Читать книгу Скольжение - Ноэль Веллингтон - Страница 5

ДАЛЕКО от посёлка заговорщиков, за пределами пустыни и за окружавшими её с одной стороны горными хребтами, среди густонаселённой, плодородной долины стоял город Ма́уг. Издали могло показаться, что город был накрыт сверху совершенно прозрачной полусферой, которая лишь чуть искривляла пространство вокруг него. Невидимая, она же продолжалась под землю и замыкалась там в законченную сферу. Эта укреплённая граница была создана и поддерживалась магами клана Варкавата, чтобы невозможно было воспользоваться зыбкой границей этого мира с остальными и проникнуть в город иначе, чем через ворота.

Сам город, похожий на полусферический муравейник, точно так же распространялся вглубь земли, как и окружавшая его сфера. Это был один из древних городов, который строился и надстраивался по мере того, как в него стекались поколения странников, пересекавших в прошлом пустыню, и рождались их потомки. Клан Варкавата основал город Мауг в незапамятные времена, когда его воины и маги под предводительством самого вождя Варкавата пересекли пустыню, спустились с горных перевалов и увидели цветущую долину с плодородными землями. Слух о новом городе распространился повсеместно, и все, кто пересекал пустыню с какой угодно целью, предпочитали проходить через него, чтобы отдохнуть, пополнить припасы и продать свои товары, а многие и оставались навсегда. Впоследствии город вошёл в королевство Понде́вард, когда его армии приблизились к горам, отделявшим долину от остальных заселённых земель мира, и клан Варкавата принял решение не брать в руки оружие.

С тех пор прошло много времени, и многие кланы в королевстве поднимались в иерархии, захватывали трон, проигрывали в борьбе за власть, и скатывались в забвение. Одним из таких кланов был Варкавата. Благодаря мудрости его правителей и их придворных магов, они вскоре смогли завоевать высокое положение в королевстве, воспользовавшись своим богатством и несколькими удачными династическими браками. Благородные арьйигуры клана возвысились до высот, о которых мечтали многие в королевстве, но потом что-то пошло не так. Кто-то совершил оплошности, кто-то сделал неправильный выбор, кто-то пал жертвой наёмных убийц, и другие партии, в конце концов, смогли оттеснить Варкавата далеко от трона. Это было тяжёлым ударом для вождей клана, уже мнивших себя равными королям и метивших на трон. Одно из отчаявшихся поколений попыталось организовать заговор, он провалился, его организатора казнили и всех высокопоставленных представителей клана выслали обратно в их долину и город. С тех пор Варкавата мечтали о мести и о своём возвращении в столицу Пондеварда, Ика́тр, в королевский дворец и его тронный зал, который они считали своим по праву с тех пор, как породнились с самыми влиятельными благородными семьями и вошли в высшие институты власти.

Так продолжалось долгие три века, пока в круг придворных магов не был допущен Гарул Тартанагон, недавно сдавший экзамены и доказавший, что обладает достаточными способностями, чтобы выполнять обязанности при дворе. Ещё послушником, Гарул выбрал своей специализацией алайа́н – материализацию мыслей. Мастеров алайана в королевстве можно было пересчитать на пальцах одной руки, и с его помощью амбициозный молодой арьйигур надеялся быстро продвинуться по карьерной лестнице. Благодаря его природному упорству и скрытности, изобретательному уму и харизме он успел многого добиться к возрасту, в котором другие лишь начинали свою карьеру. Вожди клана заметили его успехи и приблизили его к себе. Тут Гарулу и представилась возможность ознакомить их со своим планом захвата трона Пондеварда. План был одобрен, и под видом бродячего предсказателя Гарул отправился в долгое странствие через все земли королевства в поисках недовольных, которые согласились бы стать заговорщиками. Таковых было найдено достаточно, чтобы сформировать несколько групп, которые не знали о существовании друг друга и не должны были узнать до самого нападения. Каждой было поручено отправиться в удалённые уголки пустыни и малонаселённые районы и построить там тренировочные посёлки, в которых они могли бы подготовиться к выполнению своей части плана по захвату власти. Гарул вооружил их разработанными им самим тренировочным оружием и щитами, и они приступили к изнурительным тренировкам.

Это оружие было уникальным тем, что создатель наделял его своими собственными мыслями и знаниями. Каждый его экземпляр был продолжением его самого и обладал способностью обучать бойца во время боя. С каждым попаданием по себе, боец терял частичку индивидуальности и на неё же становился чуть более похожим на Гарула образом мышления. Именно это произошло с Луи. Он ничего не знал об этом. Последний раз он вернулся из другого мира на Землю и старался изо всех сил больше туда не соскальзывать. По дороге домой в поезде он так и сяк пытался придумать, что говорить Селин, и в итоге решил сказать чистую правду. Увиденное им убийство не на шутку перепугало её.

– Ну вот, я же говорила тебе, что там не всё так просто и мирно! – сказала она. – Если эти осьминоги убивают друг друга просто так, то не ровен час, они могут и на тебя напасть. Не надо тебе больше там появляться. Сделай мне одолжение и больше туда не попадай, пожалуйста!

– Да мне и самому не по себе с тех пор. Профессор тоже обеспокоен не на шутку. Я постараюсь! Может быть, мне успокоительных попить?

– А тебе можно? Ведь ты работаешь с инструментами, требующими чёткой моторики.

– Пожалуй ты права.

– Извини, Лулу. Мне жаль, что я ничем не могу помочь.

– Да ничего страшного. Я как-нибудь справлюсь.

Все усилия Луи не помогли. Когда он заснул в ту же ночь, ему приснился страшный сон, и проснулся он уже в другом измерении. Раздосадованный, он попытался вернуться, но ощутил такое сильное сопротивление, что оно каждый раз выталкивало его обратно. Страх навсегда остаться запертым там охватил его, и благодаря ему он смог вернуться. Вынырнув в нашем мире, он оказался в стене между гостиной и другой квартирой, и ему пришлось приложить усилие, чтобы выскользнуть из неё. Он крадучись вернулся в спальню и залез под одеяло.

Утром по дороге на занятия Луи размышлял о том, что произошло ночью. Он чувствовал, что совсем недавно что-то изменилось. Он пока не отдавал себе отчёт в том, что именно это было, но он ощущал себя по-другому. Даже прислушавшись к своим ощущениям, он всё равно пока не мог понять, что его беспокоило. Это произошло после соскальзывания в доме профессора, но когда именно, он сказать не мог. Постоянно ощущая это странное чувство, Луи каким-то непостижимым образом смог контролировать себя, и ему удалось длительное время оставаться в нашем мире.

Гарул ждал появления Луи, но никаких признаков проникновения посторонних существ сквозь границу не было. Время тянулось, тренировки заговорщиков продолжались своим чередом, но новый замысел мага требовал маленького союзника, который мог бы незаметно проникнуть в столицу, и маг решил действовать сам. Луи наследил. Он оставил достаточно проходов в границе, чтобы такой могущественный маг, как Гарул, смог выследить его, как только он нашёл первый же проход на крыше лабиринта. Найти Луи на Земле было труднее, но и это было во власти Гарула.

Как-то вечером Луи ожидал автобуса на остановке возле пересечения улиц Леона Блюма и Эмиля Золя. Стоял ранний октябрь, и погода была безветренная. Внезапно Луи почувствовал неприятный запах. Оглянувшись, он увидел приближающегося к нему бездомного.

– Вот чёрт! – подумал он. – Сейчас начнёт мелочь просить.

Вместо этого бомж гордо выпрямился, приложил руку к груди и представился: «Я Гарул Тартанагон, придворный маг клана Варкавата. Ты посетил мой мир и получил удар оружием, которое я сотворил и пропитал своей магией. Теперь тебе открыт проход в наш мир, и ты стал непобедимым воином. Я молю тебя оказать мне помощь в деле чести и справедливости, которое взывает об отмщении за подлые злодеяния нашего врага».

– Что ты пьёшь или куришь? – с издёвкой ответил Луи. – С какого бодуна тебе такая чушь в голову лезет? Нету у меня мелочи и никогда не было. Оставь меня в покое.

– Это тело действительно любит выпить, – ответил бездомный. – Вот только у него маковой росинки во рту не было уже дня два, потому что ему никак не повезёт найти желающего поделиться монетами.

– Так и есть: ему нужна мелочь! – скривился Луи. – Иди уже куда подальше. Нет у меня ничего для тебя.

– Если ты мне не веришь, то я докажу тебе, что могу находиться в любой оболочке. Сейчас я покину эту так, чтобы ты убедился в правдивости моих слов. Узри же!

Оглядевшись, бездомный вышел прямо на середину дороги. Не ожидавший такого водитель грузовика, только что съехавший с триста восемьдесят третьего шоссе, не успел затормозить и сбил его насмерть. Луи видел, как тело бездомного отлетело метров на десять и осталось лежать без движения. Он стоял, разинув рот от изумления и показывая рукой на бездомного, словно пытаясь сказать: «Ты в своём уме? Что ты творишь?»

Однако, не в силах сказать ни слова, Луи лишь всплеснул руками и в отчаянии покачал головой. Вдалеке послышалась сирена полиции. Видимо водитель грузовика уже успел вызвать их. Они скоро подъехали, и Луи поспешил к ним, чтобы дать показания в защиту водителя. Его выслушали безразлично, всё записали и пожелали ему спокойной ночи, что видимо было профессиональной шуткой. Вернувшись на остановку, он приготовился ждать своего автобуса, но вместо этого сзади раздался очень похожий голос.

– Теперь Вы верите, что я могу находиться в любой оболочке?

Луи обернулся. Вокруг никого не было.

– Поднимите голову. Я над вами.

На ветви ближайшего дерева сидел ворон. Он вытянул левое крыло и показал им куда-то назад.

– Идёмте туда. Там мы можем поговорить, и нам никто не помешает.

Проследив его жест, Луи понял, что он указывает в сторону кладбища. Ворон, говорящий голосом только что покончившего собой бездомного, приглашал его на беседу на кладбище. От этого у него прошёл мороз по коже.

– Ладно, идёмте, – ответил он. – У меня такое чувство, что Вы от меня не отстанете и не дадите мне сегодня вечером спокойно доехать до дома.

Ворон вспорхнул и перелетел на крышу здания кладбища. Пройдя по ней, стуча когтями по металлу, он дождался, пока Луи подойдёт и слетел на решётку ворот. Явно чтобы не заставлять Луи ходить далеко, он перелетел на одно из ближайших надгробий и принялся ждать, пока тот его догонит.

– Ну и зачем я Вам понадобился? – с сомнением в голосе спросил Луи, подойдя.

– Мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы попасть в этот мир, да Вы и сами знаете, как это непросто, – ответил ворон. – Обратиться к Вам меня заставила жестокая нужда…

– А, так бездомный всё-таки был без гроша в кармане?

– Пожалуйста, выслушайте меня! Всё это крайне серьёзно. Вы ненароком стали свидетелями учений моих соратников по борьбе против жестокого правителя, короля государства Пондевард, частью которого является моя родина. Пондевард завоевал и поработил нас. Наш народ веками жил под их гнётом, но сейчас его возмущение достигло предела, и ко мне присоединились смельчаки, готовые бросить вызов правящему клану Эдиомаган. Нас отчаянно мало, и нам необходима помощь.

– А я-то чем вам могу помочь? У вас по четыре руки, по восемь ног, и вы по сравнению со мной всё равно, что слоны!

– Именно то, что Вы малы, вселяет в меня надежду. Наше волшебное оружие дало Вам невероятную силу и способность проникать через границу миров. Это то, чего нам всем не хватает: незаметности. Как только мы бы появились в столице, у дворца тирана, нас бы сразу заметили и уничтожили. Вы же можете проникать туда незаметно, через такие трещины и щели, куда нет доступа арьйигуру.

– Это кто такие?

– Это мы, те самые существа, которых Вы видели в другом мире.

– Послушайте, кто бы вы там ни были…

– Гарул Тартанагон, придворный маг клана Варкавата, к Вашим услугам.

– Вот, вот, Гарул, или как Вас там. Тот удар фонарным столбом уже и так достаточно испортил мне жизнь. Из-за него у меня сплошные неприятности, и мне нет дела до ваших королей и кланов. Сделайте мне одолжение: оставьте меня в покое. Из-за вас всех я могу лишиться возможности получить образование, сделать карьеру, и создать семью.

– Напротив, мы просим о помощи далеко не безвозмездно! В качестве знака нашего доверия, примите этот скромный подарок. Он Ваш независимо от того, что вы ответите мне.

Ворон клюнул камень надгробия под собой и отошёл назад на несколько шагов. Луи подошёл поближе и увидел там какую-то стекляшку. Взяв её в руки и потерев пальцами, он стёр с неё пыль и грязь и обнаружил, что это бесцветный, огранённый камень размером с вишню.

– Чем это мне поможет? – спросил он.

– Продав его, Вы смогли бы обеспечить себя на несколько лет жизни, – ответил ворон.

– Это что, бриллиант? Ворованный, несомненно?

– Он действительно был украден столетия назад, но в двадцать первом веке Вам не придётся волноваться о том, что законный владелец может объявиться и предъявить претензии. Ему отрубили голову гильотиной в середине девятнадцатого века.

– Вы это серьёзно? Вы просто даёте мне алмаз стоимостью в десятки тысяч Евро, который до этого валялся в грязи?

– А чем ещё ворон может убедить человека?

– Не знаю, чем может ворон, но Вы же утверждаете, что Вы маг. Сделайте что-нибудь волшебное. Можете?

– Могу.

Луи ощутил соскальзывание и оказался высоко на скале над пустынным посёлком.

– Как-то Вы меня не убедили, – подумал он. – Я и сам сюда раньше попадал.

Сзади послышались шаги. Он обернулся и увидел того арьйигура, который убил другого. С большим трудом он выговорил по-французски густым, низким басом, таким же, который Луи слышал и раньше: «Добро пожаловать в мой мир».

– Так не пойдёт! – Покачал головой Луи. – Мне срочно надо домой, понимаете?

Он попытался вернуться, но ему не удавалось. Он предпринимал попытку за попыткой, но никак не мог пробить границу. Она каждый раз выталкивала его назад.

– Вы что, похитили меня? – закричал Луи.

– Простите меня! Вы просили убедить, и мне не пришло в голову ничего другого, кроме как отправить Вас сюда. Я сожалею! Теперь я могу лишь подтолкнуть Вас ненадолго в Ваш мир, но Вы соскользнёте обратно, как только отпустите его ткань.

– Мне что, нет пути назад? Совсем нет? Я не смогу вернуться туда навсегда?

– Есть один способ. Слуги короля-тирана пользуются им, чтобы доставлять наёмных убийц и солдат туда, где зреет недовольство. Они могут пробить любую границу куда угодно, в любой мир. Если бы мы победили, то получили бы доступ к умножителю силы магии и смогли бы объединить усилия и открыть Вам путь домой. Помогите нам, и мы поможем Вам вернуться! Вы же видели, как нас мало, и понимаете, как мало у нас шансов на победу, когда против нас все армии и секретная полиция целого государства.

– Но я-то чем вам могу помочь?

Гарул взял камень больше самого Луи и бросил в него с огромной силой. Луи показалось, что он приложил не только мускульную силу рук, но и дополнительную силу магии. Опять Луи увидел его полёт, словно в замедленном кино, но щит появился перед ним, и камень отлетел в сторону, раскрошившись немного при ударе. Осколки и искры брызнули во все стороны.

– Теперь Вы видите, что неуязвимы? – спросил маг, подходя ближе.

Он поднял руку, и из ножен на запястье выросло его оружие и стало таким, как в момент убийства Фадкарна, а не призрачным, как на тренировках в лабиринте. Он нанёс такой же молниеносный удар в Луи, который должен был разрубить его по диагонали. Щит опять преградил дорогу оружию, и оно соскользнуло, оставив глубокую борозду в скале под его ногами, тоже высекая искры и осыпая Луи осколками.

– Обычное оружие бессильно против тебя, – продолжил маг. – Ты сам стал оружием и щитом. Тебя нельзя убить, а вот ты можешь разить даже самых могущественных врагов. Лишь сильная магия может противостоять тебе.

– Почему я неуязвим, а арьйигуры уязвимы? – спросил Луи.

– По нескольким причинам. Во-первых, Вы и мы разные по природе, а во-вторых, по размеру. В Вас попало столько магии из оружия, что Вы полны ею, и будучи существом более… восприимчивым к ней, вы сильнее изменились.

Хотя гравитация и не действовала на Луи в этом мире, он по старой привычке обессилено опустился на скалу и схватился за голову руками, качая ей от ощущения полного бессилия и безысходности. Он только почувствовал, что жизнь стала налаживаться, и всё снова полетело в тартарары.

– Идёмте со мной, – попросил маг. – Мы приютим Вас в нашем укрытии и окажем Вам любую поддержку, какую только можем.

– Докажите мне, что всё именно так, а то мало ли какими бандитами вы можете оказаться. Вдруг вы собираетесь просто кого-то ограбить? Знаю я таких: детей учат в форточки лазить.

– Понимаю, какие мысли вызвала у Вас моя просьба, – заметно огорчился маг. – Что ж, идёмте! Я покажу Вам кое-что.

Он взял Луи за руку своей огромной рукой и сделал шаг со скалы в пустоту. Под его ногами появились такие же ступени, как и тогда, в коридоре, под ногами сражавшихся друг с другом заговорщиков. Он потянул Луи за собой, и тот тоже сделал шаг и оказался на продолжении одной из ступеней. Вместе они заскользили по воздуху над пустыней, всё ускоряясь. Путешествие заняло длительное время. Луи почему-то не чувствовал усталости, хотя и был на ногах уже целый день. В этом мире он ощущал себя совершенно иначе. Не было ни голода, ни жажды, ни жары, ни холода. Он словно не жил, а существовал. От этого ему стало ещё больше не по себе. Он смотрел вниз, на проносящуюся под его ногами пустыню, скалы, диковинные растения и стайки парящих камней, то тут, то там. По его оценке, прошли часы, когда впереди замаячили горы. Они пролетели, всё поднимаясь, над предгорьями и горными хребтами и остановились на плато среди их вершин. Туда вела хорошо заметная тропа с противоположной стороны. Заканчивалась она у вырубленного в склоне горы портика с колоннами, в середине которого находилась дверь. Маг и Луи подошли к ней, и маг отпер сложный замок похожий на головоломку и впустил Луи внутрь.

Они вошли и оказались перед идущим вертикально вниз колодцем. Ступив на его стену, они спустились вниз и снова стали на горизонтальный пол. Вправо и влево расходились два коридора. Было видно, что каждый ещё многократно разветвляется. Маг направился в левое ответвление и снова влево, в первый же боковой коридор. В его стенах были вырублены ниши, в которых на массивных пьедесталах, выше роста Луи, стояли статуи арьйигуров. Луи догадался, что находится в мавзолее усопших, а пьедесталы – это саркофаги.

– Здесь покоятся высокорождённые члены клана Варкавата. Я прочту Вам некоторые эпитафии, а когда Вы выучите наш язык, то сможете вернуться и прочитать остальные сами. Итак, слушайте. К сожалению, это займёт долгое время, потому что переводить арьйигурский язык на французский мне непросто.

На крышках пьедесталов были вырезаны тексты. Луи пришлось ступить в воздух, на временные ступени, чтобы увидеть их. Гарул опёрся двумя руками на надгробие, некоторое время скользил глазами по строкам, а потом начал медленно читать, запинаясь и подыскивая слова.

Шестой князь Варкавата Мебдима́н III похоронен в таком-то году зелёного неба в возрасте тридцати одного года. Казнён по приказу короля Пондеварда. Безутешная семья оплакивает его. Дальше шли перечисления заслуг и подвигов князя. Гарул перешёл к следующему саркофагу и продолжил читать.

Военачальник Интаса́гси, командующий десятью тысячами, похоронен шестью годами позже в возрасте шестидесяти семи лет. Попал в засаду при охране границ Мауг-хато́ра, государства при городе Мауг, и погиб в схватке, спровоцированной войсками клана Эдиомаган.

На следующем саркофаге было написано, что покойный похоронен на втором году серого неба в возрасте пятидесяти трёх лет. Он пал от рук наёмных убийц, выполняя свои обязанности посла клана Варкавата к клану Эдиомаган.

Гарул продолжал читать эпитафию за эпитафией, пропуская некоторые.

– А что на этой, которую Вы пропустили? – спросил Луи.

– Разумеется, далеко не каждый благородный член клана погиб насильственной смертью. Эта особа упокоилась в солидном возрасте ста шестидесяти трёх лет, в своём доме.

– А, да, конечно. Но, пожалуй, Вы можете остановиться. Этого вполне достаточно, чтобы убедить меня. Вы покрыли период в пару сотен лет и насчитали десятки насильственных смертей, все от рук клана Эдио… как там его?

– Эдиомаган.

– Да, так вот: что ещё они делают? Ведь если это только проявление межклановой вражды, то простые люди, ой, простите, арьйигуры, могут и не страдать от этого.

– Но они страдают. Варкавата и Мауг-хатор обложены непосильной данью. Наши искусства и ремёсла в упадке, а Эдиомаган купаются в роскоши. Нам не разрешается содержать армию и флот, и наши торговые суда подвергаются нападениям пиратов. Из нас выжимают все соки с тех пор, как мы были завоёваны. То же самое они проделывают и со своими простыми арьйигурами. Те живут в постоянном страхе за свою жизнь и прозябают в бедности. Одарённые жители всего королевства могут поступить в университеты, но только не жители Мауг-хатора. Нам отрезан путь к образованию и официальным должностям. Мы – арьйигуры второго сорта.

Луи хотел горько вздохнуть, но осознал, что не дышит.

– Здесь что, нет воздуха? – спросил он. – А что за ветер ощущал я по дороге сюда?

– Воздух есть, нет дыхания. Всё вокруг живое, каким бы ни казалось. Живым его делает магия, которой пропитано всё в некоторых мирах, а особенно в этом. Мир медленно меняется, и с ним меняются пустыни, горы, небо, и даже эти саркофаги. Арьйигуры должны быть осторожны и дальновидны, ведь каждое вмешательство в жизнь и магию этого мира имеет последствия. Даже вот эти тексты должны быть составлены опытными магами, разбирающимися во взаимовлиянии магии и поступков быстроживущих существ. Вырубленные в камне, они оказывают долгосрочное влияние на магию мира и могут привести к событиям, о которых не предполагал бы менее опытный автор.

– Я не знаю, – покачал головой Луи. – Да, мне жаль вас всех. Да, я сочувствую вам. Но у меня своя жизнь, понимаете? Я не виноват в ваших злоключениях, а значит и не обязан вам помогать. Нас вместе свела злая судьба, но это вовсе не означает, что я должен всё бросить и помогать вам в общем и Вам в частности. И вообще, мне срочно нужно домой, хотя бы чтобы отдать Ваш алмаз моей подруге, раз я всё равно скоро провалюсь сюда надолго, возможно навсегда.

– Справедливое требование, – ответил Гарул. – Соберитесь! Я могу ненадолго протолкнуть Вас туда, но помните, что Вы должны там держаться за ткань мира!

– Уж постараюсь как-нибудь, – скривился Луи. – Давайте же!

– Приложите все усилия, и я помогу Вам, – ответил Гарул.

Луи оказался в полной темноте и тут же выскользнул вверх. Теперь он стоял посреди какого-то поля. Со всех сторон оно было окружено лесополосами, а вдали у дороги виднелся сарай и фермерский домик.

– Хорошенькая помощь, – в сердцах подумал Луи.

Он дошёл до дороги, путаясь ногами в каких-то растениях, и пошёл к дому, до которого оставалось полкилометра. Там на него залаяли собаки, а вскорости на крыльцо вышла женщина под шестьдесят.

– Извините за вторжение, но меня по ошибке высадили из машины здесь, посреди полей. Будьте добры, подскажите, как бы мне добраться до Лиона?

– Сначала тебе нужно как-то попасть в Ла Шез Дё, а оттуда уже на автобусе до Ле Пюи ан Веле.

– Далеко до Ла Шез Дё?

– Рукой подать. Четыре километра.

Луи поблагодарил и пошёл в городок пешком.

– На Белю налево! – крикнула она ему вслед.

За вторым перекрёстком Луи удалось остановить машину, и пожилой фермер подвёз его до городка. Высадив его на перекрёстке, он показал направление и сказал: «Топай, дружок, по Сент Антуан, пока не сможешь свернуть влево на Вокзальную, а дальше тебе направо по ней, и там сам сообразишь».

Несколько часов спустя, Луи, наконец, добрался до Лиона. Всё это время телефон Селин не отвечал. Подходя к своему дому, он вдруг услышал своё имя: «Луи Кадьё?»

Он оглянулся. Из припаркованного перед домом микроавтобуса вышел хорошо одетый человек лет сорока, крепкого сложения.

– Да, это я, а в чём дело?

– Мы ждём Вас по просьбе профессора Лупьена. Его знакомые обратились к специалистам нашей клиники, и наш коллектив заинтересовался Вашим случаем.

– А что это за клиника?

– Это исследовательское учреждение под Фонтенбло. Оно оборудовано по последнему слову медицинской науки.

– Увы, я уже говорил профессору, что мне нечем платить за обследования.

– Вам и не придётся. Раз клиника согласилась включить Вас в план исследований, то это совершенно бесплатно. Конечно, Вам придётся покупать себе еду, сверх обычного рациона, но это не дороже, чем в городе.

– Ладно, тогда можно и обследоваться.

– Тогда сходите, возьмите вещи, и поедемте с нами, раз мы уже здесь.

Луи поднялся в квартиру. Селин там, разумеется, не было, и он оставил ей записку, спрятал бриллиант в её шкатулочке для украшений и позвонил в колледж преподавателю. Подождав, пока того вызовут из мастерской к телефону, он сказал, что заболел и вынужден лечь в больницу.

– Это очень жаль, ведь, скорее всего, Вы, Луи, уже отстали настолько, что не сможете сдать курс. Вас придётся оставить на второй год.

– Мне тоже жаль, но увы, я болен, и мне придётся провести в больнице по крайней мере несколько дней.

Собрав свой рюкзак, Луи спустился вниз и сел на заднее сиденье микроавтобуса.

– Если опустите правую руку вниз, то там рычаг, которым можно опустить сиденье, чтобы поспать, – сказал водитель, отъезжая. – Кстати, зовут меня Жюль Дюверне́.

– А я Жан-Люк Ламоре́, – представился второй, сидевший на пассажирском сидении спереди. – Мы работаем в клинике, заботимся обо всём, что связано с движением пациентов. Так что, с любыми вопросами обращайтесь к нам.

– Первый вопрос у меня уже есть. Что за обследование мне предстоит?

– Увы, это не ко мне, но зная клинику, могу предположить, что Вам сделают полный набор: кардиограмму, томографию, анализ крови и всё такое. Мы административные, а не научные сотрудники. Там отличное, современное оборудование и учёные, а не просто деревенские доктора.

– У нас, например, обследовался в своё время Джофре Гудо, – добавил Жюль. – Слышали, наверное?

– Имя звучит знакомо, но не припоминаю.

– Все газеты писали, что он слышал голоса. В нашей клинике у него обнаружили повышенную чувствительность слухового нерва в лежачем положении.

– А, вспомнил! Точно. Он заявлял, что в кровати слышит потусторонние голоса. Только дальше о нём вдруг перестали писать.

– Всё правильно. Как только ему был поставлен диагноз, ему предложили два варианта: операция на слуховом нерве или просто использовать беруши. Он выбрал второе и, кажется, совершенно доволен жизнью.

Они долго ехали на север в сторону Дижона, а за Боном повернули на северо-запад, в сторону Парижа и Фонтенбло. Луи уже давно был на ногах, но совершенно не чувствовал ни усталости, ни желания заснуть. После Немура они свернули направо, поколесили по лесу и подъехали к воротам справа от дороги. Там Жюль провёл через электронный замок своим пропуском, ворота открылись и пропустили их на заросшую лесом территорию. Метров через пятьдесят их виду открылся современный трёхэтажный корпус из сплошного стекла, перед которым стояло несколько машин, а по тропинкам вокруг гуляли несколько человек в обычной одежде и полосатых больничных пижамах.

– Мне тоже придётся носить это полосатое? – спросил Луи.

– Отнюдь нет, – усмехнулся Жан-Люк. – Её носят только те, кто не хотят трепать своё.

Он и Жюль казались совершенно обычными, весёлыми мужиками, хотя Луи ожидал, что они должны быть заумными занудами, раз работают в исследовательском учреждении. Успокоившись и расслабившись, он последовал за ними в фойе. Там Жан-Люк попрощался и куда-то ушёл, а Жюль представил Луи сотруднице маленькой регистратуры.

– Вот, наш новый пациент. У него случаются проблемы с ориентацией в пространстве и чувствительностью кожи.

Луи заполнил обычную медицинскую форму, потом его взвесили и измерили рост и вызвали медсестру. Она проводила его в маленькую, одноместную палату на третьем этаже.

– Сейчас четыре, – сказала она. – Ужин в семь, так что можете отдохнуть или пойти прогуляться. Сегодня никаких обследований не будет, а завтра утром будьте готовы. Я приду за Вами в восемь утра. На первом этаже есть небольшая библиотека, в ней же можно посмотреть телевизор, но там смотрят в основном старьё. Пациенты помоложе обычно смотрят его в спортзале рядом.

– Пойду, прогуляюсь, – ответил Луи. – Я целый день провёл в дороге.

Выйдя из корпуса, он направился по первой же попавшейся тропинке, куда глаза глядят. С того момента, когда он разговаривал с вороном, и тот вытолкнул его в другой мир, он чувствовал, что то странное ощущение, которое появилось несколько дней назад, только усилилось. Ему приходилось постоянно держаться за этот мир, но в то же самое время он перестал чувствовать усталость и напряжение от этого. Под деревьями ему было хорошо. Он слушал шум ветра в их кронах и пение птиц, и волнения последних дней отступали и сменялись покоем. Он позвонил профессору Лупьену, чтобы поблагодарить за рекомендацию, но тот не поднимал трубку. Луи ещё погулял и вернулся в палату. Ночь он провёл без сна, лёжа на кровати и глядя в потолок. Усталости не было, и ему по-прежнему вообще не хотелось спать. Совершенно уверенный, что утром у него обнаружат повышенное давление и всё в таком духе, Луи последовал за медсестрой на второй этаж. Там всё шло, как на любом медосмотре: стетоскоп, горло, молоточек, термометр. Все показатели были в норме. Потом Луи отвели в другую комнату и сняли кардиограмму. После неё ему дали время отдохнуть и съесть завтрак.

– Томографию Вам сделают завтра, натощак, – сказала сестра, найдя его в столовой. – А сейчас пожалуйте на тренажёр для записи сердечной деятельности.

Луи отшагал на тренажёре несколько километров, прежде чем ему надоело, и он сказал, что устал, хотя на самом деле был свеж и полон сил. На него навесили записывающий прибор и предложили провести день как всегда и побольше гулять, что он и сделал. Остальные пациенты казались самыми обычными людьми. Среди них были представители всех возрастов и профессий: старичок со слуховым аппаратом, загорелый мужчина с военной выправкой, оказавшийся офицером флота, женщина средних лет, работавшая диспетчером на автобусной станции где-то в Бретани, старшеклассница со шрамом на лбу, уходившим вверх под волосы, и ещё несколько разных людей. Луи познакомился кое с кем и убедился, что смотреть телевизор действительно лучше в спортзале.

На следующее утро ему сделали томографию. Он спросил, когда следует ожидать результатов, и врач покачал головой и предположил, что во второй половине дня возможно всё будет готово. Действительно, его вызвали в кабинет врача, и тот развесил на фонарях снимки и распечатки и принялся рассматривать их. Потом он позвонил и вызвал коллегу.

– Вы что-то у меня нашли? – встревожился Луи.

– Вовсе нет, пока абсолютно ничего, – ответил врач.

Вскоре вошёл другой, и они принялись обсуждать результаты обследования. Луи слушал их и мог лишь составить мнение, что оба не видели в нём никаких отклонений.

– В общем, Вы, месье Кадьё, совершенно здоровы, – наконец сказал первый врач. – Никаких причин для потери ориентации или чувствительности кожных покровов мы не наблюдаем.

– А для провалов в памяти, которыми сопровождается потеря ориентации? Я нахожусь где-нибудь, потом вдруг оказываюсь совсем в другом месте.

– Нас не предупреждали о таком, но всё, что я сказал, остаётся в силе. Единственное, что я могу порекомендовать – это запись нервных сигналов. Может быть, это поможет пролить свет на Ваше состояние. Спуститесь с медсестрой в подвал, и там мы сможем записать Вашу нервную деятельность.

Луи пошёл за медсестрой вниз. Они спустились на второй подвальный этаж, но он заметил, что лестничная клетка продолжается ещё на пару этажей дальше вниз. Она привела его в комнату со столом и четырьмя стульями и оставила одного. За ним закрылась стальная дверь с небольшим, укреплённым проволокой стеклом, и щёлкнул замок. Не обратив на это внимания, Луи сел и попытался пододвинуть стул ближе к столу, но и тот, и другой были привинчены к полу.

– Что за чёрт? – подумал он.

В тот же момент дверь открылась, и вошли Жюль и Жан-Люк. Первый держал в руке шприц. Второй схватил Луи за руку, вывернул её и бросил его лицом вниз на стол. Повернув голову насколько мог, Луи увидел, как Жюль собирается сделать ему укол в спину. В этот момент его щит возник сразу везде вокруг, срывая руки Жан-Люка с его запястья и предплечья. Игла шприца ударилась в щит и согнулась. Жан-Люк почувствовал, как непреодолимая сила отбросила его руки так быстро, что он ощутил это, как удар, а потом и их обоих прозрачная волнистая стена оттолкнула от Луи так сильно, что они ударились об стену спинами и затылками.

– Что вы тут вытворяете? – спросил он, выпрямляясь и поворачиваясь к ним лицом.

В ответ на это Жан-Люк сунул руку за пазуху пиджака и вытащил пистолет. Как в замедленном кино, Луи увидел вспышку, и как пуля вылетает из ствола, ударяется о щит перед ним и, быстро вращаясь, расплющивается, и во все стороны разлетаются кусочки медной оболочки и свинца, а затем она падает на пол, всё ещё бешено вращаясь, и катится в сторону, подпрыгивая. Луи охватил гнев. Он понял, что это далеко не невинный исследовательский центр, а секретная лаборатория. Всё сразу совпало в его мозгу: крепкое телосложение и военная выправка Жюля и Жана-Люка, глубокий подвал и молчащие телефоны Селин и профессора. Он сам не знал, как создал в одной руке такой же жезл, как у мага Гарула, а в другой сформировал щит из стены, которая только что защитила его от пули. Мир опять ускорился, когда он взмахнул жезлом и ударил Жан-Люка по голове. Жезл прошёл сквозь него, как сквозь арбуз. Кровь брызнула во все стороны, и, почти разрубленный пополам, Жан-люк упал на пол. Луи взмахнул щитом, и тот, как бритва, отрубил Жюлю голову. Луи подошёл к двери и ударил в неё щитом. От этого она вылетела из дверной коробки и ударилась о противоположную стену. Выйдя в коридор он взглянул на лестницу вверх. Оттуда послышались шаги множества ног, и скоро бронированные спецназовцы преградили ему путь на следующем пролёте. Двое присели, прикрываясь ступенями лестницы, и нацелили на Луи карабины, а двое с тактическими щитами стали позади них с пистолетами в руках.

– Зачем мне это? – подумал он. – Ходьба стала делом прошлого. Теперь я могу не тратить на неё время.

Он мысленно оттолкнулся от пространства позади и врезался щитом в их ряды, разбрасывая передних и расплющивая задних между щитом и стеной. Несколько пуль отскочили от его щита и ударились в стены, выбивая фонтанчики бетонной пыли. Не дав оставшимся в живых двоим подняться, он двумя взмахами жезла разрубил их пополам. Взлетев на первый этаж, он прошёл через фойе, где перепуганная насмерть регистратор пряталась под столом, и вышел наружу. Ключами, взятыми из кармана Жюля, он завёл микроавтобус и направился обратно на юг, в Дижон. Каждую секунду он ожидал, что его остановит полиция, но никто не обратил на него ни малейшего внимания. Луи не понимал, почему. Тем не менее, он добрался до дома профессора без приключений и остановил микроавтобус за пару домов, на противоположной стороне улицы. Так ему показалось безопасней. На звонок в дверь никто не отвечал. Луи позвонил к соседу и спросил его, когда тот последний раз видел профессора.

– А, ты же Луи, сын водопроводчика! – узнал его старичок-сосед.

– Да, это я. Мы с отцом были у профессора в прошлом месяце, и договорились, что я снова заскочу, но его нет дома. Давно Вы его последний раз видели?

– Да около недели, если так подумать, – ответил старичок. – Странно. Вон, за забором стоит его машина. Значит, он должен быть дома или путешествовать.

– А он мог куда-то уехать?

– Врядли. Он бы попросил меня приглядеть за домом, но ничего не сказал.

– Ну ладно, спасибо Вам. Если увидите его, передайте, пожалуйста, что Луи звонил и заходил, но не застал его, и пусть он мне позвонит.

– Конечно, передам! А ты, когда отца увидишь, попроси его позвонить мне. Сам знаешь, зачем, – улыбнулся старичок.

– Обязательно. Сейчас я иду прямо домой, так что сегодня же и попрошу.

Луи решил бросить микроавтобус и пешком направился домой. Несмотря на вечернее время, там не было микроавтобуса отца, и не горел свет в окнах.

– Неужели и мамы тоже нет дома? – удивился Луи.

Он нашёл ключи в укромном месте и отпер дверь. Сразу стало понятно, что родителей не было дома по крайней мере несколько дней. Прежде у Луи подкосились бы ноги, но теперь он стоял на них, как каменный. Он понял, что просьба профессора к его коллегам, во-первых, содержала чуть больше информации, чем следовало бы разглашать, и что, во-вторых, на неё обратили внимание далеко не просто исследователи, заинтересованные помочь Луи разобраться с тем, что с ним произошло. Видимо о его новых способностях стало известно в кругах, которые хотели бы ими воспользоваться, и его попытались взять под контроль, а всех, кто мог об этом знать, каким-то образом заставили замолчать.

– Чтобы их найти и выручить, у меня нет ни знаний, ни опыта, ни способностей, – подумал Луи. – По-моему, самое лучшее, это мне исчезнуть навсегда. Когда-то же их оставят в покое, убедившись, что получить доступ ко мне не удаётся. Простите вашего запутавшегося, недалёкого Луи, вы, мои любимые мама, папа, Селин и профессор Лупьен! Прощайте надолго, возможно навсегда.

Приняв такое решение, Луи отпустил этот мир и мгновенно соскользнул в другой. Оказавшись в пустыне, он огляделся и узнал окружавшие его местность, скалы вдали, и даже ту стаю живых камней, которая продолжала свой путь над пустыней. Он сделал несколько шагов в воздух, проверил направление на посёлок заговорщиков и направился туда.

За несколько дней до этого где-то ещё в похожем подвале Жюль допрашивал Селин, а Жан-Люк профессора Лупьена.

– Свидетельницей чего именно Вы стали? – спросил Селин Жюль.

– Сначала это было вроде стекла, которое Луи создавал возле себя, – ответила она. – Его нельзя было разбить, а об край я даже порезалась.

– А Вы видели, как он исчезает и появляется?

– Нет, не видела. Он никогда не делал это при мне.

– Не верю. Вы лжёте.

– С какой стати мне Вам лгать? Что мне с того? Стекло было, исчезновений не было. Он говорил мне про них, но я не верила.

– Почему Вы никому об этом не сообщили?

– Кому, например? Я никого не знаю, кому это должно было быть интересно.

– Да хоть в полицию!

– Как Вы себе это представляете? Я приду в полицию и скажу им, что парень, с которым я живу, то исчезает, то появляется опять? Вы хоть представляете, как меня там подняли бы на смех? Они бы сказали, что таких, как я, миллионы и посоветовали бы обзвонить его подружек!

– А у него их много?

– Нет, всего несколько, и мы уже год живём вместе. Когда меня отпустят?

– Когда мы найдём Луи Кадьё или убедимся, что он действительно исчез сам по себе, а пока Вы посидите у нас.

В другой комнате происходил похожий разговор.

– Вы своими глазами видели стекло между собой и месье Кадьё?

– Да, видел, упирался в него руками и даже стучал в него металлическим предметом.

– Мадмуазель Селин утверждает, что она порезалась об его край.

– Луи предупредил меня об этом.

– И что было дальше?

– Я сказал, что не верю в его исчезновения, а он предложил доказать и исчез из моей комнаты в ту же секунду. Через несколько минут он позвонил в дверь, и я его впустил.

– Как он это объяснил?

– Как объяснил? Да всё так же: что он проваливается в другой мир, а потом с трудом возвращается, словно ныряет и выныривает.

– И почему Вы не сообщили об этом, а попытались устроить ему медицинское обследование?

– Опасался, что если я скажу, будто мой знакомый водопроводчик-недоучка телепортируется в другие миры, то меня упрячут куда-нибудь, вроде этого заведения, только в смирительной рубашке.

– Не без оснований опасались. Теперь Вам придётся посидеть здесь, и чем скорее мы найдём Луи, тем раньше Вы вернётесь домой. Возвращайтесь в свою комнату, пока что.