Читать книгу Норильск-79 - Олег Иванович Константинов - Страница 8

Глава 7

Подполковник Волгин с семьёй жил по улице Мира в сталинской квартире. В большой кухне находились всей семьёй: Анатолий Михайлович, его жена – Наташа и их пятилетний сынишка Владик. Наташа была симпатичной шатенкой с большими голубыми глазами. Они закончили завтракать, и пили чай.

Наташа спросила у мужа:

– Ты не забыл: сегодня к папе идём?

Волгин старался быть с женой особенно любезным и ласковым. Такими обычно бывают, когда чувствую за собой вину.

– Наташенька, нет, конечно. Владик, а ты не забыл, что к дедушке Владиславу сегодня идём?

– Нет, не забыл.

– Дедушку любишь? – спросил отец.

– Люблю и дедушку, и бабушку, и дядю Сёму, – ответил Владик и добавил, – Дедушка с дядей – весёлые.

Мать захотела уточнить у сына:

– А бабушка?

Владик немного замялся:

– И бабушка, так-то, весёлая.

Волгин решил помочь сыну с ответом:

– Конечно, и бабушка тоже весёлая. Но ты, как-то с сомнением.

За сына начала говорить Наташа:

– А как же ему не сомневаться? Он в прошлые выходные у бабушки в холодильник, который у нас под окном в стене, полез за мёдом, пока она спала – банка-то и выскользнула из ручонок у него. Что там было! Мама мне рассказывала – я обхохоталась. А Владику-то досталось тогда.

Наташа и сейчас тоже засмеялась и вместе с ней Волгин.

Волгин попытался сказать сквозь смех:

– Я представляю, – сделал паузу и спросил, – Хорошо тебе бабушка всыпала? Да, Владик?

Владик нахмурился и закивал головой.

Отец попытался говорить с сыном спокойным голосом, чтоб строгостью не напугать его:

– Запомни: никогда ничего чужого без спроса не бери.

Наташа тоже спокойным голосом подключилась к воспитательной беседе:

– Твой папа ловит тех, кто берёт чужое без разрешения и сажает в тюрьму.

Волгин не очень довольный сказал жене:

– Ну, ты ещё мной ребёнка начни пугать, – опять начал говорить сыну, – Владик, я ловлю и сажаю в тюрьму взрослых и злых дядей, чтоб защитить от них вас с мамой и других хороших людей. И, чтоб вырасти хорошим, ты должен слушаться нас с мамой, бабушку, дедушку. Понял, сынок?

– Понял. И дядю Сёму?

Волгин как-то не совсем понял вопрос сына:

– Что «дядю Сёму»?

– Ну, слушаться?

Ответила Наташа:

– Конечно. Он же – твой дядя. Он – хороший и добрый.

Волгин допил чай.

– Благодарю, любимая.

Наташа ответила прохладно:

– Пожалуйста.

Владик тоже поблагодарил:

– Мама, спасибо.

– Пожалуйста, Владик, – и попросила его, – Владик, иди телевизор посмотри. Там сейчас «Будильник» начнётся.

Владик вскочил со стула и побежал в комнату смотреть телевизор. Комната была обставлена очень богато: дорогая стенка с хрусталём, большой современный диван и цветной телевизор «Горизонт-723», который в то время считался большой роскошью и дефицитом.

Этот лампово-полупроводниковый цветной телевизор с 1977 года выпускало Минское ПО «Горизонт». Он отличался размером экрана 61 см по диагонали и применением блока цветности БЦИ-1 на микросхемах, а также применением сенсорного блока управления. Однако, самое интересное в модели – наличие отдельной акустической системы с двумя динамическими головками и усилителем. Она была полностью автономна и могла также использоваться для усиления звука с радиоприёмника, магнитофона и любых других аппаратов. Максимальная мощность акустической системы составляла 16 Вт. Разрешающая способность кинескопа – 450 линий. Весил телевизор вместе с колонкой 86 килограммов. В конце семидесятых этот телевизор стоил примерно 720 рублей.

Владик сам включил телевизор и сел на диван смотреть его. Телевизор немного нагрелся, и на экране появилась ведущая передачи «Будильник» – Надежда Румянцева.

Волгин сидел за столом в предчувствии серьёзного разговора с женой. Она мыла посуду и стояла к мужу спиной. Жена была одета в короткий домашний халатик, и Анатолий любовался её красивой фигурой и стройными ногами.

Она обратилась к нему:

– Волгин…

Волгин перебил:

– Так официально. Я уже боюсь.

Наташа повернулась к нему:

– Волгин, не перебивай.

– Хорошо. Говори.

Наташа выдержала пауза, глубоко вздохнула:

– Мне надоели твои измены.

Волгин знал за собой грешки, но решил для себя, что будет отпираться до последнего:

– Я даже не хочу возвращаться к этому разговору.

Наташа настаивала:

– А придётся.

Он не перебивал, и она продолжала:

– Тогда ты меня смог убедить, что тебя оговаривают.

– Вот, поэтому я и удивляюсь, что ты вспоминаешь старое.

– А я и не вспоминаю старое. Сейчас разговор про новое твое увлечение.

Волгин изобразил на своём лице искренне удивление

– Наташенька, да ты с ума сошла? Никакого старого не было, и никакого нового нет. У нас прекрасная семья – ты, я, Владик. О чём мне ещё мечтать?

Наташа была непреклонна:

– Да. И эту прекрасную семью ты разрушаешь своими бабами, не смотря на свои обещания.

Волгин продолжал искренне удивляться:

–Наташа, ты что? Какие бабы? Мне, так, неприятно всё это слышать.

Наташа не обращала внимания на его удивление:

– Волгин, я всегда знала, что ты нравишься женщинам. И, когда я дала согласие стать твоей женой, я тебя сразу предупредила, что мы вместе до первой твоей измены.

– Наташенька, и я пообещал тебе, что никого, кроме тебя у меня не будет.

Волгин встал из-за стола, подошёл к Наташе и попытался её обнять. Наташа отстранилась от него.

– Сядь! – резко сказала она.

Однако, Волгин ещё раз попытался обнять Наташу, не смотря на её сопротивление. Он был уверен в своём обаянии и начал шептать ей на ухо:

– Наташенька, я тебя очень люблю и очень дорожу тобой.

Наташа грубо оттолкнула и ещё раз резко повторила:

– Сядь!

Волгину самому уже всё это начинало надоедать, и он сел на стул.

Наташа немного успокоилась:

– Тогда ты меня смог убедить, что с той сотрудницей по делам несовершеннолетних у тебя ничего не было. Но я на всякий случай сделала так, что её перевели на материк.

У Волгина действительно была интрижка с молоденькой сотрудницей детской комнаты милиции. Он тогда не смог вовремя закончить с ней отношения и это стало известно Наташе. И, хотя, тогда всё было выяснено, Волгин зачем-то опять начал выкручиваться:

– Да это были просто твои фантазии. Любое моё общение с какой-нибудь женщиной, кроме тебя – это по службе. Я – начальник уголовного розыска, и ты прекрасно знаешь, с каким контингентом мне приходится общаться: обвиняемые, подозреваемые, свидетели, все они и мужчины, и женщины. И служба у меня, как в песне: днём и ночью.

Наташа, даже не стала вслушиваться в его слова. Ей показалось, что он несёт какую-то ахинею. Она скорчила гримасу:

– Волгин, мне, вообще, не до шуток. Ты этого не понимаешь?

– Извини, просто, я хочу спустить на тормозах эту, выдуманную тобой, ситуацию.

– Это не выдумки. Это развод, – категорично заявила Наташа.

Волгин, вдруг осмыслил всю серьёзность ситуацию, и ему самому как-то стало легче на душе. Если дело идёт к разводу – пусть. Карьеристом Волгин не был и за карьеру не боялся. К тому же, он понимал, что ни сама Наташа, ни её отец – парторг комбината, не будут вставлять ему палки в колёса. Всё-таки, он – отец Владика.

Вслух Анатолий сказал:

– Наташа, не надо разбрасываться такими словами. Я, ведь, тоже могу пойти на принцип.

– А я и не разбрасываюсь. Я точно знаю, что у тебя есть новая женщина. И ты не думай, что я такая вся принципиальная – действительно, поставила тебе условие, что мы вместе до первой твоей измены, и теперь боюсь – как бы, мне не поступиться своим принципом. Это не так. Нет у меня такого принципа. Я понимала, что ты не всегда был мне верен. Сейчас же я точно знаю, что у тебя появилась постоянная любовница и этого терпеть не буду.

Волгин опять подумал, что, наверное, всё произошло к лучшему. У него действительно появилась женщина, с которой он не хотел расставаться, и этот разговор рано или поздно должен был состояться. И для Волгина было хорошо, что не он стал инициатором этого разговора. Но вслух Волгин произнёс совсем другое:

– Ты несёшь какой-то бред. Откуда всё это, про постоянную любовницу? Я не хочу тебя терять. Но, если ты мне не веришь…

Наташа решила поставить в разговоре точку:

– Не верю. Родителям пока ничего говорить не будем. Отец немного болен – не хочу я его расстраивать. Потихоньку подготовлю. Думаю, что переживёт. Не мы – первые, не мы – последние.

Вечером Волгины пришли к Стрельцовым. В коридоре их встретила Наташина мама – Людмила Семёновна.

– Здравствуйте, мои дорогие. Проходите. Ждём вас.

– Здравствуйте, Людмила Семёновна, – поприветствовал тёщу Волгин.

– Здравствуй, мама.

Людмила Семёновна взяла на руки Владика.

– Здравствуй, внучек.

– Здравствуй, бабушка.

Бабушка со всей любовью прижала к себе внука и поцеловала его в щёчку.

– Ну, раздевайтесь, проходите.

Разделись, по длинному коридору прошли в сторону просторной гостиной.

Глава семейства, увидев вошедших, отложил в сторону газету и встал с дивана.

– Папа, здравствуй.

– Здравствуй, Наташа.

– Дедушка, привет!

– Привет, мой родной.

Владик протянул деду ручку, и дед с улыбкой пожал её. Потом обменялись рукопожатиями Стрельцов и Волгин.

– Здравствуйте, Владислав Петрович.

– Здорово, Анатолий. Не оторвал тебя от дел праведных?

– Ну, что вы, Владислав Петрович? Уж к вам всегда с удовольствием иду. Дай, Бог, каждому такого тестя.

Людмила Семёновна и Владислав Петрович всегда считали Волгина очень подходящей партией для своей дочери, и относилась к нему достаточно хорошо. Впрочем, Волгин умел создать о себе хорошее впечатление и достаточно небезосновательно. Родители Наташи всегда считали, что с ним, она, как за каменной стеной. Владиславу Петровичу, который был парторгом комбината и коммунистом старой закалки, нравилось, что они легко находили общие темы для разговора и запросто могли и обсудить текущее политическое положение в мире, и поделиться каким-нибудь новым анекдотом, иногда даже про Брежнева.

– Наташа говорит, что ты днюешь и ночуешь на работе, – обратился Владислав Петрович к зятю.

Наташа иронично подметила:

– Ага, особенно, ночует.

Волгин недовольно в её сторону:

– Ну, прекращай, – и уже тестю, – Сегодня с ней немного повздорили. Да, работаю допоздна, иногда и заночевать там приходится. Вы ж, Владислав Петрович, помните этот последний случай с девочкой? Вы, как раз, при мне нашему начальнику звонили.

– Конечно, помню. Изверга этого окаянного, чтоб из-под земли мне достали!

Волгин развёл руками:

– Вот, и роем землю днём и ночью.

Наташа заинтересовалась:

–А что же случай?

Стрельцов не дал Волгину ответить:

–Всё хватит о работе. Об этом уже весь город болтает. Вот, нам ещё не хватало об этой мерзости перед обедом говорить. Потом тебе твой Толик расскажет.

Наташа спохватилась:

– А где Семён?

Ей ответила Людмила Семёновна:

– Да в комнате своей, зачитался, наверное, опять. Слышишь? Там уже у него Владик щебечет. Любит его Владик, и Семён во Владике души не чает. Единственный племянник. А уже пора бы и своих заводить.

– У него же Люба сейчас есть.

Людмила Семёновна махнула рукой.

– Есть. Да толку-то. Она его на расстоянии держит, хоть сама и постарше немного. И девочка у неё есть. Захочет ли ещё родить-то?

– Захочет. Надо Сёмке сказать, чтоб понахрапистее с ней был и в ЗАГС её вёл быстрее.

Наташа громко обратилась к Семёну издалека:

– Братик, ну, где ты там? Иди, хоть с нами поздоровайся.

В гостиную зашёл Семён вместе с Владиком.

– Привет счастливому семейству.

Подошёл к Волгину, протянул ему руку.

– Привет, Толя.

У Семёна отличалось отношение к Волгину от родительского. Он смотрел на них со своей колокольни. Если родители видели в Волгине надёжную опору, то Семён переживал: обретёт ли с ним его сестра женское счастье. И прямо на их свадьбе Семён не сдержался и незаметно шепнул Наташе, что она не будет счастлива с Анатолием.

Волгин пожал руку Семёну.

– Привет, Семён. Ну, как дела? Тут, вот, вроде бы, говорят: ты жениться собрался.

Семён засмущался:

– Ага, без меня женили. Встречаемся пока. Люба – на руднике работает у нас. Мне она нравится. Мне с ней легко, спокойно, хорошо, надёжно. Ну, и всё такое. Мама с Наташей не очень одобряют, но уверен: потом полюбят, раз я её люблю. Надеюсь, что поженимся. Вроде бы, она мне отвечает взаимностью.

Волгин искренне порадовался:

– Рад за тебя, Семён. Очень рад. Хорошо, что ты про неё сказал: надёжная. Это очень хорошо.

Владислав Петрович скомандовал:

– Так, все остальные разговоры за столом. А я вам буду новые анекдоты рассказывать.

Волгин подыграл тестю:

– Вы, Владислав Петрович – кладезь анекдотов.

Стрельцов был доволен похвалой:

– И все записываю. Хочу книжку издать, когда на пенсию выйду. А уже и пора бы. Почти тридцать лет Норильску отдал, а партии – ещё больше. В партии останусь до последнего вздоха, а, вот, из Норильска пора уже уезжать. Кооперативчик-то в Горьком ждёт нас с Людочкой.

Стрельцов приобнял жену. Все заулыбались.

После застолья Семён и Наташа вышли к нему в комнату. Подошли к окну и молча стали в него смотреть. Окна квартиры выходили, как раз, на кинотеатр «Родина».