Читать книгу Горожане. Рассказы, заметки, миниатюры - Олег Аникиенко - Страница 4

Ранней весной в городе сбивают ледяные сосули. Край наш снежный, и крыши, покрытые серым шифером, страдают вместе с людьми. Начинают очистку с главных улиц. Их у нас три – Ленина, Первомайская и Коммунистическая. Спецтехники на все дома не хватает, и мужчины, обвязавшись веревками, балансируют по кровле с деревянными колотушками.

– Левей, Васек… Вдарь еще! Куда?!

Сосули падают, с грохотом задевая жестяные карнизы, и разбиваются на сверкающие осколки. Но веселья мало. Солнце еще слабое, и горожане досыпают на остановках, прячась в воротники.

Вокруг домов на тротуарах выставлены самодельные «ежи». Конструкции сколочены из подобранных на мусорках оконных рам. К деревьям, урнам привязаны ленты, проволока. Женщины, минуя ограждения, выходят опасливо на дорогу и ругают чистильщиков.

– Для вас же, тетя! – обижаются дворники, толкая лед.

Весной, наконец, становятся нужными и таблички на домах. Краска на них облупилась, но еще можно прочесть: «Осторожно, сход снега!» Таблички висят круглый год, прикрученные намертво к углам зданий. Летом у этих плакатов останавливаются иностранцы. Приезжие гости смеются, тычут пальцами и фотографируют своими телефончиками. Потеха!

Но горожане невозмутимы. У нас и лампочки новогодние висят годами. Возможно, некрасиво, да удобно. Зато у нас нет террористов, всяких скинхедов и проституток на вокзалах.

Весной горожанам нужна поддержка. Люди устали и расслабляются по – своему, – кто напивается, а кто отдыхает, засыпая на концертах в местной филармонии.

Есть у нас и парк у реки. Дерева здесь разрослись и ежегодно стригутся бензопилами. Когда-то тут был и собор с огромной колокольней. Снесли в 30 -х годах. Но главная примечательность парка – вид на реку. Жители мало ценят эту особенность. Трудно поверить, но за двести лет город не выстроил набережную. Берег не ухожен – ржавые цепи и тросы, какие-то бетонные кольца, столбы. Кругом битые бутылки, следы от костров…

Три года назад решили залить бетонную набережную. Закатали метров двести. Оградили подход к берегу высоким забором. Да так плотно, не подойти к воде. Вот и стоит эта крепость… Строители исчезли, денег нет – кризис. Или – своровали? Но убрать забор нельзя, – вдруг деньги найдутся?

Ну и чем, прикажешь, душу поднять? Даже ледохода не видно. Хотя, конечно, можно отверстие просверлить в доске. Смотри, наслаждайся… Или лестницу притащить. Оседлав забор, можно провожать плывущие льдины и приветствовать обновление жизни.

Лето… Не раз приходило ощущение, – городу чего-то не хватает. Но – чего? И не скажешь определенно… Быть может оттого, что не видна городская аура? Не чувствуется дух города, его неповторимое своеобразие… Приедешь в иной городишко. И первый встречный: «Рассказать о нас?» И – «тра-та-та»… – не остановишь. Глаза горят, руки, что мельничные крылья.

– А сами откуда? – спрашивает.

– Из Усть – Сыровска…

– Да? Какой он?

Задумаешься. Как рассказать о том, что хочешь любить легко, а получается натужно. Что лицо города как будто правильное, а …пресное. Что нет у нас цирка и своих клоунов с умными глазами и ладными руками.

Удивительно, но за четверть века в городе не построено новых фонтанов. Словно в пустыне живем. Пара существующих фонтанов – у здания мэрии, да у кинотеатра. Так себе фонтанчики, без затей. Словно нет своих скульпторов. Можно ведь под струю дракончика посадить. Или сисястую русалку.

Шутка, конечно. Но в этих наших мемориалах так мало жизни! И все похоже на памятники других городков. Ну, может, рука не так повисла, другой ракурс… Город глух к малой скульптуре. Ведь есть зеленые скверики, газоны. Ну, поставьте туда какого-нибудь забавного зверька. Не надо уже бронзовых рабочих. Индивидуальность создается мелочами…

Читал, как в мексиканском городке спаслись от заезжих колдунов. Три местных мага на вертолете облетели свой городишко, чего-то нашептывая, да потряхивая. Магический ритуал не отнял много сил. Но с тех пор внутри городка хозяйничали лишь местные чудотворцы.

Еще свежа в памяти «работа» колдуньи Стеллы. Явилась в наш город с быками – телохранителями, разорила десятки горожан. А помогли ей наши газетчики. Такую рекламу устроили! Знали, что воровка, да хотелось «бабок срубить». Знали, – попадутся не они, а те бедные женщины, что несут последние деньги, лишь бы сынок «трою» не пил.

И вопрос местным магам. Вы – то чего смолчали? Корпоративная солидарность? Или струсили? Не видят над городом биополя, нужного для защитного кольца? Значит, приедут еще в черных одеждах, с черным нутром…

А душа несогласно волнуется, негодует. Должна быть аура! Сильная, крепкая! Может, маги наши хреновые?

Ежегодно отмечаем «день города». Концерты на площадках, поп-звезда залетная… «Ах, какой он мужчина, – рожу ему сына…» И обязательно – море выпивки. Праздник же! Центральная площадь на утро как помойка. Пивные банки в самосвал грузят.

На душе – зеленый сверчок. В чем он, дух нашего города? Неужели горожан объединяет лишь пиво, пусть и хорошее? И думаешь: а что, если завести место, объединяющее горожан независимо от возраста и веры? Нечто вроде культового поля, холма. Чем наш город выделяется? Слиянием двух рек! Так, может, здесь и устроить гуляния?

Представьте – зеленое поле у реки – матушки. С утра на берег стекается городской люд. Молодые, старые, начальники, подчиненные… Знакомятся, обмениваются самодельными корзинками, книжками. На лицах – светлые улыбки. Все чувствуют: происходит важное. Мы – горожане!

Глядь, а здесь уже – обнимаются. Горланит бард, танцует «балерун», а клоун ходит и всем хитро моргает. Поле. Нет толкотни, нет пьяных. Рядом – бурлящее устье. И что-то медленно поднимается над полем. Эх – ма! Народ головы запрокинул. Тихо плывет к небу дымка – радуга. Не серая и поникшая, как у больного человека. А задорная, горделивая…

Осень… Комаров уже нет, и с окон снимают потемневшие от пыли куски марли. Осенью лучше смотрятся старые здания – дореволюционные особняки купцов, толстостенные дома «пятидесятых»… Еще сохранилась лепнина, рустовочные углы солидных домов, сандрики, замки и розетки – словом то, что называли архитектурным излишеством.

Прогуливаюсь по улочке, на которой штукатурят известный «дом под шпилем». Сворачиваю на Карла Маркса – здесь тихо, и осень бросает на выступы под окнами желтый, красный лист. В одном из низких окон, сквозь темную гладь стекла вижу целующихся мужчину и женщину. Красиво и таинственно.

А вот у этого дома с лоджиями можно петь серенаду. Испания почудилась, а белье – то в проемах – наше, застиранное. Люблю смотреть на карнизы старых домов – ряд чередующихся модульонов ласкает взгляд. Хотя некоторые из них отвалились, и шифер побит у краев. А там – капители, словно модные шляпки, сидят на колоннах.

Иду вдоль парка, мимо художественного музея, а в воздухе – едва слышимый запах зимы. Или почудилось? И, кажется – ажурная решетка чугунно скрипит…

И опять зима… И опять – весна…

Пролетел еще год. Запахло теплом, суетятся грачи… Уже сбиты сосули с крыш, и почерневший снег дотаивает на обочинах. Ты идешь по улицам города, стараясь обрести душевные силы. Трудно на что-то надеяться, когда над тобой – лишь давящая серая пелена. Когда кажется, что и ты сам, и люди – уже не так интересны, как прежде.

Ты ждешь синевы небес, как пьяница – выпивки. И синева не обманет, – появится! Огромное синее небо внезапно раскроется и опрокинет в себя весь город. Ты идешь по улицам, вглядываясь в лица прохожих. Какие они, – горожане?

Ты подходишь к киоску, покупаешь газету. Киоскеры! Эти мягкие интеллигентные лица. Их сдержанные, доброжелательные улыбки. Прекрасное в незаметном. Как ты не видел этого раньше?

Завершился один оборот вокруг светила. Мы облетели его вместе с соседом по подъезду. Необязательно поздравлять друг друга. Достаточно поздороваться чуть теплей.

– Привет, мол… Снова – весна?

– Да я… то да се… И тебе не болеть.

– Спасибо. Летим дальше?