Читать книгу Наваждение (сборник) - Николай Куценко - Страница 5

Она сидела напротив зеркала, рассматривая в нем свое лицо. Слегка заметные морщины, отдельные седые волосы и синева под глазами выдавали возраст Марины. На днях ей исполнилось сорок. Но, несмотря на это, она была хороша: голубоглазая, высокого роста, с почти идеальной для своего возраста фигурой, черноволосая и скуластая. А главное – изящная и женственная. Каждое движение Марины было грациозным – многолетние занятия танцами научили ее двигаться плавно, аккуратно и воздушно, словно продумывая каждое свое движение, словно просчитывая его наперед. Марина работала преподавателем хореографии, вела секцию для взрослых. Знакомые между собой называли ее «Испанкой». Действительно, было в ней что-то испанское. А она как могла вживалась в этот образ. Носила длинные платья на испанский манер, красила волосы в черный цвет и закалывала их специальными заколками с цветами, подбирала нужные брошки. Даже косметику Марина заказывала из Испании – ей хотелось пахнуть Испанией.

Но при всей своей красоте и необычности, личная жизнь Марины не складывалась: местные мужчины казались ей банальными, скучными и недостойными ее. Они были ей противны во всем, начиная от своего поведения и манеры держаться, заканчивая внешностью и даже запахами. Не видела она в них той утонченности и чувства такта, которых так хотелось Марине. Хотя иногда попадались мужчины, способные разбудить в ней чувства и эмоции. Но это были известные танцоры, заехавшие в Самару на гастроли.

«Эх, вот это мужчина… как же он танцует, – думала она, сидя в местном театре, – Наверно, в прошлой жизни он был испанцем или, на худой конец, латиносом».

Так думала Марина. Казалось ей: настоящий мужчина, должен быть если не профессиональным танцором, то хотя бы уметь танцевать. Что в нем должна быть та искра, которая в танце зажжет сердце Марины и она, влюбленная в этого человека, отдаст ему всю свою жизнь. Но как-то не складывалось – такие мужчины не попадались ей на пути. Особенно в городе Самаре, где жила Марина. И она, отчаявшись, решила учить испанский язык, чтобы при первой возможности уехать из России. Туда где можно будет танцевать дни напролет, туда, где вокруг нее будут любящие и горячие любовники, туда, где не бывает снега – в далекую Испанию.

Хорхе проснулся от сильной головной боли. На улице светило солнце, и его яркий свет мешал заснуть. Он огляделся по сторонам. Вокруг были коробки и разбросанный мусор. Правая рука сильно затекла и пальцы не двигались. Он понял, что спит на чем-то твердом, скорее всего на скамейке.

«Видимо, придется привыкнуть к ним, – подумал он, оглядывая скамейку, – сколько же я уже не спал в нормальной кровати?»

В кроватях он не спал больше месяца, с того момента, как приехал в Самару на гастроли с наспех собранной труппой испанских танцоров. Они дали три выступления. После второго Хорхе стал пить, а потом и вовсе ушел в запой. Труппа вернулась в Испанию без него. Поисками Хорхе никто заниматься не стал.

Он связался с местными пьяницами и пропил все, что у него было, кроме костюма для выступлений. Хорхе понимал – костюм оставляет шанс найти работу. Без него он превратится в бомжа. Поэтому Хорхе спрятал костюм в подвале одного дома, чтобы его никто не нашел.

«Как же хочется есть…, кто бы мне работу дал, – рассуждал он, – пойду на площади танцевать сегодня. Хоть мелочи накидают”.

Он встал со скамейки, отряхнулся и пошел куда глаза глядят. От голода кружилась голова. Еще жутко мучала жажда. Вчера он напился какого-то дешевого одеколона, который удалось стащить из магазина. Хорхе подошел к луже и хотел уже было зачерпнуть из нее воды, чтобы выпить, как вдруг услышал знакомую музыку, под которую когда-то танцевал. Он встрепенулся и задрожал, будто по нему пробежал электрический разряд. Хорхе понял – это знак. Там – еда. Там – его спасение. Он распрямился и пошел на музыку.

Марина стояла в центре зала и показывала группе танцевальные упражнения. Все повторяли за ней. Она как всегда выглядела ярко: испанская одежда, зачесанные волосы с цветами и туфли на каблуках. Хорхе приоткрыл дверь в зал, посмотрел на танец, оценил ситуацию и побежал за своим костюмом. Он понял, как надо действовать.

Он залез в подвал, помылся под краном с холодной водой, надел костюм и туфли и вылил на себя остатки одеколона, того, что пил вчера. Расчески не было, поэтому пришлось расчесаться рукой.

“Даже лучше будет рукой, – мелькнуло в его голове, – я так раньше делал. Волосы волнистыми будут». Через мгновение он выбежал из подвала и побежал в сторону студии Марины.

Сегодня было непростое занятие. Марина как могла старалась. Но ученики не восприняли ее стараний – танцевали плохо. Поэтому Марина закончила занятие раньше времени и, оставшись одна в комнате, села полистать альбом об испанских танцорах.

«Красавцы… настоящие мачо, – думала она, листая альбом, – Вот это мужчины! Не то что наши алкаши».

Кто-то постучал в дверь. Марина открыла ее и обомлела. На пороге стоял такой же человек, что был в ее альбомах, только он был немолод и помят. Но он был таким же! Как и те, в книгах. От неожиданности, Марина потеряла дар речи.

– Здравствуйте, сеньорита…, – уверенно произнес Хорхе на чистом испанском. – Я проходил мимо и услышал звуки, близкие моему сердцу. Разрешите зайти?

– Да, то есть конечно…, – Маринино сердце стучало так, что отдавало в висках.

– Хорхе…

– Что простите?

– Меня зовут Хорхе.

– Марина.

Хорхе зашел в зал, огляделся по сторонам и сел на табуретку, стоявшую рядом со столом Марины. Он посмотрел на раскрытый альбом и сказал:

– Это Родригес, он танцевал с моим учителем. Яркий был танцор!

– Да-да, Родригес – очень ярок… А Вы его видели?

– Конечно, доводилось… не раз.

Никакого Родригеса Хорхе никогда не видел. Но прием сработал отлично. По глазам Марины было видно, что она находится в каком-то трансе. И еще немного – и будет готова на все. А это «все» у Хорхе сейчас измерялось только едой. В глазах все расплывалось. Казалось, еще чуть-чуть и он съест саму Марину. Но нужен был последний удар. И Хорхе рассказал ей о том, как танцевал на всех площадках Мадрида, как был солистом в Барселоне и о том, что знает лично Папу Римского и что последний восхищен талантом Хорхе. Марина не верила своим ушам. В ее голове летали разные самые причудливые мысли: может, он останется у меня? Или так нельзя – сразу?! Может, он будет тут преподавать, и мы со временем поженимся? У нас будут дети и они продолжат наше дело. Или еще лучше – мы уедем в Испанию и будем выступать на всех площадках. Я познакомлюсь с папой Римским.

– А нет ли у вас чего-нибудь выпить? – начал переходить к цели своего визита Хорхе.

– Что, простите? А, конечно, конечно. Что это я! – засуетилась девушка.

Марина принесла чаю. И поставила рядом вазу с конфетами.

– А нет ли чего-нибудь покрепче? Голова побаливает, – Хорхе невинно улыбнулся, как провинившийся ученик в попытках понравиться учителю.

– Есть вино. Будете? Мы с девчонками не допили, вчера немного посидели.

– Конечно-конечно. Вино – это просто замечательно!

Хорхе не помнил уже, когда пил вино. В Самаре он сначала пил водку, а после перешел на одеколон. Водку воровать было сложнее. Марина достала бокалы и разлила в них остатки вина.

– Расскажите еще…, – попросила девушка, – пожалуйста.

– О чем?

– Обо всем….

И он рассказал ей о том, что когда-то читал в биографиях великих танцоров. Он рассказал ей о школах танцев, в которых ему удалось поучиться. О жене, которой у него никогда не было. Марина сидела и слушала. Ей казалось, что она уже любит этого человека, что это ее знак, судьба. В это время Хорхе допил вино, захмелел и ему захотелось еще.

– А больше нет? – спросил он и показал пальцем на бутылку.

– Больше нет, но можно у соседей попросить. Я сейчас.

Марина вскочила и выбежала из студии. Через минуту она вернулась с бутылкой красного вина.

– Есть только крымское. Вы такое не пьете, наверно. Гадость?

– Почему же? Могу попробовать. В жизни все надо попробовать, – и Хорхе засмеялся.

Марина смущенно улыбнулась, поправив свое платье.

– А Вы женаты? – спросила аккуратно она и зачем-то посмотрела в пол.

– Нет, уже нет. Я в поиске своей спутницы. Но жизнь со мной сурова – пока что небеса не посылают мне той, кто мог бы скрасить эту никчемную жизнь, – сказал Хорхе и подумал:

«Вот сейчас надо еду просить у нее. Прямо сейчас, а то не продержусь долго. Упаду.»

Он открыл вино и почти сразу выпил половину. Голод разгорался с новой силой, а в глазах уже темнело.

– Вы не голодны? – внезапно спросила Марина, будто угадывая мысли гостя.

– Есть немного, с дороги….

– У меня тут нет ничего, но если Вы не против, можем в ресторане поужинать. Тут есть одно местечко.

Хорхе заметался, засуетился, и как-то напрягся. Есть в ресторане было опасно, у него не было денег, остались только карточки, которые давно не работали. И тут у него созрел план – поесть, заплатить картой, а после сказать, что в системе какой-то сбой случился. Марине придется заплатить самой. А он, Хорхе, будет сыт. И это – главное. Марина его не интересовала. Может быть, только после еды.

– Какое?

– Испанский ресторан. Там даже танцевать можно. Вернее, он латиноамериканский. Но это не так важно.

– Замечательно, превосходно.

В ресторане «Кокобана» Марина никогда не была. Цена за ужин в этом заведении превосходила Маринину зарплату. Но ей всегда хотелось оказаться там. Поужинать, а главное – потанцевать. И посмотреть, как танцуют другие. Те, у кого есть деньги.

– Но оно недешевое, – сказала она и как-то смутилась.

Хорхе ничего не ответил, лишь сделал рукой непонятный Марине жест. Видимо, означающий, что деньги – не проблема.

«Не удивительно. Там танцоры миллионы получают. Не то, что у нас тут, – думала она и предвкушала ужин, – А после – можно его у меня оставить. Все-таки это не наш алкаш. Тут можно и исключение сделать!»

То, что Хорхе выпил две бутылки вина, не закусывая, почему-то не насторожило Марину. Она была в каком-то трансе – не верила тому, что творится вокруг и все боялась, что это сон. Что она может взять и проснуться.

«Не отпущу его! – твердо решила Марина. – Ни за что не отпущу! Оставлю у себя!»

Ресторан «Кокобана» считался элитным. Продукты в него везли из-за рубежа, в основном из Израиля. Владел рестораном сын мэра и сам часто ходил туда со своими друзьями. Людьми, конечно, не бедными.

Хорхе с Мариной заняли столик в центре зала. Последней хотелось быть на виду у всех. Сегодня был ее вечер. Сегодня она будет танцевать в самом дорогом месте города. На виду у всех мажоров.

– Хорошее место, тут чувствуется Испания! – рассматривала ресторан Марина, любуясь картинами на стенах.

Хорхе копался в меню, нервно перелистывая страницы винной карты. Таких вин он не пил уже добрый десяток лет.

– Да и вина еще принесите, вот этого. Нет, лучше этого! – говорил официанту Хорхе, нервно тыкая пальцем в меню.

Они заказали легких закусок, Паэлью и устриц к белому вину.

«Настоящий мужчина!» – пронеслось в голове женщины, и она взяла Хорхе за руку.

Вино пьянило голову и танцевать хотелось все сильнее. Обоим. Хотя Хорхе давно не выходил на сцену, свое мастерство он знал хорошо. С детства он танцевал везде, где представлялась возможность, чтобы добыть денег. Хорхе родился в бедной семье – выучиться на настоящего танцора ему было не суждено. Поэтому всю свою жизнь он колесил по разным странам – танцевал, где выпадет шанс, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Из личных вещей у Хорхе был только костюм и туфли. Но имел Хорхе одну сильную слабость – любил выпить. И даже не это его губило, а запой, в который он сразу же впадал, после первой рюмки или даже бокала вина. Затем он терялся и пил с местными пьяницами, пока не пропивал все до копейки. Так случилось и в этот раз.

Зазвучала знакомая мелодия и Марина выбежала в центр площадки для танцев. Ударив каблуками об пол, так что услышали даже повара на кухне, она несколько раз обернулась вокруг себя. Ее платье приподнялось и под ним показались красивые и стройные женские ноги, обтянутые кружевными чулками. В волосах красовалась роза, а красная яркая помада на губах, выделяющаяся особо, в сочетании с голубыми глазами Марины, притягивала взгляды мужчин. Она танцевала. Так танцевала, что с нее не сводил глаз никто из сидящих вокруг. Местные мажоры от неожиданности открыли рты.

Хорхе встал и, немного пошатываясь, подошел к Марине. Положив одну руку ей на плечо, а другой слегка приобняв, он громко ударил каблуками об пол, затем прижался к Марине, сделав полшага вперед, закружил ее в настоящем испанском танце. Не виданном еще в этом ресторане, несмотря на многообразие любителей потанцевать. Люди, стоявшие на улице, стали подходить к окнам ресторана, чтобы посмотреть на Марину с Хорхе.

Танец закончился, но за ним последовал еще один. Затем еще один. Они кружились по ресторану так, что не замечали ни людей, ни столов, не замечали никого. Затем они пили вино, белое и красное, и снова танцевали. Марина говорила на испанском, поэтому все вокруг думали, что она Испанка. После вина ели какие-то десерты, а потом снова пили вино. Десертное. Так время подошло к закрытию ресторана, и администратор сообщил об этом. Надо было расплачиваться.

Официант принес счет. Хорхе, не глядя в него, вытащил карточку и бросил ее на стол. Марина улыбнулась – ей понравилось то, что Хорхе не посмотрел даже на сумму.

«Не жадный, – пронеслось в ее голове, – настоящий мужчина!».

Официант забрал карту и ушел. Но буквально сразу вернулся, даже не дойдя до кассы.

– У вас карта просрочена, – спокойно заявил он.

Хорхе похолодел. Он забыл, что две его карты давно просрочены.

– Не может быть! Я вчера ею еще платил, – в испуге прокричал он. – Возьмите эту!

Он кинул на стол вторую карту. Официант взял ее в руки и внимательно рассмотрел. На его шее выступили красные пятна. Подобный трюк он видел не раз.

– И эта просрочена!

– Не понимаю! Как это возможно? Вчера я за все платил!

Официант повернулся в сторону Марины и громко сказал:

– Девушка, вам платить придется!

– У меня нету денег! У меня всего пара тысяч. Я не смогу, – Марина от неожиданности зарыдала. Ей стало жалко себя. Ей стало безумно обидно, что ее так обманули, что разрушили все ее мечты. Злость подкатила к горлу, и она закричала на весь ресторан.

– Сволочь! Мерзавец! – и схватила Хорхе за волосы.

Тот пытался вырваться и кричал. Но его никто не понимал.

– Уберите ее от меня! Это безумная женщина!

– Мразь ты последняя! Скотина! – не унималась она.

– Проститутка! – закричал Хорхе, в надежде, что это слово произносится на всех языках одинаково. Все обернулись в сторону Хорхе, – Да, проститутка!

Марина от неожиданности отпустила Хорхе и попятилась назад. Так ее еще никто не оскорблял.

– Это я-то проститутка?!

Она схватила бокал с остатками вина и кинула в Хорхе. Испанец, закрыв лицо, завыл, потихоньку двигаясь к выходу:

– Я ничего не вижу! Я ослеп! Врача!

Затем он внезапно повернулся и побежал к дверям. Там его остановил охранник. Марина сидела в углу и плакала навзрыд. Вся тушь расплылась по ее лицу, ресницы намокли и склеились, а ее фирменная роза выпала из волос и валялась под ногами.

– Господи, за что мне это все?! – рыдала она, прикрыв лицо. – За что?! Я же никому ничего не сделала плохого?!

– Я оплачу все…, – тихо сказал человек, сидящий за соседним столиком, – не плачьте только, прошу Вас!

Рядом с Мариной стоял человек средних лет, одетый в строгий серый костюм. Слегка седой, но еще не старый, с тонкими чертами лица и дорогими часами.

– Что? – не поняла Марина, – кто Вы?

Человек молча подозвал официанта, достал карточку и оплатил счет.

– Вышвырните его, – сказал он официанту и злобно посмотрел на Хорхе.

– Сергей Иванович, может, в милицию? – переспросил тот.

– Не надо милиции. Сами разберемся! – сказал он твердо. Так, что официант не стал ничего уточнять.

Хорхе вытолкнули на улицу, он добежал до вокзала, сел в первую электричку и уехал с сторону Волгограда. Марина через месяц вышла замуж за Сергея Ивановича и воспитывает с ним его дочь от первого брака. Все лето они проводят в Испании на своей вилле. В это время она преподает хореографию в соседнем городке. Этим летом она отказалась от занятий. Поговаривают, что Марина ждет ребенка.