Читать книгу Паранормальная лингвистика. Роман о сверхвозможностях, любви и верности - Олег Жданов - Страница 18

События вдруг ускорились, карусель рванулась вперед.

В ту ночь, когда Лариса Нарциновская сидела в грезах и грозах над бездной, в Сети появился видеоролик. Аналитический отдел Ведомства засек его мгновенно, специалисты по паранормальным явлениям (отдел Х) рассматривали его утром и делились впечатлениями. У них уже были данные, где снималось это чрезвычайное кино, и с какого компьютера был вброс. На видео человек парил над земной поверхностью. В полдень министр, слушая доклад, среди прочих выделил это дело и поинтересовался, какой процент вероятности, что это фокус. И был поражен ответом – процент стремился к нулю.

– То есть? – предложил министр озвучить докладчику версию.

– На видео мы видим человека, который умеет подниматься в воздух и находиться на высоте большое количество времени без помощи каких-либо приспособлений.

– Свяжитесь с местным отделением. Завтра вечером полный доклад об этой «птице». Ролик из Сети убрать, ветвь обсуждения привести к версии шарлатанства и старого фокуса-чпокуса.

Похороны Ларисы. Была на них и Анна. Чувствовала ли она себя причастной к этой гибели? Нет, не чувствовала. В спецшколе ее научили измерять все ценности своей работой. И Анне более было жаль Ларису, как выскользнувшего возможного агента, с помощью которого у них появлялся шанс приручить Оного. Теперь Ларисы нет, шансов меньше. И все-таки, странно: еще вчера мы говорили, и так хорошо говорили… Оный, его образ достал и замучил Ларису много лет спустя. Но замучил ли? Не освобождение ли она получила из своей тьмы? Не вольную ли дал ей Оный? Много, много вопросов. И так немного людей. Коллеги, но совсем мало: им нельзя грустить, им должно держать себя в веселом тонусе. Сутенер Сережа и сутенер Алик. И еще совсем маленькая, и совсем ничья девочка. И мать, которая давно похоронила Ларису. И отчим с подбитым глазом и застрявшим криком: «Дай милльон!». Да школьный друг в разбитых очках и с больным горлом. И все.

Закопать решили прямо у оврага, пусть девочке всегда будет видна та самая бездна, в которую ей посчастливилось. По другой стороне стелился луг. Травы в это время горя уже отошли. Кошка сдохла. И хвост облез.

В тот же вечер Анна возвращалась в Норск. Ночью в поезде под грохот колес ей снилось, как зверски убивают Ларису.

Хамитов бубнил – она завалила задание; Чеканкин же видел в смерти Ларисы добрый знак. Теперь они сумеют навязать Оному еще более глубокий комплекс вины, да и последние дни и часы Нарциновской можно переписать так, как им надо – мертвая не расскажет – так подумал Чеканкин, да вдруг осекся.

Тут грянул московский гром, то есть с центрального офиса раздался звонок, и голос в трубке поинтересовался, а не расслабились ли они там, и за что им зарплату платят, если у них люди в небо воспаряют? И прозвучало указание немедленно отчитаться по инциденту. Таким образом, Чеканкина лишили этого мучения последних дней – возможности выбора между добром и злом. Теперь зло будет централизованным.

Централизованное зло – очень полезное изобретение. Благодаря ему негодяи на местах могут дышать спокойнее: ведь они просто винтики в негодяйской машине, все вопросы – туда, в центр. Именно в центре определяют степень их негодяйства. Но в Ведомстве изначально не может быть негодяев, ибо вопросы морали всегда условны, границы морали спорны и расплывчаты, а государственная безопасность реальна. И государство следует защитить любой ценой. Даже от собственного народа. Народ внушаем, народ может заблуждаться. Государство не ошибается никогда.

Чеканкин только спустя многие годы, когда ему, ветерану ГБ, дадут-таки доступ в архив, узнает: тот самый ролик в Сети разместила Мария и тем самым выключила его из игры, сама же шагнула в той игре на ступень выше. Но есть вещи, о которых нет сведений даже в архивах сего грозного ведомства. И действительно, там ничего не сказано, что перед тем, как выйти в ту ночь из дома родителей, Оный зашел в комнату сестры и разбудил ее, при этом не сказав ни слова. Мария долго шла за братцем, а когда он вдруг воспарил в небо, просто включила функцию видеозаписи на телефоне.

Анна вернулась в Норск, Чеканкин тут же отдал ей указание систематизировать все материалы по Дмитрию Андреевичу Оному и подготовить их для передачи в головной офис, – уже завтра должен приехать специальный агент со своими экспертами. И теперь уже в жизни Анны Евгеньевны случилась странная ночь, и в эту темную ночь ее вера в организацию, которой она принадлежала прежде и духом, и телом, пошатнулась. Петрова вдруг увидела и поняла интеллектуальный подвиг одиночки, выбранного врагом ее могущественной конторой. И в Анне поселилась невесть откуда крамола крамольная – попытаться спасти Дмитрия. Дать ему понять степень опасности, в которую он попал. Все это превращение не обошлось без очень сильной симпатии к личности Оного, без некой чудесной тоски динамита по искре. Итогом целой ночи раздумий был звонок Дмитрию перед самым рассветом. Митя ожидал этого звонка, сидя за столом комнаты в студенческом общежитии и анализируя тексты древних приворотов на любовь. Он был уверен, что тексты эти сплошь редактированные, почиканные цензурой. Но цензоры работали топором – просто отсекали одну из обязательных частей. И было очень просто, имея перед собой некоторое разнообразие, определить, какой именно части не хватало каждому из заговоров. Так возникал некий новый, но при этом отреставрированный текст. И было совершенно ясно, почему над древними заговорами так зверствовал цензор. Потому что заговоры работали. Позже станут известны «речевки Оного», в которых будет всего три компонента (слова) с корнями, восходящими к священной древности. Эти речевки будут не просто задавать нужный положительный эмоциональный настрой, но и, совпадая с частотой сердечных ударов, попадать в уши Тому, кто всем этим миром заправляет. Совпадение вибраций дает поразительный результат. Материя слышит нас, любит и верит в нас.

– Дмитрий, мне с вами надо встретиться. И у нас совсем немного времени.

– Сегодня вечером будет еще не поздно?

– Вечером еще не поздно.

– Приходите ко мне в студенческое общежитие, комната 116. В любое время, после шести вечера.

– Хорошо. До встречи.

Анна знала, звонки Дмитрия не записываются. Чеканкин готовился сдавать дело людям из центрального офиса, потому прослушка была снята. Если бы звонки писались, у нее оставалось всего семь способов. Третьим из которых была установка односторонней телепатической связи.

Ровно в шесть вечера Анна стояла перед дверью комнаты, где и вытворял этот человек. Постучалась. Получилось робко. Но Оный уже откликнулся: «Входите, открыто!» Вошла. И увидела Митю. Он сидел за столом напротив окна, за которым шумел и гулял на всю ивановскую листопад. Он повернулся и оглядел ее открытым взором.

Они могли быть великолепной искрящейся парой.