Читать книгу Плексмус, или Сказка для 40-летних детей - Николай Николаевич Янтков - Страница 2

Тропинка вилась тонкой ниткой, петляя между валунами, выбегая на солнечные участки и неспешно пересекая тенистые площадки под сводами высоких деревьев.

– Очень хорошо, что ты согласился! – продолжал свою мысль Плексмус, через некоторое время спустившийся с моего плеча и шагавший рядом со мной по тропинке. – Что может быть интереснее новых мест? Многие откладывают поездки в другие города и страны, потому что думают сначала сделать карьеру, приобрести квартиру, выйти замуж или жениться, а это не совсем правильно.

– Я ещё в школу хожу, какая там карьера? – возразил я.

– А это на будущее, запомни! – нисколько не смутившись, продолжал рассуждать Плексмус. – Люди думают, что у них будет достаточно времени потом, на пенсии. Однако ж в нашей жизни может случиться всё. Зачем откладывать в долгий ящик, когда можно посмотреть на мир сегодня? Ведь это даёт нам возможность измениться самим уже сейчас, по-новому взглянуть на себя и свою жизнь. Вот, скажем….

Я молча слушал его разглагольствования, даже не пытаясь вставить и слова. Во-первых, было просто необычно и интересно идти и слушать Говорящий Плевок, пусть даже и с пряжкой на шляпе. Во-вторых, я даже и не знал, что ответить. К тому же, похоже, ответа Плексмус и вовсе не ждал от меня никакого. Он как бы рассуждал вслух сам с собой. Моё участие в разговоре было чисто номинальным. Как говорил мой дедушка: «Подливать, кивать и слушать – это тоже разговор».

Позже я догадался, что Плексмус просто любил поговорить. Как он сам потом выразился, цитируя какого-то писателя: «Если я полностью готов к конструктивному диалогу, меня даже отсутствие собеседника не остановит».

Ну, а тогда я ещё ничего этого не знал, и потому просто молча слушал и удивлялся.

– Вот многие живут и вырастают в маленьких городках, зачастую никуда особо не выезжая из них, – продолжал развивать свою мысль Плексмус. – Разве что в районный центр. А ведь большинство городков похожи друг на друга, как близнецы-братья, они однообразны! Иное дело, когда это другая страна. Это же другая культура! Люди выглядят немного иначе, ведут себя по-другому, говорят иначе! Это же так интересно! А сколько достопримечательностей, которые можно не только посмотреть на рисунках, а реально прикоснуться, пощупать, почувствовать пыль веков и ощутить тепло людей, их создавших! Вот, скажем, Стена-мыслеплюйка! Вот когда бы ты ещё узнал и побывал там, а?

– Никогда! И был бы счастлив в своём неведении, – буркнул вполголоса я, топая по тропинке между сосен и вековых дубов. А вслух спросил: – А что это за Стена-то такая, куда нам непременно нужно попасть?

– Нам обязательно нужно туда попасть, вот просто безоговорочно! Понимаешь, к несчастью, в Большом Мире такого строения нет, а здесь, в Задупленьи, осталась! Представляешь, осталась! Я слышал о ней от старых Плексмусов, но всегда считал это легендой. А тут – такая удача, попасть в эту страну, хоть и не по своей воле! Грех не попытаться её найти, понимаешь?

Плексмус уже снова сидел у меня на левом плече, куда я сам помог ему взобраться, и говорил мне практически в ухо, для чего ему пришлось значительно снизить звук. Хоть у него голосок негромкий и тонкий, но когда вам говорят в ухо, согласитесь, не каждый выдержит. А уж поговорить-то он любил!

– Я слышал, – продолжал Плексмус, – что эта Стена находится на границе двух разных частей страны: равнинной и горной. Внешне – стена себе и стена, поросшая мхом, сложенная из старых, тщательно подогнанных друг к другу камней. Высотой стена метра четыре, то есть достаточно высокая. Кто и когда её построил – точно неизвестно, говорят, древний народ кукры, но кукры всегда больше говорят, чем делают, так что вряд ли.

Зато доподлинно известно, что стена обладает одной поистине уникальной, я бы сказал исключительной способностью: она плюётся мыслями. Отчего в здешних местах она известна как Стена-мыслеплюйка.

– Стена-мысле-кто? – переспросил я недоверчиво. – Мыслеклюйка? Мыслежуйка?

– Стена-мыслеплюйка, – важно подправил меня Плексмус.

– А это что ещё за зверь такой? – недоверчиво спросил я. – Это как это? В жизни ничего подобного не слышал, даже от дяди Яна, а уж он-то понапридумывать мастер, поверь мне. При желании он тебе с каменным лицом такого понарасскажет! Однажды на 1-е апреля он так всех разыграл, что народ поверил в то, чего в принципе быть не может.

– Помнится, Алиса спрашивала у Кота, почему, если есть Стена плача, не может быть Стены спокойствия? Чтобы можно было прийти к ней, просто помолчать и набраться сил?

– Так то ж сказка! – возразил я.

– А кто ж нам мешает сделать свою жизнь сказкой? К тому же, друг мой, – с апломбом произнёс Плексмус, – в мире есть много такого, о чём мы и не слышали и не видели, но это же не значит, что этого не существует. Вот, например, радиоволны: ты ведь их не слышишь и не видишь, но они кругом в мире людей, весь мир ими пронизан и прошит насквозь и не единожды. Тебе на твой мобильный могут дозвониться хоть в лес, хоть в огород, куда б ты не поехал.

– Точно, мобильный! – я резко остановился и хлопнул себя рукой по лбу, отчего Плексмус чуть не навернулся с моего плеча, с трудом удержавшись за воротник моей рубашки.

Но я тут же с огорчением вспомнил, что оставил свой телефон на толстой ветке дуба, когда решил заняться исследованием дупла. И он бы, наверное, до сих пор благополучно там и лежал, если бы, конечно, тоже не чебурахнулся вниз, как и я. Размышляя о его падении, я философски подумал, что мы оба оказались на земле быстрее, чем предполагали, и совершенно другим способом, чем предполагали. Только он упал в мир людей, а я в Задупленье. И ещё неизвестно, кому повезло больше: нас обоих могли никогда не найти.

– Ты осторожнее на поворотах, не дрова везёшь, – буркнул Плексмус, смешно поправляя свою широкополую шляпу с плюмажем. – Я чуть не кувыркнулся.

– Извините, не преднамеренно, – примирительно произнёс я. – Так что там со стеной-то?

– Так вот: стена обладает поразительной способностью генерировать мысли и плеваться ими.

– Плеваться мыслями? Какой пассаж! И как это происходит?

– А вот представь: идёт себе человек из деревни Гадюкино в село Таракановку. И путь его пролегает мимо каменной стены, там другой дороги-то и нет, чтоб соединяла горную и равнинную части страны, так что не обойдёшь-не объедешь. И вот, когда он поравняется и идёт вдоль этой стены, стена может снизойти до того, чтобы не заметить его появление и пропустить его, а может и плюнуть в него мыслью.

– Это как это?

– А вот так это! Как говорил Остап Бендер: «Как плевали до эпохи исторического материализма, слюной». И вот эта слюна и несёт на себе какую-то мысль. Попадёт на тебя эта мысль, так и будешь целый день её думать. Представляешь, целый день! Куда бы ты ни шёл, и чем бы ты не занимался, весь день будешь возвращаться к одной и той же мысли, которой в тебя плюнули. Вот тебе для полноты картины примерный списочек возможных вариантов:

1. Когда же грузовик с пряниками перевернётся именно на моей улице?

2. Интересно, а у новой соседки это пластика или она просто так хорошо сохранилась?

3. С чего нужно начинать спрашивать у ромашки: с «любит» или «не любит», чтобы при отрывании последнего лепестка было точно «любит»?

4. Почему у чая, если его заварить с болгарским перцем, вкус и запах жареных шашлыков?

5. А вот куда дели землю, после того, как вырыли метро?

6. Почему вино сухое, если его пьют?

Плексмус хихикнул и продолжил: – Или вообще какие-нибудь бредовые, вроде:

1. Почему мужчины и женщины по-разному снимают майки: первые захватом за спину, а вторые – снизу вверх?

2. Почему муха ползёт по потолку и не падает?

3. А в какую страну можно попасть, если прорыть тоннель сквозь земное ядро прямо из твоего дома?

4. Почему бабай – йокарный, а не пекарный?

5. Кто пробовал на вкус сладкую боль и определил, что она таки сладкая?

6. Почему «козел» и «коза» – можно сказать, муж и жена друг другу, а «осёл» и «оса» – даже не родственники?

И ладно ещё, если на тебя попадёт мысль про то, чем японцы отличаются от китайцев, хоть польза какая, а если про то, сколько надувных шариков поместится у тебя в комнате? А? А ты эту мысль целый день уже в голове крутишь! Вот то-то!

Я слушал рассуждения Плексмуса и удивлялся, чего только в мире не бывает. С ума сойти: Стена-мыслеплюйка! Тут однозначно будет, что рассказать пацанам, это тебе не с приведением каким-нибудь заштатным разговаривать!

– Если я тебя правильно понял, то Стена может плюнуть, скажем, на проходящую по своим делам тётю Софу, и она может целый день продумать о том, что имел в виду дядя Ян, когда сказал то-то и то-то? Выстроить логическую цепочку событий, понапридумывать несуществующих персонажей, разрисовать всё это широкой кистью мрачными красками или не очень мрачными, расстроиться и мысленно с ним поругаться, а потом помириться, пожалеть себя и покорить неправильное мироустройство, хотя по факту потом окажется, что он вообще ничего не имел в виду?

– Правильно! – подтвердил Плексмус.

– Так тогда это вредная стена и её надо разрушить! – предложил я.

– Ну, во-первых, так она и даст тебе себя разрушить! А во-вторых, она же плюётся и очень умными мыслями. Например, принято считать, что на Ньютона упало яблоко, и он открыл закон всемирного тяготения…

– Да, я знаю. Мы это в школе ещё не проходили, но мне соседская девчонка говорила, а потом я и передачу по телевизору видел.

– На самом же деле, никакого яблока никогда не было. Однажды Исаак Ньютон шёл к одному из своих немногочисленных друзей астроному Эдмунду Галлею за солью и бутылочкой изумительного красного вина, коим славилось поместье Галлея. И путь его пролегал как раз мимо нашей стены. Был прекрасный солнечный день, как говорится: «Ничто не предвещало беды!» И тут вдруг Стена возьми да и плюнь в него мыслью:

«Почему яблоко всегда падает отвесно, почему не в сторону, а всегда к центру Земли? Следовательно, должна существовать какая-то притягательная сила в материи, сосредоточенная в центре Земли».

И, как назло, Исаак в тот день не взял с собой флакон с водой.

Дело в том, что все окрестные жители там ходят с ёмкостями для воды: кто побогаче – с флаконами или кувшинчиками, кто победнее – с фляжками или небольшими туесочками. Ведь если Стена не промажет и плюнет прицельно, и мысль на тебя попадёт, то ты целый день думать будешь. А если мысль на тебе и засохнет, не смытая, – то и всю неделю думать её будешь. Вот она на нём и засохла, пока до дома астронома добрался. Он так и мучился этой мыслью неделю, а мы имеем теперь открытие, которым пользуемся.

– А как же история про яблоко, упавшее ему на голову?

– Ну, ты сам посуди: одно дело – тебе на голову яблоко в саду упало, и ты открыл закон всемирного тяготения. Стильно и мило. И совсем другое дело – на тебя плюнули из замшелой стены. А ведь могли и не в тебя плюнуть, а в какого-нибудь Коперника, или в тебя, но чем похуже? Несолидно! Так что официальная версия для Академии Наук – яблоко!

И вот уже весь мир узнаёт в изложении Вольтера историю, которую он, вроде, когда-то слышал от племянницы Ньютона. И этот рассказ становится таким известным, что вскоре предприимчивые наследники Исаака начали всем показывать «ту самую» яблоню, послужившую главным толчком к появлению «Начал» – великого труда, книги, на долгие годы ставшей краеугольным камнем новой науки.

– Как интересно, – сказал я. – Давно известные вроде бы всем вещи открываются с новой, неожиданной стороны. А ещё кто-нибудь ходил мимо этой стены? Я имею в виду из известных ныне учёных и первооткрывателей?

– Вот чего не знаю, того не знаю. Ходят слухи про Колумба, открывшего Америку, но это только слухи. Сначала к стене, правда, зачастили гости с академии и всякие желающие прославиться люди. Ну, да стена же не всегда умными мыслями выстреливает. В основном совершенно житейскими, а порой вообще странными. По-моему, многие современные «открытия» британских учёных именно с этим и связаны, – весело рассмеялся Плексмус.

– Иначе как ты объяснишь появление такого исследования о скучающих псах? Британские учёные заметили, что собакам свойственно перенимать какие-то привычки хозяев, и даже в чём-то им подражать. На своём уровне, конечно. Так вот, собака способна зевать вслед за хозяином. Так что аккуратнее в компании со скучающим хозяином сенбернара, – хихикнул Плексмус.

А то вот ещё: англичане, как ты знаешь, большие любители чая. Наверное, видимо поэтому именно британские учёные вывели формулу идеальной чашки чая и формулу идеального бутерброда вдогонку, слышал? Запоминай, Колямба, может, в жизни пригодится! Единственное, я воспроизвожу по памяти, так что мелкие неточности могут быть:

Пакетик чая, как обычно, заливаешь кипятком. Выжидаешь полторы-две минуты, доливаешь молоко, а потом даёшь чаю настояться минут 5. Идеальный чай обязательно 60 градусов, и выпить его всякому уважающему себя джентльмену следует в течение 18 минут после запаривания, а то букет будет уже не тот.

Для бутерброда мечты нужен кусок белого хлеба толщиной 9мм, плюс миллиметровый слой сливочного масла, плюс двухмиллиметровый слой джема. И смотри, ничего не перепутай!

– Миллиметровый того, миллиметровый сего…. Ты это серьёзно? Я, что, с микрометром бутерброд намазывать должен? – спросил я.

– Вполне! Век мысли не видать! – солидно подтвердил Плексмус.

– Доброе утро, странники! Куда путь держите? – вдруг услышали мы хор двух густых мужских голосов. Я аж вздрогнул от неожиданности.