Читать книгу Карим Хакимов: летопись жизни - Олег Борисович Озеров - Страница 8
Ахмет-Заки Валиди и борьба вокруг национального вопроса
ОглавлениеВ связи с темой «Малой Башкирии» настало время вспомнить о другом нашем герое – Ахмете-Заки Валиди.
Есть все же некая мистическая связь между ним и Каримом Хакимовым! Выдающийся историк-востоковед, подающий большие надежды ученый, Ахмет-Заки, как и Карим, именно в 1915 году круто меняет свою жизнь. Если Хакимов в этот год уезжает в Томск, где начинается его политическая карьера, то Ахмет-Заки Валиди в том же году и, как и Карим, в 25-летнем возрасте избирается от Уфы в мусульманскую фракцию IV Государственной думы. Судя по всему, оба наших героя почувствовали, что в стране грядут большие перемены и к ним надо хорошо подготовиться. Оба видят свое будущее в политике.
Так же как и Карим, Ахмет-Заки с большими надеждами встретил Февральскую революцию, считая, что она откроет дорогу к свободе народа Башкирии. Будучи не менее деятельным, чем Хакимов, он развернул бурную активность по созыву I Всероссийского мусульманского съезда. Молодой политик мотается по стране, проводя собрания мусульман как в Туркестане, который, как и Хакимову, был ему знаком по его ранним поездкам туда «с научными целями», так и в самой Башкирии. Если Хакимов в 1915 году твердо выбирает стан большевиков и становится из эсеров «мусульманским коммунистом», то Ахмет-Заки тоже определяется со своей позицией. И она не столько мусульманская, сколько национальная: он твердо выступает за то, чтобы на съезд была направлена отдельная делегация башкир, что ему вполне удается. На съезд выехало 58 человек от Башкирии, хотя она тогда не имела своих четко очерченных границ и была на тот момент скорее мыслеобразом и проектом с неясными очертаниями.
На I Всероссийском мусульманском съезде (май 1917 года) Ахмет-Заки, как мы уже упоминали выше, вместе со своими единомышленниками добился поддержки принципа федеративного устройства России, самоопределения всех тюркских народов. Представляя одно из крыльев российского джадидизма, А.-З. Валиди выдвигается на одну из первых ролей в деле становления башкирского национального движения. Он – не Исмаил-бей Гаспринский и нигде не говорит об общности судеб русского и башкирского народов, упирая больше на принцип национального самоопределения, за которым маячит идея самостоятельной жизни тюркских народов. При этом в практической деятельности он от пантуранских воззрений (которые он в документах старается все же пунктиром сохранять) начинает смещаться к конкретной модели самостоятельного национального самоутверждения башкир, хотя делает это аккуратно, не выпуская из поля зрения и не компроментируя свою стратегическую цель объединения всех тюрков.
Так, в своих «Воспоминаниях» он пишет: «На Московском съезде я не выступал за независимость Башкурдистана. В тот период я проводил идею о независимости Туркестана. Я считал, что применительно к Поволжью, где преобладало русское влияние, можно вести речь о культурной автономии, а восточная область, где тюркское население составляло большинство (впоследствии она стала называться “Малая Башкирия”), может присоединиться к Туркестанскому и Казахстанскому движению за территориальную автономию».
А параллельно он начинает готовить созыв Всебашкирского съезда в соответствии с полномочиями, полученными от Всемусульманского съезда, запускает издание газеты «Башкорт», где публикует свои статьи об особом месте Башкортостана в освободительном движении мусульман Поволжья и Туркестана.
Ахмет-Заки проявляет себя крайне деятельным и энергичным политиком, не теряющим ни секунды. На первом (20–27 июля 1917 года) и втором (22–29 августа 1917 года) всеобщих съездах башкир он избирается в состав Башкирского областного шуро, становится заместителем его председателя и председателем военного отдела, что уже говорит о его широких замыслах по государственному строительству. Выясняется, что у башкирской автономии должен быть свой военный компонент! Говоря сегодняшним языком, он хочет взять у России столько суверенитета, сколько сможет. Ахмет-Заки продвигает идеи создания демократической башкирской республики на национальных, территориально-федеративных началах, что оформляется соответствующими резолюциями. Много времени уделяет границам будущей «Малой Башкирии», в которые старается включить все территории, на которых башкиры составляют большинство.
В решении съезда так и было записано: «Башкиры, объединившись с тюркскими народами на востоке и на юго-востоке, борющимися за достижение автономии (т. е. с казахами и другими туркестанцами), будут добиваться осуществления автономии». А.-З. Валиди подготовил два первых фармана (указа) Башкирского областного шуро. Фарман № 2 провозгласил автономию Башкортостана: «Башкирский областной совет объявляет башкирскую территорию Оренбургской, Уфимской, Самарской и Пермской губерний с сего 15 ноября [1917 года] автономной частью Российской республики…»
На III Всебашкирском учредительном курултае (8–20 декабря 1917 года) А. Валидов был избран председателем съезда. Им готовились основные резолюции, а также карты-схемы Малой и Большой Башкирии. На съезде утвердили провозглашенную шуро автономию Башкортостана. Затем А.-З. Валиди был избран в состав Ксе-Курултая (предпарламента) и правительства Башкортостана. Своей столицей они временно выбирают Оренбург.
В феврале 1918 года Ахмет-Заки Валиди вместе с другими членами башкирского правительства был арестован на два месяца Оренбургским губернским военно-революционным комитетом. К этому аресту Карим Хакимов, хотя и находился в том же городе и активно занимался политикой, не был причастен, поскольку вошел в органы советской власти Оренбурга только 11 апреля 1918 года[59]. К тому же он тогда был поглощен вопросами народного просвещения. Как пишет башкирский исследователь Н.М. Калмантаев, ссылаясь на справку, подготовленную З. Абитаевым, который входил в делегацию, направленную военной фракцией II Военного съезда для расследования причин ареста правительства «Малой Башкирии», отмечает, что арест произвел Гали Шамигулов. Об этом написала газета «Курултай» 18 марта 1918 года[60]. Однако факт остается фактом. Судьба свела двух исторических деятелей Башкирии в одном городе в один из самых драматичных периодов как ее истории, так и истории всей России. К.А. Хакимов лишь косвенно причастен к этому событию, поскольку являлся членом Мусульманского военно-революционного комитета, который выступил с инициативой ареста. Но решение принимал С.М. Цвиллинг, а арест произвел Г. Шамигулов, о чем и говорится в справке З. Абитаева. В воспоминаниях А.-З. Валиди в этом контексте его имя не упоминается, в отличие от С.М. Цвиллинга, который приходил к арестованному Валидову.
После освобождения из тюрьмы (или побега?) в ходе набега А.И. Дутова на Оренбург с апреля 1918 года Ахмет-Заки энергично восстанавливает жизнедеятельность башкирского правительства и занимается, как и Карим Хакимов, формированием башкирских частей. Однако, если Карим формировал мусульманские батальоны как интернационалистические, на платформе поддержки советской власти, то Ахмет-Заки делал это с прямо противоположных позиций, искал на первых порах поддержки у командования чехословацкого корпуса, руководства КОМУЧа, Временного сибирского правительства, других политических и военных сил, обосновывая это желанием сохранить автономию Башкортостана и его войско[61].
В этих условиях Карим Хакимов никак не мог поддерживать действия одного из родоначальников автономии Башкортостана – они находились по разные стороны баррикад, и вышеупомянутое решение Оренбургского губисполкома от 30 марта 1918 года, хоть и принятое без его участия, с осуждением сторонников «Малой Башкирии», окончательно развело их судьбы. Так он разошелся с одним из крыльев движения российских джадидов, делавших ставку на обособление тюркских народов от России (а по версии А.-З. Валиди – и от татар) в той или иной форме, как потом разойдется и с их другой ветвью, возглавляемой М. Султангалеевым и развивавшейся в форме национального мусульманского коммунизма.
Как благожелательно пишут составители сборника, изданного под эгидой правительства Башкортостана, «А.А. Валидов – организатор автономии Башкортостана. У истоков федерализма в России (1917–1920)», «основная цель А. Валидова и его единомышленников как в восточном Башкортостане, так и в Казахстане и Туркестане предельно ясна: в ходе фундаментальных политических перемен в России добиться максимальной автономной самостоятельности тюркских народов, скрепив их единство полным политическим и культурно-языковым равноправием в пределах федерации тюркских и других мусульманских народов. И это должно послужить основой для достижения со временем полной их самостоятельности и отделения от России»[62].
При этом нельзя сказать, что правительство «Малой Башкирии» и сам Ахмет-Заки не предпринимали попыток договориться с советской властью, в том числе и в Оренбурге. Однако первая попытка, как мы видели, закончилась арестом членов правительства «Малой Башкирии», которые тогда избрали своей временной столицей Оренбург. Участники тех событий потом во всем винили «засевших в органах советской власти татар», которые, мол, и не хотели договариваться. Но во многом, думается, это определялось не этнической принадлежностью членов Оренбургского военно-революционного комитета (среди российских историков многие их привычно именуют «татарскими националистами»), но общей ориентацией тогда оренбургских коммунистов на социальные, а не национальные аспекты революции, которые в большевистских верхах педалировали Л.Д. Троцкий, Н.И. Бухарин и Г.Л. Пятаков. В.И. Ленин и И.В. Сталин действовали в тот момент во многом на ощупь, пытаясь найти союзников на востоке России среди религиозных и национальных меньшинств. Да и вообще с точки зрения политической практики трудно себе представить сосуществование в одном городе в одно и то же время двух центров власти. Два медведя в одной берлоге…
На тот период большевистские вожди в Москве решали триединую задачу: сохранить власть Советов, обеспечить поддержку своим преобразованиям со стороны мусульманских народов России и использовать восток России, прежде всего Оренбургскую губернию, как плацдарм для распространения революционных движений на Туркестан и далее на Персию, Афганистан и арабский Восток. Тем более что надежды на пролетарские революции в Европе не оправдывались. Особую актуальность эти лозунги обрели несколько позднее, с лета 1919 года.
В этом контексте политические реалии того времени требовали порой от Ахмета-Заки и других членов его правительства принятия решений, продиктованных изменениями в общей ситуации. Как вскоре после образования «Малой Башкирии» понял А.-З. Валиди, цели белочехов были явно чужды ее сторонникам, союз с ними выглядел все более противоестественным, КОМУЧ требовал отказаться от поддержки Брестского мира, а военная диктатура Колчака вообще была категорически против реализации каких-либо национальных чаяний не только башкир, но и всех других национальных меньшинств в России. Адмирал Колчак, возглавлявший Белую армию, установил контроль над территориями и приказал «уничтожить территориальную автономию и распустить военное формирование башкир»[63]. Ахмет-Заки Валиди и его сторонники вынуждены вновь и вновь – в июне и сентябре, а затем и ноябре – посылать своих эмиссаров к центральной советской власти договариваться. Но эти сигналы до Москвы по разным причинам не доходили.
Ахмет-Заки, выполнявший функции Верховного главнокомандующего (ему, ученому-востоковеду по образованию, как и Кариму Хакимову, пришлось стать военным), оказался между молотом и наковальней: с одной стороны – не доверяющие ему КОМУЧ и адмирал Колчак, против которого он в декабре 1918 года составил заговор вместе с эсерами и на которого неудачно покушался, а с другой – абсолютно не доверявшие ему красные, которые еще недавно бились с его войсками и хотели от его вооруженных формирований только одного – немедленно сложить оружие и разоружиться. Он оказался между двумя диктатурами – пролетарской и колчаковской – и решил выбрать одну из них.
Валиди проявляет мужество, хладнокровие и последовательность. В конце 1918 года Башкирское правительство, несмотря на двойственность своего положения, принимает окончательное решение о переходе на сторону советской власти. Между башкирскими националистами и большевиками были начаты переговоры, которые со стороны советской власти вел Мирсаид Султангалеев, к жизни которого и к его отношениям с Каримом Хакимовым и Ахметом-Заки Валиди мы еще вернемся…
В январе 1919 года уполномоченный от башкирского правительства Муллаян Халиков отправился в Уфу, чтобы изложить Губревкому – Революционному комитету провинции – условия присоединения башкирского правительства к советскому лагерю[64]. Условия он выставил жесткие: в первую очередь полное признание автономии; эти условия включали, кроме того, окончание иммиграции – колонизации региона (читай: русскими), за исключением тюрко-татарского населения; но это требование было расценено башкирским правительством как чрезмерное, и от него вскоре было решено отказаться. Просьбы, явно запросного характера, были переданы в Москву[65].
Ответ Ленина и Сталина революционному комитету не заставил себя ждать. Их инструкции свидетельствуют об абсолютном приоритете, который они тогда отдавали военным задачам в контексте разгоревшийся гражданской войны: «Предлагаем не отталкивать Халикова, согласиться на амнистию при условии создать в мае единый фронт с башкирскими формированиями против Колчака; советская власть полностью гарантирует национальную свободу башкир. Конечно, необходимо в то же время жестко ликвидировать контрреволюционные элементы в башкирском населении и обеспечить эффективный контроль над верностью пролетарских башкирских войск»[66]
59
Воспоминания о Кариме Хакимове. С. 65.
60
Россия и исламский мир: история и перспективы цивилизационного взаимодействия: Сборник статей и материалов. Уфа, 2011. С. 75
61
А.А. Валидов – организатор автономии Башкортостана. У истоков федерализма в России (1917–1920). Документы и материалы. Ч. 1 / сост.: Н.М. Хисматуллина, Р.Н. Бикметова, А.М. Галеева, Ю.Р. Сайранов. Уфа: Китап, 2005.
62
Там же. С. 13.
63
Renault Matthieu. “L'empire de la revolution”. Lenine et musulmans de Russie. Paris, edition SYLEPSE, 2017. P. 59.
64
Ibid. P. 60.
65
В воспоминаниях А.-З. Валиди требования его правительства изложены так: Башкортостан имеет полную самостоятельность во внутренних и экономических делах, башкирские войска подчиняются советскому командованию, но всю внутреннюю жизнь определяют сами. Строительство коммунизма в республике необязательно. Валиди Тоган З. Воспоминания: В 2 кн. Кн. 1. С. 278.
66
Ленин В.И. ПСС. Т. 28. С. 467.