Читать книгу Сборник лучших рассказов - Николай Углов - Страница 18

Захар Семёнович работал директором довольно крупного предприятия в Сибири. Энергичный, напористый – он «горел» на работе, за что и ценили его в вышестоящей организации. Но семейная жизнь у него не удалась. Вокруг было много привлекательных женщин, но, несмотря на свой решительный характер, он был по натуре очень щепетилен, романтичен, и всё никак не мог найти «свою половину». На его предприятии работал молодой экономист Костя, с которым, несмотря на разницу в возрасте, очень подружился директор. Дело в том, что Костя прекрасно пел и играл на гитаре на корпоративных вечерах, а Захар Семёнович с детства просто обожал гитару и мандолину. Сам в юности довольно преуспел в умении петь и играть на этих инструментах.

Как-то, проведя очередную планёрку, директор попросил Константина задержаться. Когда все сотрудники вышли, он сказал:

– Слушай, Костя! Меня в главке прямо выталкивают в отпуск. Говорят, не бережёшь себя, отдохни, наберись сил, предлагают путёвки в разные места. Давай вместе махнём! А? Найдём на курорте для себя подходящих женщин! Говорят, они там просто охотятся за мужиками!

– Я не против, Захар Семёнович! Два года не был в отпуске! А куда поедем?

– Ты знаешь – я много раз был в Крыму, в Сочи, а вот в Кисловодске – ни разу! Многие отзываются очень хорошо об этом курорте. Тем более, у меня там живёт друг Вадим ещё по службе в армии. Всё время предлагает приехать отдохнуть. Рассказывает о своих многочисленных победах над слабым полом. По-моему, он просто помешался на этом. Ну ладно, посмотрим. Едем?

– Хорошо, согласен!

– Беру две путёвки. Чуть подберу дела – через неделю едем. Костя! Только не забудь взять гитару.

И вот они в Кисловодске! Впереди 24 дня отдыха! Санаторий «Химик» располагался под горой на краю курортного парка. Друзьям предоставили большой и уютный трёхместный номер «люкс». В первый же вечер к ним приехал шумный, весёлый Вадим с горой бутылок пива и пакетами закусок. Объятия, расспросы. Вадим работал курортным агентом в Курортном Совете. Он поднаторел в работе: все санатории были в его ведении; в то же время у него был свободный график работы и подчинялся он только генеральному директору. Имел много свободного времени и умело пользовался этим.

Вадим с шутками- прибаутками рассказывает:

– Друзья! У вас в санатории 60—70% женщин! Никуда не надо ехать – они сами падают в объятия! Здесь вечерами прекрасные танцы, где все знакомятся. С этого санатория я много «взял дани» в виде прекрасных дам. Они-то меняются: приезжают, уезжают, а я нет! Надо только врать им, что «влюбился по уши» – они любят это! Для меня сюсюканье с женщинами – это только замануха! Важен конечный результат! Идём сегодня же на танцы!

И, правда! На танцах курортницы сразу заметили тройку великолепных мужчин. Когда объявляли «Белый танец», к ним устремлялись десятки женщин. Приходилось даже выбирать. К концу вечера Захар Семёнович танцевал только со строгой, но обаятельной, худенькой, рыжеватой, лет сорока, женщиной Раей. Вадим, не стесняясь, облапывал, прижимаясь в танце, грузноватую Лиду, а Костя, старательно отстраняясь, танцевал с совсем ещё юной, хрупкой девушкой Тоней.

По предложению Вадима, знакомство решили закрепить в номере. Тоня отказалась, а обе женщины охотно откликнулись. Прекрасный вечер затянулся допоздна. Напористый Вадим увёл куда-то Лиду, а Рая, попрощавшись, пошла в свой номер.

И потекли санаторные будни! Утренняя зарядка под баян, завтрак в огромной столовой, процедуры, обед, отдых пару часов, походы в великолепный курортный парк. А вечером обязательные танцы. После вечера все собирались в номере мужчин, выпивали, Костя пел под гитару свои песни.

По субботним – воскресным дням друзья с подругами выезжали на экскурсии. Медовые водопады, Кольцо-гора, Долина нарзанов, Замок Коварства и Любви, Долина Очарования, Красивый курган – они посетили все окрестности города. Далее последовали экскурсии в Теберду и Домбай, Архыз и Эльбрус. Через несколько дней пребывания в санатории друзья не стали ходить на коллективную зарядку, заменив её походами в горы. Великолепно было встречать рассвет на Малом и Большом Седле, ходить по необыкновенно красивой Большой Туристской тропе, пить травяной чай и измерять давление на Красном Солнышке. Иногда они даже опаздывали на завтрак. Ну и как было не посетить четыре очень известных в то время ресторана Кисловодска – Храм Воздуха, Театральный, Родопи и Чайку!

Вадим все вечера проводил в санатории с друзьями и безотказной Лидой. У неё первой заканчивался срок путевки, и она навёрстывала потерянное, постоянно «ныряя» с Вадимом в свой номер. У них была любовь – у них всё было хорошо!

А вот юный Костя действительно влюбился в Тоню! Он по натуре был романтичен, и девушка оказалась такой же! У них была, как говорят, платоническая любовь. Встречи и проводы, вздохи, поцелуи – большего Тоня не допускала! В столовой санатория они сидели за одним столом и практически не расставались весь день – встречались даже на процедурах. И вообще за эти дни все очень сдружились.

Захар Семёнович с удивлением понял, что его тоже тянет непреодолимая сила к строгой, симпатичной Рае. Они долго присматривались друг к другу, т.к. тоже оказались схожи по характеру! Степенные, много повидавшие в жизни, они не сразу решились на близость. Прошла уже первая половина срока путёвки, как это всё же свершилось! Захар до этого много повидал разных женщин, но здесь был просто поражён темпераменту Раи! Отдыхая после бурных объятий и счастливо улыбаясь, Рая шептала ему на ухо:

– Захар! Гордись! Ты сегодня покорил полковника МВД!

– Как?

– А так! Я работаю начальником женской колонии в Тосно. Замужем.

– Тосно? Что-то ничего не слышал я об этом городе. Где это? Ну и как женщины там у тебя? Как работают, чем занимаются? Говорят, они в колониях вытворяют такие дела, что и мужикам не снились! Это правда?

– Наша колония расположена в Ленинградской области. Женщины, как женщины! Работают, шьют. А насчёт этого…. Всякое бывает! Да зачем тебе это знать? А муж у меня сейчас…. как тебе сказать? Сдулся! Был бы нормальный мужчина – фига два я лежала бы с тобой! Просто изголодалась по мужику. А так он нормальный и …очень хороший человек. Никогда не променяю его ни на кого! Всё! Закончим эту тему!

Захар размышлял – ему дивно было слышать такие суждения бывалой полковничихи:

– «Вот они – какие бывают женщины! Мужа она любит. А сама Странно! Нет – больше не женюсь! Лучше быть свободным, чем иметь такую жену!».

Всё в жизни когда-нибудь кончается. Время отпуска пролетело, как один миг! Провожать Лиду на Кисловодский железнодорожный вокзал вышли все. Стоял прохладный день, ночью шёл дождь, и на перроне ещё были лужи. Вадим много шутил, смеялся, был необыкновенно оживлён. Он провожал очередную «пассию» и был, видно, рад этим переменам. Захар Семёнович, улыбаясь, наблюдал за вездесущим другом, думая:

– « Вот устроился Вадька в жизни! Мотылёк, да и только! Видать, на вокзале все его уже знают. Нравится ему такая жизнь. Курорт его избаловал! Впрочем, я ничуть тоже не лучше. Что за жизнь у меня? Нет семьи – одна работа, работа».

Раздался третий звонок. Все расцеловались, прощаясь с Лидой. Она плачет. Поезд уже тронулся, а Вадим всё стоял на подножках, целуя Лиду. Проводница уже кричит на него. Поезд набрал ход, и Вадим, галантно подпрыгнув, задом соскочил с подножки. Неловко брякнулся в лужу, его роскошная шляпа попала под вагон. Как ни в чём не бывало, он резво и молодцевато вскочил и, махая рукой, побежал за поездом. Мокрый плащ, лысоватая макушка головы, прыжки через лужи – все грохнули от его бодрого бега трусцой!

Через два дня провожали юную Тоню. Отправление поезда Кисловодск – Архангельск задерживалось и все проследовали в зал ожидания. Людей не особенно много – человек пятьдесят. Уютный зал, кафельные полы, длинные деревянные скамьи. На дальней скамье в углу целуется Костя с Тоней. Она и впрямь очень красивая девушка. Захар немного завидует Константину. Про себя думает:

– «Вот надо же! Здесь, вдалеке от дома он нашёл свою любовь! Молодец! И не стесняются никого, целуются напропалую! Я бы никогда так не смог! Счастливый человек! Моя же полковничиха иронично смеётся, кося глазами в их сторону. Всё-таки стерва она!»

Подходит поезд. И здесь разыгрывается настоящая трагедия. Костя с Тоней, не стесняясь, и не обращая ни на кого внимания, плачут, обнимаются. Поезд трогается. Она не отпускает его, плачет навзрыд. Он выпрыгивает из вагона – она кричит не своим голосом! Он опять заскакивает к ней. Кто-то сообщил радисту вокзала или он сам увидел трогательную сцену прощания двух молодых людей, но над вокзалом во всю силу зазвучал мотив:

Гуд-бай, мой мальчик. Гуд-бай, мой миленький. Твоя девчонка уезжает навсегда! И на тропинке, и на тропиночке не повстречаемся мы больше никогда…

Это ещё более усилило волнующую сцену прощания влюблённых!

Все люди смотрят на них, некоторые женщины тоже плачут. Проводница кричит изо всех сил на Костю. Он прыгает с подножки. Слышен истерический вопль Антонины…

Все потрясены! Вот это любовь! Долго все успокаиваются. Подходит весь в слезах Костя. Ему неловко, он отворачивается и уходит один. Все молчат.

На следующий день Раю провожал один Захар. На сердце было муторно и тоскливо. Почти не встречались взглядами. Пропуская Раю вперёд, вежливо поднялся с её чемоданом в вагон. Сухо попрощались. Пошёл к выходу. Вдруг неожиданно в тамбуре его догнала взволнованная Рая. Горячо обняла. Прошептала на ухо:

– Не пропадай! Но письма не пиши! На следующий год приеду! Адрес твой и телефон в памяти. Как приеду- сообщу! Прощай!