Читать книгу Любовь на острие меча и другие сказания викингов - Николай Филиппов, Николай Алексеевич Филиппов - Страница 5

01

По зеркалам норвежских вод,

Чей блеск поверхность неба точит,

Скользит краснеющий восход,

Уже проснувшийся от ночи.

Ему, как богу, нипочём

Все бесконечные широты,

Ведь, несмотря на все заботы,

Ему округа – светлый дом.

Родной простор – вода и суша

Под взором огненных очей,

Что, представленье ночи руша,

Плывёт оказисто над ней.

02

Рассвет не молод и не стар,

Хоть и даёт неслышный скрежет,

Когда немаленький драккар

Его поверхность быстро режет

Драконьей вычурной кормой,

На эту свежую картину

Свою нескромно парусину

Раскинув верно над волной.

Его движение упрямо

Хлопочет к датским берегам

И без стыда уже и срама

Лихие вёсла мочит там.

03

На нём два ярла непростых

С бойцов таких же полусотней

Средь волн широких небольших,

Что всей округи беззаботней,

Широкой смотрятся стеной

За деревянными бортами,

Большими круглыми щитами

Вовсю украшенными в той

Морской наигранной картине

Под, сил набравшимся, лучом

И, как в неведомой пучине,

Стоят на зареве своём.

04

Средь них усталый разговор

Свой кругозор с округой клеит

И надоедливый простор

Уже глаза истомой стелет.

Лучи над волнами горят,

И ярл один сказал другому:

«Мы далеко теперь от дому;

Нас скоро встретит Каттегат!».

Второй зажившим старым шрамом

На чуть обветренной щеке

Чуть улыбнулся и карманом

Потряс в воинственной руке.

05

Оттуда вынул небольшой

Такой кораблик деревянный,

Как потемневший символ свой,

Хоть и на вид немного странный.

Погладил пальцами слегка

Свою недетскую игрушку,

От брызг морских, как будто кружку,

Стряхнул без сильного рывка,

Проговорив: «Подарок Флоки

Так незатейлив и так мил!

Он корабельные истоки

Здесь неким даром зародил.

06

Рагнар, ему благодаря,

Настиг другого побережья

И увидал, как там заря

Восходит, как гора медвежья.

Эх, дел таких не ожидав,

Самонадеянные саксы

Свои нахмурили гримасы,

Его драккары увидав.

Такие славные же были

Для датских конунгов часы,

Что мир вокруг объединили

На свет сражения красы!».

07

«Лихие слыли времена,

Героев тех увековечив,

Где каждый викинг был сполна

И смел в бою и опрометчив» —

Ему торжественно второй

Без промедления ответил,

И тут добавил: «Люди эти

С горячей жили головой!».

Одушевлённой их беседе

Внимали волны у кормы

И завитой попутный ветер

Витал у самой головы.

08

И ярлы долго в эту даль

Свой горделивый взор стелили

И говорили: «Как же жаль,

Что тут они не все дожили».

«Хотя они, как в лучших снах,

Сейчас в Вальхалле торжествуют

И возле Одина пируют

На самых яственных скамьях» —

Промолвил к этим переменам

Тот ярл, что был с большим мечом

И горделиво звался Свейном

На расписном драккаре том.

09

Силён и более плечист

Он был и коротко пострижен,

И постоянный ветра свист

В ушах его был неподвижен,

Ведь широта его спины

Собою много закрывала

И преимущество давала

Для тени с каждой стороны.

А нос немного искривлённый

От беспощадных, видно, драк,

Глядел на мир морской бездонный,

Где каждый здесь не просто так.

10

И, от воды свой грозный нос,

Большими пальцами прогладив,

Он снова другу произнёс:

«Мы тоже, брат, чего-то ради

С врагом сражения ведём

За славу, почести, трофеи…

Да, и за то, что кто-то смеет

Смотреть же алчно на наш дом.

Не знаем слабости мы виду,

Как Харальд наш, что и сейчас

Высокий конунгский свой титул

Сберечь желает для всех нас».

11

Ответил искренне второй:

«Да, Свейн ты прав! На землях наших,

Как и на всех, наверно, свой

Есть друг и враг, и дни для павших

За их сражения, что в дверь

Стучатся вовсе непредвзято,

Ведь каждый наглый узурпатор

Готов на многое. Поверь!».

Они вздохнули тут и оба

На небо выбросили взгляд,

К лучам спускающимся, чтобы

Набраться чуточку услад.

12

И Свейн промолвил тихо вновь:

«Возможно, Гюнтер, угадал ты

Их к власти вечная любовь

Идёт по жизни против правды.

А жизнь великая порой

Высокомерием объята,

Что окончанием чревата,

Как сон под дряхлою сосной.

Ублюдков множество, и каждый

Занять мечтает этот трон,

Чтоб за него уйти однажды

И пировать под вечный сон».

13

У ярла Гюнтера глаза

Немного выдались бодрее,

Небес сияющих краса

В них, утопая, тихо тлеет.

Волос его густой пучок

В косу большую сзади связан,

И лоб чуть краскою помазан,

Как украшения виток.

Он любит смелую охоту,

Как завещал ему отец,

И леса дикие широты

Со стуком дремлющих сердец.

14

Два крепких ярла, два бойца

Любых нагрянувших сражений

Свои бесстрашные сердца

Бросали в бой без сожалений.

Им конунг Харальд доверял

Порой, как никому другому,

И их значительному слову

В делах нередко так внимал.

Ведь вся Норвегия ждала же

На той эпохе непростой,

Когда её все земли свяжет

Один правитель под собой.

15

В том сила их. И потому

Давно все конунги и ярлы

За эту держатся страну,

Как за свободный невод карлы.

Обдумки мыслями стоят

При золотом надводном свете;

Их вдаль развеивает ветер

И по чуть-чуть на Каттегат,

Чьи городские стены малость

По горизонту размели,

Простую берега усталость,

Хоть и пока ещё вдали.

16

Бестактность моря отошла

И долгожданный фьорд открылся

Под взмахом паруса крыла,

Что неким знаком распустился.

Чуть различимые дома

Уже виднеются немного,

И берег выделенный строго

Для дел людских, где кутерьма

С рассвета самого до ночи

Резвиться не перестаёт,

Ведь каждый житель очень хочет

Свой дня осилить оборот.

17

Вздыхая, Свейн проговорил

Как будто сам себе: «Приплыли!

Берёт вода немало сил.

Надеюсь, нас там не забыли».

И Гюнтер выдал: «Не должны.

Нас много связывает вместе.

Рагнар для Харальда без лести

Кумиром был со стороны.

И та воительница тоже

Всегда смотрела на друзей

Её домов и храмов схожих

С любовью воинской своей…».