Читать книгу Отложите свой брандспойт и утрите свои бакенбарды - Николай Липкин - Страница 8

Лафа – в купе никого нет! И до Смоленска, по заверениям проводницы, не будет. Все места забронировали смоляне – им очень дешево по белорусским ценам в Москву на работу ездить. Так что сейчас как забацаю что-нибудь этакое! Может, пива сначала выпить? Тогда ничего не забацаю. Правда, и забацывать особо ничего не хочется. Но надо. Надо взять себя в руки и… посмотреть какой-нибудь фильм на компьютере. Блин, флешку с фильмами забыл… Придется все-таки бацать.

Жили-были на свете он и она. Она, понятное дело, было очень красивой, он – очень заботливым, мужественным и… просто Мужчиной с большой буквы. И этого достаточно. Любили друг друга. Все у них было очень хорошо, практически идеально: она работала, ее ценили, нормально зарабатывала, работа доставляла ей удовольствие и удовлетворение (что, возможно, было даже более ценным) занятостью и явной нужностью того, чем она занималась. Самое приятное: оставалось достаточно времени, чтобы успевать заниматься собой, домом и мужем. Он работал много и зарабатывал больше нее, ровно настолько, точнее даже во столько, чтобы иметь возможность с легкой снисходительной улыбкой относиться к ее вкладу в семейный бюджет, при этом уважая и ценя ее так, чтобы разделять ее радости по поводу успехов на работе. В общем, что-то в этом роде. Она умела слушать, готовить его любимое мясное рагу с овощами, сворачиваться у него под мышкой теплым клубком… И достаточно. Родители обоих были живы, здоровы и жизнерадостны, родственники и друзья необременительны, детей они пока не завели – не хотели, желали еще некоторое время наслаждаться друг другом и только друг другом, что могли себе позволить благодаря обоюдной молодости и ее отменному женскому здоровью.

Когда все так хорошо и счастливо, часто присутствует назойливое ощущение, что это не навсегда и когда-нибудь закончится. Бывало, когда они лежали на кровати голыми, в сладостном изнеможении после занятия любовью, это ощущение становилось особенно пронзительным и приходило к ним обоим одновременно, так явственно, что делалось страшно и холодок шел по спине; он обнимал ее крепко-крепко, она утыкалась носом в его подмышку, и нехорошее чувство проходило.

Однажды она купила картину на блошином рынке. Зачем она это сделала, долго не могла понять. С эстетической точки зрения картина была ужасной: яркий закат солнца, море, одинокая мужская фигура в коротких белых штанах, бредущая по песку вдоль моря к деревянному бунгало. Она имела смутное понятие, что такое бунгало, но в данном случае ей почему-то казалось, что это оно самое и есть. Картина сочетала в себе все то, чего она более всего терпеть не могла в живописи: пошлость, тривиальность, фотографичность. Единственная приходящая ей на ум причина, по которой она приобрела эту картину, – это то, что на картине фигура мужчины отдаленно напоминала ей фигуру ее мужчины.

Машину она водить не умела и не хотела учиться. Точнее, хотела, но сначала надо походить на курсы английского языка – это важнее, это для работы надо, потом йога, залечить наконец-то тот зуб… А потом… Когда найдется свободное время… Можно позаниматься и вождением! Тем более, особой необходимости в этом не было: каждое утро он отвозил ее на работу, обратно она добиралась самостоятельно, благо рядом и с работой, и с их домом проходило метро. Он же был противоположного мнения:

– Куда с тобой ни поедем – ни выпить, ни повеселиться! Да и вообще: надо, как сейчас без машины!

Если они выезжали куда-нибудь далеко за город, на проселочной дороге он всегда садил ее за руль. Получалось у нее неплохо. В принципе, все, за что она бралась, получалось у нее неплохо.

Так, однажды они возвращались с дачи своих друзей, было еще не поздно, светло, дорога асфальтированная, пустая, вдали от населенных пунктов и загруженных трасс. Он посадил ее за руль. Ехала она сначала небыстро – 40 км в час, потом, решив, что глупо так медленно ехать по пустой, хорошо просматриваемой дороге, увеличила скорость до…

Постоянно оказалось держать ее трудно: бросив очередной взгляд на спидометр, увидела, что набрала уже под 90. Сбросила, но не сильно. Ехала аккуратно, замедляя на изгибах дороги. Он разговаривал по телефону с каким-то неимоверно занудным заказчиком: по мимике, интонации было очевидно, как его раздражает этот разговор. Тем не менее, набравшись терпения, он, как ей казалось, в сотый раз объяснял тому одно и то же. От вождения она получала удовольствие: ощущение скорости, незнакомое ей чувство единения с машиной – когда что-то большое, неодушевленное так легко подчиняется малейшему движению, рядом любимый мужчина, пусть и злой, раздраженный, но разговор все равно рано или поздно закончится, он посмотрит на нее, она улыбнется, скажет ему что-нибудь приятное, и у него снова будет хорошее настроение.

«Тормози, тормози!» – вдруг заорал он. Откуда-то из леса наперерез им на дорогу выперся трактор. Она растерялась, с силой нажала педаль ногой, но машина почему-то не остановилась, а, наоборот, резко кинулась вперед, стремительно сокращая расстояние между ними и трактором. В последний момент он, отпихнув ее, схватился за руль, резко крутанул его в сторону: машина вильнула с визгом шин, объезжая трактор, выровнялась и понеслась дальше.

«Убери ногу с газа!» – закричал он. Какую-то долю секунду она еще не понимала, что он от нее хочет и чего так зло орет, а сообразив, сбросила правую ногу с педали, левой резко вдавив тормоз – так резко, что их обоих бросило вперед, благо оба были пристегнуты. Когда они менялись местами, она обратила внимание, что у него мелко дрожали руки. Сама она толком и испугаться не успела. Всю оставшуюся дорогу ехали молча. Она давно заметила, что когда она сделает мелкую глупость: забудет дома мобильник, уходя на работу; выключит DVD-проигрыватель после того, как он, не досмотрев фильм, оставит его на паузе, чтобы завтра начать с остановленного места, он мог на нее наругаться, порой зло и обидно. Когда же она делала что-то действительно нехорошее или даже опасное, как сейчас, он ничего говорил, наоборот, даже утешал, отчего ей самой становилось страшно стыдно за глупость, которую она совершила.