Читать книгу Собрание сочинений в четырех томах. Том 4 - Николай Пернай - Страница 13

Личная, частная и общественная собственность

Частная собственность – это «священная корова» капитализма. И не только капитализма, но всех обществ, основанных на эксплуатации одних людей другими. Считается, что владение личной собственностью (личными вещами, механизмами, автомобилем, жильём, земельным участком и проч.) позволяет её хозяину частично или полностью удовлетворять свои материальные потребности, ощущать относительную свободу в устройстве личной жизни и жизни своей семьи и иметь некоторую неприкосновенность в границах собственных владений («мой дом – моя крепость»). Однако эта личная свобода заканчивается там, где начинаются границы владений другого индивида. Владение личной собственностью позволяет человеку распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению в той части, где он не связан обязательствами перед другими людьми. Т. е. человек имеет власть над самим собой. Наличие некоего минимума движимого и недвижимого личного имущества позволяет иметь в обществе определенный авторитет и уважение; отсутствие же личной собственности часто грозит нынешнему россиянину переходом в число деклассированных элементов – бомжей.

Следовательно, владение личной собственностью создает материальную основу для благополучия человека и для его материального стимулирования.

Владение частной собственностью на средства производства (значительными земельными угодьями, шахтами, рудниками, автопарками, малыми или большими предприятиями и проч.) позволяет не только удовлетворять свои материальные потребности и иметь всё то, что имеет владелец личной собственностью, но также и эксплуатировать наёмный труд. Владелец частой собственности получает власть над эксплуатируемыми, т. е. власть над людьми. Кроме того, он получает больше степеней свободы в решении многих общественных вопросов. Чем большими ресурсами, средствами производства, владеет индивид, тем большей властью экономической, юридической, политической он пользуется.

Адепты капитализма утверждают, что стремление приобретать собственность безгранично, так же как безгранично стремление удовлетворять постоянно растущие потребности. На первый взгляд кажется, что вроде бы действительно потребности беспредельны. Например, многие советские люди после войны мечтали получить жилье – и к концу 1960-х большая их часть получила отдельные квартиры в добротных домах (которые потом были прозваны «хрущёбами»), потом появилось желание иметь холодильник, телевизор, стиральную машину – мало-помалу купили и эту «малую домашнюю механизацию», потом возмечтали о покупке автомобиля, однако осуществить такую мечту было довольно трудно, и только сейчас во времена «дикого капитализма» каждый желающий смог купить себе автомобиль и другое добро вроде персональных компьютеров, домашних кинотеатров и проч. Что дальше? Будем трудиться и повышать уровень доходов, чтобы получить возможность купить себе в пользование небольшой самолет или геликоптер или яхту, чуть меньшую, чем у Абрамовича? Приобретение всяких материальных ценностей действительно процесс увлекательный и неостановимый. Но что стоит за этим процессом? Если потребности растут и удовлетворить их всё труднее и труднее, то рано или поздно должно произойти либо пресыщение от количества приобретённых благ, либо разочарование от невозможности дальнейших приобретений и раздражение от постоянного роста инфляции, цен на энергоносители и коммунальные услуги, на медикаменты и проч. Есть, однако, немало хороших тружеников, которые вовсе не стремятся к увеличению личных материальных благ; многие и деньги имеют, а автомобили не покупают. Зачем лишняя возня, поиски мест стоянки или гаража, лишние траты на горючее, боязнь ДТП? Многие сегодня бросают дачи, одна из причин этого – неохота возиться с землей, а овощи и фрукты иногда выгоднее купить на рынке, чем выращивать на даче. Иначе говоря, как стало известно психологам еще в 1920-е годы, материальное стимулирование способно мотивировать труженика до определенных пределов, но не бесконечно. А есть ли факторы, которые способны мотивировать человека к деятельности сильнее, чем материальные стимулы? Оказывается, есть.

Можно ли представить себе людей, которые не стремились бы к приобретению собственности и расширению своей власти и рамок своих свобод? Как ни странно, такие люди есть. Их немного, но они есть и были во все времена. В самом простом случае, достаточно не хотеть (!) быть владельцем любой собственности. Вспомним самого знаменитого из древних нестяжателей философа Диогена Синопского, который проповедовал аскетизм и по преданию жил в бочке, а на вопрос Александра Македонского, чего бы он хотел, ответил: «Отойди, не загораживай мне солнце». Наиболее почитаемые русские святые Сергий Радонежский и Серафим Саровский совершали свой подвиг праведной жизни, также отказавшись от всех так называемых материальных благ. Но это великие или святые люди. Уникумы.

Большинство же людей знает, что частная собственность – это богатство, которое редко бывает нажито честным путем. Иисус Христос тоже, как известно, с неодобрением относился к богачам, говоря: «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, чем богатому войти в Царство Божие»[86]. Но лишь немногие понимают, что стремление к наращиванию материальных благ не может быть смыслом жизни.

Исторически мы проделали столь долгий путь к истине, которая лежит в основе устройства нашего мира, что теперь можем, наконец, её сформулировать. Истина такова: только отказ от непрерывного стремления к приобретению собственности, в первую очередь, от приобретения частной собственности на средства производства, может привести к устройству справедливого общества.

Произойдет это, конечно, не скоро, если вообще произойдет. Посмотрите, с каким рвением вцепились в собственность даже очень именитые наши современники то ли с перепугу за завтрашний день, то ли из-за ненасытного честолюбия. Как может известный артист (не падишах и не герцог Мальборо) строить огромный замок рядом с крестьянскими избами-завалюхами, всё ещё похожими на те, которые видел Радищев во время своего путешествия из Петербурга в Москву?!

Нет, не скоро пройдет зуд накопительства. Но надежда есть. Во-первых, существуют пределы использования природных богатств планеты из-за их ограниченности. Во-вторых, крепко собьет этот зуд неуклонное расширение доступности и дешевизны благ общего пользования, например: увеличение числа маршрутов и культуры обслуживания электропоездов, троллейбусов, автобусов, такси, насыщение баз проката большим количеством автомобилей, тракторов и другой техники. Но главная надежда на сознание: люди, получившие удовлетворение (или, как говорят психологи, – вознаграждение) основных (!) физиологических и материальных потребностей, сознательно будут стремиться к удовлетворению высших ментальных и духовных потребностей, и роскошь дальнейшего материального обогащения будет их привлекать всё меньше и меньше. Потому что ценности, связанные с ростом личного обогащения, на фоне общедоступности основных благ, со временем будут меркнуть.

Что касается коммунистического принципа потребления «по потребностям», то, полагаю, что однажды он просто утратит свою значимость. Если человечество когда-нибудь достигнет невиданных возможностей в создании любых материальных благ (рано или поздно это должно произойти), то люди потеряют всякий интерес к их накоплению и наращиванию потребностей и будут производить ровно столько продуктов и предметов потребления, сколько нужно для воспроизводства нормальных условий жизни, включая страховые запасы.

Что можно предложить человеку взамен

безудержного наращивания любых видов

собственности?

В советские времена наиболее популярны были два пути приобщения населения к общественным формам распределения и пользования материальными благами. 1-й путь предполагал развитие коллективных средств общего пользования: транспортных средств передвижения (автобусы, троллейбусы, электрички, прокат автомобилей и проч.), клубных форм общения (всевозможная самодеятельность, творческие студии и т. п.), занятий физкультурой и спортом в спортивных обществах, бесплатного образование, бесплатного здравоохранение и др.

2-й путь – распределение и пользование благами через общественные фонды потребления. Путь этот простой: часть национального дохода (которая неуклонно росла из года в год) направлялась в общественные фонды потребления и затем расходовалась на пенсии, стипендии, всевозможные виды помощи гражданам, на дотации в образовании, здравоохранении и культуре, снижение стоимости коммунальных услуг и многое другое. При этом во всем должна быть видна польза как для страны, так и для каждого человека. Например, в 1950–1970-е года я слышал, что колоссальные доходы, получаемые от продажи спиртных напитков, по большей части шли на удешевление медикаментов. Если это было так, то такому примеру не мешало бы последовать прямо сегодня.

Избавление от собственности – это не сверхзадача, это отдаленная перспектива, и оно должно происходить не столько при помощи насильственных ограничений «сверху» (как, например, имевшие место в «хрущевских» 1950-х годах ограничения размеров приусадебных участков, количества личных коров или лошадей, дачных участков – шестью сотками и проч.), сколько – за счет роста культурности народа, особенно, повышения духовной культуры. Разумные ограничения, конечно, не исключаются, но они не должны быть чересчур р-р-революционными, отшибающими всякую мотивацию.

Поскольку собственность существовать будет долго, то, распределять и перераспределять её нужно научиться справедливо, например: способствовать приобретению трудящимися всё большего количества акций частных предприятий, раздать госземли, скажем, гектаров по 5–7, не только каждому крестьянину, но и каждому горожанину на вечное пользование, но без права её продажи, с тем, чтобы каждый мог на этой земле поставить коттедж, построить небольшой завод, пахать-сеять, заниматься коневодством, свиноводством, – т. е. заниматься чем угодно, но обязательно приносить пользу себе и людям. Земля вообще как была, так и дальше должна быть полностью во владении государства и должна передаваться в пользование гражданам на вечное пользование, с правом наследования, а иностранным концессионерам – в долгосрочное пользование (но под особым контролем государства).

Уровень жизни.

Запреты и ограничения

Пока самый высокий уровень жизни остается в таких капиталистических странах, как Швеция, Швейцария, Объединённые арабские эмираты, Норвегия и др. В некоторых странах высокий уровень жизни подкрепляется большими государственными и частными затратами на бесплатные медицину и образование, содержание жилья, всевозможные пособия.

В связи с этим многие западные политологи стали говорить об особых моделях социализма в таких странах, как, например, Швеция и Австрия. На самом деле эти страны можно отнести к высокоразвитым капиталистическим странам с высоким уровнем жизни и развитой системой буржуазной демократии, в которых национальный доход разумно перераспределяется между всеми членами общества, в том числе, между владельцами частной собственности и наемными работниками. Но поскольку большая часть национальных богатств этих стран находится в частных руках, они не могут считаться социалистическими. Однако нужно сделать оговорку: например, в Швеции предпринимателям позволено обогащаться, но у них изымают до 90 % дохода в пользу всего общества.

К сожалению, краткосрочность социалистического строительства в СССР и странах народной демократии не позволила достигнуть такого же высокого уровня жизни, как в передовых капстранах, хотя возможности для этого были. Но даже сегодня в условиях капиталистического прессинга опыт некоторых выживших российских колхозов и совхозов, полностью сохранивших социалистический тип хозяйствования и добившихся высоких доходов, зарплат и услуг из собственных общественных фондов, показывает преимущества социализма.

Высокий уровень жизни придет к нам тогда, когда производство заработает, наконец, в полную силу, в стране заработают все современные формы социальной защиты и развития, труженики будут по справедливости получать значительную часть национального дохода и почувствуют, что они снова владеют большей частью национального богатства, а власти будут поощрять труд на общее благо.

На уровень жизни народа влияет также общий уровень его культуры, в особенности отношение его к запретам и ограничениям, которые неизбежны и крайне необходимы. Общая культура сообщества зависит от ограничений и запретов, которые всеми признаны полезными. Но для того, чтобы они охотно соблюдались гражданами, нужны мероприятия по научению, приучению и выполнению. Иногда требуется жесткость в проведении этих мероприятий. Иногда нужно много времени и терпения. Всегда требуется воля и непреклонность.

Если не проявлять настойчивости, жесткости, административной воли, то мы никогда не избавимся от курения в общественных местах, выпивок «на троих» в чужих подъездах, матерщины на каждом шагу, вываливания мусора прямо за забор своей усадьбы и т. д.

Равенство

Новая Российская энциклопедия дает такие определения:

«Равенство — 1) в праве основополагающая идея, принцип, состоящий в провозглашении формального (юридического) равенства или гарантировании равенства правовых возможностей … и 2) этический принцип, требующий одинакового отношения к подобным и утверждающий равное достоинство всех представителей человеческого рода. Элементы формального равенства нашли выражение уже в содержании принципа талиона («око за око», «зуб за зуб» – Н.П.), однако фундаментальное этическое равенство между людьми получило оформление только в золотом правиле нравственности …»[87].

Золотое правило нравственности гласит: «… во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними …»[88].

Нет сомнения в том, что в любом обществе, которое претендует на звание справедливого, должно быть законодательно зафиксировано равенство всех его граждан перед законом, а золотое правило нравственности должно быть признано главным этическим принципом. Это – для начала. А в дальнейшем нужно мобилизовать значительную часть ресурсов и общественных институтов, чтобы обеспечить подлинное равенство.

Понятно, что наделение всех равными правами предоставляет всем и каждому равные стартовые возможности, но это отнюдь не означает, что все люди будут использовать эти возможности в равной степени и каждый сможет достигнуть того же, что и другой. Природа наделила каждого из нас разными способностями: физической силой, красотой, здоровьем, умом, темпераментом, креативностью и т. п. Неравенство по способностям налицо. Как быть? Отбраковывать хилых и недоразвитых, как делали в древней Спарте? Нет, конечно. В XXI такие евгенические опыты вряд ли смогут найти поддержку человечества.

Реализуя принцип от каждого – по способностям, каждому – по труду, мы не должны сетовать на то, что разные люди в соответствии со своими возможностями трудятся по-разному. При социализме должно действовать одно очень важное правило: люди всякие нужны, люди всякие важны. Нужны и важны не только стахановцы и герои труда, но и не очень квалифицированные рабочие, здоровяки и инвалиды, профессора и уборщицы. Однако в связи с небезграничными возможностями общества, каждый должен получать вознаграждение за свой труд адекватно вкладу.

Общественная иерархия и мотивация труда

Иерархия является основой структурирования общества при организации управленческих структур. Невозможно представить себе завод, который не управлялся бы директором, которому подчинены начальники цехов, а тем – начальники участков, сменные мастера, бригадиры, – такова заводская иерархия.

Наиболее привычна и понятна иерархия военных формирований. Основу военной иерархии составляют чины, или звания: от рядового (матроса) до маршала (адмирала). Среди гражданских (статских) служащих чины и разряды, были распространены в России со времен Петра I до конца 1917 года: от низшего, 14-го, до 1-го классного чина (тайный советник). Служащий 14-го класса имел право на получение личного дворянства.

Работала ли петровская иерархия? Да, работала и достаточно эффективно, стимулировала служащих. Можно ли было бы применить идею этой иерархии сегодня, изменив устаревшие названия классных чинов и осовременив требования к ним? Думаю, да. Это было бы на пользу Отечеству. Потому что движение по иерархической лестнице мотивирует.

Характерной особенностью новой народной советской иерархии, в отличие от царской, могла бы быть гарантия продвижения вперед и вверх по лестнице только при наличии истинных заслуг и достижений в трудовой деятельности, без всяких «мохнатых лап» и блата. Однако для обеспечения этой гарантии должна действовать развитая система отбора и резервирования кадров по их деловым качествам и система контроля за их карьерным продвижением.

Труд мотивировать можно так же, как это делалось в СССР, когда за трудовые заслуги присваивали различные почетные звания: отличник просвещения (профтехобразования, здравоохранения), почетный строитель (шахтер, животновод), заслуженный артист (учитель, врач, работник транспорта) и др., а также награды – медали и ордена. При социализме существовал и достаточно понятный демократичный порядок представления к наградам. Помнится, во времена Калинина-Сталина учителя, врачи или инженеры, добросовестно проработавшие по специальности 15 лет, представлялись к награждению орденом Трудового Красного Знамени, а проработавшие 25 лет – к высшей награде СССР, ордену Ленина. Примерно раз в две недели местная газета печатала список награжденных Верховным Советом СССР.

Что – сейчас? В течение многих последних лет я ни разу не слышал, чтобы хорошего комбайнера, машиниста электровоза, тракториста или электролизника наградили за доблестный труд какой-либо медалью. Правда, сам Президент России несколько раз в году, по большим праздникам производит награждение орденами России небольшого числа людей. В основном это почему-то артисты, спортсмены, военные, изредка, ученые, врачи, учителя. И возникает вопрос: а что, у нас и в самом деле среди людей других профессий больше нет достойных, тех, которые заслуживают наград?

При всем своем несовершенстве советский порядок награждений и стимулирования труда был более продуманным и эффективным, чем нынешний. Важно помнить, что любой труженик нуждается в оценке своего труда, а также в материальном и моральном стимулировании труда.