Читать книгу Целители Душ - Нина Еперина - Страница 6

Однажды к ним на чай зашла соседка. Она часто беседовала с Сергеем Петровичем на скамейке и теперь решила помочь. Оказалось, что ее бывшая соседка еще по коммуналке родственница того самого Лео Бакерия и есть вариант сделать нужный звонок «куда надо»!

Звонок был сделан на следующий день, и тут же все очень быстро засуетилось и закрутилось.

Сергей Петрович отправился на прием в поликлинику Научного центра сердечно-сосудистой хирургии имени А. Н. Бакулева РАМН, на Ленинский проспект. Там ему тут же выписали медицинскую карточку, то есть УЧЛИ, и прогнали за один день по самым нужным анализам, хотя, у Сергея Петровича с собой присутствовала папка «ДЕЛО» с «ну, очень дорогими бумажками». Но врачиха, Ольга Ивановна, решила получить совсем свежие анализы.

Анализы подтвердили все, что Сергей знал и так, но имели свои положительные последствия. Он получил на руки справку-направление, по которой отправился в Департамент Здравоохранения на Проспекте Мира, улица Щепкина, отсидел небольшую очередь и уже на следующий день имел на руках квоту на трансплантацию сердца в Институте имени Бакулева. Может быть, там был тоже «сделан звонок», но все произошло так быстро, что Сергей Петрович и глазом не успел моргнуть, если только испугаться!

От такой прыти Сергей Петрович пришел в уныние. Ему понравилось болеть, а не заниматься делами, понравилось жаловаться на свое здоровье, понравилось человеческое сочувствие, правда, друзей «подсадить» на это ему не удавалось, они как-то быстро рассасывались, загородившись делами и семьями, но сочувствующие бабушки у подъезда готовы были слушать его хоть целыми днями.

Всю ночь он не спал, потому что уже утром ему предстояло ехать прямо в этот РАМН и сдаваться, вместе со всеми документами. Поэтому Сергей вздыхал и ворочался, хотя внутри себя проклинал всех врачей вместе взятых, потому, что не верил им ни за что!

Аня же понимала, что муж элементарно боится! Одно дело обсуждать со всеми подряд свои болячки, и совсем другое дело ее вырезать! Да тем более такую! Сердце все-таки!

Аня лежала рядом и представляла, как Сергею будут пилой распиливать грудь, прямо по кости, потом раздвигать ребра и вырезать старое сердце, бросая его в грязное ведро, как ненужную тряпку. Так они видели это на видео показе. Она представляла, как потом будут вставлять новое, и пришивать толстой иглой, а потом скреплять кости по центру груди железными скрепками, или чем-то на них похожими, как в скоросшивателе…

Аня представила все это так ярко, что у нее самой стало тянуть и болеть сердце, а потом сон сменился кошмарами, в которых Сергей лежал на каталке совершенно голый, кричал, широко распялив рот, и тянул к ней руки, а его, привязанного толстыми веревками, за руки и за ноги, увозили куда-то по белому больничному коридору и далеко…

Институт возвышался над Сергеем Петровичем, как гора Монблан, незыблемо и не сдвигаемо с места! Аня не смогла его отвести в институт, и он поехал на такси, благо по московской кольцевой это было не очень далеко. К самому корпусу подъехать на машине было невозможно, и Сергей вынужден был идти пешком. Он шел по ухоженному двору, а здание надвигалось на него всей своей мощью, громко шурша земляными, тяжелыми подошвами, все внушительнее и внушительнее пугая своей тенью, как будто собиралось раздавить!

Сесть было негде и приходилось просто стоять истуканом посреди тротуара, а люди обтекали его с двух сторон, как волны пароход «Титаник», спеша по своим делам. Сергей им завидовал, потому, что они могли идти быстро, и не задыхаясь, а он полз, как дореволюционный паровоз без угля в топках и без жару, под нависавшее над ним здание.

Наконец у деревьев справа обнаружилась скамейка, куда и погрузил свое тело Сергей. Пот тек со лба без остановки, хотя конец октября был не жарким, и пришлось отдышиваться минут сорок, прежде чем продолжить движение к нужной цели.

«Во, какую махину отбабахали! Сколько же они денег в него угрохали? Наверно поэтому так сильно развито взяточничество. И тут придется бабульки отчинивать. Как и везде… Как же я терпеть не могу эти клиники…» – думал он, сидя на лавочке под стеной огромной клиники.

Сергею Петровичу казалось, что не только он, но и все люди терпеть не могут врачебные коридоры. Они нагоняли на человека тоску и предрешенность будущим, судя по постным лицам, проходящим мимо. А может их тоже пугало это будущее в виде скачущего хохла или они считали в уме, сколько стоит утка у медсестры? А операция, которая по квоте и бесплатная?

Особенно отличались коридоры, в которых сидели не только больные, но и их родственники. Именно поэтому Сергей не позволял Ане ходить с ним в эти «рассадники горя», как он называл сам для себя присутственные места больниц и поликлиник. Все коридоры в них были наполнены такими грустными и страдающими глазами родственников, что никакое сердце не могло выдержать…

Сергей Петрович сидел в коридоре среди этих глаз и ждал решения своей участи. Участь состояла в том, что его должны были поставить в очередь на ожидание сердца или от донора, или искусственное, или, как думал Сергей, от свиньи. Так писали в интернете. Там рассказывалось, что у Научного центра появились подсобные хозяйства, где специально для пациентов выращиваются экологически чистые свиньи, от которых и будут брать сердца. Тогда эта новость очень понравилась Сергею. Лучше уж хрюкать, чем скакать!

Сейчас его только что рассмотрели в упор четыре врача, полистали его документы с направлением и квотой, включая папку «ДЕЛО» и выставили за дверь со словами «ЖДИТЕ».

Теперь он сидел один посреди человеческого горя и злился. Почему эти четыре человека взялись решать его участь, и именно от них он может получить свое новое сердце? Кто им дал такое право? Хорошо! Тот, который лысый, мог подходить под понятие, «знающий специалист», да и по возрасту тоже. Второй, помоложе, был с аккуратной бородкой и тоже мог с натяжкой в чем-то разбираться. Третий был модный. С косичкой из-под шапочки врача и с усами, а это никак не вязалось в голове у Сергея с понятием «грамотный врач», а о четвертой даме, и говорить не хотелось.

Где вы видели крашеную блондинку с кукольной внешностью и параметрами тела куклы Барби, способную хоть что-то понимать в медицине. Она не имела права быть врачом по определению! Сергей Петрович уже чувствовал себя обманутым! И что могли эти четверо решить в судьбе человека? А ничего! Он изначально в них не верил, тем более, что оперировать будут явно не они. Поэтому он и сидел так одиноко тихо на железном стуле в углу, и так откровенно больно было у него на душе, что никто из окружающих больных или их родственников даже не подходил к нему с разговорами о сочувствии и с состраданием, чтобы не потревожить его мысли.

Наконец дверь открылась и тот, который с хвостиком, пригласил Сергея Петровича в кабинет.

Говорить, почему-то, стала крашеная кукла:

– Мы должны вас огорчить. Мы не может делать вам операцию по трансплантации сердца. Даже не смотря на вашу квоту.

От неожиданности Сергей даже поперхнулся и уставился в рот врачихи круглыми от ужаса глазами. Ему резко захотелось плюнуть ей в её эти наглые глаза с черными стрелками до бровей.

– Как это? – выдавил он из себя.

– Понимаете. – вступил лысый. – Для трансплантации сердца вы слишком здоровы. Как вам это объяснить. Я постараюсь, чтобы вы поняли. Есть факторы, которые мешают нам сделать операцию. Фактор номер один – ваш вес. Сто двадцать килограмм, это очень много. Даже если вас посадить на дикую диету, вы сможете скинуть не более десяти килограмм с мучениями и последствиями, в виде отвисшего «фартука» на животе. Я даже удивляюсь, как вы вошли в барокамеру, когда сдавали анализы на МР томографию?

– Да они меня заставили выдохнуть до суха, и впихнули туда, правда, потом ели достали. – как на автопилоте выдал Сергей Петрович очень серьезно.

– Но есть и второе. – поэтому, даже не улыбнувшись, продолжал лысый. – это возраст. По нашему положению в России мы не оперируем на сердце людям старше пятидесяти лет женщинам и пятидесяти пяти мужчинам. Только в крайнем случае! В крайнем! А вам уже на пределе. Но суть не в этом.

– Суть в том. – влезла в разговор блондинка-кукла, – что вы действительно очень здоровы. Представьте себе. Да!

Сергей Петрович смотрел на врачей по очереди на каждого и ничего не понимал! Как это, он очень здоров?

– Это в этом кабинете кто-то не совсем здоров. Или это я или это вы, все четыре. – Сергей стал зло тыкать пальцем в каждого по очереди. – Потому, что я пришел по направлению и там четко написано, что я пришел для проведения операции на моем сердце, или я что-то не так понимаю?

– Все правильно. У вас подорвано сердце, но весь остальной организм очень здоров! У вас нет гипертонии, нет сахара, нет холестерина, кости с хорошим содержанием белка, чистые сосуды, без бляшек, кишечник без патологии, чистые легкие, как это не странно после полного отёка, не увеличена печень при вашем весе, и очень хорошие показатели крови! Вы здоровы! Как вы этого не понимаете? – перебил его тот, с косичкой.

– Так это же хорошо, что я здоров! – Сергей даже обрадовался.

– А вот и нет. – сказал тот, что был с бородкой. – Любой организм всегда отвергает инородный орган, всегда! Понимаете? Ваш организм будет отторгать новое сердце и может отторгнуть, потому что очень сильный! Нам придется держать вас на препаратах всю оставшуюся жизнь! А почему? – как бы спросил тот, с косичкой.

– Да потому, дорогой, что нужно будет искусственно понижать ваш иммунитет! Это вы понимаете? – лысый договорил за него, и даже подался вперед, втолковывая Сергею Петровичу понятные для врачей истины.

– Я вам никакой не дорогой! – разозлился Сергей Петрович. – А сразу нельзя было это все сказать и не гонять меня почти три месяца по кабинетам, заставляя истратить почти восемьдесят тысяч на анализы! – и выдал он прямо в лицо блондинке. Она ему очень не нравилась.

– Но ваши анализы нужны были нам, чтобы принять решение. И мы его приняли. Это понятно! – ответила блондинка, тоже зло глядя ему в глаза.

– А если вы все-таки сделаете мне операцию? – Сергей сделал умоляющее лицо. – Свиное сердце пришьете! А?

– Да послушайте, вы! Даже если мы и сделаем вам операцию, то можем дать гарантию только на один год! И всё! Вас устроит один год вашей жизни? По-моему, вы и так сможете прожить этот один год, без стрессовой операции на сердце? А? И потом. Министерство не будет вам давать квоты каждый год! То есть вы получили квоту. Получили. Другую уже не получите. Вот такие вот дела. – лысый сочувственно закивал головой. – А свиное сердце мы пока еще не перешиваем.

– Боже мой! Интересная история! – Сергей Петрович пожал плечами. – А почему какому-то Рокфеллеру, я читал в интернете, пятое сердце пересадили аж в девяносто пять лет? У них там что, по-другому считаются годы или как?

– У них там все по-другому. – сказал лысый и вздохнул…

– Так вот. Единственное, что мы можем сделать, это дать вам направление в другое лечебное учреждение. Может быть, там и возьмутся за ваше сердце. У них там поток! Они делают очень много операций по пересадкам сердца. – блондинка уставилась на Сергея с вопросом в глазах. – Выписывать?

– Ну, хорошо. Выписывайте! Ну, а как мне теперь жить? – грустно поинтересовался Сергей Петрович.

– А жить вам теперь нужно без волнений, без напряжений, не нервничать, не выражать громко эмоции. Живите скромно и тихо. Лучше не работать, потому что и возраст у вас уже пенсионный, и вес тоже, я бы сказала не спортивный. – врачиха сонно повторяла слова, как будто они ее уже достали, надоело объяснять больным одно и то же по несколько раз в день. – Постарайтесь скинуть десяток или больше килограмм. Жирного постарайтесь не есть, спиртное исключить, ну, и нагрузки, соответственно, тоже. Я уверена, что вы протяните еще не один год. – и протянула выписанное направление.

– Я понял. Покупаю себе гробик, укладываюсь туда и жду тощую с косой! Спасибо вам большое за пожелания… – и поклонился по-русски, в пояс.

И ушел в дверь с опущенной головой, неся папку с документами, как неподъемный мешок с картошкой. Ему даже показалось, что врачам было его очень жалко, и он их всех сразу же простил…

А что они могли для него сделать? А ничего…

Глаза у сидящих в коридоре красноречиво его понимали…, и сочувствовали…

А что при этом чувствовал сам Сергей Петрович, очень трудно было даже объяснить! Когда за тебя принимают судьбоносное решение люди, которые тебя даже не знают, впервые в жизни видят, не понимают твою душу, твои желания, но принимают решения – вот что было воистину страшно для него…