Читать книгу Гармонист - Oleg Kot - Страница 14

В 1991 году мне пришлось решать, уеду ли я заграницу или останусь в бывшем СССР. Реальным был только один вариант – ФРГ, учёба дальше или женитьба на немке. Учёбу была готова оплатить румынская община, а женитьбу основательно продвинула моя приемная мать, Эрика, найдя мне сразу двух невест.

Выбор оставался за мной. Но, видно, Богу было неугоден мой переезд в Германию и Он нашел пути к моему сердцу.

Сны видят все. Это подсознательное присуще всему человечеству. Разница только в том, кто, что помнит и в каком качестве (цветные или черно-белые).

В мае я получил заграничный паспорт под приглашение немецкой семьи. Этой же ночью во сне увидел умершего одиннадцать лет назад певца и актера Владимира Семеновича Высоцкого.

Точнее, себя и его. Мы не спеша прогуливались по ночному парку Пушкина в Кишинёве. Ночь. Аллея, ведущая к памятнику Штефана Чел Маре. Высоцкий увлеченно говорил мне, что любовь к Родине, Отечеству самое главное. Он не уехал из страны и не советует мне уезжать. Такой смысл его уговаривания.

Затем он пришел в сентябре перед самым отъездом в Германию. На этот раз он просто смотрел мне в глаза и молчал. Пронзительный взгляд выражал одну единственную мысль: «Не уезжай»! Третий и четвертый сон я уже не помню. На Западе я не остался. В чужую веру не перешел и на меня посыпались беды и ужасы жизни в России начала девяностых. Лучше бы я уехал в страну с нормальными, человеческими условиями существования. Не потерял бы все свое здоровье в российской школе и не остался на старость лет полным инвалидом без пенсии.

Последний раз видел его в девяносто пятом. Он появился возле бывшего магазина игрушек на первых воротах завода Ильича в Мариуполе. Непролазная темень. Возле стекляшки, где когда-то мама покупала мне игрушки, горит одинокий фонарь. Дверь открыта и мы заходим внутрь.

Игрушек нет и в помине. Вдоль стеклянных стен стоят обувные стеллажи и все они завалены обувью. Женской ношеной обувью всех размеров. Подошел поближе и стал рассматривать «обновки».

Мое внимание привлекла пара женских модельных туфель. Наверное, тридцать восьмого размера. У моей матери были точно такие же, только на два размера меньше. Она купила их в Москве почти за восемьдесят советских рублей. Настоящая английская обувь. Мама носила их больше десяти лет и была в восторге от их легкости и удобства. В них не уставали ноги.

Взял их в руки. Высоцкий стоит рядом. Подошва одной из туфель стала разваливаться прямо у меня на глазах. Туфли черного цвета были буквально пропитаны женскими слезами. Они соленой влажной полоской остались на моей руке. Сколько горя могут впитать в себя респектабельные туфли? Весили они килограмма два, не меньше.

Иду дальше. В углу магазина в жуткой тесноте ношеной обуви одиноко стоят комнатные тапочки за несколько рублей. Он них исходила нечеловеческая печаль. Такие в шестидесятые годы носили работницы советских фабрик, получавшие копейки и жившие в трущобах советских общежитий. Владелице не было еще и восемнадцати. Крошечный размер, наверное, тридцать пятый. Дюймовочка. Доверчивая простушка отдала ему все, что имела – невинность. Соблазнил и уехал после съемок. О том, что произошло дальше, артист узнал только после своей смерти. Девочка никогда бы не свела счеты с жизнью, если бы это сделал кто-то другой. Он был кумиром ее мечты.

Вся эти пары обуви вели к реально существующим женщинам. Сотням обманутых любовниц Владимира Высоцкого.

В глазах актера застыло мучение. Его дети, друзья и близкие поминали умершего в основном водкой и вином, усиливая и без того нестерпимость огня. Обезумев, вчерашний баловень судьбы просил помощи у того, кого он отговаривал от прелестей заграничной жизни.

Запомнив безгласную мольбу о поминовении, кинулся к священникам. Один из них почитал актера. Сон рассказывать не стал. Посчитают за душевнобольного. Почувствовав страшное, все молчали как рыбы. Потом начались возражения. Он не православный. Крестился вроде как у армян. На литургии поминать невозможно. Долгие годы поминал его сам и заказывал за упокой. После этого на голову стали падать тяжелые предметы. Не выдержав, однажды просто вычеркнул его из синодика.

Прошел месяц. Мне в руки попалась статья о Высоцком и его фотография. Взглянул на него. Он это почувствовал. В ответ на меня посыпалась отборная брань. Плоды жизни длиною в сорок два с половиной года. И только спустя много лет узнал, актер был не крещен. Поэтому все и летело из рук. Поминать его можно только пирожками и конфетами. «За некрещеного Владимира».