Читать книгу Cat-черновик «Прочь с Земли» - Нина Запольская - Страница 4

Часто он шёл по замёрзшему ровному морю.

Только иногда попадались сжатия льдов, – нагромождения с ледяными дамбами, – и тогда ему доставалось больше, чем можно было представить. Он карабкался на одну дамбу, потом на вторую, на третью, и такие ледяные горные цепи тянулись десятки километров. И всё это время шум и треск льда заставляли его быть настороже, заставляли быть готовым провалиться в трещину, замаскированную снегом, и тогда он мечтал о собачьей упряжке или хотя бы о единственной собаке – хорошая собака-вожак никогда не пойдёт на трещину.

Но всё равно, хоть и медленно, он шёл вперёд. Двигаться было необходимо.

Потому что остановиться – означало замёрзнуть.

****

Если не знаешь ответ на мучающий тебя вопрос, спроси у своего мозга – он ответит точно.

У чужих мозгов не спрашивай – соврут, зар-разы! Это внушал ему Егоров, сосед по палате – огромного ума чувак. Правда, сумасшедший.

Да Роман и сам понимал: чужие мозги – потёмки. Вот не доходит же до некоторых людей, что машина в кредит за два миллиона при зарплате в восемнадцать тысяч рублей – это не их вариант. Но берут!.. А банки им кредит дают, и потом двадцать лет смотрят, как этот бедолага выживает. И таких выживальщиков в стране – пруд пруди.

Потому что мозг – это… Это мозг. Никто не знает, что это такое, даже учёные, вот факость. Учёные похожи на людей, которые, отрывая у паука ножки, доказывают, что на них находятся паучьи уши. Егоров смеялся над подобными исследователями. Сам он практиковал Осознанные Сновидения, выходы тела в астрал, магический сталкинг, управление временем и пространством и даже телекинез. Для лучшего осознания этого он писал дневник сновидений: записывал всё, что ему ночью приснилось.

Роман читал этот дневник – вязкие и скучные образы, нагромождение фантазий и воспоминаний. От обычных снов сны Егорова отличались только тем, что тот упорно пытался перемещаться по этим своим локациям и фантазиям до тех пор, пока его не выкидывало из сна.

Но Егоров рассказывал, что до больницы он мог даже погружаться в прошлое и своими глазами видеть всякие исторические события. Теперь же из-за таблеток и уколов ему трудно сосредоточиться. Зато он мог сколько угодно разговаривать о практике ОС с их лечащим врачом психиатром Сергеичем. Сергеич, как Роман понял из этих разговоров, тоже мечтал научиться передавать мысли на расстоянии, чтобы узнавать выигрышные комбинации лотерейных билетов или даже телепортировать ценные предметы из сна в реальный мир. Правда, открыто он в этом не признавался.

Наоборот, доктор Сергеич предупреждал Егорова, что, постоянно практикуя ОС, можно лишить себя нормального сна, а ничего хорошего в этом нет. Хотя техника ОС и возможна в работе с жертвами аварий при посттравматических синдромах.

– Ты потеряешь связь с реальностью, – говорил Сергеич.

– А если мне не нравится ваша реальность? – отвечал Егоров. – А если плохо мне в вашей реальности! Тошнит меня от неё! Работа-дом, работа-дом… Все бегут, все стараются успеть заработать денег на прожиточный минимум, только больше денег заработать нельзя. Больше прожиточного минимума никому не дают. Никому, кроме некоего меньшинства. Это ваша реальность?

– Психоневрологи не рекомендуют методику вроде ОС нормальным, здоровым людям, – ушёл от прямого ответа Сергеич и с намёком нахмурил кустистые брови.

Только Егоров не обращал на его брови внимания, потому что нормальным не был. Он был постоянным и любимым пациентом психбольницы.

И всё из-за своего стойкого убеждения, что медицина пошла не тем путём. Врачи режут, колют, ломают, пичкают лекарствами, только проку от такой медицины не так-то и много. Человеку надо научиться управлять мозгом, тогда он победит любую свою болезнь. Потому что мозг лучше знает, где находиться очаг заболевания. Мозг даёт команду телу, запускает всякие гормоны – и вот человек уже здоров.

Поэтому, выходя из больницы, Егоров переставал принимать таблетки и ходить к врачу. И скоро опять попадал в психбольницу, где рассказывал таким же болезным психам, что способности человека намного выше, чем все думают. И эти способности можно развить. Говорил Егоров хорошо, даже увлекательно.

Под его руководством Роман тоже стал тренировать работу своего мозга. И у него даже что-то получалось… Ложишься, стараешься полностью расслабиться. Скоро наступает пограничное состояние, начинаются какие-то вибрации… Ты засыпаешь. Рывок – и ты уже встал. И носишься во сне, как молодой щенок, обалдевший от счастья. Игривый, легкомысленный!

Страшно интересно, вот факость!..

_______________

Кат-сноска

Осознанные Сновидения.

Их практиковали в тибетском буддизме, даосизме и индуизме. В этих религиях ОС – не самоцель, а лишь одна из дорог к просветлению и освобождению разума.

Самым плодовитым, известным учёным и исследователем ОС считается американский психофизиолог Стивен Лаберж. В 1987 году он основал «Институт осознанных сновидений» – исследовательский центр онейронавтов. Среди российских учёных тема Осознанных Сновидений (т. н. онейронавтика) считается маргинальной, хотя она изучается во всём мире.

Главный вывод учёных, что у пациентов с невротическими нарушениями (с тревожными, истерическими и с обсессивно-компульсивными расстройствами) состояния ОС случаются чаще. При неврозах часто бывают пугающие сновидения.

Психоневрологи считают, что, находясь в Осознанном Сновидении, человек может вступать в диалоги с персонажами, которые фактически являются частями его собственного бессознательного. Понимание того, что проснуться можно в любой момент, создаёт у пациентов ощущение безопасности. Таким образом можно разрешать внутренние конфликты, но делать это, конечно, лучше под присмотром специалиста. Потому что подобные практики у людей с эндогенными психическими расстройствами могут спровоцировать обострения.

Другие специалисты-сомнологи считают, что ОС, как наркотики, ведут к игнорированию реальности. Если человеку только и надо – подольше поспать, чтобы делать во сне всё, к чему он стремится, что интересно ему в жизни, то он живёт в несуществующем мире.

И в этом практика ОС очень похожа на игроманию – увлечение видеоиграми.

_______________

****

Только потом к Роману пришёл сосед дядя Петя, причём не в день посещения пришёл. Как ему это удалось только? В их больнице с посещениями было строго.

– Ну, как ты тут, Рома? – спросил дядя Петя.

– Нормально. Как всякий сумасшедший, – пошутил Роман и грустно улыбнулся.

– Не обольщайся, сынок. Ты – не такой уж сильно сумасшедший.

– А как же?.. Рыбка со мной разговаривает!

– Голос низкий, хриплый такой, звучит, как из толщи воды?

Роман прямо подпрыгнул на стуле. Вскричал:

– Да! Откуда вы знаете?

– Она и сейчас разговаривает, – ответил дядя Петя. – Просит «живой корм». Я слышал, когда к вам заходил. Элечка только ничего не слышит, это не каждому дано. Элечка очень переживает за тебя. Плачет.

– А вы тоже слышите такое, дядя Петя?

– А чего же не слышать, если твоя рыбка – обыкновенный биофабрикат.

– Кто?

– Ну, биоробот, то есть. С одной единственной заложенной в неё программой – «живой корм» просить.

Роман онемел просто. Биоробот!.. Его Индекс – биоробот! Ну, нифигасе! Как же он сразу не врубился, не допёр? Надо было её вскрыть и глянуть, что внутри! Вот факость! Если б заранее быть в теме!

Дядя Петя оборвал его мысли:

– Моня – ша. Даже не думай за варианты! Даже если ты её вскроешь, всё равно в ней ничего не поймёшь. Таких рыбок делают очень похожими на обычных. Тот же скелет, та же кровь, а голосовую гибкую плату ты легко примешь за обычный… Кишечник, например. Или даже рыбьи экскременты.

«И как дядя Петя узнал, о чём я подумал?» – заметался мыслями Роман. Спросил тут же, в запале:

– Гаврилыч! А кто их делает? Биороботов этих? И зачем?

– Если бы я знал, – ответил дядя Петя и пообещал: – Но я узнаю, Ромка. Верняк!

Они помолчали. Роман – от потрясения, а дядя Петя, наверное, собираясь с мыслями, потому что дёргал себя за седой ус: привычка у него такая. Потом он сказал:

– Для начала надо поискать сообщения в сети. Возможно, есть ещё подобные случаи. Или в стране, или на вашей планете. Сообщения о странных случаях с говорящими рыбками. Или с говорящими птичками. Они ведь тоже червячками питаются.

– А что делать с моей рыбкой?

– Ничего. Я возьму её с собой. Буду думать и приглядывать за нею. Может кто объявится возле рыбки этой. Ведь кто-то же тебе этого робота подсунул?

– А почему мне?

– Ну, ты же, Ромка, чего скрывать? Не совсем нормален, особенно, когда волнуешься… Если скажешь кому, что с тобой рыбка разговаривает, тебе же никто не поверит. И с людьми ты по работе контактируешь. Так что ты – отличный кандидат… И не смотри на меня так. Дело говорю!..

Они опять помолчали.

– Гаврилыч! – позвал Роман через какое-то время. – А парашютистов наших так и не нашли. Они пропали бесследно.

– Да, Ром. Знаю.

– А деньги мне пришли через Индекс.Деньги, знаете? Может это корпорация Индекс стала людей похищать?

– Не думаю, Ром. Зачем им это? Скорее, просто совпадение. Скорее Индекс подвернулась под руку нашим злодеям, как удобная платёжная система.

– А кто наши злодеи?

– Если бы я знал, – опять сказал дядя Петя и пообещал: – Но я узнаю, Ромка. А ты здесь, в больнице, поживи пока, подлечи нервишки. Элечка завтра к тебе придёт.

– Гаврилыч! – позвал Роман. – А меня здесь долго держать будут?

– Нет, недолго. Чего тебя держать? Сейчас никого долго не держат, даже буйных.

– А вы когда ко мне опять придёте?

– Не знаю, Ром, как у меня теперь получится. Сложно рассчитать время точно.

Больше Гаврилыч ничего не сказал, но его визит принёс надежду. Роман повеселел, а то ведь уже хотел изучать брошюрку «Как управлять Вселенной, не привлекая внимания санитаров». Вот только странные слова обронил дядя Петя в задумчивости: «Подобные случаи или в стране, или на вашей планете».

На «вашей планете»… Прикольно.

****

_______________

Кат-сноска

3D-биопринтинг. 

Он всё решительнее входит в нашу жизнь.

Так называется технология по созданию объёмных моделей на клеточной основе с использованием 3D-печати. И просто фантастическим чудом является то, что все функции и жизнеспособность клеток при этом сохраняются.

Проблема с количеством донорских органов для пересадки давно толкало человечество на поиски биомедицинские решения проблемы. Первый патент, относящийся к этой технологии, был подан в США уже в 2003 году.

Суть сегодняшнего метода – сборка тканей и органов из конгломератов клеток подобно конструктору. Осуществляют такую сборку на специальных 3D-биопринтерах, так же, как печатают на них послойно, по трёхмерной модели, различные «неживые» детали. Картриджи биопринтеров при этом заправляют сфероидами – конгломератами человеческих клеток, которые «капают» на специальную подложку – биобумагу (гидрогель). Напечатав один слой из клеточных сфероидов, сверху наносят второй, который потом «срастается» с первым. Так постепенно и получают объёмный живой объект – ткани кожи, хряща или даже целый орган, например, ухо.

Когда профессор университета Вирджинии (США) Владимир Александрович Миронов заметил, что отдельные кольцевые фрагменты сердца эмбриона цыплёнка могут сливаться в трубку, ему стало понятно, что живые ткани можно «собирать» из отдельных клеток или их конгломератов. К тому времени некоторые технологии для биопечати уже существовали. Например, технологии быстрого прототипирования и аддитивного мануфактуринга (индустрия с оборотом в 1 млрд долларов). Биомедицинский вариант этих технологий и есть биопечать органов – компьютерная послойная биофабрикация.

Профессор Миронов разработал аппарат для производства тканевых сфероидов и гидрогель для получения объёмных тканевых конструкторов. Потом, после печати, тканевые сфероиды не остаются отдельными элементами, а сливаются друг с другом внутри клеточных сфероидов через рецепторы клеточной адгезии (от лат. adhaesio – прилипание).

Сливаются сфероиды так же, как две капли масла в воде – под действием сил поверхностного натяжения и в результате клеточной перегруппировки и миграции. Слившись, они образуют ткане- и органоспецифичные структуры с «нормальной» морфологией. Осталось решить проблему формирования в печатных органах сосудистой сети (васкуляризации), потому что орган предполагается печатать с заранее встроенной сосудистой системой. Успехи уже есть: в компании «Органово» (Organovo Inc., Сан-Диего, США) методом биопринтинга получены васкуляризированные трёхмерные микрофрагменты ткани печени, состоящие из трёх типов клеток. В 2017 году в Китае детям с врожденным дефектом уха пересадили 3D-печатные уши.

В декабре 2018 года российским специалистам удалось получить первые результаты по печати органов в невесомости: на МКС биопринтер напечатал конструкт щитовидной железы мыши и хрящевую ткань человека. Причём невесомость позволяет печатать искусственный орган не послойно, а применяя объёмный метод, подобно лепке снежка, когда орган формируется сразу в трёх измерениях.

«Напечатанную» почку профессор Владимир Миронов предполагает получить к 2030 году.

Однако немецкие стоматологи в последнее время всё чаще призывают пациентов к сохранению собственных зубов, поскольку напечатанные импланты почему-то пока не приживаются в челюсти, особенно у пациентов после пятидесяти лет. И в этом, наверное, и будет состоять главная задача современных разработок – приживление 3D-напечатанного искусственного органа в организме и его правильная работа в нём.

Ведь организм – такая непростая система со всеми его гормонами, ферментами, переменной частотой сердечных сокращений, дыханием, нервацией и кровеносной сетью.

_______________

****

Весной прошлого года он так радовался уходящей зиме, что на Масляницу провожал её три раза.

Они с Элечкой ездили на Бакшевскую масляницу, потом в Славянский кремль Сундакова, – к вполне себе настоящим язычникам, у которых проводы зимы происходили по солнечному календарю. Потом ещё у друзей на даче они торжественно сожгли какой-то веник под хохот, свист и улюлюканье всей подвыпившей компании. И вот допровожались… Уже середина января, а снег в Москве ещё не лёг. Смотреть из окон палаты на такое серое уныние было совсем тоскливо.

Одна радость и была в психбольнице – поспать. И если бы Егоров не приставал к нему со своими вечными указаниями по ведению сновидческого дневника – было бы совсем хорошо. А то впился, как клещ в овцу: пиши и пиши ему в тетрадке, что ночью приснилось. Вот факость!.. А Роман не писатель какой-нибудь.

– Я не писатель, как Морозов! – так и сказал он Егорову.

– Какой Морозов? – спросил тот.

– Ну, тот высокий красивый старик, что ко мне приходил вчера, – пояснил Роман.

– Какой старик? – переспросил Егоров деревянным голосом и внимательно посмотрел на него. – Тебя никто вчера не навещал.

Роман онемел… Это что же? У него уже галлюцинации?.. Значит дядя Петя не приходил в больницу в день непосещения и ничего не говорил ему? Но тогда – что же это?.. «Но тогда получается, что я – точно сумасшедший», – подумал он в панике и тут увидел, что Егоров едва сдерживается, чтобы не загоготать.

– Ах, ты, упырь! А я ему и, правда, поверил! – закричал Роман, хватая Егорова за грудки.

– Легче, легче! Я же всё-таки псих, что с меня взять? – Стал отбиваться от него Егоров.

– Ну, тебя в жомпу, придурок! Ещё и лыбится. Ты меня напугал до ящура! – Роман обиделся не на шутку и тут же поклялся, что не будет ничего никуда записывать, теперь уж точно.

У него гораздо лучше получалось просто плавно впасть в сон и видеть всякие быстрые образы, которые потом переходят в полноценные сновидения. Тут главное – сохранять спокойствие, чтобы случайно не проснуться слишком рано. Правда, если помедлить, то можно уснуть простым нормальным сном.

И Роман лёг поудобнее и стал расслаблять лицевые мускулы, повторяя про себя таблицу неправильных английских глаголов. Таблицу эту он учил когда-то, но вспоминал всегда с трудом. А мозгу сейчас надо было сосредоточиться на чём-то отвлечённом, заумном и нудном, а то Роман так и будет пережёвывать пустяковые дневные обиды и нескоро заснёт.

Значит, приступим: сначала дыхание. Потом мускулы… Теперь эти. Глаголы… Как их там, блин…

****

– Настоящие патриоты в Африке не охотятся – им своих зверей хватает, – сказал Длинный.

– Глупышечка… Ты совсем не шаришь в этом. Настоящие патриоты охотятся в Африке, чтобы сохранить своих зверей, – заспорил Рэд и добавил: – Но в обезьянок я бы тоже не стал стрелять, стопудово… Я врубаюсь, что отстрел проводится для контроля численности популяции, но всё же.

«Какая разница чьи звери? Мы все живём на одной планете, и она – наш общий дом», – подумал Капитан и встал, чтобы загасить костёр: пора было выходить на тропу. За ним поднялись и остальные, понимая, что чилл-аут окончен.

Он негромко скомандовал:

– Бумажки, окурки, огрызки – собрать.

И отвернулся, чтобы маскировать след от костра. И ему было глубоко побоку, кто это будет делать – сам Длинный или его дружок, или их охранники. Не уберут за собой – значит никуда не пойдём, будем стоять хоть до вечера. Он с самого начала всех проинструктировал об уставе тайм-калигмента, что оставлять после себя в плейстоцене отходы, даже органические, категорически запрещено. И что следить он за этим будет строго. Хотя некоторым людям, что говори, что нет. Эти ещё на базе к своим винтовкам не хотели глушители брать.

И тогда Капитан даже разозлился. Сказал, как отрезал:

– Отставить! Нельзя пугать зверей выстрелом. К тому же выстрел может привлечь к нам неандерталов или даже разумных. А это совсем будет скверно.

– Чего? Съедят? – решил посмеяться Длинный и даже на приятеля своего покосился, призывая того к потехе.

– Да, – ответил Капитан просто.

Как он и думал, его лаконичный ответ сбил с Длинного легкомысленное настроение лучше всяких нотаций и запугиваний, дурацкая ухмылка его погасла.

– Капитан! А кто опаснее? Неандерталы или разумные? – с нескрываемым интересом спросил Рэд.

– Неандерталы, – отозвался он и вздохнул. – С разумными можно хоть как-то договориться

Сейчас ему было уже трудно вспомнить, когда и почему его стали звать в Парке «капитаном». Наверное, из-за любимого словечка «отставить», сказанного в форме приказа. Но Капитан был не против: главное, чтобы в группе была дисциплина, и все ему подчинялись. В этой группе с самого начала всё пошло не так.

Этим охотничкам надо было всё же ехать на африканскую ферму.

Загоны на африканских охотничьих фермах были огромные. И выпускали туда животных, купленных на аукционах – такая охота стоила дешевле, чем охота в «дикой» природе, к тому же трофей был гарантирован. Но нет, Длинному захотелось подлинной романтики. И вот теперь он ноет, что за пять дней, что они мёрзли здесь, на Колыме, им так и не попался ни мамонт и ни лев. А ведь умные люди говорили ему, что при охоте на Большую Пятёрку надо закладывать минимум по пять дней на каждого зверя. «Вы же не в тир собираетесь», – говорили ему умные люди.

Но разве Длинный будет кого слушать? Длинный спорил:

– Меня следопыты в Африке вывели на зверя. Подвели за ручку и поставили перед ним, и я выстрелил. И всё. Разве это охота?

– Зато шакал будет у вас в Африке – бесплатно. Выслеживай и стреляй. Хоть всех перестреляй, – не сдавались умные люди.

Но Длинному не нужны были шакалы. Рэд тоже сказал, что не хочет шакалов. Рэд сказал, что лучше потратить подаренные родителями деньги на настоящую плейстоценовую охоту. Тем более, что у него есть знакомый тайм-агент, сокурсник по академии – нормальный пацан, учились вместе, он устроит им переброску в настоящий «Плейстоценовый парк». Стопудово!.. Но деньги – вперёд.

И вот теперь Капитану приходится нянчиться с этими молокососами, возомнившими о себе ни весть что. Папенькины сынки! И самый заносчивый и высокомерный из этих двоих был Длинный – сын какого-то важного чиновника или политика. Рэд был парень посговорчивее, он всегда улыбался, сияя всем своим простоватым круглым лицом, а до Длинного доходило всё, как до жирафа. Причём, как до очень вежливого жирафа, убийственно вежливого жирафа. Есть же такое понятие «вежливое хамство»? Так вот, Длинный его олицетворял.

Остальные в группе были телохранителями этой парочки. И среди них не было ни одного настоящего охотника, а собрались, похоже, одни только грёбаные браконьеры, если судить по тем хвастливым россказням, которыми они обменивались между собой. И угораздило же Капитана попасть в эту группу егерем… Вот невезение!

Он аккуратно маскировал след от костра плитами дёрна. Костёр захотел Длинный опять же для романтики, хотя они прекрасно обошлись бы горелкой и сухим топливом. Костёрчик развели под высоким деревом, чтобы дым, поднимаясь, рассеивался в его кроне. Длинный тут же занял самое удобное и безопасное место, привалившись спиной к древесному стволу. Он и сейчас сидел, и смотрел, как его охранники убирали стоянку, а потом вытащил капсулу с «нашатырём» и стал крутить его.

– Отставить! – вскрикнул Капитан и, подскочив к Длинному, выхватил из его рук капсулу. – «Нашатырь» доставать в самом крайнем случае!.. Не вскрывать и даже не смотреть на него. Мы ж от вони все задохнёмся!

Длинный опешил.

– Жутко воняет, – пояснил Капитан, уже успокаиваясь, он стал засовывать капсулу обратно в плечевой ремень рюкзака Длинного. – Это спецсредство разработали в лаборатории нашего «Голиафа» для обороны от неожиданного нападения хищника. Тогда дёргаешь пробку правой рукой, а левой суёшь капсулу в сторону зверя. Вам же объясняли! На пещерного льва действует безотказно.

– А на мамонта? – спросил Длинный.

– Не знаю, никто ещё не пробовал, – ответил Капитан и добавил многозначительно: – Боятся. К тому же мамонты к себе близко никого не подпускают.

– А что в капсуле, капитан? – спросил Рэд и отмахнулся от облачка особо нахальных кровососущих упырей.

– Там что-то покруче секрета скунса будет. Нюхать для пробы не советую. Блеванёте, – пообещал Капитан и, не глядя на Длинного, вернул ему рюкзак, на заднем отвороте которого явственно блеснули нарисованные светоотражающей краской глаза пантеры.

Длинный согласился нести хоть какой-то груз, только когда Капитан сказал ему, что в рюкзаке находится пакет выживания с датчиками. Что без рюкзака, если что-то пойдёт не так, Длинного даже не найдут. Это, конечно, было неправдой. Датчики вшивались ещё и в комплект одежды каждого тайм-калигмена, но Длинный этого не знал и ещё повыпендривался.

Пригрозил:

– Если со мной что случится, отец весь ваш «Голиаф» засудит нафиг.

Но Капитан ответил, что Длинный и Рэд были проинформированы об опасности тестового погружения в тайм-эксперимент «Плейстоценовый парк». И что согласие на участие в погружении они подписали сами, добровольно. А вот это уже было правдой.

Так что Длинному пришлось заткнуться. Но находиться охотнику в своей группе без груза Капитан позволить не мог: каждый грамм перенесённого в плейстоцен снаряжения был ценен, как золотой. Пусть Длинный вместе с винтовкой тащит хоть свой рюкзак с пакетом и «нашатырём». Не переломится!

А винтовка была у Длинного – высший класс. Только её он и нёс с явной охотой. Сразу понятно, что она ему самому страшно нравилась и была предметом гордости. С винтовкой Длинный обращался, как влюблённый со своей девочкой – холил её и лелеял, и никому не позволял брать в руки.

Капитан потянулся за котелком, чтобы залить водой стыки между плитами дёрна, и тут его браслет ожил нежной вибрацией – сработали датчики движения, установленные вечером вокруг лагеря. Капитан глянул в свой тепловизор и выругался. Так он и знал! Будь оно всё неладно!..

– Кто это, капитан? – спросил Рэд.

Он застыл, потом стал оглядываться, поворачиваясь кругом со своим тепловизором, но, конечно, ничего не понял, не заметил и не разобрал – они остановились на ночь в густом ивняке, который изобильно рос на опушке этой небольшой рощицы.

Капитан ответил коротко:

– Неандерталы. Отходим. Датчики оставляем. Заберём на обратной дороге.

– А может это разумные? – спросил Длинный.

– Пообщаться захотелось? – поинтересовался Капитан и забормотал тихо и быстро: – Нет, это неандерталы. По силуэту видно. Невысокие, массивные. Идут размашисто. Головы крупные, вытянутой формы, челюсти большие. Шеи короткие, с наклоном вперёд.

Длинный стоял и улыбался, и смотрел на него, он даже винтовку свою в руки не взял. И тогда Капитан добавил:

– Их копья оставляют на теле страшные раны.

И тогда группа зашевелилась. Все в момент подхватили с земли свой груз и оружие. Капитан показал рукой направление движения. Сказал:

– Идём к реке. Неандерталы не любят купаться. Тихо идём. Не тсым… Смотрим под ноги.

Пропустив вперёд всех парней, – нарисованные на спинах их рюкзаков глаза ясно высвечивались в неясном свете заполярного утра, – он ещё раз внимательно осмотрел стоянку, опять глянул в тепловизор и бросился прочь за группой, на ходу нащупывая в патронташе запасной патрон.

Ёмкость магазина его помпового ружья составляла всего четыре патрона. Плюс один патрон в стволе. Не очень-то много для такой работы, как у него. Чёрт бы побрал жадное руководство «Голиафа». Лишь бы денег себе побольше нахапать… Как можно экономить на снаряжении егерей?

И тут под его ногой оглушительно хрустнула сухая ветка.

_______________

Кат-сноска

«Плейстоценовый парк».

Это реально действующий заказник в нижнем течении реки Колыма, в 150 км южнее побережья Ледовитого океана (Северо-Восточная Якутия).

В заказнике проводится эксперимент по воссозданию экосистемы «мамонтовых тундростепей» эпохи Плейстоцена, существовавшей на больших территориях Северного полушария во времена последнего оледенения. В то время на этих землях водились многие виды крупных животных: мамонты, львы, леопарды, тигры, шерстистые носороги, большерогие олени.

Создатель и научный руководитель заказника – российский эколог Сергей Афанасьевич Зимов. Он читает лекции, даёт интервью, на страницу сообщества «Плейстоценовый парк» можно подписаться на Вк.

Идея парка: территория нашей страны – огромная, но не приносит никакой прибыли, потому что располагается на севере, и земли эти пустующие. Восстановление экосистем с многими видами хищников и травоядных позволит получать доходы не только от туризма, но и вести рациональную охоту по типу африканских заповедников. И в этом нет никакой фантастики.

Учёные считают: в том, что северные земли превратились в болотистую тундру, виноват не климат, а уничтожение крупных животных человеком, начиная с австралопитеков. Без мамонтов и оленей, специализирующихся на определённом растительном корме, почвы перестали получать органическую подкормку (попросту – навоз). Началось вымывание органических веществ из грунта, когда неразложившаяся растительность навечно уходила в мерзлоту, унося с собой плодородие почв. В таких условиях траву степей сменили мхи и лишайники, которые потребляют меньше влаги – и произошло заболачивание земель. С возвращением крупных животных, в том числе и хищников, – например, львов, – тундра снова превратится в степь (саванну) с её изобилием.

Кстати, вопреки распространённому мнению, львы не боятся холода. Благодаря находкам палеонтологов известно, что древние кошки в Евразии жили на территории, простиравшейся от Новосибирских островов до Китая и от Испании до Аляски. Подобно тигру, лев не является тропическим животным, а приспособлен к обитанию во всех климатических зонах. Капские львы, исчезнувшие в горах Южной Африки, сохранились в Новосибирском зоопарке, где с 1968 года содержатся на открытом воздухе круглый год, при перепадах температур от +36 °C до −49 °C. И взрослые звери, и детёныши чувствуют себя хорошо.

В 1988 году на участке тундры в 160 км² (огорожен не полностью) было выпущено стадо якутских лошадей, и растительность на территории парка начала меняться. Животные расчистили заросли бурьяна и кустарников, расправились с многолетними залежами сухой мёртвой травы, удобрили почву навозом. Это способствовало росту сочных, богатых белками трав. Весной 2011 года Плейстоценовый парк пополнился европейскими зубрами и маралами. Кроме того, в сентябре 2010 года в Плейстоценовом парке появились овцебыки.

Сейчас парк живёт трудной жизнью.

Животные убегают: маралов может сдержать только забор в 2,5 м высотой, а такой надо ещё строить. Убежавших животных стреляют браконьеры. Овцебыков нигде нельзя купить. Они есть в заповеднике, но надо просить ямало-ненецкого губернатора через людей, которые к нему вхожи. Удалось купить яков, только они безрогие, и плохо приживаются: их ослабляют естественные болезни. Лучше яков чувствуют себя коровы, они даже разжирели. Но коровы не смогут конкурировать с бизонами, когда те появятся: бизоны забьют коров. К тому же проблема с коровами: им нужен водопой, нужна вода, они не утоляют жажду поеданием снега, и их надо каждый день гонять на реку, и поддерживать там прорубь.

Северный олень хорошо размножается, но, к сожалению, это не тот вид, который трансформирует экосистему. К тому же северный олень питается ягелем, которого в парке уже мало. Лошади едят траву, но не идут в кустарники, а ивового кустарника в парке много. Значит нужно поддерживать какой-то баланс между лошадьми, которые иву не едят, и животными, которые иву едят. В 2019 году в парке появились овцы. Для них планируется приобрести снежного барана для улучшения генетики потомства. Но это требует дополнительных финансовых вложений, а финансы в парке весьма ограничены.

Интересно, что наряду с крупными животными, в качестве одного из наиболее важных компонентов в восстанавливаемой экосистеме мамонтовых прерий называется и навозный жук.

И его задача – одна из важнейших.

_______________

****

– Капитан – Жирафу, деньги – Голиафу, – произнёс Роман, окончательно проснулся и сел в койке.

– Что? Из фазы сна выбросило? Онейронавт хренов, – злорадно поинтересовался Егоров.

– Выбросило, – пробормотал Роман согласно и разжал пальцы правой руки.

Было ещё темно, но свет ему и не требовался, таким знакомым казался на ощупь предмет на ладони.

– Тогда вставай! Сейчас карательная медицина к нам придёт, – сказал Егоров, он зевнул, включил свет и повернулся к Роману.

Роман продолжал сидеть и смотреть на свою ладонь, на которой лежал небольшой белый, приятно увесистый предмет.

– Что это у тебя такое? – спросил Егоров.

– Кажется… Винтовочный патрон, – прошептал Роман: он не мог прийти в себя от потрясения.

А вдруг это ему сейчас всё ещё снится?.. Он опять сжал кулак и врезал им по стене, что есть мочи, зашипел от боли, стараясь не заорать, и опять повалился на подушку со словами:

– Ой! Мамочки!.. Это не сон.

– Какой патрон? – удивился Егоров, он подошёл к Роману и попытался вытащить предмет из его крепко стиснутых пальцев.

– Патрон для охоты на буйвола, – ответил Роман и отдёрнул руку. – Не трогай! Он из биоразлагаемых композитов. Нельзя вскрывать запайку.

Какие-то секунды Егоров недоумённо смотрел на него, потом заорал:

– Нифигасе!.. Ты из сна патрон добыл? Ты смог? Да это же… Да это же, знаешь, что такое?

– Знаю. Не кричи, – попросил его Роман. – Возьми, посмотри, только аккуратно и не кричи.

Он опять сел и отдал Егорову предмет, запаянный в белый пластик и напоминающий по форме охотничий патрон большого калибра. Что пластик был не простой, а высокотехнологичный, угадывалось сразу: он чётко и нежно обтягивал патрон, а швы запайки были ровные, гладкие, просто ювелирные, и только внизу виднелась аккуратная отрывная нить.

– А почему он в пластиковой запайке? Никогда таких не видел, – продолжал допытываться Егоров, он крутил патрон по-всякому, гладил, взвешивал на ладони, даже нюхал.

– Чтобы ничего из современных технологий не оставлять в том времени…

– В каком времени?

– Ладно. Посмотрел, теперь отдай взад, – спохватился Роман и отобрал патрон у Егорова.

В коридоре начиналось движение, слышались шаги и шум голосов. Егоров с обиженным видом направился к двери.

– Только прошу, чувак! Никому ни слова! – окликнул его Роман.

– Сам знаю, псих ты конченый, – буркнул Егоров и распахнул дверь в коридор.

– А то бесследно исчезнет психология!.. Вот факость! – закричал Роман, опять начиная волноваться.

Он быстро вскочил и стал одеваться. Егорова надо догнать! Егорову нельзя верить, Егоров, наверняка, побежал к своему дорогому доктору Сергеичу с потрясной новостью об удавшемся, наконец-то, переносе материального тела из осознанного сна в реальность…

Роман выбежал в коридор – но Егорова уже и след простыл.

****