Читать книгу Норильск-79 - Олег Иванович Константинов - Страница 3

Глава 2

Самолёт, подлетая к Норильску, уже снижал высоту, и все пассажиры старались смотреть в иллюминаторы. Небо было безоблачным, а погода – солнечной. Под крылом самолёта была тундра, вся изрезанная извилистыми реками, и казалось, что нет числа этим рекам. Лететь из Красноярска в Норильск на Ан-24 приходилось четыре часа, да ещё с дозаправкой в Подкаменной Тунгуске.

И, вот, полёт заканчивался. Настроение у всех было приподнятое, особенно, у детей, многих из которых за время полёта «вывернуло». Большинство пассажиров было норильчанами, которые возвращались домой из отпуска. Как правило, норильчане брали отпуск сразу за два года, чтоб он выходил подлиннее, и поэтому проводили в отпуске практически всё лето. За отпуск успевали отдохнуть и на Черноморском побережье, и у родни в деревне.

У многих норильчан корни уходили в деревню, потому что, когда поднимали Норильск, и помимо зэков молодому городу нужны были и вольные, то колхозам спускали разнарядку отправлять в Заполярье определённое количество человек. Колхозники ехали в Норильск, обустраивались там, а, когда приезжали в отпуск в родные деревни, то рассказывали недоедавшей родне, как сытно живётся в Норильске. И после этих рассказов Норильск пополнялся новыми жителями из числа сельских тружеников. А жизнь в Норильске в первое послевоенное десятилетие, действительно, была сытая по сравнению с тем, что творилось на остальной части Советского Союза и, особенно, в деревнях.

Продолжал пополняться Норильск всегда, особенно, после амнистий пятьдесят третьего и пятьдесят пятого годов. Выжившие зэки помаленьку стали выезжать из Заполярья, а разрастающемуся городу уже нужны были не просто рабочие руки, но и современные специалисты. Правда, со временем всё меньше стало приезжать людей на постоянное место жительства, в основном – это были завербованные на год-два, у которых была налаженная жизнь на материке, а на Север ехали, лишь за «длинным рублём».

Из хвоста салона самолёта в голову салона прошла стюардесса с объявлением:

– Уважаемые пассажиры, наш полёт завершается. Скоро наш самолёт совершит посадку в аэропорту Алыкель города Норильска. Местное время одиннадцать часов сорок минут. Температура воздуха в Норильске минус три градуса. Просьба пристегнуть ремни и не вставать со своих мест до полной остановки двигателей. Благодарю за совместно проведённый полёт на борту нашего самолёта.

Сделав объявление, стюардесса прошла по салону, проверяя, у всех ли застёгнуты ремни.

Один из пассажиров, паренёк лет двадцати пяти, попытался заговорить с соседом:

– Ещё только конец сентября, а на улице – уже минус.

Сосед, явно норильчанин со стажем, ответил:

– Хорошо хоть, что снега ещё нет, а то после отпуска сейчас бы в лакированных туфельках по снегу до дома добираться, – сдержано ответил сосед.

Зав – Вы давно в Норильске живёте?

– Да уже лет двадцать. Чуть ли не всей семьёй сюда в пятидесятых приехали с саратовщины. Все уже выехали, а я – младший, подзадержался. Тебя-то, как звать?

Паренёк неловко протянул соседу руку и представился:

– Василий.

Сосед пожал протянутую руку:

– А я – Саня. Можем по прилёту ко мне – за приезд.

Василий расстроено ответил:

– Да я б с удовольствием, да хочу сразу же в отдел кадров.

– Чё? Завербовался?

– Ну, да. А чё молодому, да холостому?

Саня поддержал:

– Ну, правильно. Подзаработаешь.

Самолёт совершил посадку и в него зашли пограничники. Офицер громко обратился к пассажирам:

– Просьба к прилетевшим: предъявить для проверки документы.

Пограничникам стали предъявлять паспорта, вызовы, направления, удостоверения, свидетельства о рождении и прочие документы, позволяющие попасть в закрытый город. Дошла очередь и до Василия. Василий подал пограничнику свой паспорт и вызов. Пограничник внимательно посмотрел документы, бросил взгляд на Василия и вернул ему документы.

Аэропорт Алыкель был сдан в эксплуатацию в 1966 году. Он находился вблизи озера Алыкель.

Также с названием Алыкель был и посёлок военных лётчиков, находящийся вблизи аэропорта, и железнодорожная станция.

Из Аэропорта Алыкель в Норильск и обратно ходила электричка пять раз в день. Эта ветка являлась частью железной дороги, которую в тридцать пятом году начали строить заключённые Норильлага. Сначала это была узкоколейка, к строительству которой приступили осенью 1935года. Первый участок дороги от пристани «Валёк» на реке Норильской до площади строительства рудников – «Нулевого пикета», был завершён в феврале 1936года В июне 1936года началось строительство узкоколейки от посёлка Норильск до порта Дудинки протяжённость 114км. Официально строительство было завершено 17 мая 1937 года. 18 мая из Дудинки в Норильск вышел первый поезд. В пункт назначения он прибыл через три дня. Вскоре стала разрушаться насыпь, которая местами была сделана изо льда. В июне движение по железной дороге прекратилось.

К зиме было подготовлено нормальное земляное полотно, и узкоколейная линия вступила в постоянную эксплуатацию. Скорость поездов увеличилась. На прохождение всего пути требовалось около суток, а при хороших погодных условиях – 10—12 часов. Зимой скорость сильно зависела от темпов расчистки снега. Три снегоочистителя убирали сугробы не более 1,5 м высотой. Если высота сугроба была выше – расчистку вели вручную. Отдельные участки пути закрывали деревянными галереями, вдоль пути строили защитные стены из снега. Одному поезду потребовалось 22 дня, чтобы прибыть в пункт назначения, машинист и кочегар другого – погибли от угарного газа.

И низкая пропускная способность, и другие недостатки узкой колеи сдерживали развитие комбината. В июле 1950 года первый поезд прошёл по линии широкой колеи от Норильска до Кайеркана. 22 ноября 1952 года в Норильск прибыл по широкой колее первый состав из Дудинки. Узкоколейная железная дорога приблизительно через два года была полностью разобрана.

  В 1953 году по проекту архитектора Сергея Хорунжия было сооружено масштабное здание пассажирского вокзала, рассчитанное на значительный пассажиропоток. Для молодого и перспективного города новостройка была шикарной: классическая архитектура сталинского ампира, колонны и лепнина, два парадных входа – на перрон и на привокзальную площадь, зал ожидания, ресторан, кассы по продаже билетов. После смерти И. В. Сталина от планов соединения Норильской железной дороги с основной железнодорожной сетью отказались, и здание вокзала оказалось не востребовано.

В 1957 году на Норильской железной дороге начали курсировать электросекции, а позже – электрички. С 1962 до начала 1990-х существовала тупиковая конечная станция для электропоездов Октябрьская площадь. Она упиралась в главную улицу города. На станции Октябрьской был вокзальчик – единственное отапливаемое помещение в городе, которое было открыто круглосуточно. Частенько в этом вокзальчике коротали ночь подвыпившие мужики. Сейчас недалеко от того места, где был вокзальчик находится самая северная в мире мечеть.

На Октябрьской площади Василий и Саня вышли из электрички.

– Ну, короче, если надумаешь, адрес я тебе сказал. Комсомольская вон в той стороне, – Саня показал рукой направление.

– Да, Саня. Спасибо за приглашение. Не знаю, как сегодня день сложится, но обязательно загляну.

– Ладно, удачи.

– И тебе. До встречи.

Мужчины обменялись рукопожатиями. Саня пошёл к себе домой – на Комсомольскую, а Василий – на остановку, чтоб добраться до отдела кадров.

Отдел кадров Норильского горно-металлургического комбината располагался в старом городе. У кабинета отдела кадров было полно людей. Новеньких было сразу видно, потому что они стояли поодиночке. Старожилы кучковались, болтали между собой, смеялись. Когда очередь дошла до Василия – он зашел в кабинет, поздоровался. В кабинете была стойка, которая отделяла посетителей от кадровиков. За стойкой сидела женщина и принимал входящих. Ей Василий и подал свои документы.

Кадровичка, взяв документы, начала просматривать их.

– Значит – Викторов Василий Яковлевич? Откуда к нам?

– Из Томска, – ответил Василий и добавил, – Закончил там физкультурный институт.

– Ну, а к нам кем? – поинтересовалась кадровичка.

– У вас есть вакансия монтажника-верхолаза? – спросил Василий.

Кадровичка задиристо поинтересовалась:

– И с высшим образованием туда пойдёшь?

Василий в тон ей ответил:

– С удовольствием!

Кадровичка с улыбкой посмотрела на Викторова:

– Ну-ну… Работа-то ни для слабаков. Спортсменом-то у нас мало быть. Сильные духом нам нужны, не нытики.

Викторов был симпатичным, с атлетическим телосложением, что было, в общем-то, и не удивительно для выпускника физкультурного института. Ещё немного расправив плечи, и, обаятельно улыбнувшись, Василий ответил:

– Вот, я и хочу себя проверить. Да и, вообще-то, у меня до института была служба на Тихооокеанском флоте.

Кадровичка пододвинула Викторову чистый лист бумаги.

– Ладно, Викторов Василий Яковлевич, пиши заявление.

Викторов взял лист бумаги, тут же написал заявление, подал его кадровичке. Женщина прочитала его, заполнила какие-то бланки, один из них протянула Викторову:

– Вот, с этим, пойдёшь в общагу на ул. Завенягина. Адрес там указан и завтра с утра на участок к прорабу. Всё, удачи. Зови следующего.

Идя к общежитию, Василий обратил внимание, что все дома в Норильске стояли на сваях и первые этажи начинались высоко. Всё это было потому, что сваи, на которых стояли дома, вбивались в вечную мерзлоту и, чтоб они не оттаивали, иначе дом мог «поплыть», пространство между землёй и первым этажом должно было постоянно продуваться. Иногда расстояние до первого этажа было такой высоты, что под домом можно было пройти в полный рост.

Василию понравилось, что Норильск был очень чисто убран, в том числе, и двор, в котором находилось общежитие. Общежитие было пятиэтажным, и к входу в подъезд вела высокая лестница.

В своём кабинете заведующая о чём-то разговаривала с кастеляншей. Обе были симпатичными женщинами, лет за тридцать. Увидев вошедшего, они прервали разговор, и заведующая спросила:

– Что хотел?

– Здравствуйте. Меня к Вам направили в общежитие заселяться.

– Здравствуйте, – ответила ему заведующая.

Кастелянша тоже поздоровалась.

Парень подал заведующей документы и представился:

– Викторов Василий Яковлевич.

– Ну, а я – Мария Кузьминична, – ответила она.

– А я Ирина Петровна, – представилась кастелянша.

Мария Кузьминична поинтересовалась:

– Откуда к нам?

– Из Томска. Я там физкультурный институт закончил. Решил немного подзаработать, пока холостой, – и Василий обаятельно улыбнулся.

Мария Кузьминична и кастелянша переглянулись и не смогли сдержать ответные улыбки.

– Спортсмен значит? Заработаешь, если пить не будешь и в карты играть.

– Ну, я, вообще-то, за здоровый образ жизни.

Заведующая посмотрела документы Викторова, заполнила какие-то бумаги, журналы.

Проворчала:

– Все вы так говорите до первой зарплаты.

Потом из ящика стола достала ключи – выбрала один из них:

– Вот, тебе ключ от комнаты. На бирке номер комнаты написан. Иди, заселяйся. Бардака не устраивать, мебель не ломать.