Читать книгу Больше черного - Оксана Кожемяко - Страница 12

Солнце палило нещадно. Моряки гребли дружно и зло, без долгих передышек. По расчетам Блэкмора, к вечеру второго дня должен показаться долгожданный берег. Хотя с едой и водой было туго, надежда подстегивала. Где-то глубоко в душе мерцала гнусная мысль о хрупкости шанса, но молодость тем и хороша, что, часто отбрасывая в раздражении здравый смысл, подчиняется жестким инстинктам и вере в свою счастливую звезду. Пираты опаленные, бронзовые от загара, обливающиеся ручьями пота, стиснув зубы, упорно продвигались вперед, следуя путем самонадеянности и напористости, натирая грубо сделанными веслами кровавые мозоли на крепких ладонях.

– Капитан, – крикнул рябой Харди, – справа по борту судно!

Рассекая форштевнем волны, уверенно расправив паруса и изящно опускаясь, и поднимаясь на волнах, военный 28-пушечный красавец – фрегат английской конструкции, шедший в бакштаге, не мог не вызвать восхищения. Но флаг его поверг пиратов в скверное расположение духа. Это был испанец. Даже для того угрюмого времени, испанцы слыли извергами, и попасть к ним в плен, а тем паче английским пиратам, было более чем мрачной перспективой. Мысль о бегстве посреди океана казалась нелепой. Пираты все в едином порыве воззрились на капитана.

– У нас есть веревки? – спросил Блэкмор. – Ага, прекрасно!

Глаза догадливых весело заблестели. Пираты все сделали, как сказал капитан, и когда фрегат, заметивший их, подошел к ним вплотную, взорам испанских моряков предстала недвусмысленная картина. Было ясно, что темноволосый юноша с мольбой в глазах и кляпом во рту – пленник. Вскоре вся команда Блэкмора вместе с ним была принята на борт. Пленника развязали. Капитан корабля, в черном платье, расшитом золотом, обратился к нему.

– Кто вы?

– Господь услышал мои молитвы, – воздев глаза к небу, ответил на великолепном испанском языке капитан пиратов. – Меня зовут Карлос де ля Нэгро. Я сын негоцианта, мы шли в Маракайбо. Эти мерзавцы захватили наш корабль, убили отца, наших людей, а меня взяли в плен, но два дня назад в шторм захваченное ими судно затонуло, нам чудом удалось спастись. И, как видите, у меня не получилось избавиться от их опеки.

– Они англичане? – продолжал допрос испанец.

– Да, грязные английские свиньи, – с нескрываемой ненавистью, произнес «негоциант».

– Что ж, сеньор, я рад, что смог помочь своему соотечественнику. Меня зовут Себастьян Рибера, я капитан этого корабля, – сказал он, дав знак гостю пройти вперед. – Будьте как дома дон Карлос.

Блэкмор кивком поблагодарил капитана за любезность.

Остальных пиратов испанец приказал отправить в трюм.

«Дону Карлосу» предоставили отдельную каюту и прекрасный костюм, богатство отделки, которого подтверждало его испанское происхождение. К великому удовольствию Блэкмор обнаружил на сундуке блюдо с фруктами и бутылку вина, отменного, как он оценил.

Умывшись и облачившись в тонкую батистовую сорочку, атласные кюлоты, камзол и жюстокор, Блэкмор перевел дух и оглядел себя. Ни дать, ни взять испанский кабальеро! Но ломать комедию придется недолго, ибо даже в совершенстве владея испанским языком, он мог попасться на лжи на самом невинном вопросе. Необходимо сосредоточится, этому, однако, чертовски мешала навязчивая дума о еде, выпитое вино вкупе с фруктами только усилило аппетит. Мысль о товарищах, запертых в душном трюме, перекрыла первую, эгоистичную. Нужно пошататься по кораблю и выяснить, где испанцы хранят оружие. Капитан не дурак, и, несмотря на его вкрадчивый тон и кошачьи манеры, в колючих черных глазках Рибера читалось все же подозрение.

В дверь каюты постучали, матрос оповестил дона Карлоса, что капитан с офицерами ждут его к ужину в кают-компании. «Сейчас меня засыплют вопросами. Стоит отказаться». Блэкмор сжал ладони, кровавые мозоли саднили. Есть, однако, хотелось, но рисковать не стоит. «Передайте сеньору Рибере, что мне нездоровится, и я намерен подышать свежим воздухом. Спасибо». Дьявол, руки выдадут. Здесь где-то были перчатки. А, вот! Блэкмор натянул перчатки, нахлобучил треуголку, и вышел из каюты.

Поднявшись на палубу, он огляделся. На таком судне команда должна насчитывать не меньше, чем полтораста матросов. Корабль был английской постройки, захваченный когда-то испанцами. Значит, оружие должно быть только в одном месте.

Морякам было невдомек, почему спасенный ими негоциант с беззаботным видом прогуливался по палубе. Вечерело, солнце медленно сползало в океан. Какой-то матрос споткнулся перед «Доном Карлосом». Пират любезно помог подняться ему, чем немало удивил упавшего. Блэкмор небрежно кивнул и отвернулся от него, спрятав в карман небольшой нож, удачно выпавший из ножен испанца. Совершенно собою довольный, пират стоял у борта и наслаждался видом величественного заката южной Атлантики.

– Дон Карлос, – послышался за спиной негромкий голос капитана. – Жаль, что вы отказались от ужина, сегодня он был вопреки обыкновению недурным.

Блэкмор обернулся и одарил испанца улыбкой.

– Верю, капитан, но я совсем не голоден, – соврал он и почувствовал, как его пустой желудок взвыл от зависти.

– Вам необходимо отдохнуть, – томно улыбнувшись, произнес капитан Рибера. – Завтра я бы хотел поговорить с вами.

Да, времени нет. Сможем ли мы вшестером захватить корабль? Шансы? То, что у нас есть, шансами не назовешь. На расчет надежды мало, вот если удача оказалась бы чуть благосклонней. Он отправился вниз. Ночь была решающей, а чувство голода невыносимо, молодой здоровый организм требовал пищи. Мимо проходил матрос, с подносом кукурузного хлеба. «И на том спасибо».

Ночь выдалась ясной и душной. Луна, словно гигантская рампа, освещала земные подмостки. Блэкмор разделся по пояс, испанская роскошь сковывала движения. Приоткрыв дверь, он заметил часового. «Да, дон Себастьян, вы правильно сделали, что не поверили мне». Но сторож, видно, не разделял подозрений своего капитана, он дремал. Тенью, выскользнув из каюты, Блэкмор встал за спиной своего стража. Молниеносное движение руками и испанец лежал на полу со сломанной шеей. Блэкмор спустился на нижнюю палубу. Часовой, заметив его, вскинул мушкет. «Какой ты нервный, амиго». Сверкнула сталь короткого лезвия. Теплая кровь брызнула в лицо. Тошнотворный звук, вырывающийся из узкой раны на горле, отравлял тишину и резал слух. На ремне исходящего в конвульсиях испанца позвякивали ключи. А вот и подходящий. Пираты высыпали из зловонного мешка.

– Oh! Le pantalon excellent, capitaine! – заметил Бове. – La soie! (О! Отличные штаны, капитан, шелк!)

– Подарок дона Себастьяна, – приподняв многозначительно одну бровь, произнес Блэкмор, и уже серьезно продолжал: – Итак, джентльмены, картина следующая. На судне сто сорок семь человек команды плюс офицеры. Сейчас на вахте около тридцати матросов. Оружие на корме, постарайтесь не разбудить остальную команду раньше времени. Капитана я беру на себя. Наверное, не стоит говорить, что, если провалим финал, получим «отставку без предварительного уведомления».

Пираты переглянулись, будто обменялись мыслями, и ринулись наверх. Нельзя сказать, что или кто помогал этим отчаянным головам в их предприятии, но факт вещь упрямая! Шестеро злых, голодных и ведомых жаждой свободы молодых мужчин захватили фрегат. Единственным козырем в руках пиратов была внезапность. Для начала ту часть испанской команды, которая изволила почивать, заперли в кубрике. Моряков, стоявших вахту, тех, кто не успевал сопротивляться, оглушали и кидали за борт. Вступавших в бой, без жалости убивали. Никому из испанцев и в голову не пришло, что количество нападавших было как минимум в двадцать раз меньше команды корабля. Судно было взято так ловко и бесшумно, что, когда в каюту к капитану, ворвался разгоряченный схваткой Блэкмор с окровавленной шпагой в руке, как воплощение жестокости и гнева, дон Себастьян, спросонья, не сразу вник в ситуацию, хотя считал, что подготовился к любым неожиданностям.

– Дон Карлос, – вскочив со своего ложа, вскрикнул капитан, – как посмели? Что это значит?

– Это значит, что ваш корабль захвачен, – ответил Блэкмор, и изящным движением пистолета указав на дверь, произнес: – Прошу, сеньор, ваша команда ждет на шкафуте.

Капитан, свирепо взглянув на своего гостя, вышел.

На верхней палубе, как стадо овец, загнанное волками, толпилась испанская команда под основательным прицелом. Здоровяк Рэмбл и рябой Харди, недолго думая, развернули несколько пушек, нацелив их на пленников и держали зажженными фитили, – что там пистолеты! Вот как зашалят, так и получат. Бове уже отправлял, довольно грубо, испанцев в шлюпки. Дэмпир и Кэрри выбрасывали трупы за борт. Окровавленная морская вода за кормой вздувалась и кипела от неистовой акульей трапезы. Блэкмор вывел капитана.

– Чувствовал я, с тобой что-то не так, – процедил Рибера из-за плеча.

– «На хорошей ткани тоже случаются пятна»9, кажется, так у вас говорят, – весело бросил ему в ответ Блэкмор и с издевкой подытожил: – В следующий раз не будьте столь легковерны, сеньор Рибера.

– Будь ты проклят, висельник, – прорычал испанец.

– Да-а, – притворно разочаровано протянул Блэкмор. – А я-то думал, вы придете в восторг от нашей блистательной победы. Ведь какова работа, а?

– Дьяволова, еретик чёртов, – сатанел дон Себастьян. – Гореть тебе в аду!

– Ну, гореть-то мы вместе будем, – подмигнул испанцу пират. – А может мне, и «милость» выйдет – место попрохладней, за то, что не повесил всю вашу компанию с тобой во главе.

– Лучше б повесил, – испепеляя Блэкмора взглядом, буркнул испанец.

– М-м, вот оно что, – произнес пират. – Честь задета. Но, извини, времени нет. Придется смириться. Смирение – наилучшее качество доброго христианина.

– Ублюдок, – прошипел Рибера.

– Он меня утомил, – небрежно кинул пират и дал знак Бове, закругляться с посадкой.

– Ну, что ж, джентльмены, мы заработали по чарке, – выдохнул Блэкмор. – Но расслабляться рано. Кэрри, Рэмбл, подобрать грот и фок, ставить стаксели. Придется справляться, орлы. Харди, марш на блинду10. Мистер Дэмпир, разворачивайте фрегат. Право на борт! Курс зюйд-зюйд-ост! Заберем наших островитян. Надеюсь, они друг друга не съели. Бове, ты на камбуз, приготовь что-нибудь, сил нет больше. Посиделки отменяются, поедим на ходу. Кстати, как назовем трофей?

– На твое усмотрение, капитан, – крикнул, стоящий у штурвала Дэмпир.

– Предлагаю окрестить «Скитальцем», – окидывая взглядом теперь уже свой корабль, произнес молодой капитан.

– А что, красиво и печально, – улыбнулся Дэмпир. – Я «за»!

– Ура, капитану Блэкмору! – заорал в эмоциональном порыве Харди.

– Гип-гип, ура! – троекратно подхватили пираты, после чего все хором задорно и весело грянули песню, весьма скабрезную, что-то там про крошку Мэри и ее безмерную страсть к молодым морякам.