Читать книгу Валютный извозчик - Олег Агранянц - Страница 10
Часть первая
Габонский рудник
Глава вторая
Сорочинская ярмарка
9. Валеро
Оглавление– Мне компаньеро Валеро.
– Кто спрашивает синьора Валеро?
– Синьора Валеро спрашивает компаньеро Лонов. Через минуту в трубке послышался хриплый голос Валеро:
– Лонов? Живой! Надолго?
– На неделю. Прилетел сегодня.
– Что-нибудь надо?
– Да. Нужно тебя увидеть.
– Сегодня ночью, подойдет?
– Что значит ночью?
– Сейчас еду на прием. Вернусь к десяти. Пару часов буду писать. В двенадцать, годится?
Я молчал.
– Что молчишь? Полночь – это еще рано, Лонов. Рано. Девочек не обещаю. Ром будет.
– А если мы разделим нашу встречу на две части? Сейчас я к тебе подскочу и задам пару вопросов. И договоримся о второй встрече, с ромом и воспоминаниями.
– Где ты находишься?
– У себя в посольстве.
– Не успеешь. Я через пять минут выезжаю.
– Почему прием так рано?
– Я тебе дам телефон посла Индонезии, позвони и спроси, почему он, старый осел, назначил прием в такое время. Может быть, у него молодая жена. Если бы у тебя была молодая жена, Лонов, ты вообще бы не проводил приемов. – Он помолчал. – Слушай, Лонов. Стой на площади у телеграфа. И жди меня. Я по дороге заскочу. А теперь не отвлекай.
Валеро повесил трубку.
К удивлению, Валеро не заставил себя ждать. Через пять минут черный «Мерседес» с кубинским флагом остановился около телеграфа.
– Садись.
Валеро не изменился. Невысокий, ладно сбитый, юркий, с темно-синими мешками под хитрыми глазками, он удобно развалился на заднем сиденье и размахивал большущей сигарой.
Я сел рядом. Машина плавно отрулила.
– На «Мерседесах» разъезжаешь.
– Возраст пришел. Это тебе не васильковый «Фольксваген».
Когда лет десять назад в Алжире я разбил свою машину, а у резидента не нашлось для меня запасной, Валеро, который тогда оказался поверенным в делах, щедро отдал мне на пару месяцев «Фольксваген» с номерами кубинского посольства. Резидент морщился, но резервной машины не было, и он терпел.
– Ты в отношении Пичугина?
– Не ошибся. Он показывался вместе с какими-то леваками. Меня интересует, кто они такие и как на них выйти.
– Как зовут любовницу руководителя группы, не интересуешься?
– Нет.
– Стареешь, Лонов. Надо всегда начинать с любовниц.
– Стало быть, не знаешь.
– Не знаю.
– Ты стал дипломатом.
– А ты не разглядел флаг на машине? Я – поверенный в делах.
– Тем хуже для дел. А вот твой Рамон их знает.
– Это тебе Галина донесла?
Машина остановилась.
– Пошли! – скомандовал Валеро.
– Куда?
– Здесь есть бар, очень недорогой ром. Большего предложить не могу. Только быстрее, Лонов. Ты у меня отнимаешь драгоценное время.
Заведение, куда мы зашли, оказалось препаршивым. Три обшарпанных столика и бар, за которым восседал черный громила. Пахло черт знает чем.
Валеро здесь знали. Он кивнул громиле:
– Два.
Мы сели за стойку бара.
– Из «Мерседеса» да сюда! Не вяжется.
– Ты обуржуазился, Лонов.
– А ты нет? Вон какой костюм! – Костюм на Валеро был из дорогой ткани и хорошо пошит.
– С нашим, – Валеро показал бороду, имитируя Кастро, – хрен обуржуазишься. – Значит, Галина донесла.
– У нее были дружеские встречи с твоим Рамоном.
– А у нас это не запрещено. А вот у вас… – Валеро захихикал. – И у тебя с ней были дружеские встречи. И не так давно. Ладно, узнаю. Позвони в посольство завтра утром.
– А раньше?
– Абсолютно исключено.
Бармен налил в пластиковые стаканы отвратительную на вид жидкость. Потом в такие же стаканы – лимонад.
– За твой приезд, Лонов.
Последний раз подобное я пивал лет пять назад на какой-то свадьбе в подмосковной деревне, где случайно оказался после рыбалки.
– Пей, Лонов, пей.
Я с трудом допил стакан и взялся за лимонад.
– А ваш Пичугин – неплохой парень. Марксист.
– Что это значит?
– Не любит богатых, симпатизирует бедным. У вас таких уже не осталось.
Бармен подставил под нос тарелку с чеком. Я вынул бумажник.
– Хочешь заплатить, – прокомментировал Валеро.
– Я знаю, как у вас с финансами!
– Сейчас еще хуже, чем раньше, – вздохнул Валеро.
– Во всем мире инфляция, цены растут у-у как! А у нас те же ресурсы, зарплата не меняется. Наш посол получает меньше, чем секретарша в местном банке. А он – не на общем котле. Он как-то в Гаване сказал одному нашему начальнику: «Я получаю в месяц меньше, чем местная проститутка за один сеанс». И что ты думаешь, Лонов? Подействовало! Через полгода нам прислали десять практиканток в местную клинику под личное руководство посла.
– Ого-го!
– Не радуйся, Лонов. То, о чем ты подумал, действительно – «ого-го!» Но мы-то должны у этого «ого-го!» лечить зубы! Денег на местных врачей нам не дают! Так она мне такое с зубом вытворила!
– Но зато… «ого-го!»?
– Не болтай, Лонов. Лучше приезжай завтра в посольство. С зубом расстанешься без сожаления.
Подошли к машине. Я начал прощаться. Валеро обиделся:
– Я довезу тебя до вашего посольства.
– Ты и так опаздываешь.
– То, что я должен был выпить за первые полчаса приема, я уже выпил. Садись, Лонов. Не играй в приличного человека. Я тебя знаю.
Подъехали к посольству. Я открыл дверцу. Валеро, размахивая сигарой, с деланной серьезностью напутствовал:
– К местным женщинам не ходи. А то расскажу генералу.
Это тоже имело историю. Как-то через месяца два после нашего знакомства Валеро меня удивил. «Я, Лонов, знаю, ты – из ГРУ». И хотя моя «ведомственная принадлежность» не была для кубинцев секретом, Валеро, сам, кстати, военный разведчик, по-прежнему звал меня «товарищем полковником» и грозился «пожаловаться военному атташе». А однажды после приема с обильным количеством спиртного Валеро признался мне: есть у них в посольстве специальный человек, он снимает на кинопленку дипломатов из всех посольств и потом по походке определяет, не военные ли они. У меня действительно походка военного; я начинал с военной академии.
На мое удивление Валеро тоже вышел из машины. Мы подошли к ограде посольства. Валеро обнял меня:
– Знаешь, Лонов… По-моему, мы с тобой видимся в последний раз.
– Что за ребята, с которыми имел дело Пичугин? Ты их знаешь?
– Марксисты-нонконформисты.
– Что за группа? Откуда?
– Французы. Очень хорошие ребята.
– Как они себя называют?
– Я тебе сказал: марксисты-нонконформисты. Понимаешь, Лонов, марксисты-нонконформисты. У вас таких не осталось. Только Маркс на площади да Ленин в мавзолее.
– Они купили ему билеты?
– Да.
– Где они сейчас?
– Улетели вместе с ним.
– Он им платил?
– Ну ты, Лонов, совсем обуржуазился. Есть еще такие вещи, которые не покупаются. И люди есть, которые не покупаются. Они ему помогли по идейным соображениям. Очень уж им ваш Горбачев не нравится. И не только им.