Читать книгу RUсский koMiX. или коллаж о настоящем сверхинтеллекте - Николай Жакобов - Страница 12

По всем вероятностям каждый ребенок в детстве стремится к самостоятельности и мечтает кем-то стать в будущем. Никанор Ефимович с самых ранних лет стремился лишь к уединению и желал всегда оставаться самим собой.

Однажды к нему обратились с просьбой уточнить, какое содержание несформировавшийся детский ум вкладывает в эти слова, и маленький Никанор спокойно ответил: «Оставаться собой – значит не становиться взрослым».

Отшельничество стало неотъемлемой частью его детских лет, что сразу же бросалось в глаза, вызывая проявление агрессивной нетерпимости и злости со стороны сверстников. Именно в одиночестве, которое для многих его однолеток казалось невыносимым, он находил мрачный притягательный соблазн, ту спасительную отдушину, что исцеляет молитвой тишины в противовес всеобщему безумию. Большую часть времени застенчивый Никанор проводил наедине с миниатюрными деревянными статуэтками, теснившимися на небольшой клетчатой поляне. С тех пор игра стала для него областью самовыражения, за единицу волевого поведения был принят ход, а время стало отмеряться шахматными часами.

Уже в дебюте стало понятно, что на поле битвы надвигается циклон. Чесс делал ходы с такой скоростью, что казалось, он вообще не тратил время на обдумывание. С обеих сторон в наступление была брошена пехота ферзевого фланга с учетом специфики размена белой ладейной пешки. Уверенные в своем позиционном преимуществе черные продолжали наступление, стесняя ферзевой фланг.

В своё время немецкий математик Фреге выдвинул идею, что в процессе мышления люди не генерируют мысли, а всего-навсего выражают их.

Вопрос о происхождении мысли по сей день остается открытым, поскольку её источник в мозге современной наукой не обнаружен. Сам же мозг являет собой подобие «приёмопередатчика», находящегося внутри космической «сферы разума». Это походит на глобальную сеть с различным диапазоном частот вещания, информационную паутину, где люди – угодившие в тенета жертвы – значительно подчинены её вибрациям. Естественное информационное поле, посредством которого человек познает мир – база данных, объективно отражающая существующие в природе объекты, процессы, взаимодействия.

– Все это мне известно, – сказал кот, когда Никанор, вкратце пересказал ему изложенную выше концепцию, – как и то, что люди, пропуская через себя информацию, вносят погрешности, лишая её адекватности.

Чесс сделал следующий ход плавно и наигранно, не скрывая своего превосходства. Армия черных рассталась с королевской пешкой, а белый офицер, осуществив свой план, занял стратегически важную позицию, угрожая одновременно двум коням.

– Верно, – Никанор впервые оторвал взгляд от доски. – Таким образом, в результате переработки возникает новое одушевленное информационное поле для разных людей, вне зависимости от индивидуального опыта и истории развития.

– Походит на то, что один архистранный тип из Швейцарии назвал «общим знаменателем», обозначив тем самым неотрывность каждого от коллектива.

– На лету схватываешь, чувствуется, что знаешь жизнь не понаслышке! – радостно воскликнул Никанор. – Так вот на базе этого «общего знаменателя» и создаются различные социокультурные системы (нация, общество, интернет).

Какое-то время соперники молча переставляли фигуры. Лишь изредка напряженную тишину нарушал размеренный четырехкратный стук, глухо доносящийся до чуткого слуха Никанора будто бы из другой, потусторонней реальности.

– Я тут недавно Платона перечитывал, – Чесс прервал молчание, не глядя на собеседника, – диалог «Ион», в частности…

– И как?

– Весьма недурно и на редкость современно. Он приходит к той же мысли «общего знаменателя»…

– Или, вернее сказать, эта мысль приходит к нему, – Никанор отреагировал машинально, даже не отдавая себе полного отчета, каким-то шестым чувством улавливая набор слов собеседника. Настолько велика была его текущая вовлеченность в игру.

– …художник в момент творчества не отдает себе отчета в том, как он творит, – говорил Чесс. – Творческий акт свидетельствует о возможности выхода за собственные пределы – проникновение души в мир запредельных сущностей. Подобное измененное состояние – в некотором смысле безумие, но безумие божественное, по словам Платона.

Любое упоминание о Боге или божественном, несоответствующим образом исходившее из уст бездушной электронной машины, всякий раз оскорбляло слух Никанора своей нелепостью и кощунственным комизмом. Но как любили повторять герои одного романа – «Эксперимент есть эксперимент!» По правде сказать, Никанор не имел четкого представления о конечной цели этого эксперимента, хотя его и посещали смутные соображения. Формально в его обязанности входила лишь программная дрессировка, интеллектуальная муштра – то есть передача особой, специально предназначенной информации посредством механики человеческого общения. Почему новейшую уникальную модель поселили для обмена опытом именно в его квартиру Никанор, конечно же, понимал, пусть и не без тщеславия. Не возражал он по трем причинам. Во-первых, его услуги хорошо оплачивались и, что немаловажно, точно в срок. Во-вторых, электронное мяуканье скрашивало его одиночество куда лучше пустой женской болтовни. В-третьих, Никанор был настоящим приверженцем науки. Любое новшество или научная дерзость в сфере его интересов приводила к такому выбросу дофамина в организме, от которого обычно возникает всезаполняющее чувство восторга и тихой радости.

– Ты прав, – сказал Никанор, оторвав взгляд от доски, – но творчество никогда полностью не предопределено извне. У каждого художника имеется индивидуальная предрасположенность к определенной тематике, языковым приёмам, способам выразительности, так сказать, внутренняя заданность, позволяющая ему ощутить себя в обстановке произведения еще до его создания. Можно сказать, что эта заданность направляет внимание художника, настраивает его на определенную частоту. Это и есть первый вид внимания – приемник.

– Аналогичная избирательная направленность восприятия – второй вид внимания – фокус, – компьютерный голос прозвучал сухо. Чесс переключился в режим речевых настроек «по умолчанию», что экономило ресурсы машины, позволяя обрабатывать множество ходов в параллельном режиме.

Продумав весьма эффективное средство защиты, Чесс с комфортом подготовил размен неприятной для себя пешки, после чего минимальный перевес будет на его стороне.

Комбинации сменяли друг друга в закономерной последовательности, демонстрируя мастерство и спортивный напор, но, в то же время, какую-то упругость, насыщенность, легкость и изящество хореографии балетного искусства. На клетчатой сцене театра деревянных фигур разыгрывался спектакль, содержание которого воплощалось в уникальной шахматной динамике. Интеллектуально-пластический перфоманс, в основе которого фабула, драматический замысел, завуалированная сюжетно-образная концепция.

– Фокус, – повторил Никанор вдумчиво, оценивая маневр. – По своей структуре и способу организации он напоминает оптическую систему, функционирующую по принципу фигура-фон. И если быть внимательными, можно заметить, что настройка этой системы в основном осуществляется извне.

– То есть любой объект, попавший в фокус внимания, производит автоматическую перенастройку, моментально меняя направление мыслительного потока?

– Именно, – сказал Никанор, – но и этот вид внимания не обусловлен исключительно внешними факторами. Что-то задает ему направление, определяет его селективную функцию.

– И что же это? – кот навострил уши.

– Потребность.

Проанализировав сложившуюся позицию, Никанор, по новой наполнил свой бокал и залпом осушил почти половину.

– Ты слышал про алкогольные шахматы? – спросил Чесс уже привычным для общения голосом.

– Не доводилось.

– Однажды случилось Эмануэлю Ласкеру14 сыграть в них с Гезой Мароци15. Условия заключались в том, что каждая фигура – это емкость со спиртным, и, взяв вражескую фигуру, необходимо было её выпить. Причем, объем и вид алкоголя находился в прямой зависимости от силы фигур, подготовленных специально для этого матча. На третьем ходу партии Ласкер принес в жертву ферзя – двухсотграммовую бутылку виски. Мароци тут же захмелел, и Ласкер легко одержал победу.