за стол для посетителей. Томилин испытующе посмотрел на полковника Николая Егорова, куратора ЦУПа по линии ФСБ. Томилин подошёл к столу и остановился напротив Егорова.

– Догадываешься, зачем я тебя вызвал?

– Догадываюсь… Моё начальство каждый день на ковёр дёргает. – Он устало провёл рукой по густому ёжику темных волос. – Проверяем всех и вся. Направлений много, а где конкретно искать, пока не очень понятно.

Томилин какое-то время смотрел на полковника, как бы изучая черты его лица с аккуратно подстриженными усами, прямым аристократическим носом и утомленными, но тем не менее внимательными глазами, глядящими из-под густых черных бровей.

– А я тебе скажу… – Генерал, нагнувшись, опёрся руками на спинки стульев. – Плотнее надо работать с теми, кто имел отношение к разработке и сборке спускаемого аппарата. – Он выпрямился. – Интуиция мне подсказывает, что копать надо именно здесь!

Егоров еле сдержал улыбку.

– Олег Георгиевич, да это и без интуиции ясно… Мы определённую работу с этими людьми уже провели и сейчас держим всех под контролем. Но пока никаких зацепок.

– Жаль… А вы все свои возможности задействовали?

Егоров посмотрел на него с непониманием. Томилин досадливо поморщился.

– Ну, прослушка там разная… скрытное наблюдение, я не знаю…

Егоров в ответ только грустно хмыкнул.

– Ну, может, кто-то из них что-то говорил?.. Ну, знаешь, как бывает, кулуарно, в курилках?.. – горячился Томилин.

– Да вроде нет… – Егоров на секунду задумался, что-то припоминая, – правда… Кедров, Игорь Михалыч, ведущий конструктор… Он мне говорил что-то о том, что при желании можно было сдвинуть аппарат с орбиты. Даже несколько способов назвал. Но, по-моему, они все какие-то нереальные.

– Ко-оля! – с раздражением и укоризной протянул Томилин. – Не нам с тобой судить, что реально, а что не реально! Ты что, Эйнштейн? – Он подошёл к своему столу. – Это же… наука! – Сорвал трубку телефона. – Срочно разыщите мне Кедрова!.. Да… пусть немедленно свяжется со мной!

Томилин хлопнул трубку на телефон. Посмотрел на Егорова как на наивного юношу.

– То, что тебе кажется нереальным сегодня, завтра становится нормой жизни! – Генерал как-то по-мальчишески, чуть подпрыгнув, присел на краешек стола рядом с телефонами. Покачивая ногой, взял со стола свой мобильный телефон. – Вот взять хотя бы мобильную связь. Несколько десятков лет назад всё это было на уровне секретных разработок. А сегодня… – он небрежно кинул телефон на стопку бумаг, – это уже не телефон даже, а мини-компьютер, и он есть в кармане у каждого сопливого школьника.

Он так же легко спрыгнул со стола. Подошёл к декорированному под обстановку кабинета холодильнику, извлёк из него бутылку с минеральной водой.

– А ты говоришь – «НЕРЕАЛЬНЫЕ»! – Томилин, косясь на Егорова, налил себе стакан воды. Тот сидел молча, слегка приглушённый громогласной атакой генерала. Томилин поднёс к губам наполненный стакан. Перед тем как начать пить, спросил уже примирительным тоном: – О чем он хоть говорил-то? Хотя бы приблизительно…

Егоров, сосредотачиваясь и вспоминая, закрыл глаза, энергично потёр лицо ладонями. Убрав руки от лица, резко выдохнул воздух.

– Ну, в общем, он говорил мне о каком-то чипе, который якобы мог быть внедрён в аппарат… о каком-то непонятном энергетическом воздействии… Но откуда ему взяться в открытом космосе? – Он поднял глаза на Томилина. – Тем более что всё было под контролем и наши системы ничего такого не зафиксировали… Бред какой-то… В общем, я толком ничего не понял…

– Что за чип? Для чего он был нужен? Вспоминай, Коля, вспоминай…

Остановив взгляд на окне, Егоров, сдвинув брови, задумался, восстанавливая в памяти тот разговор.

– Помню, он ещё говорил, что чип должен был среагировать то ли на какой-то сигнал, то ли ещё на что-то… Подробностей не помню, честно, Олег Георгиевич! – взмолился Николай. – Я тогда не придал этому значения… Всё, что он говорил, было из области какой-то научной фантастики.

Томилин помрачнел. Он вспомнил слова Бретта о таинственном импульсе, пущенном из района Анд.

– Ладно… Он говорил об этом ещё с кем-нибудь?

– Думаю, что нет. Он и мне-то сказал об этом не сразу, а только в конце беседы, как бы от отчаяния, представив всё как свои смутные догадки, предположения…

– А на чём основывались эти его догадки?

– Он сказал, что много думал над тем, что произошло с аппаратом… Детально разобрав ситуацию, сопоставив многие факторы, он и пришёл к определённым выводам. На мой вопрос, что обо всём этом думают его коллеги учёные, Кедров ответил, что если бы он заговорил с ними об этом, то в лучшем случае его бы подняли на смех, а в худшем – всерьёз засомневались бы в его адекватности… Согласитесь, Олег Георгиевич, после таких слов трудно к этому относиться серьёзно… Поэтому я и не стал заморачиваться…

– Да я тебя не виню, Николай… Но я чувствую, что во всей этой истории что-то есть… – Томилин оживился, ближе придвинулся к Егорову. – Представь, что информация, хранящаяся в контейнерах, понадобилась кому-то третьему. Могла ли это быть отдельно взятая страна или какая-то группировка стран, в данном случае пока неважно. Допустим, какой-то непризнанный и неизвестный нам гений изобрёл что-то принципиально новое, с чем не смогла справиться наша система защиты. Это возможно? – задал вопрос разгорячившийся Томилин и сам же на него ответил: – Я считаю, вполне… Ведь смогли же наши и американские учёные разработать приборы, способные сканировать Землю до десяти километров в глубину? Вчера это тоже казалось фантастикой. Ты только представь, какие возможности это открывает! Да и подобный опыт с другими планетами уже не за горами. Ради получения такой информации стоило бы рисковать и вкладывать огромные деньги. И сдаётся мне, кто-то рискнул. – Томилин нетерпеливо взглянул на молчавший телефон. – Не-ет, то, что говорил Кедров, оч-чень интересно! Если он окажется прав и этот чип или какая-то другая хреновина были действительно внедрены в аппарат и как-то повлияли на изменение его орбиты спуска, то тогда, Коля, в эту схему отлично укладывается и тот странный импульс из района Анд, который засекли американцы.

– Какой импульс? Мне об этом ничего не известно… – Егоров удивленно посмотрел на Томилина.

Томилин собрался что-то сказать, но в это время зазвонил телефон. Генерал бросился к телефону, сорвал трубку.

– Да!

Голос в трубке:

– Олег Георгич, мы нашли Кедрова.

– Так…

– Он сегодня выписался из ЦКБ.

– А что с ним?

– Диагноз – гипертонический криз на фоне нервного истощения.

– Где он сейчас?

– Он попросил отпустить его долечиваться на дачу.

– Он там?

– Да, я звонил туда. Разговаривал с его женой. Кедров в это время отдыхал.

– Хорошо. Спасибо.

Томилин положил трубку. Глаза его азартно заблестели. Он повернулся к Егорову.

– Ты знаешь, где находится дача Кедрова?

– Да, – ответил Егоров.

Томилин сдёрнул висевший на кресле китель.

– Едем!