Читать книгу Серая зона. Конец игры - Олег Шмелёв - Страница 12

Увидев несколько полицейских машин, стоящих в переулке, который вёл к дому Денисова, и таким образом убедившись, что их с Пугачем план сработал, проезжавший мимо Влад свернул на центральную улицу.

Так уж получилось, что он взял на себя ответственность немного откорректировать первоначальный план. Просто мужчину совсем не согревала перспектива работать в дальнейшем с психопатом, расчленяющим тела своих жертв. Петька был опасен и нестабилен, а с такими людьми Влад не хотел иметь каких-либо общих дел. Он вообще удивлялся, как еще Пугач, все эти годы оттачивающий мастерство управленца до идеала, мог добровольно пустить в свою отару паршивую овцу.

«Акелла промахнулся», – усмехнувшись, подумал Влад.

Но мужчина собирался исправить это досадное недоразумение. Конечно, Денисов, вечно не знающий, чего хочет его бунтарская душа, тоже был не самым лучшим претендентом на сотрудничество, но всё же он Владу импонировал куда больше, чем невменяемый Петька.

Конечно, последний, несмотря на свои маниакальные пристрастия, был куда менее импульсивным, чем Сергей. Влад не раз сталкивался с парнем, так как тот был особо приближенным к Толику – начальнику службы безопасности и близкому другу Игоря. Несколько раз они даже общались между собой, и на Зинченко Петька произвёл вполне приятное впечатление.

«Хотел бы я увидеть их лица, когда бы они узнали, что тот самый маньяк-потрошитель, которого они так хотели найти, был всё это время у них под носом! Хотя я и сам никогда бы не подумал».

Но, признаться честно, все эти чисто деловые соображения, по которым Влад хотел убрать Петьку с дороги, прикрывали собой истинные причины его намерений.

А главной причиной, как часто случается, была девушка. Не то, чтобы Влад был влюблён в Кристину, хотя порой ловил себя на мысли, что нечто подобное могло бы случится. Постоянное напряжение и угроза смерти, нависшая над всеми, кто проживал в серой зоне, толкали людей на сближение и заставляли их ценить свою жизнь и жизнь своих близких.

Но мужчина до последнего старался не попадаться в паутину чувств и предпочитал холодный разум горячему сердцу. Он упрямо сохранял имидж профессионального политика, циничного и безразличного, и не собирался с ним расставаться. Скрываясь за этой маской, Зинченко было проще идти по жизни и разрешать возникающие на его пути проблемы.

Но, вопреки всем принципам, Влад всё же чувствовал некоторую привязанность к Кристине. И пусть она больше походила на привязанность к какой-то вещи, а не к живому человеку, всё же этой искры хватило, чтобы разжечь костёр ненависти в вечно холодном сердце мужчины.

Осознав, что какой-то псих лишил его любимой игрушки, мужчина поклялся, что отомстит за смерть Кристины, чего бы это ему не стоило. Такие сильные эмоции удивили и самого Влада. Он списал это на актуальные особенности жизни в серой зоне, и данный факт вселил в него опасения, что вскоре может превратится в какое-то движимое одними инстинктами и мимолётными порывами животное. Этого Влад не хотел, но довести задуманное до конца всё же решился.

Мужчина не собирался посвящать Пугача в свою затею, а выложить ему сухие факты уже когда всё случится, и отмотать что-либо обратно будет просто нереально.

Суть затеи была предельно простой. По части доказательств против Денисова всё осталось без изменений, и у Влада, не без помощи посторонних, конечно, получилось сгустить тучи на счет личности Сергея. Но вот допускать его казни Зинченко не хотел, и уже разработал план и на этот случай.

Вместо Денисова справедливое наказание должен был понести настоящий маньяк. Не за всех, над кем надругался, а только за Кристину.

Так уж вышло, что Влад, несмотря на занимаемую им обычно «теневую» позицию, всё же в отдельных случаях любил чувствовать свою власть и влияние. И данный случай был именно таким. Мужчина не мог закрыть глаза на то, что кто-то нагло забирает его вещи.

Он знал, где найти Петьку, знал, где тот живёт, равно как и знал, что будет делать при встрече с ним. Поэтому, пообедав в «Абакане», мужчина поехал домой и, дождавшись четырёх, вышел на охоту. Остановив свой «Форд» на главной площади, он пересел на заднее сидение, где его невозможно было заметить из-за тонировки, и принялся ждать.

Петька вышел из здания службы безопасности без четверти пять. С самодовольным выражением на лице он направился домой привычным маршрутом.

Влад напрягся. Как бы там ни было, убивать человека было для него новым делом, и мужчина, признаться честно, сам удивлялся, что решился на такую крайнюю меру.

Дождавшись, пока парень свернёт за Дом Культуры ДК «Сельмаш», он вышел из машины и направился за ним.

Зинченко знал, что парень живёт не один, но убивать Людмилу ему вовсе не хотелось. Помимо этого, Влад понимал, что завтра уже будет поздно что-либо делать, поэтому, нырнув в параллельный переулок, припустил бегом к дому, где всё это время обитал маньяк-убийца.

Свернув влево и практически добежав до проулка, по которому должен был идти парень, Влад, чертыхнувшись, остановился перед забором, за которым расположился один из заброшенных домов частного сектора.

«Тупик!» – с досадой подумал мужчина, но отступать было не в его манере, потому Зинченко одним махом перескочил через забор и, обогнув, дом, вышел из калитки, оглядываясь по сторонам. Петьки нигде не было видно.

Варианта было два – либо тот успел за это время дойти до дома, либо он заметил слежку и сейчас притаился где-то в зарослях, густо обступивших узкий проулок с обеих сторон.

Достав из-за пояса свой «Глок», Влад двинулся дальше, держа пистолет наготове. Мужчина старался ступать как можно тише, чтобы не обнаружить своё присутствие.

– Стой! – услышал он вдруг совершенно спокойный и уверенный голос парня.

Зинченко вмиг остановился на месте и аккуратно повернулся назад.

Петька лежал на крыше веранды оставшегося позади дома, сжимая в руках нацеленный на него Калашников. Взгляд парня излучал ту же твёрдую уверенность, что и его голос.

«Даже хуже, чем могло бы быть», – подумал про себя Влад, бегая глазами в поисках пути к спасению.

– Не успеешь, – заверил его Петька, ухмыльнувшись, – не зря же я в службе безопасности служу.

На миг между ними зависло молчание. Мужчины смотрели друг другу в глаза, и никто не решался сделать следующий шаг.

– Зачем следил за мной? – строго спросил Петька, – Только не врать, я сразу увижу.

Влад долго думал, что сказать. Говорить правду было равнозначно самому приговорить себя к смерти. Вряд ли бы Петька отпустил его живым, если бы узнал, что Зинченко знает его секреты, которые запрещено знать кому бы то ни было, кроме самого парня. Поэтому мозг его стал лихорадочно искать, что бы соврать, но всё никак не находил более-менее правдоподобных вариантов. Думать под дулом автомата было сложновато.

– Чего молчишь? Язык глотнул с перепугу? Думал, я тебя не замечу? Да тебя за километр слышно, как ты через заборы ломился. Думаешь, я такой идиот, чтобы не услышать? Причём, ты не первый раз за мной следишь.

Влад понял, что отпираться бесполезно. Возможно, Петька понимает и причины, почему он следил за ним, только хочет, чтобы мужчина сам их озвучил.

– Ты убил Кристину, – как будто само по себе вырвалось у Зинченко.

– Кристину? – парень придал своему лицу задумчивости, – Напомни, которая это?

– Последняя. Которую ты убил на свадьбе у Золиных.

– Ха-а-а, это та красотка в красном платье! Да, дорогая девочка, ничего не скажешь. Но ты-то вроде не похож на того, кто из-за юбки под пулю полезет. Не ожидал от тебя, конечно, всех этих соплей. Убил и убил, что теперь сделать? Нашел бы себе другую. Что, баб в Золинграде мало?

Он вопросительно кивнул Владу, но тот лишь окинул его презрительным взглядом.

– И ты думаешь, она стоит, чтобы за неё сдохнуть? – насмешливо кинул ему Петька.

– Ты забрал то, что принадлежало мне, – ответил Влад, не отводя от него взгляда.

– А, мы так запели? Ну, как хочешь. У тебя был выбор – не копать под меня и остаться живым или делать то, что ты сделал, и сдохнуть. Ты выбрал второй вариант, так что, не обижайся. Так уж получилось, что мы оба хотим жить, но у меня лучшие к этому способности.

Влад заметил, как Петька немного сильнее надавил на курок, и напрягся. Он понимал, что если сейчас ничего не предпримет для своего спасения, потом будет уже поздно. Умирать, а тем более так глупо, Зинченко очень не хотелось, и выход пришел из глубин его подсознания.

Влад резко перевёл взгляд в сторону, как будто заметил нечто, и Петька инстинктивно последовал его примеру. Этой доли секунды хватило мужчине, чтобы, во-первых, увернуться от возможного выстрела, а во-вторых, отскочить в сторону, произведя пару выстрелов по нападающему. Тот в свою очередь ответил истеричной очередью. Пули впивались в дощатый забор за спиной Влада, выбивая из него тучи щепок, но не достигали цели. Драгоценный момент для Петьки был утерян, но всё же у него еще оставалось преимущество в позиции.

Резко привстав и стреляя из позиции «сидя», Петька в какой-то момент почувствовал жгучую боль в боку. Она как будто пронзила его насквозь, растекаясь по телу, и парень стал заваливаться на бок. В панике он выпустил по Владу еще одну очередь, и тот, замерев на бегу, упал у забора.

Петька упал на потрескавшийся лист шифера, зажав рукой вовсю кровоточащую рану. Мир перед его глазами потемнел, и парня затошнило. Ему показалось, что его путешествие по дороге жизни подошло к концу на крыше веранды заброшенного дома. Но самолюбие Петьки не давало ему просто так оставить всё, и он, перекатываясь по шиферу, добрался до лестницы и стал спускаться вниз. Рана продолжала кровоточить, а боль раскатывалась по телу электрическими разрядами, отдаваясь в самых дальних уголках нервной системы.

Едва не свалившись с лестницы, он спустился вниз, пошатываясь, ступил несколько шагов и тут же свалился на землю. Новый приступ боли раскатился по телу, и тьма на миг заполнила всё пространство вокруг. На какое-то время он потерялся во времени и пространстве, а когда сознание вернулось к нему, боль в брюшной полости жгла уже немилосердно.

Той частью своего сознания, которая еще могла кое-как функционировать, Петька понимал, что нужно проверить состояние Влада, но уже не в силах был это сделать. Поэтому, с трудом поднявшись на ноги, Петька поковылял в сторону дома.

Перед глазами у него медленно стала проплывать картина прожитых лет. Картинки прошлого проступали, как кадры какого-то фильма. Вспомнилось безоблачное и обеспеченное детство, когда Петька еще совсем не догадывался, что станет тем, кем теперь являлся. Он был обычным среднестатистическим ребёнком, играл в машинки и «войнушки», дружил с такими же обычными, как и сам, мальчишками. Иногда прогуливал уроки в школе, чтобы с друзьями пойти гулять на реку, курил за гаражами, встречался с девушками… Словом, было время, когда Петька был таким же обычным парнем, как и большинство.