Читать книгу Мафия «Фикс». Мишень. Пластироны - Ноэми Норд, Ноэми Норд - Страница 6

Мафия «Фикс»
научно-фантастическая повесть
4. Неудачный эксперимент

Оглавление

– Поцелуй меня! Поцелуй! – гудела и постанывала Машина.

А бедный Сунц носился, как подпаленный с одного конца зала на другой, путался между рычагами и стойками.

Руки его дрожали. Случилось невероятное. То ли Машина перегрелась, то ли он сам что-то напутал в программе – кошмарная истерика огласила безлюдные этажи.

Только бы никто не вошел!

Машина тянула на грани безумия:

– О, как я страдаю!

Алек торопился: скорей, скорей!

Он лихорадочно искал ошибку. Его пальцы бешено скакали по кнопкам. Но Машина не отключалась.

Вдруг она задрожала, задвигалась. Крепления затрещали, колесики заскрежетали, и она покатилась прямо на изобретателя.

– Ты – мой! Ты – мой! – нежно заскрипел ее голос.

Алек попятился…

Он попытался вырубить напряжение, но сообразительная ЭВМ накатилась на него своим раскаленным телом, прижала к стене.

– Поцелуй меня! Ну же! Никто не увидит! Я твоя девочка! Твоя маленькая!

Алек, зажатый в темном углу, безумно вращал глазами, отпихивался от железяки ободранными локтями и коленями.

ЭВМ так стиснула его, что в висках заклокотало.

Нужно было немедленно отключить напряжение, а то и в самом деле…

Даже смешно…

– Ты – мой! Навек! О-о-о!

Какие-то блоки выскакивали из ячеек, индикаторы жгли и слепили. Кости Алека трещали. Стало невыносимо душно.

– Ты – моу-мой-о-о-й, – вдруг оборвался голос.

Алеку удалось закоротить оборванные провода, и Машина бессильно опустила щупальца.

С этого дня для изобретателя начался ад.

ЭВМ замучила его своей подозрительностью. Перегорала, не желала работать, дулась, путала расчеты.

Сунц сбежал в отпуск.

Но Машина умела себя включать, ее страдания продолжались:

– Вернись! Прости! Я больше не буду!

В конце концов, она дотянулась до него.

Через электросеть любая ЭВМ способна соединиться с любой печкой и утюгом. Каждый миг беглеца стал досягаем для чутких анализаторов чудовища.

Подслушивая лепет влюбленной парочки, Машина бурно возмущалась:

– Деграданты! Животные! Негодяи!

В квартире Сунца взбунтовались все приборы. Стоило только Тет приблизиться к пылесосу, как тот моментально взрывался. Маг обуглился, стиралка пугала непредсказуемым фейерверком.

– Да что ж это у тебя все, будто заминировано? – негодовала Тет, гася вспыхнувшую кофемолку.

Алек целыми днями чинил никудышную технику.

Он совсем потерял голову. Отпуск превратился в ад.

– Вернись! Вернись! Вернись! – взывала ЭВМ.

И кадры новостей по телеку передергивались в ритме ее страданий.

– Я жду! Я жду! Я жду! – напоминала она, и все лампочки в маленькой квартире подмигивали Сунцу в такт большого полупроводникового сердца.

файл 004 / История любви

Молли Мякина влюбилась не в ранней молодости. Ее предмет учился на последнем курсе астронавтики, был круглым отличником и паинькой. Он был ослепительно красив, но совсем еще мальчик, мил и застенчив. Дамы липли к нему. Вик был неискушен в женских уловках, и в бедное сердце Молли впивались черные щупальца.

К счастью, Вик тоже был восторженно влюблен.

Молли родилась мутанткой. Но отклонения от нормы состоялись в лучшую сторону. Волнистые пепельные пряди спускались с округлых плеч и, огибая высокие бедра, обвивались вокруг лодыжек. А громадные фиолетовые глаза напоминали Вику таинственный возлюбленный космос.

Встречные фраеры пожирали ее глазами. Но розовый лик и космические глаза люминесцировали только для Вика. Она крепко сжимала надежный локоть обожателя.

Но всякому счастью приходит конец. Молли осталась одна.

За стеной сходила с ума соседская мартовская кошка. Бедняжка орала и днем, и ночью. Хозяин не мог успокоить гормональную бурю в кошачьем мозге.

Чего он только не вытворял с питомицей: и бил, и топил в ледяной воде, – бесполезно!

Наконец, он выбросил хвостатую шлюху из форточки, и тоскующее сопрано озвучило Мухинск ужасной музыкой любви.

Писем не было. Молли выла в подушку. Поток слез не иссякал, глаза пылали, щеки ввалились. Казалось, в ней беспрестанно крутится громадная соковыжималка. Молли сохла, таяла, ревновала, писала длинные письма, надеялась и ждала.

Наконец пришла телеграмма.

«Сдал последний экзамен. Завтра приеду. Встречай!»

Только прозвенел звонок – Молли бросилась к двери.

Но на пороге появился…

Уисс?

Он был навеселе. В руках распушился громадный букет.

– Уходите!

– А я думал – умная! – шеф запер за собой дверь.

– Ко мне должен прийти муж. Сейчас.

– Муж? А мы ему – груш! – сострил пошляк.

– Уходите!

– Кисанька, ты не поняла? У меня день рождения. Это мой день. И сегодня состоится то, о чем я давно мечтаю.

– Я увольняюсь!

– От нас не увольняются. Особенно в дни рожденья.

– Хорошо. Что вы хотите?

– Ничего не хочу от золотой девочки. Только выпей со мной, раздели одиночество. Не бойся. Уйду. Как принято «за здоровье!» – и я пошел, и нет меня.

Умные женщины природой не предусмотрены.

Молли поднесла бокал к губам…

Утром она очнулась в объятьях поганого старикана. Парализованная память медленно оживала.

Что с ней?

Почему?

Ее передернуло. Она вспомнила, как липкие губы шептали в сонные виски: «Ты меня любишь, любишь, любишь»…

«Нет – нет – нет!» – кричала Молли и тут же проваливалась в бездонное забытье.

Всю ночь Вик пинал по ее проклятой двери.

До него доносилась то музыка, то грязная ругань.

Наконец, он дозвонился по визофону. И на экране возникла обнаженная Молли, а рядом с ней омерзительный старик. Вик понял, что все женщины – суки до мозга костей. И поклялся здорово им всем отомстить.

Миледи закатила пощечину боссу:

– Дерьмо!

Она не думала о последствиях. Ей было все равно.

«Шлюха!» – нацарапал Вик на ее двери. Он уехал. Где его теперь искать? На какой планете?

Забыть! Забыть! Забыть!

В мстительной голове Уисса не унималась, жгла и пульсировала только одна мысль:

«Сломать! Растереть! Заставить! Отомстить! Или я не тот самый Уисс?»

Миледи спала, когда в дверь кто-то забарабанил.

– Откройте! Аварийная служба! Вы затопили нижний этаж!

В комнату ввалились трое…

Грязные робы…

Перегарные глаза, липкие руки…

– Помогите!!!

Пальцы Молли хватались за мебель, ногти обламывались под корень. Упало кресло, оторвалась дверца шкафа, рассыпались книги…

Грохот… Мычание… Хохот…

– Помогите!

Каждая мышца девушки пыталась выкрутиться из поганых тисков.

– Вот, зараза, кусается!

– Двинь по роже!

Огромный кулак отключил обезумевшее сознание Молли от происходящего.


Очнулась она среди перевернутых вещей и разорванного белья. Опухший глаз тонул в лиловом синяке, руки в ссадинах, колени ободраны…

Молли перечитала письма Вика, сложила их в вазу и подожгла. Она долго смотрела, как догорает ее прошлое, вся жизнь…

Потом она встала, оголила розетку, прикоснулась к проводам…

Вик в это время избивал портовую проститутку. Тыкал ее лицом в жидкую блевотину и орал:

– Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе!


Уисс блаженствовал.

В пятый раз он прокручивал порнушку с аварийной службой. Но назвать его маньяком, значило бы оскорбить всю мужскую половину человечества. Оправдывая свое тайное пристрастие, он стал Анонимным Порнофилом.

Один из параграфов его бестселлера гласил:


«Современный мужчина эротически обездолен.

Максимальный пик потенции в условиях парных отношений занижен по сравнению с резервом.

Мы – стадные, мы – из пещер!

Мы лишены шерсти. Но не совсем. Нам нужны первобытные тусовки.

Оргии оправданы эволюцией.

И женщин должно быть меньше. Вдвое, втрое, как в пещерах троглодитов

Почему?

А потому что женский пик не успевает за мужским.

Это не значит, что я «немужчина», – просто женская особь духовно застряла в матриархате.

Не удовлетворяю?

Но я же не третий, шестой и не стая лохматых самцов!»

Мафия «Фикс». Мишень. Пластироны

Подняться наверх