Читать книгу Чудесные истории - Оксана Сотникова - Страница 11

Автобус мерно покачивался, вторя плавным изгибам накатанной дороги. Я рассеянно смотрела в окно на осень, одетую в кричащее платье с невзрачными ботинками. Из раздумий вывел прозвучавший в мой адрес вопрос.

– Вы уже были здесь, на Куршской косе? – ко мне обращалась устроившаяся на соседнем сиденье старушка. Выцветшие глаза посверкивали любопытством на испещренном морщинами лице.

– Нет, я тут впервые. Давно мечтала побывать в танцующем лесу, – ответила я. Обстановка располагала к непринужденному разговору.

– О, я уверена, вам понравится. Столько всего интересного рассказывают об этих местах. Скоро вы узнаете легенду о князе и прекрасной деве, что он встретил в этом лесу. Но я слышала другую историю. Ее вам ни один экскурсовод не поведает. Хотите, расскажу? – старушка умела интриговать.

– С удовольствием послушаю! – мой интерес был неподдельным. Я с детства любила всякие мифы и легенды.

– Так вот. Давно ли произошла эта история, никто уж не упомнит, но говорят, что случилось это в ночь на Ивана Купалу. В старину очень любили этот праздник и наделяли его особой волшебной силой, – голос старушки завораживал. – Место, где должно было проходить празднование, выбирали заранее. Украшали, подготавливали. Вот и в тот раз выбрали, значит, девчата полянку в лесу, где гуляние проходить будет. Ну и стали наряжать цветами да лентами яркими. А как закончили, аккурат в тот самый момент старушка на поляне появилась, будто из-под земли вынырнула. И давай прогонять девиц: нечего, говорит, вам тут делать, ступайте в другое место, а это – занято! Девчата над бабкой посмеялись да ещё грубостей наговорили. Осерчавшая старушка собралась уж было уходить, да вдруг обернулась и на прощание крикнула: «Коли потревожите сегодня этот лес песнями, плясками хороводными, то останетесь здесь навечно!» Не послушались девчата старую, всю ночь трещотками да колокольцами звенели, песни пели и хороводы с парнями вокруг костра водили, а как огонь догорел, так в танце все до одного и застыли. Вот и стоят теперь деревьями гнутыми, а люди приезжают посмотреть на чудо чудное, диво дивное.

Соседка хитро подмигнула мне, и в этот момент автобус остановился. Я заподозрила подвох и хотела спросить у попутчицы, как здесь могли праздновать славянский праздник? Ведь эти земли не были исконно русскими! Но наша экскурсионная группа уже вытекала ручейком из душного салона на свежий воздух, не дав мне возможности разобраться, что к чему. В конце концов, ещё успею вывести бабулю на чистую воду. Образовав возле автобуса полукруг, мы выслушали инструкции и двинулись вперёд. Я старалась держаться поближе к гиду, чтобы ничего не пропустить. Очень уж хотелось послушать легенду про князя, о которой упоминала моя попутчица. Поначалу я ещё видела мелькавшую то тут, то там, похожую на созревший одуванчик голову старушки. Но вскоре я потеряла ее из вида. Экскурсовод вдохновенно рассказывал о танцующем лесе. Мне нравилось представлять себя героиней услышанных историй и рассуждать, как бы я себя повела в тех или иных обстоятельствах. Фотоаппарат, захваченный в путешествие, запечатлевал вертлявые стволы сосен. Пахло хвоей и землёй. А потом, наконец, начался рассказ про прекрасную деву Прединию, изумительно играющую на арфе, про князя Бартия, услышавшего ее игру и предложившего ей руку и сердце, и про удивительный танец вторящих мелодии деревьев.

Пока наша группа продвигалась по мосткам, я представляла себе ошеломлённого князя, лицезревшего это божественное чудо. Мы свернули направо. На повороте росла сосна, ствол которой образовывал петлю. Я поспешила сделать кадр. Экскурсовод в это время рассказывал, что, если пролезть через нее, помолодеешь на год. Но так как покидать дорожку строго-настрого запрещалось, о вечной молодости приходилось только грезить. Замечтавшись, я не заметила, как отстала от группы. Ноги несли меня вперёд. В надежде догнать туристов я уже почти бежала. До меня не сразу дошло, что дорожка под ногами густо усыпана острыми хвоинками, а не устелена досками. Оказалось, что я сошла с маршрута. Ни сзади, ни спереди никого не было. Только лес обступил меня со всех сторон. И тишина. Замершая, страшная. Схватив телефон, я попыталась до кого-нибудь дозвониться, но связи не было. Накатила паника, разливаясь волнами по телу. От страха я потеряла ориентацию в пространстве и уже не могла определить, откуда пришла. Сбоку позвала кукушка, и я решила идти на ее клич. Раз птичка продолжает куковать, значит, у меня ещё есть шансы выбраться. Я улыбнулась своим мыслям, стараясь прогнать липкое чувство тревоги.

Хвойный лес сменился лиственным. Белобокие берёзы с любопытством посматривали на нежданную гостью, шепчась обо мне с осинами и дубами своими кронами. Мой заторможенный мозг, наконец, сообразил, что нужно идти в обратную сторону, в сосняк. Развернувшись, я обнаружила, что на дереве висит венок, сплетенный из тонких веточек, травы и ярких лент. В самом центре венка красовалось пестрое птичье перо. Сфотографировав находку, я убрала камеру в рюкзак и взяла венок в руки. В тот же миг ударной волной меня откинуло назад на мягкую, высокую траву. Я поднялась с земли и увидела, что лес вокруг вдруг преобразился. Мало того, что осенние листья помолодели и вновь стали зелеными, так и сами деревья были тоньше и ровнее. Будто попала я совсем в другой лес. Изменился даже запах. Пахло влажностью и рекой. Странно, откуда ей здесь взяться? Сквозь верхушки деревьев просачивалось и стекало магмой на землю горячее солнце. Из глубины леса донесся женский смех. Я поспешила на звук.

Выбравшись на полянку, в центре которой лежала высокая куча сушняка, я обнаружила трех девушек. Они стояли ко мне спиной и о чем-то беседовали, периодически взрываясь безудержным хохотом. Часть слов мне была непонятна, но из остального услышанного я разобрала, что смеялись девицы над дуркой-бабой, что явилась из лесу и грозилась лихом. Я решила спросить у них, как мне вернуться к автобусу. Но девушек в длинных сарафанах мой приход почему-то не обрадовал. Завидев меня, они сначала настороженно выкрикивали что-то в мою сторону, а затем принялись махать руками, будто пытались избавиться от назойливой мухи. Их непонятная речь с повторяющимся «Чур! Чур!» сбивала с толку. Мне очень хотелось вернуться домой, и я всё же решила узнать у них своё местоположение. Тогда одна девушка выхватила из кучи большую палку и побежала на меня с грозным «А-а-а-а-а-а!». Я рванула обратно в кусты. Только ненормальных не хватало встретить для полного счастья! В памяти осталась поляна, украшенная лентами и цветами. «Красиво, конечно. Видимо, готовятся к исторической реконструкции», – подсказал мозг логичное объяснение. И снова внутри заелозило смутное сомнение. С дерева за мной молча наблюдала пёстрая кукушка. Я сфотографировала её и, решив положиться на интуицию, пошла прочь от полянки, стараясь держаться левее. Мне казалось, что наша группа ждёт меня где-то там. Солнце начинало плавный спуск по невидимой небесной горке. Я продиралась сквозь кусты в местах, где деревья сходились особенно близко. Ветки цеплялись за волосы, царапали кожу. На лицо налипла паутина, а одежда была в репьях. Я могла бы поклясться, что по мне кто-то ползает. Но это меня уже не особо волновало.

Когда спрятались последние лучи солнца и накрывшую лес тьму прорезало уханье ночной птицы, я привалилась спиной к дереву. По щекам потекли щиплющие слёзы. Долгожданная поездка оборачивалась катастрофой. Автобус наверняка давно уехал. Меня бросили одну, здесь, в этом жутком лесу, без еды и воды. Крекеры, что я припасла для перекуса, были съедены мною пару часов назад. Бутылочка воды тоже давно опустела. Царапины на коже начали гореть. В рюкзачке оставались антибактериальные салфетки. Ими я протерла ссадины, чтобы обеззаразить. На дне сиротливо ютился фотоаппарат.

Среди ночных звуков леса ухо уловило какой-то посторонний, не свойственный природе шум. Я вскочила с земли и пошла в его сторону. Сначала приходилось часто останавливаться и прислушиваться. Но чем громче становились звуки, тем быстрее я двигалась к их источнику. Обоняние ощутило запах дыма. Жутко захотелось к костру. Пусть даже меня бы потом на нем изжарили. Лишь бы выбраться из этого пугающего тёмного леса. Песни, звон и смех, наполняющие лес жизнью, были моей путеводной нитью. Волею судеб я снова оказалась на той самой поляне, откуда меня погнали дубиной. Только теперь здесь было полно народу. Парни и девушки плясали возле костра, смеялись, громыхали трещотками. Те, что посмелее, обнимались и целовались в укромных уголках. На меня не обращали внимания. Пока. Но теперь я бы ни за что не ушла! Уж лучше огрести палкой, чем кормить волков и медведей – или кто у них тут в этих лесах водится?!

От огня отскакивали маленькие искорки и взмывали в бархатное небо. Хотелось согреться. После пережитого тело сотрясал озноб. Стараясь не привлекать внимание и держаться ближе к тени, я стала продвигаться к огню. Но дойти до заветной цели мне было не суждено. Заметив фигуру, вышедшую из леса, я сначала остановилась, а потом и вовсе попятилась назад. Прямиком к огню двигалась моя попутчица. Только узнать в ней милую, добрую бабушку-одуванчика теперь не представлялось возможным. Метаморфозы, произошедшие с ней, заставили волоски на теле встать дыбом. Некогда тонкие, пушистые волосы бабули сейчас клоками торчали в стороны, зубы заострились, как лезвия пилы, а глаза превратились в чёрные-пречёрные дыры. Голос, прорвавший застывшую тишину, был бесконечно страшен. Наверное, именно так звучат трубы апокалипсиса. В памяти всплыла история, рассказанная в автобусе. Зря, ох, зря потревожили покой этой ведьмы!

Пока я раздумывала, что можно предпринять, чтобы спасти людей, они бросились врассыпную от старухи, направившей свои узловатые пальцы к огню. Под ее чарами искры стали множиться и собираться в спираль, образуя подобие воронки. С каждым мгновением она разрасталась, набирая силу и мощь. А затем ведьма направила ее на людей. Я побежала вместе со всеми. Краем глаза мне было видно, что парни и девушки, соприкасаясь с искрами, застывали на бегу и превращались в скрюченные деревья. Рядом застыла девица, та самая, что выгнала меня с поляны. Но злорадства я не чувствовала. Только страх. Леденящий ужас, сдавливающий горло. Сзади раздавался жуткий смех. Я споткнулась, зацепившись ногой за торчащую из земли ветку, потеряла равновесие и начала падать. Прямо на найденный мною венок. Ударившись головой о землю, я отключилась.

Очнувшись, я потерла шишку на лбу, чтобы уменьшить боль. Автобус подпрыгнул на кочке, и я вновь ударилась головой о стекло, прислонившись к которому, задремала. Мы приближались к танцующему лесу. Рядом со мной на пустом сиденье лежал рюкзачок. Я достала из его брюшка фотоаппарат. С экрана на меня смотрела хитрая кукушка. А за окном мелькала нарядная осень.