Читать книгу Дзюдо и кино. Жизнь напролом. Мемуары в рассказах - Нина Левина - Страница 11

Как-то раз в первом семестре третьего курса, выходя из деканата, я столкнулся нос к носу с институтским парторгом. Это был невысокий человечек среднего возраста с круглой лысеющей головой и начинающимся брюшком. У него были всегда розовые, лоснящиеся от бритья щёчки, и вечно озабоченное выражение лица.

Я вышел из деканата, держа в руках сессионные графики. В связи с частыми тренировками и поездками на соревнования, мне не всегда удавалось сдавать экзамены с группой. Поэтому специально разрабатывались графики экзаменов, чтобы люди, представляющие институт в спортивных дисциплинах, могли подстраивать сдачу сессий под соревнования или сборы. Возле двери меня ждал Володя Прохоренко. Мы уже собирались идти дальше по своим делам, но парторг неожиданно задержал меня.

– Рак, я вижу вы опять с графиками, – недовольным тоном заговорил парторг. – Снова будете сессию не вовремя сдавать? А ведь стране нужны грамотные инженеры, а не какие-то там спортсмены.

Между тем, у нас на факультете училась одна яркая девица с внешностью модели и не слишком разборчивого поведения. Все знали, что она состоит в нежных любовных отношениях с парторгом. И совсем не бескорыстно. Пользуясь служебным положением, он организовал своей любовнице Ленинскую стипендию. При этом девушка не считала даже нужным появляться на экзаменах, за оценками в её зачётку он ходил лично, и никто из преподавателей не хотел заедаться с представителем партийной власти. И сейчас этот человек пытался попрекнуть меня тем, что я уделяю слишком много времени спорту. Ему бы помолчать. Дерзкий ответ немедленно сорвался у меня с языка:

– Уж лучше быть спортсменом и при этом самому сдавать все экзамены, – начал я, полный возмущения, – чем быть любовницей парторга и Ленинской стипендиаткой и при этом даже не появляться на парах!

Парторг сразу понял, кого я имею в виду.

– Сопляк! – заорал он, побагровев от злости. – Да я тебя из института вышибу! Да я тебя сгною! Ты ещё не знаешь, что тебя ждёт! Да я…

Я не позволил ему дальше развивать фантазии на тему, что он со мной сделает, а просто врезал кулаком по его физиономии. Парторг грохнулся наземь, а я развернулся и пошёл от него прочь. Рядом со мной шёл и хохотал Прохоренко. А я постепенно начал осознавать, что сделал что-то не то, и последствия меня ожидали самые серьёзные. Мне почему-то стало не до смеха… За подобную выходку можно было схлопотать лет десять тесного знакомства с суровой Сибирской действительностью.

– Да не ссы, Серёга, – подбодрил меня Володя, – я с батей поговорю. Он всё уладит.

На следующий день с утра меня вызвал к себе декан. Он укоризненно покачал головой:

– Сергей, ты вообще соображаешь, что наделал? Ты же ударил, считай, саму партию!

– Виноват, – каялся я, – не удержался.

– Ладно, – вздохнул декан. – Александр Григорьевич Прохоренко уже похлопотал о тебе. Большого скандала не будет. Тем более, что у парторга самого рыльце в пушку. Мы проверили ту Ленинскую стипендиатку – ты оказался прав, это его любовница. Стипендию мы у неё, конечно, заберём. Но и тебя должны наказать. Так, для галочки, но официально. Сам понимаешь, никто не имеет права руки распускать в здании института. А тем более бить парторгов по лицу. Как же нам тебя наказать? – задумался декан.

И тут мне в голову пришла замечательная мысль:

– А вы исключите меня из общежития! – предложил я.

– Как тебя исключить? – удивился декан. – А где ты жить будешь?

– Так я местный! Я в общежитии и не жил никогда!

– Гениально! – воскликнул декан. – Так мы и сделаем.

На следующий день на институтской доске объявлений висел приказ, где сообщалось об исключении Сергея Рака из общежития в связи с хулиганским поведением. Парторг был доволен, и все счастливы. Кроме бывшей Ленинской стипендиатки.