Читать книгу Сказки для взрослых, часть 4 - Николай Захаров - Страница 3

Глава 2

Через неделю снова собрались уже для дележа. Разделили. С обидами конечно, несуразностями и даже рукоприкладством, но разделили. И на территории бывшего колхоза им "Парижской коммуны" появилось 30 фермерских хозяйств. Единоличных.

Только вот работать в единоличных хозяйствах разучились все и первый месяц бегали, колья вбивая межевые, а когда спохватились что вроде как сеять пора, то уже все сроки вышли.

Один только Борька отсеялся на своем участке. С женой и двумя детьми школьниками управился.

И участок ведь гаду достался по жребию на самом отшибе. И все равно успел. А остальные и половины не смогли поднять. Кто-то запил, кто-то захворал, а кто-то успел землицу-то свою под огороды садоводческие продать. Городские понаехали с деньжищами неслыханными и, суют прямо в руки. Как тут устоять? Многие и продали. Наступила жизнь веселая в колхозе бывшем. Гуляли до ноябрьских, потом деньги кончились. Цены на жилье как-то вдруг упали сразу и куда деваться из деревни? Земли нет, только участок приусадебный – 6 соток, прокормись-ка от него. Вот то-то же.

Стали доли свои распродавать движимые. Технику, инвентарь. А Борька, знай себе пашет. Убрал урожай какой-то небывалый для мест этих и сумел гад, его куда-то сбагрить выгодно с наваром хорошим. На деньжищи эти купил себе свой трактор новенький, да еще и со всеми приблудами к нему. А потом еще и ссуду отхватил в банке, не побоялся сволочь и всю зиму коровник строил современный со свинарником. Отгрохал голов на сотню и того и другого. А по весне закупил поросят где-то молочных штук пятьдесят и телят штук тридцать пригнал. Вот ведь какой пройдоха оказался. Морда кулацкая.

Еще десяток семей попытались так же вот хозяйствовать, а остальные плюнули, рукой махнули и стали жить, надеясь на авось. Кое-кто на заработки в город подался. Опустела деревня. Одна из семей, которая на Борьку глядючи, тоже фермерствовать принялась, оказалась как раз той, в которой бабка Матрена второй уж век на лавке разменяла. Пра-правнуки, получив землицу, пропивать ее не стали ко всеобщему удивлению, а наоборот пить бросив, рукава засучили. То ли гены крестьянские в них, где то там проснулись, то ли природная жадность подвигла, но прямо не узнать пьяниц бывших. В колхозе-то из-под палки еле ноги волочили, а тут бегом забегали. Чудны дела твои, Господи.

Трудные эти десять лет были и сегодня Борис их вспоминая сам себе удивляется. Как вытерпел?

Ведь и поджигали его за эти годы трижды и трактор угоняли и скот воровали. А неурожайных два года? И все же поднял он хозяйство. И ссуды выплатил и даже накопления кое-какие есть теперь.

Уже второй год своими финансами обходится. Пасеку вот затеял в прошлом году, чтобы мед свой был. Сыновья опять же выросли и, в армию смотавшись, рядом работают. Один – старший даже семьей уже обзавелся и домик себе отдельный построил. Труден, конечно, по-прежнему хлеб фермерский. С утра раннего и до поздней ночи не разгибаясь пашешь, но на себя, а не на чужого дядю. А хозяйство нынче Борисово с сыновьями-то вон, какое обширное, только поворачиваться успевай. Поголовье свиней только сто двадцать хрюкает, уже тесно им в старом свинарнике. Строить новый нужно. А коров восемьдесят и все удойные… Кормов только на зиму сколько заготавливать приходиться. Хлопотное это дело – фермерство. Семьей уже и не управляются. Нанимать приходится работников. Пока три доярки-скотницы и механизаторов-пастухов четверо. И еще бы пару человек взял Борис, да где их возьмешь? Из города ведь не поедут люди сюда, а свои деревенские либо как он, сами едва успевают с хозяйством справляться, либо в тот же город и подались. Заработки там, дескать, гораздо больше, чем он может предложить. Узнавал Борис. Да больше, но жилье-то там съемное сколько стоит? Половина съедает.

Так что и не больше на руках остается. Просто в городе проще. Отработал свое время и свободен. А здесь все по-другому. Любить нужно землю. И тогда она отблагодарит, а если на ней как в городе время отбывать, то и она тем же отплатит. Равнодушием.

А лето в этом году какое хорошее. Дожди как по расписанию идут. Прет все из земли. С урожаем нынче будем. Хлеба стеной стоят, душу крестьянскую радуя. Борис обедал, когда услышал звук автомобильного двигателя рыкнувшего и притихшего у его ворот. Выглянул в окно и увидел, что из

микроавтобуса, остановившегося рядом с калиткой, вылезают человек пять в костюмах городских при галстуках. Явно чиновники.– "Уж, не из налоговой ли службы? Вроде нет у меня недоимок перед ними. Кто это?"– подумал Борис, выходя навстречу нежданным гостям городским. Одного из прибывших он узнал – глава администрации районной или мэр, если по новому – Прихлебаев Викентий Венедиктович, собственной персоной пожаловал.– "Что же такое должно случиться, чтобы сам мэр нашу деревню своим посещением решил осчастливить?"– забеспокоился Борис. Четверых сопровождающих мэра, он видел впервые. А те уже калитку распахнув, к крыльцу идут.

– Здравствуйте, господин Иванов, мы к вам,– расцвел в улыбке мэр.– Вот знакомьтесь это представители агрокомитета при думе России в лице господ Мухлеса Михаила Альбертовича и Хапуса Валерия Андриановича, а это представители совместного предприятия АОЗТ "С.Х.Ч" – господа Ли Си Цын и Хряпа Матвей Иннокентьевич. А это, господа, местный фермер – Иванов Борис Иванович. Лучший здесь в округе хозяин. Знакомьтесь.

– Здравствуйте, господа. Прошу в дом,– Борис недоумевал. Особенно его озадачил китаец Ли Сы Цын.

"Этому то, что здесь нужно? Затевают что-то видать на межправительственном уровне. С китайцами у России вроде бы нынче любовь и взаимопонимание",– подумал он, пропуская гостей вперед.

Рассевшись вокруг стола в гостиной, гости с любопытством осматривались.

– Ну, и чем, так сказать, обязан?– Борис вопросительно взглянул на мэра.

– А дело, вот какое, Борис Иванович. Нашим правительством подписано с правительством КНР межправительственное соглашение о создании СП, которое инвестирует по этому соглашению в экономику нашей страны огромные, просто астрономические суммы. А мы, по этому же соглашению, обязаны предоставить им производственные площади. Автогигант строить будем. А это сами понимаете – десятки тысяч рабочих мест. Подъем экономики не только района и области, а всего региона, пожалуй. Вот мы и приехали сюда на предмет осмотра отчуждаемых СП территорий. Всего отойдет 10-тысяч гектар. В том числе, увы, и ваши земли. Нам с вами необходимо обсудить порядок их передачи в собственность АОЗТ "С.Х.Ч", ну и оговорить суммы компенсационные. Мы ведь понимаем, что вы понесете некоторые убытки и некоторые неудобства испытаете из-за осуществления в жизнь сего проекта,– взял быка за рога мэр.– Вот господин Ли-Сы-Цын, как полномочный представитель СП, уполномочен провести с вами переговоры и выслушать вас. Прошу вас, господин Ли,– Борис сидел, огорошено переводя взгляд с одного гостя на другого.

Китаец встал и бойко, на языке березок и осин, затрещал:– Моя оценно созалеет, что господина Иванов, полуцает неудобства от моя фирма. Мы предлагаем вам, господина Иванов, хоросый пакет обесчаний. Васа земля оценена нами по самым высоким ценам. Вот посмотрите, просу вас. Это цисла, суммы компенсаций,– китаец сунул в руки все еще не пришедшему в себя Борису, несколько печатных листов бумаги. Тот машинально их взял и машинально начал просматривать. И первые же числа "компенсационные" бросили его в жар. Суммы отнюдь рыночными не были. Процентов десять от рыночных не более. И чем дальше вчитывался Борис, тем яснее понимал, что его хотят просто напросто ограбив, вышвырнуть с земли. Дочитав до конца, положил бумаги на стол и спросил:

– А если я не согласен с вашими предложениями? Если они меня не устраивают? Если я вообще не согласен ни на какие компенсации? Это ведь бывшая колхозная земля и мне она по закону о землепользовании передана в аренду бессрочную, т. е вечную?

– Ну-у-у, Борис Иванович, вы же разумный человек? Вот поэтому с нами сегодня здесь и присутствуют господа Мухлес и Хапус. Они сейчас разъяснят вам земельное законодательство. Прошу вас господа.

Поднялся Мухлес – мужчина солидный, в очках на мосластом носу.

– Борис Иванович, мы ожидали встретить непонимание и подготовили для вас выписки из последних постановлений правительства РФ, за последние 10-ть лет о землепользовании и о порядке их отчуждения, если таковые возникнут. Вот прошу ознакомиться на досуге,– и выложил на стол увесистую пачку все тех же машинописных листов бумаги.– Ну а вкратце, что касается конкретной ситуации, то довожу до вашего сведения, что государство имеет право, в случае форс-мажорных обстоятельств, в одностороннем порядке расторгать любые арендные договора и бессрочные в том числе. Постановление свеженькое, от этого года. Прошу ознакомиться. В связи с вышеизложенным. В случае не согласия с вашей стороны выполнить требования госорганов контроля за земельной собственностью, Государство, чьи интересы я и мой коллега сейчас имеем честь представлять, оставляет за собой право на принудительное освобождение территорий. Подпадающих под отчуждение. Государственные интересы, Борис Иванович – это самые форс-мажорные обстоятельства,– Михаил Альбертович сел и улыбнулся улыбкой удава из детского мультика "Маугли".– Вы даже торговаться не можете в данном, конкретном случае. Мы государство представляем, а не частную лавочку, милейший.

– Так. О земле вы мне разъяснили, а что с постройками, с хозяйственными и производственными? Скот опять же, с ним как?– Борис не верил своим ушам. Не верил, что это происходит с ним. И если бы сейчас мэр хлопнув его по плечу и весело рассмеявшись сказал, что это розыгрыш, а люди с ним заявившиеся, приехали опыт перенять фермерский, то он бы поверил. Настолько, все было не реально. Такого просто не может быть, чтобы вот так запросто заявился кто-то и сказал.– "Убирайся".

– А вот с постройками и скотом мы ничем вам помочь не можем. Скот распродайте, технику тоже можно продать не без прибыли. А постройки ваши нам не нужны. Нам их еще ведь сносить, а это, согласитесь, затраты,– Мухлес опять растянул толстые губы в удавьей улыбке. Глаза его при этом смотрели абсолютно холодно.

– Ну и где я смогу начать снова на эти ваши "компенсации" фермерствовать? Да мне на переезд не хватит. А скот, кто ж его купит теперь за цену нормальную? Вы ведь всех выселяете, значит, цены рухнут ниже некуда. Под нож коров молочных пустить придется и дай Бог треть цены мясом взять. Если еще покупатель сыщется,– Борис растерянно озирался.

– А вот это уже ваши проблемы, уважаемый. Россия большая, земли много. Аренда не велика. Найдете, где силы приложить. А мясо мы можем купить оптом. Нам рабочих кормить нужно. О цене закупочной отдельно наши представители с вами переговорят, несколько позже. А для Вас, мы подготовили договорок, по которому вы добровольно, за предоставленную вам компенсацию, отказываетесь от принадлежащей формально вам земли. Вот подпишите здесь, здесь и здесь,– это подключился господин Хапус Валерий Андрианович – мужчина тоже солидный и тоже в очках на мясистом носу. Прямо брат-близнец Мухлеса.– Вот ознакомьтесь и подпишите. И не задерживайте нас пожалуйста. Нам ведь еще и соседей ваших посетить нужно. С такими же договорами. Будьте любезны,– и тоже расплылся в холодной, казенной улыбке удава. Борис взял в руки листы с договором и пробежал по строчкам глазами. Потом, положив их на стол, встал и спросил, едва сдерживая негодование:

– Зачем же мне это подписывать, если вы и так все решили уже и при несогласии выдворить имеете право принудительно? Я, прежде чем что-то подписывать приучил себя уже лет десять как, сначала думать и консультироваться с юристами.

– Ну, любезный. Можете, конечно, и не подписывать – это всего лишь формальность, позволяющая избежать некоторые эксцессы и закрепляющая за вами право на суммы компенсационные. И вы, отказываясь, можете лишиться и их. Подумайте,– выгнулся удавом над столом Хапус, а Мухлес, Прихлебаев, Хряпа и Ли осуждающе нахмурились.

– Все?– Борис вопросительно уставился на мэра.– Или что нибудь еще?– ответил китаец.

– Все увазаемый. Оставляем вама этот проект-договора и срок три деня. Всего наилуцсего,– китаец расплылся в вежливой улыбке и даже поклонился всем корпусом, колыхнувшись в сторону Бориса.

– Если не подпишите в течение трех суток, то выселены будете судебными приставами в бесспорном порядке, через неделю по постановлению правительства района,– мэр тоже расплылся в вежливой улыбке и уже проходя через калитку обернулся и веско бросил через плечо.– Не кочевряжьтесь, Иванов. Будьте благоразумны,– автомобиль рыкнул двигателем и увез четверку чиновников к следующему фермерскому подворью.

Вечером на семейном совете обсудили возникшую проблему. Все были обескуражены, если мягко говорить. Сыновья Петр и Павел удивленно рассматривали бумаги оставленные чиновниками. Даже жена Бориса Настена – женщина сдержанная и рассудительная растерялась и молча гремела на кухне посудой.