Читать книгу Лира. Дольки - Оксана Оомс - Страница 7

– Ах, какие мы нужные им! Ах, какие мы преданные им! Мы благодетели!

– Мы? Рассмешило меня… Это же надо себя так подать! Мы – просто посредники. Простые, скромные. Не удаляемые.

– Как это? Зачем ты так про нас?

– А то же еще? Мы сидим между ними и их Светом. Между ними и их Богами. И просто жрем с двух сторон вкусненько. Из них вышла энергия любви, творчества, нежности – мы пожрали ее. Сожрали ее всю. Им идет – от Богов, от Ангелов их энергия заботы, защищенности, идеи – мы пожрали и это. Мы всеядные. Ну, почти все сжираем, им совсем немного проскакивает. Знаешь, как это можно представить? Вот они – яркие, талантливые. Мы их, конечно, научили думать иначе: что они – никто и звать их никак, чтоб место свое знали. Так вот. С одной стороны – они. С другой – их Бог. А мы – между ними в виде такого огромного черного покрывала от земли до неба. И вот они посылают те лучи свои с двух сторон, а мы это все жрем, насыщаемся этим, и им как подачку даем сотую долю процента от посланного им.

– О, да мы шикарные посредники!

– Даже лучше, чем ты думало. Мы и некоторых наших лучших работников – биороботов на таком коротком поводке держим – знаниями с ними поделились, чтобы они такую же систему в их жизни поддерживали. У них там наших биороботов – море! Они во все сферы их жизни внедрены, мощно, навеки.

– Что, лучше нас?

– Ну, кто может с нами сравниться, скажи? Но методы те же. Некоторые так во вкус вошли, что целые страны на это посредничество посадили, все области жизни охватили. Люди там стали злыми, жадными, голодными – нам пожрать места море. У них там не осталось ни одного места на планете, где бы не было внедрено посредничество. Все – под нами! Мы есть и мы будем есть!

– А биороботы? Они, что ли, все ими могут стать, если…

– Да, ты право, братик! Они все могут стать просто биороботами, если мы постараемся! Смотри. Это же элементарно. Мы своей деятельностью перекрываем им все их Человеко-Божественные стремления: к любви (навязывая им свое понятие о ней – пользуйся другими людьми, обижайся на них, что они недостаточно тебя любят, ревнуй, смотри только на внешность, ищи дальше, …), о развитии их талантов (навязывая им свое понятие – кому ты, дурак, нужен, бойся показать, тебя не оценят, да еще и посредников наших наставим, что он до ста лет не сможет никуда в нужные места пробиться, чтоб свой талант реализовать…), ну, и так далее, ты поняло. Бога они в такой ситуации и не смогут почувствовать…

– А где он?

– Бог? О… Да тут тайна такая, до которой им не дойти… Бог – он ведь у них в сердце… Там, в середке у каждого. Как там у них есть… Бог есть Свет Человеков… Ой, а они этого не поняли и ищут его во всяких зданиях и на всяких небах… Пусть ищут. А тут мы своей прослойкой между их Светом и ними – собственной персоной! Закрыли все хорошенько, законопатили все смолой – и готовый тебе биоробот. Чем он нам такой полезен? Да всем. Мы его кушаем нонстоп. Там же, внутри, по-любому Свет есть. Весь – наш. А биоробот себе выполняет все функции для наших посредников: покупает, что посредники производят, ест, что посредники подсунут, любит, как посредники научат, смотрит, что посредники по черному квадрату покажут! И никаких возражений! Он – духопослушный невозражун. Кушай, братик, и братиков зови! Наша смола – качественная и плотная. Ничего из сердца не выпускает, если в него уже попала.

Ля-ля «добреньких» духов.

– Как? Как? Я тебя спрашиваю: как ты туда проникаешь?

Боркун бултыхал за шкибарки этого проклятого экстрасенса. Туда-сюда. Туда-сюда. А этот ирод потусторонний, несмотря на то, что его так дико бултыхают за шкибарки, невозмутимо смотрит Боркуну в его разъярённые глаза и разве что чаёк не попивает.

Хотя нет! Боркун ему бы чаёк расплескал. Туда-сюда! Туда-сюда!

– Как? Ты можешь мне по-человечьи ответить?

Экстрасенс еще немного побултыхался, невозмутимый и хладнокровный. Потом аккуратно взял Боркуна за запястья, так же аккуратно их от себя вместе с Боркуном отодвинул и медленно, густым медовым басом провозгласил:

– Что – как?

Боркун, сорвавшись на кукольный фальцет, заорал с новой силой:

– Как? Как ты?.. Как… Вы..?

– Я – хорошо. А Вы как? – Боркун ошалел от той невозмутимости. Он потянулся опять ручищами к шее экстрасенса, но тот, не будь дурак, отстранился вправо, потом влево, окончательно сбив Боркуну его агрессивно настроенный убивательский прицел. Он нависал над спокойным экстрасенсом бордовой гипертрофированной грушей: вот-вот сорвется и придушит.

Экстрасенс на это дело не реагировал. Ожидал дальнейших вопросов. Заинтересованно ожидал.

– Я не спрашивал, как Вы! – орал дурниной Боркун. – Я спрашивал, как у Вас..!

– Вы сначала определитесь, что Вы хотите у меня узнать, а потом соберите слова все вот эти Ваши все и спрашивайте, – добродушно предложил экстрасенс, протянув руку к стулу, – присаживайтесь!

Боркун отшатнулся, предположив, что стул за его спиной живой и пакость ему какую сделает.

Стул не стал. Спокойно себе стоял.

Боркун решился, и, как с разбегу – в прорубь, сел на стул.

– Хорошо. – Он неожиданно успокоился, будто разделил со стулом все свое его угнетающее, и стал мягче. – Хорошо. Я собрался. Я – в себе.

– Вот и хорошо, – расплылся в улыбке экстрасенс. – Вот и замечательно. Итак,! Вас интересует ответ на Ваше «Как?» Что именно «Как?»?

Боркун посидел, порассматривал свои ручищи, поудивлялся: как это они, такие огромные, да не могут такие дела легкие порешать? Вроде сильные, вроде все вынесут…

– Как Вы попадаете в Лиру? – поднял он на экстрасенса свои круглые глазищи невероятно зеленого цвета. Как ранняя листва – такого.

– Лира? Это что еще за зверь? – недопонял экстрасенс, уставившись в те глаза.

– Лира! Межмирье! – как дураку, стал излагать Боркун. Но, видя недоумение в глазах экстрасенса, засомневался: туда ли он попал.

Поморгал своими невероятными глазищами, потряс буйной кучерявой головой:

– Это Вы можете сны программировать?

Экстрасенс расслабился, заулыбался весь:

– А, сны! Конечно, я! Кто же еще? Какой хотите…

Но Боркун прервал его не полуфразе, вскочил со стула, отбросил его задней ногой к стенке:

– Ты! Притворяешься тут болванчиком, а сам!.. Отправляй меня скорей в Лиру! Избавь меня от этой боли! Избавь, Богом прошу!

Экстрасенс, ожидавший снова броска сумасшедшего посетителя к своей шее, отшатнулся. Но громадный мужик ни с того, ни с сего брякнулся перед ним на колени и стал головой о пол стучаться:

– Избавь! Больше не могу! Запульни меня! В Лиру! Чтоб все назад вернулось!

– Хорошо-хорошо, – почему-то именно это и подействовало на экстрасенса: он растерялся, глазки забегали, щечки побелели. – Только Вы встаньте с колен, и вон туда, на кушеточку…

И экстрасенс потянул Боркуна на ложе для снов – мягкое, зеленое, ортопедическое сооружение.

Боркун уже трясся весь в своем полувменяемом состоянии, потому легко велся к ложу.

Плюхнулся во все это мягкое и зеленое, дал себя уложить, чтоб – правильно и удобно. Действительно поверил, что вот здесь и сейчас его отправят в Лиру и избавят от разъедающей, острой, не покидающей ни на миг боли.

– Итак, родненький, какой сон заказывать будем? – навис над ним со сладенькой улыбочкой экстрасенс: услужливый, заботливый, добрый. – Ой, дайте, сам угадаю! Сон про женщину? Да? Она такая… Такая… – экстрасенс защелкал пальцами, пытаясь предсказать, предугадать. – О, я ее вижу…

– Какая женщина? – вполне спокойно, тихим голосом отозвался Боркун. – Лира! Ты что, не врубаешься?

Экстрасенс, зная, сто за этим секундным успокоением следует новый атомный взрыв, мигом согласился со странным клиентом:

– Конечно-конечно! Знаю-знаю! А что именно? Что конкретно?

– В Лиру меня, заведующий снами! И побыстрее! – Боркун улегся и глаза закрыл, предвкушая конец боли. Экстрасенс шустро подбежал к столику, взял таблетку со стаканом воды, протянул клиенту:

– Вот, нужно таблеточку перед сном…

– Что это? – напрягся уже немного расслабившийся Боркун.

– Да… таблеточка… Успокаивающая. И снимающая напряжение. И боль, кстати, тоже, – очень кстати продолжил экстрасенс.

– О, боль снимает! Мне! – Боркун заграбастал таблетку и влил в себя стакан воды. Ухнул, обрадовался.

– Скоро подействует?

– Да. В течение минуты! – обрадовал его экстрасенс, наблюдая за ним, как за неведомой животинкой. – Итак, какие сны заказывать будем?

Боркун, уже довольно расслабленный, махнул ручищей:

– В Лиру!

– А какая она? – экстрасенс все еще пытался выпытать секрет полишинеля.

– Лира? Она такая… Звездная… Межмирье… – то ли мечтал, то ли засыпал Боркун.

– О! Звезды! Ну, наконец-то! – экстрасенс, ошеломленный донельзя, протянул руку к ноуту, лежавшему рядом на столе, нащелкал там что-то и одел на Боркуна огромные очки вместе с наушниками:

– Вот, родненький, сейчас Вы попадете в Лиру! Там будут звезды, там будет много миров, много планет и инопланетян, они будут драться и убивать друг друга, уничтожать между делом другие миры. О, это будет весело! Много слизи, голов, ног…

И он потрепал Боркуна за щеку: нежно, понимающе.

Отошел от ложа для сна, довольно посмотрел на клиента, отчитался ему, его не слышащему:

– Итак, два часа глубокого сна Вам обеспечено! В добрый путь! В звездный путь!

Боркун его уже не слышал: в очках мелькало множество кадров. Ухватиться ни за один из них не было возможности, в ушах звучал шум: множество голосов и мелодий, перекрывающих друг друга… Дикая какофония. И на этом он и уснул.

Экстрасенс, успевший расслабиться до такой степени, что забыл о том диком буйном клиенте и успевший принять еще с десяток клиентов, уложить их на другие ложа для сна, подпрыгнул на стуле.

Буйный, огромный, как медведь, клиент с медвежьим ревом схватился за очки и, сдернув их, с этим же диким ревом понесся на экстрасенса.

Тот испугался – жуть! – и отпрыгнул за стул: там, как ему предполагалось, было более защищенное от буйнопомешанных место.

– Что ты мне здесь творил? – ревел Боркун. – Что за бред ты мне демонстрировал?

– Как – что? Что Вы и заказывали: звезды! И, наверное, инопланетян. Откуда я знаю, что там Вам Ваш мозг показывал? Я, прошу прощения, не могу там у Вас в сером веществе хозяйствовать!

– Зато я сейчас в твоем сером веществе похозяйствую! Вот этим стулом! – и Боркун – силищи-то море! – поднял тяжеленный офисный стул над головой.

Экстрасенс уже понял, что дело пахнет горелыми пирогами, потому присел за своим стулом – спасителем и принялся оттуда вещать:

– Вы заказали – я показал. Ничего не знаю. Ничего.

Боркун опять неожиданно успокоился: перевернул стул на пол, уселся на него верхом.

– Так ты что, и правда ничего не знаешь о Лире?

Экстрасенс, видя такое кристальное прозрение у буйного, вприсядку вышел из-за стула, шлепнулся на него, отдышался:

– Фух. Ну, наконец-то! А то я уж и не верил, что Вы поймете! Ну, конечно! Я ничего не знаю о Вашей Лире! Как она выглядит, во что одевается, что любит…

Боркун оглядел его, довольного, разрумянившегося, скривился, недоверчиво переспросил:

– Одевается?.. Ну, точно, ничего… Ладно, проехали. – Он помолчал, потом опять перешел на крик:

– Как засыпать сразу в Навь?

Экстрасенс, до того румяный, что каравай, разом побелел:

– В какую-такую Навь???

Новое слово его парализовало. Еще с Лирой не разобрались, а тут еще и Навь на подходе… Раз с Лирой такая четырехчасовая катавасия была, что может с Навью сейчас начаться??? О, что сейчас будет…

И экстрасенс решил выдать все, что знает, сразу:

– Я открыл салон снов. Люди у меня могут заказывать свои сны и с вероятностью 99,9% видят то, что заказывали. Вот. – Он утерся платком: бисеринки пота выступили и на лбу, и на шее. Ему уже было очень не по себе. Очень.

– Как? – опять по новой стал крутить Боркун. Экстрасенс, как ни странно, догадался, о чем орет Боркун.

– Выдаю тайну. – Экстрасенс застрочил, как радист. – Вот, видите, люди в очках и наушниках? На Вас я недавно такое же надевал! Я за три минуты в очень ускоренном темпе показывал клиенту триста фильмов.

– Как так – за три минуты триста фильмов? – рявкнул Боркун.

Экстрасенс вжал голову в плечи:

– Я же сказал: в ускоренном темпе! Программа такая есть! Могу еще с мульйончик – другой фоток на заданную клиентом тему в конце подсунуть. Для разнообразия. И закрепления, так сказать, эффекта. Потому и результат такой высокий – 99,9%, – гордо закончил экстрасенс, вероятно, думая, что вопросов больше не будет.

Но у Боркуна появились.

В его духе.

– И что?

– Что – и что? – робко переспросил экстрасенс. – Я же сказал уже: мозг клиента, скушав всей этой информации, всё запоминает, как ни странно Вам это слышать, а потом начинает эту информацию переваривать, перекручивать, пересматривать – а Вы в это время преспокойненько смотрите те сны, которые он, Ваш личный мозг, из обрывков увиденного и услышанного Вам демонстрирует! Вуаля! – и экстрасенс довольно растопырил пальцы: и никакого мошенничества! Все ваш собственный, ваш личный, носимый вами в голове мозг!

– Погоди-погоди! – поразмышляв, направил на экстрасенса ручищу Боркун, будто тот убегать вздумал, – так это что получается. Если я, например, целый день… ладно, боевики смотрел, или новости, однофигственно. Или думал об этом, или книгу читал. То мне потом во сне все это будет крутиться? Именно это и будет сниться? Я буду во сне мочить кого-то? Или кто-то – меня? И гоняться за мной будут, а я не смогу убежать?

– Да, родненький! – будто действительно родненького увидел, расцвел экстрасенс. – Какие у Вас все-таки мозги… цепкие!

– А если я, например, – не слушал его Боркун, – буду целый день в своем саду. Цветочки там смотреть, ягодки…

– То они Вам и приснятся, цветочки с ягодками! Или через день приснятся! Или через тридцать лет!

– То-то я смотрю, что сны-то разные, – хлопнул себя по колену Боркун.

– Именно! – обрадовался экстрасенс, тоже по коленкам хлопнув. – Вот всё, всё, что Вы видели, слышали, чувствовали – оно всё в Вашей голове хранится. Каждое слово, каждое движение, увиденное, услышанное, в ТВ продемонстрированное. Каждый листочек, каждый стебелёчек, если хотите! А потом, во время сна, всё это добро в Вашей голове перемешивается – слово знакомого в Ваши семь лет, жест мамы в Ваши пятнадцать лет, Ваше чувство в двадцать лет, фильм из Ваших сорока лет – и вот Вам готовый коктейль в Ваших пятьдесят семь! Сон! Так и живем! Тем и живем! – Экстрасенс развел руками: легко же!

Но есть еще и другие сны, дорогой наш обознанный экстрасенс… Но ты еще о таком высоком уровне, к сожалению, не знаешь…

Боркун подумал, низко голову склоня. Дернулся:

– А управлять этим можно? Самому, без этих ваших прибамбасов?

– О, это могут только просветлённые, – махнул рукой экстрасенс, – таких сейчас немного. Это нужно тело очистить изнутри. Очень серьезно очистить. От этого мысли очищаются. Телевизор, опять-таки, не смотреть. Бред всякий не читать. На природе бывать. Вот тогда…

Экстрасенс мечтательно помахал головой, разоткровенничался:

– Тут ко мне намедни одна мадама приходила. Говорила: голодала неделю. Только на воде. Потом – ещё неделю на свежевыжатых ею соках апельсина. А потом через две недели овощных соков ей сон приснился: будто она на огромной птицы над городом пролетает. И, говорит, город-то её не привлёк: так во сне стало ей понятно, что эти многоэтажки совсем не нужны на земле нашей. А увидела она с неба, как рядом с домами что-то типа парка, но все животные в свободном выпасе: ни вольеров тебе, ни заборов. Бегемоты, носороги, гепарды, жирафы. А она жирафов любит, жуть! Говорит, добрейшее коровы длинношеие. И язык, говорит, у жирафов – полметра! И сиреневый он!

Экстрасенса так обрадовала та информация о цвете языка, что он подхватился и забегал вокруг стула.

– И вот, говорит, она попросила ту птицу к жирафу подлететь. А жираф голову поднял, к птице тянется! А она… Мадам та! Она, говорит, во сне захотела того жирафа погладить. Она, значится, поняла, что она во сне, и сама себя во сне скоординировала, чтоб к жирафу подлететь! А?

Экстрасенс с видом победителя замер, ожидая оваций.

– И че? – Боркун сам замер: вот это да! С Лирой, конечно, не сравнится, но тоже любопытно.

– А то! Она подлетела к жирафу, протянула к нему руку. И она… Вот даже и не знаю, как это описать… Она рассказала, что почувствовала такую вспышку любви! Вот, любви! От жирафа вспышка шла! И она, значится, эту вспышку почувствовала! Она говорит, что та вспышка ни с чем не сравнится. Ни одно удовольствие невозможно даже рядом поставить. Ни одно. Но ещё она говорит: это ж если человек мог бы, если бы мог чувствовать эту ответную любовь животных, то он стал бы постоянно эти вспышки их любви чувствовать и стал бы самым счастливым на Земле! А любовь от растений? Они же тоже любят человека и так же ту любовь излучают!

Экстрасенс снова отмер и забегал:

– А я уже не говорю о любви людей друг к другу. Я могу себе представить только, что можно ощущать от одного только взгляда любящего человека. Только от взгляда! А если всю жизнь эту любовь вокруг себя ловить? Да еще и давать её всем вокруг себя, чтоб и другим такое же ощущать? Вот такое она мне рассказала… Слово в слово!

– Так что с тем жирафом-то? – переспросил Боркун.

– А, с жирафом, – вернулся с небес на землю экстрасенс, – да её дочь случайно разбудила. Так она тот сон и не досмотрела. Потом опять пыталась снами управлять – да, видно, то ли не то съела, то ли не о том подумала, то ли новости – белиберду случайно увидела… Но! – и экстрасенс палец поднял, – пришла, значится, со мной, как с коллегой по снам, поделиться. Что нужно делать, чтоб не только сны по заказу смотреть, но и ими управлять. Я сей факт на рассмотрение принял. Обдумываю. Сам в будущем, возможно, решусь на такое.

– На какое – с жирафами? – переспросил Боркун.

– Возможно, – как на симпозиуме, выступал экстрасенс, – но для этого ведь нужно тело очистить. А я, признаюсь, слаб чревоугодием. Червям, значится, угождаю. – И он похлопал себя по немаленькому пузу. – А ещё много чужого ко мне приходит. Люди. Своё несут. Их слова, лица, их энергия… Ваши вот Лира с Навью… Всё это переплетается в мне и вряд ли принесет результат управления снами. Всё-таки тишина, спокойствие и одиночество необходимы. Процесс, значится, творческий.

Экстрасенс пожевал губами, подергал себя за нос:

– Вот я и сижу здесь. Снами чужими управляю, раз своими не могу. Осуществляю мечту свою для других людей.

– А что заказывают? – поинтересовался Боркун.

– О, разное! – снова забрался мечтун о снах на своего конька, – раньше, конечно, было по-другому. Мужики хотели ужасов, войн, женщин, денег да пожрать. Женщинам романтику подавай, да со свадьбой. Пикники там всякие. У меня такие подборки были шикарные!.. Ведь тем заказывали – максимум штук восемь. Только восемь. Столько людей – а хотят одно и тоже. А сейчас…

Экстрасенс за голову взялся, стал из стороны в сторону раскачиваться.

– Я не знаю, что в этом мире поменялась. То ли люди пресытились. То ли им надоел этот беспредел, который им навязывают… Все – и бабы, и мужики, как один, сады захотели! Природу им подавай! Чтоб деревьев побольше, да животных меж тех деревьев – ещё больше! А ведь мировой кинематограф в этом плане подкачал! Ух, как подкачал! Фильмов-то про природу, да с животными практически нет! Нет! Я специально проводил подсчеты! Из выпущенных за последние тридцать лет фильмов около 99% – драмы и ужастики! Остальное – так называемые комедии, но комедия в их понимании – это когда кто-то упал или все друг друга обманывают. Очень мало мультиков и фэнтези. Я был очень растерян. Пошёл по документальным лентам о фауне планеты. А там тоже – пшик! Нет, их много. Но они не о красоте! Каких-то людей и их заумные беседы в фильмы о растениях засунули – и сидят они там, словами перебрасываются, а фильм назывался о природе, а не о болтовне… А что животных касается – так там вообще… Вы же видели?

– А-а? – Боркун недоуменно уставился на экстрасенса.

– Ну, документальные фильмы про зверей! Где они постоянно друг друга поедают! – разъяснил экстрасенс, – я раньше на это даже внимания не обращал! Ну, фильм со зверьем. Переключил – и пошел себе дальше. А сейчас, когда клиенты просят… Кинулся я к телевизору – а там реки крови. Нет добрых фильмов о животных. Есть только драмы. Не знаю, почему, но только их и создают.

Экстрасенс развел руками, шокировано махая головой.

– Уж не знаю, чем те звери перед человечеством так виноваты, чем братья наши меньшие им так не угодили, что их постоянно в таком неприглядном свете показывают. Но моим клиентам-то этого не объяснишь! Они не реки крови заказывают, а вполне себе живого и весёлого слонёнка! Или ягнёнка. Но хоть ты тресни – обязательно живого и весёлого. У всех людей заказ на живое. А из телевизора демонстрируется мертвое и в крови.

И экстрасенс опять подпрыгнул, метнулся к стулу, присел и придвинулся доверительно к Боркуну:

– Но я нашел выход из положения! Нашёл!

– Какой? – спросил очень многословный Боркун.

– Я накачал в интернете столько фотографий с животными и столько с лесами, полями, садами, озёрами, морями!!! Оказалось, весь интернет завален, просто завален этими фотографиями! И ещё – ещё фотками счастливых людей. Смеющихся людей. Семейных людей. Я этими смеющимися фотографиями пересыпаю природу – флору и фауну. И представьте себе: этих фотографий в интернете – большинство. И эта инициатива исходит от самих людей – все эти красоты фоткать. А вот ужасных фоток, про драки там, про всякие смертоубийства – почти нет! О чем это говорит? А о том, что запрос общества – не боевики, драмы, скандалы и вся остальная мутотень, которую нам через телевизоры впихивают. А запрос человечества – красота. Красота природы, людей, зверюшек всяких. Интересно, а эти, в телевизорах, вообще в курсе, что у людей другие интересы? Потому что если они об этом знают и планомерно травят человеческие жизни этими гадостями, то это значит, что это – преступление против человечества!!!

Экстрасенс пожал плечами: сам до сих пор в это ещё не верит.

– И вот! Что самое в этом деле удивительное! Народ ко мне косяком повалил! Клиентов у меня увеличилась в пятьдесят раз!

Он ожидал дикой реакции и Боркуна – сам головой замахал:

– Да-да, я тоже в шоке! Рекламируют мою контору как заведенные! Друг другу передают! Говорят, что у них сон их личный, там, по их домам, а не на моём ложе снов, улучшился, здоровье укрепилось, люди начали просыпаться с улыбкой после спокойного сна с природой, во как! Всеми семьями ко мне ходят, с детьми, некоторые даже с собаками! А ещё – ещё отношения, значится, с их половинками стали намного лучше. Вот каждый такое говорит! Отношения стали полюбовными! Спокойными, радостными, светлыми. А кто женат не был – тот женился. Причём по любви. Так что меня тут величать стали Магом, Волшебником, Экстрасенсом, да еще и Свахой в придачу.

Боркун помахал головой: да, он тоже слышал те разговоры отовсюду. Потому и сам сюда пришёл: вдруг маг и волшебник и его проблему решит?

– Потому и удивился я страшно, услышав о желании Вашем звездные войны посмотреть. Давно у меня такого никто такого не заказывал.

Боркун тяжело поднялся со стула. Он с ним уже сроднился, да придется расставаться.

– Ладно, пока, магосваха! Свидимся! Где моя палка?

Экстрасенс, вжав голову в плечи (ожидал, кажись, что его этой палкой будут тут снова убивать), кивнул в сторону: там.

Боркун, прихрамывая, тяжело прошел через весь салон.

Экстрасенс оглядывался, подсчитывая теоретические потери. Так, разгром – разгромом, но главное, что ничего не разбито. Особенно его стол – огромная его любовь. А стол действительно был потрясающим. Три метра в диаметре круглое чудо. Столешница создана из плоских камней синего оникса, залитых в эпоксидную смолу. Сами камни размером с ладонь, на некотором расстоянии друг от друга, создают удивительный гармоничный повторяющиеся узор, хотя о каком узоре может идти речь, ведь камни в принципе отличаются друг от друга! Боркун пригляделся: а узор-то – в форме звезды! Да-да, вот она – восьмиконечная звёздочка! И эта центральная восьмиконечная звезда перекрывает ещё одну восьмиконечную звезду, с более длинными лучами, которые доходят уже до краев стола. Верхняя – из более светлых камней, нижняя – из более темных камней. И каждый камешек светится изнутри звёздочками благодаря умелой подсветке стола снизу – когда включаются не лампы, а сказка! Такое впечатление, что две искрящиеся звезды висят в воздухе. Светло-голубой и тёмно-синий оникс просвечивает прожилками – белыми, коричневыми, салатовыми – и стол оживает. Оживает стол.

Экстрасенс с нежностью погладил гнутые металлические ножки с резьбой – их вокруг столешницы нужно было восемь. Восемь изогнутых, грациозных, подходящих этой столешнице так, как будто родились вместе. Они были припаяны к мощному гнутому кругом корпусу – чтоб столешницу держал.

– Где стол взял? – о, это его посетитель, буйный и пытливый, опять появился: стоит посреди салона, на палку свою опираясь, кряхтит.

Экстрасенс обе руки на стол положил – типа стол спрятал.

Ага, три метра диаметром.

– Это мне… досталось. В наследство.

– Продай! – приказал Боркун.

– Ни! За! Что!

Экстрасенс подпрыгнул, заступил собой стол, как мог.

Боркун недобро на него посмотрел, прищурив глаза.

– Ладно. Пошел я. Если что.

– Да-да! – экстрасенс обрадовался, будто его обещали до конца жизни раз в месяц такими столами одаривать. Потом подумал: что такое «если что» может случиться, чтобы он вдруг к этому человеку обратился?

Боркуну вдруг пришло в голову: а каким это образом этот цельнолитый кусок оникса в эпоксидке попал в салон? Ведь – три метра диаметром! А дверь – ну, максимум два метра высотой. Они, что ли, стены разбирали, чтоб стол туда впихнуть?..

…Или он появился там совершенно иным способом…

Боркун, отчаянно и неумело хромая, вышел из синеватого салона – ловца снов. Вышел в холл супермегамаркета, где пол – гладкий, отражающий всё до мельчайших подробностей, где ламп больше, чем звёзд в небе, и это днём. И это с повсеместными криками экономить электроэнергию. Где магазинчиков на каждом шагу – хоть завались тем барахлом до неба.

Боркуну нужно было в царство Нави. Отчаянно было нужно. Там посреди прекрасных растений, отодвигая их и даже ломая, вырастали все эти странные двери, которые покрывались зданиями. В прошлый раз Боркун приходил в липовую аллею, которая (он уверен!) была в Нави всегда, потому что липы – да-да, они навсегда, если в сердце попали. И вот такая неприятность вышла. Посреди аллеи с монументальными теми липами появилось нечто черное и огромное. То ли гранит, то ли чугун – сразу и не поймешь. Многослойное, неровное, уходящее слоями вдаль до горизонта вдоль аллеи, оно разрасталось по аллее и начинало заполнять собой всё. А липы! Липы ведь! Их спасать нужно! Боркун только проснулся – и сразу же бросился со всех своих сил и возможностей ног искать помощь липам. Это было сверхважно. Он знал такие сны: они королями заседали в голове на десятилетия, они запоминались до мельчайших подробностей и нужно было это решить, освоить, реализовать. Но как? Кто бы научил… А то у него уже таких королевских особ… ой, снов набралось – на несколько королевств…