Читать книгу Плохая примета - Ольга Баст - Страница 2

Суббота

До дома мамы пришлось добираться на такси. Шестиэтажный дом сталинской постройки в который раз поразил добротностью и основательностью. Он напоминал хозяйственного крепкого старичка – приземистый, с небольшими окнами и блестящей на солнце крышей.

К подъезду я подходила немного волнуясь. Летящее голубое платье было закрытым и с длинным рукавом, но сидело на мне отлично. На выпрямление волос ушло два часа, я добилась почти идеальной гладкости и решила просто оставить их распущенными. Думаю, никто не сможет придраться к моему виду. Дверь открылась после первого же звонка.

– Опаздываешь, дочка, – строго сказала мама, будто я была её подчинённой. – Пойдём скорее, ты же знаешь, как я не люблю опаздывать.

Это «не люблю опаздывать» всегда выливалось в ожидание. Мама всегда и везде приезжала раньше на полчаса, а потом ждала в машине назначенного времени. Иногда мне казалось, что я не её дочь и меня подменили в роддоме – настолько мы с ней были противоположны во всём.

Парковка перед рестораном оказалась забита машинами. Видимо, мы всё же немного опоздали. Мама, поджав губы, сосредоточенно искала свободное место.

В просторном холле, сверкающем отражением причудливо изогнутых светильников в зеркалах, уже встречала именинница. Немного полноватая, но с прекрасной осанкой и открытой улыбкой, тётя Регина казалась удивительно молодой и привлекательной. С мамой они были знакомы уже лет пятнадцать, обе когда-то работали в одной фирме, но мама ушла в аудит, а её подруга выросла до главного бухгалтера.

– А вот и девочки Заркевич, – радостно воскликнула тётя Регина, вскинула белые руки-крылья и заключила нас обеих в тёплые, с запахом ванили объятия.

Меня всегда поражало несоответствие маминой подруги сложившемуся образу главного бухгалтера. В своих платьях светлых тонов, с густыми, длинными волосами цвета тёмного шоколада и обязательной нежно-розовой помадой на губах, она производила впечатление обеспеченной домохозяйки. Кстати, готовила тётя Регина прекрасно. Пышные маленькие пирожки с повидлом, ароматное рагу с пряностями и бараньими рёбрышками, манящий ароматами востока кофе – всё она делала потрясающе вкусным. Владельцы ресторанов должны в очередь выстраиваться, чтобы заполучить такое сокровище шеф-поваром. Но и бухгалтером тётя Регина всегда считалась хорошим – цепкая, дотошная, внимательная к мелочам и настойчивая. Такую не заставишь скрыть налоговую базу, если, конечно, она не посчитает это выгодным для себя.

– Анечка, Милена, как же я вам рада, – щебетала именинница. – Милена, милая, давно тебя не видела, совсем взрослая стала.

Мама вручила огромный букет роз, расцеловала тётю Регину. Я смущённо пробормотала поздравления.

Огромный, украшенный в голубых тонах зал уже был полон гостей. Круглые столы расставлены в шахматном порядке перед сценой на приличном расстоянии друг от друга. Я втайне порадовалась, что хотя бы толкучки не будет. Хуже было то, что нас с мамой явно собирались рассадить отдельно друг от друга. Моё место оказалось за столом для молодёжи.

– Ребятки, познакомьтесь, это Милена, дочка Ани Заркевич, моей давней подруги.

Три парня и две девушки одновременно повернули ко мне головы и с дружелюбными улыбками принялись рассматривать. Я обвела взглядом собравшихся и чуть было не вздрогнула, встретившись с внимательным взглядом смутно знакомых тёмных глаз. Молодой мужчина, вероятно на пару лет старше меня, притягивал взгляд, чем-то неуловимо выделялся из всех, кого я встречала. Возможно дело в офицерской выправке, что не часто встретишь у современных парней, или в спокойном взгляде в глаза без ощупывания фигуры. Тут же захотелось тоже расправить плечи, выдохнуть, двигаться плавно и женственно. Остальных я даже не заметила, лишь слышала, как тётя Регина перечисляла имена. В голове отложилось только одно имя.

–Артём, мой сын, – представила именинница. – Ты наверняка помнишь его, вы когда-то вместе играли. Тогда тебе около тринадцати лет всего было, ты только к маме в Москву переехала. По-моему, вы тогда отлично ладили.

Конечно, я вспомнила.

Было жаркое лето. После тихого Белоомута столица оглушала. Бегущие вокруг люди вызывали желание запереться в квартире и никогда не высовываться в этот гомонящий ужас. Бабушка умерла месяц назад и маме пришлось забрать меня к себе.

Однажды тётя Регина пригласила нас с мамой в гости. Мы сидели, пили чай с тортом на кухне, как вдруг что-то загрохотало в прихожей, хлопнула дверь.

– Вот и Артёмчик дома, – сказала тётя Регина, посмотрела на меня и продолжила. – Сейчас я вас познакомлю. Он немного вредный, но добрый мальчик.

В кухню ввалился нескладный долговязый парень, явно старшеклассник, синяя футболка болтается на широких худых плечах. Руки в чёрных масляных пятнах. Комнату наполнил запах гаража, краски и чего-то нефтяного.

– Мам, я там велик затащил, мне подкрутить у него кое-что надо.

Тётя Регина немного засмущалась.

– Артёмчик, у нас гости, а ты опять весь перемазанный, как тракторист.

Парень посмотрел на нас с мамой, покраснел и поздоровался угрюмо. Потоптался немного, а потом развернулся и стремительно вышел.

– Никогда бы не подумала, что в нашей семье может вырасти такой любитель всяких железяк, – с улыбкой сказала тётя Регина. – Хочет быть конструктором, но надеюсь, что ещё передумает.

Пока взрослые пили чай, меня отправили общаться с Артёмом. Комнату парня я нашла быстро, постучала.

– Входи, – раздалось из-за двери.

– Привет, – сказала я в приоткрытую дверь, – не помешаю? Меня тётя Регина отправила с тобой общаться.

– Заходи, – повторил уже переодетый в чистое парень, – она всегда так делает.

– Меня Миленой зовут, а тебя Артём, я знаю.

– Приятно познакомиться, редкое имя у тебя, Милена. Никого с таким не встречал.

Я робко улыбнулась и принялась осматривать комнату. Узкая кровать, небольшой шкаф, стены завешаны плакатами неизвестных мне людей, на столе – ноутбук и коробка, из которой торчат провода, железки. Артём что-то откручивает у велосипеда, поставленного вверх колёсами на газеты посреди комнаты. Разговаривать он явно не настроен.

– Твоя мама говорит, что ты конструктором хочешь стать, – решила я подать голос.

– Да, хочу, – ответил парень. Посмотрел на меня тёмными глазами с длинными ресницами. И снова Стало очень стыдно. Парень был в моём понимании взрослым, мне не хотелось показаться глупой и маленькой. Не то, чтобы я немедленно влюбилась. В белоомутской школе мне нравился Андрей, красивый, спортивный блондин из 9 «б». Артём на его фоне явно проигрывал – высокий, худой, русые волосы торчат хохолком, кадык на шее сильно выпирает, да ещё и прыщи по всему лицу. Но он первый из моего поколения, с кем я познакомилась в Москве. А ещё он добрый, я такое чувствую, и интересный. Хотелось с ним дружить или хотя бы просто иногда общаться.

Подошла к полке с книгами и принялась рассматривать. Большая часть относится к технике, электронике и другим неинтересным вещам. Внимание привлекла серия о «Гарри Поттере». В этом-то я разбираюсь.

– О! Тебе Гарри Поттер нравится. Я тоже обожаю книжки про магию.

Артём поднял, наконец, голову от велосипеда и посмотрел на меня внимательно.

– Магия для тех, кто жизни боится, – сказал парень серьёзно. – Я верю в прогресс и технологии. Нужно делать то, что любишь, вот и вся магия. А «Гарри Поттер» мне нравится потому, что там про настоящую дружбу.

Я стояла ошеломлённая. На глаза слёзы навернулись. Самое ужасное, что в его словах действительно что-то было. Я и правда трусиха, боюсь обычной жизни, вот и придумываю себе невесть что.

Артём увидел моё состояние, подошёл и погладил неловко по плечу.

– Ты что расстроилась так? Да я просто сказал. Ну нравится тебе магия, и пусть. Вырастешь ещё.

От этого утешения слёзы потекли ручьями. Артём потоптался ещё рядом, а потом крепко обнял. Было ужасно стыдно заливать слезами футболку незнакомого парня. Хотелось как-то оправдаться, и я принялась рассказывать о том, что бабушка умерла, а мама постоянно на работе и кажется совсем меня не любит, и в этой Москве всё непонятно, и в школу в сентябре идти страшно.

Странно, но после этого Артём от меня не отвернулся. Наоборот, стал очень внимательным. Когда мы ещё встречались с ним тем летом, он всегда что-то рассказывал интересное, говорил о своих планах, показывал какие-то чертежи в журналах. Мне всё это было неинтересно, но я с удовольствием слушала, как он восторженно рассказывает.

В сентябре началась школа, у меня появились свои друзья. Артём усиленно готовился к поступлению в институт. С того лета мы с ним больше не виделись.

Сейчас же на меня смотрел привлекательный молодой мужчина, окружённый аурой спокойствия, какой-то непоколебимости. Тёмные глаза смотрели заинтересованно, а на губах играла лёгкая улыбка. Тут же пришла мысль, что меня он наверняка помнит полноватой и вечно готовой зареветь девчонкой. Лицо тут же начало гореть, остаётся надеяться лишь на то, что тональник хоть немного сохранит мой образ взрослой и уверенной в себе девушки.

– Артёмчик здесь в отпуске. Он закончил Стенфорд и работает руководителем отдела в американской компании, – с гордостью сказала тётя Регина. – Чем ты там занимаешься, сынок?

– Наш отдел разрабатывает и внедряет системы автопилотирования, – ответил Артём, строго посмотрев на мать.

Тётя Регина с широкой улыбкой выдержала паузу и представила последнюю девушку.

– А это Ириночка, очень хороший экономист, – с той же довольной улыбкой продолжила женщина. – Её папа руководит отделом в администрации города и дружил с Толенькой, моим мужем. Замечательная девочка, почти часть нашей семьи.

Тётя Регина подошла к пунцовой девушке с длинными идеально прямыми волосами и в платье нежного мятного цвета, приобняла её за плечи и со значением посмотрела на сына. В воздухе сладковато и чуть уловимо пахнуло принуждением. Такое бывает, когда люди пытаются надавить психологически.

Хозяйка праздника упорхнула к другим гостям. А я осталась налаживать связи с новыми знакомыми. Беседа крутилась вокруг перспектив бизнеса, новых технологий. Общались в основном мужчины и одна из девушек, Аня, которая, видимо, неплохо разбиралась в теме. Мы с Ириной сидели и скромно молчали. Не знаю, как Ирина, но я просто ничего не понимала и поэтому молчала. Для того, чтобы немного отвлечься, начала рассматривать зал, гостей. Изредка ловила на себе взгляд Артёма, изучающий, спокойный. Неудобства он не вызывал абсолютно, лишь лёгкое недоумение. Ощущение было такое, что как женщина я его не интересую. Уж такие взгляды я легко отличала. Было немного обидно. Стенфордского мальчика интересуют только умные девочки? Или он меня просто не воспринимает взрослым человеком. А может от меня веет отчаянием и одиночеством? Впрочем, я и так чувствовала себя не в своей тарелке, чтобы всерьёз размышлять над этим.

Периодически гости чокались, кому-то давали слово для поздравления. Не в меру активный ведущий то и дело устраивал конкурсы. Наконец, когда все высказались, наелись и изрядно выпили, начались танцы. Из-за стола пришлось выйти. Но танцевать не хотелось совершенно, поэтому я отправилась на улицу подышать свежим воздухом. Там уже собрались группками мужчины и курили. Пришлось отойти в сторонку, чтобы никому не пришло в голову начать со мной общаться. Закурила. Накатила какая-то тоска. Хотела провести время с мамой и снова одна. Впрочем, с тех пор как умерла бабушка я всегда одна. В новой школе так и не обрела близких подруг, как и в институте, и в редакции. Почему-то я постоянно боялась, что кто-то узнает меня настоящую и непременно возненавидит.

В школе я пробовала подружиться с Настей, она была доброй, приветливой, старательной в учёбе, но немного суеверной. Однажды в шестом классе мы собирались на школьную дискотеку. Она зашла за мной нарядная, в фиолетовом платье и белых туфельках с ремешками и стразами. Не знаю зачем, но я сказала ей, что туфли эти надо бы заменить – не подходят по стилю, слишком вычурные и хлипкие. Она, конечно, посмотрела на меня, как на полоумную, и сказала, что я просто завидую, ведь мне такие никогда не купят. И как-то я тогда не особенно оскорбилась. Но прямо во время танцев у дивных туфелек оторвались ремешки. Теперь Настя могла в них только ковылять потихонечку. Когда начались учебные дни, все в школе называли меня ведьмой, а Настя громче всех. Бабушке пришлось идти к учительнице и просить вмешаться. После этого в открытую никто меня не обзывал, но угрюмо косились и обходили по широкой дуге.

Я настолько ушла в свои горестные воспоминания, что испуганно вздрогнула, когда почувствовала чьё-то присутствие рядом. Артём стоял, прислонившись к колонне и смотрел на меня с усмешкой.

– Опять в печали, грустная девочка?

– Просто думаю, – ответила я. – Ты всё же стал конструктором, как и хотел когда-то. Рада за тебя.

– В некоторой степени да, но я сам не занимаюсь разработками – скорее контролирую ход исполнения проекта, – сказал Артём, не глядя на меня. – А ты чем занимаешься?

– Я журналистка, – фраза прозвучала гордо.

– О чём пишешь?

– О звёздах, моде, – ответила я уже не так уверенно. – В женском журнале.

За свою работу вдруг стало стыдно. Я ведь не совсем журналистка, да и «Ellen» показался каким-то недостаточно серьёзным изданием. Но потом я вскинула голову. Работа не хуже,чем у других.

– Мне нравится. Постоянно что-то интересное происходит, люди необычные – всегда об этом мечтала.

Внутренне напряглась. Спокойный взгляд тёмных глаз только раздражал. Под ним я снова казалась себе маленькой глупой девчонкой, которая играет в куклы и утверждает, что занята очень важным делом.

– Хочешь пройтись? – спросил Артём.

Конечно я хотела. Нужно было отвлечься на что-нибудь. Прогулки всегда успокаивают.

Некоторое время мы просто молча вышагивали под жёлтым светом фонарей. Стук каблуков смешивался с гулом машин, расслаблял и словно погружал в сон. Аромат туалетной воды моего спутника казался таким знакомым, как будто сопровождал меня всю жизнь – лесная свежесть с ноткой морского бриза.

Наверное, я слишком успокоилась и забылась, потому что спросила неожиданно даже для себя:

– Вы с Ириной встречаетесь?

– Нет, – ответил Артём удивлённо. – Просто к ней мама хорошо относится. И если тебя так интересует моя личная жизнь, то сейчас я не состою в отношениях ни с кем.

Стало очень стыдно, краска залила лицо. Поэтому я отвернулась и ускорила шаг. Мы ещё немного походили и вернулись к ресторану. Всё это время между нами царило неловкое молчание. Вернее, для меня оно было неловким, Артём же, видимо, просто наслаждался прогулкой.

На ступенях перед входом в ресторан зябко ёжилась тётя Регина. Усилившийся ветер трепал её юбку, волосы выбились из причёски и разлетелись вокруг головы чёрными змеями. Блики фонарей причудливо отражаются в глазах, делают взгляд хищным, звериным. Какая она всё же красивая, несмотря на годы. Редко встретишь такую яркую природную красоту. Артём тоже хорош, но по-другому. Наверное, на покойного отца больше похож.

– Детки, вот вы где, я вас потеряла, – сказала она с натянутой улыбкой. – Милен, у мамы разболелась голова и она поехала домой, сказала, чтобы ты на такси доехала.

– Да, конечно, – ответила я и поспешила войти в ресторан. Стало вдруг неловко, словно меня уличили в чём-то неприличном.

Из зала доносилась музыка и я незаметно, сама не поняла как, оказалась прижата к мужскому телу, смешавшись с танцующими парами. Снова окутал аромат лесной свежести и моря. Стало вдруг спокойно и в то же время волнующе. Похоже, кто-то отключил звуки, запахи и вообще весь окружающий мир. Под моими руками дышал, двигался такой большой и надёжный Артём. Хотелось, чтобы этот миг не заканчивался, разрушал постепенно границы моей действительности, наполненной заштукатуренными лицами, подозрительными взглядами, наклеенными улыбками. Всё вокруг утратило значение, реальными оставались лишь музыка и тёмные глаза в пушистых ресницах. Не хотелось ни о чём думать, анализировать свои и чужие действия. Важно здесь и сейчас.

Из благостного состояния меня выдернуло ощущение чьего-то взгляда. Чужое внимание ощущалось всем телом. Не понятно почему вдруг стало ужасно страшно. В висках застучало от выброшенного в кровь адреналина. По макушке сквозняком потянуло, кажется, даже волосы начали приподниматься дыбом. Кожа покрылась мурашками, голова отяжелела, навалилась внезапная слабость, а из ноздрей потекло что-то тёплое. А потом случилось совсем странное. Тело перестало ощущаться моим. Я смотрела и ощущала всё так, словно это происходит с кем-то другим. Рука провела по губам, на пальцах остались следы тёмной жидкости. Ручейки продолжают стекать по губам, капают с подбородка и расплываются тёмными кляксами на платье. Те же пятна на белой рубашке Артёма. «У меня из носа течёт кровь», – осознала я. Такого не было с самого детства. Между тем ручеёк продолжал бежать по подбородку. Мне отстранённой стало ужасно страшно за своё тело.

Артём дернулся, посмотрел встревоженно и повёл меня, готовую провалиться в обморок, к столам.

– Что с тобой? – спросил он и принялся беспокойно ощупывать мою голову, руки, а потом посадил на стул и зажал мне нос платком. Я же не могла ничего ответить, лишь отстранённо наблюдала за происходящим. Вокруг начали собираться люди, кто-то советовал запрокинуть голову, другие запрещали это делать. Вскоре через толпу протиснулась тётя Регина и тут же принялась хлопотать вокруг меня. Почти грубо отпихнула сына, наклонила меня над тарелкой, умыла водой из бутылки, стоявшей на столе. Постепенно с носа перестало капать, и вернулось ощущение владения собственным телом. Артём разогнал собравшихся и теперь вместе с матерью сидел передо мной на корточках.

– Домой хочу, – прошептала я хриплым чужим голосом.

Тётя Регина посмотрела мне в глаза странным, тяжёлым, пристальным взглядом.

– Конечно, милая, сейчас мы такси закажем, – сказала она ласково, улыбнулась одними губами и тут же отошла, пряча взгляд.

Озадаченная и напуганная, я не могла привести мысли в порядок. В свете огней колыхались медленно фигуры. Артём сидел передо мной и тени падали на его лицо тяжёлыми лоскутами, делая незнакомым, таинственным и даже пугающим.

– Такси будет через пять минут, – сказала подошедшая тётя Регина, – пойдём я помогу тебе умыться, привести в себя в порядок.

– Нет, что вы, не нужно, – попыталась улыбнуться я.

Из зеркала в туалете ресторана на меня испуганно смотрела какая-то бродяжка, вымазанная кровью и с растрёпанной шевелюрой. Быстро умылась, расчесала волосы, попыталась оттереть пятна на платье, но лишь размазала их ещё больше. Перед выходом из ресторана ждал Артём и, как только я подошла, накинул мне на плечи свой пиджак.

– Спасибо! – прошептала я.

– Пойдём провожу, машина уже ждёт.

Вышли на улицу. Тётя Регина разговаривала о чём-то с таксистом. Когда мы подошли, она обернулась к нам.

– Миленочка, я маме твоей звонила, но она трубку не взяла, спит, наверное. Зато с водителем договорилась, он за тобой присмотрит, довезёт с комфортом.

– Мама, я провожу Милену до дома, – вмешался Артём.

– Сынок, не нужно смущать девушку, – ответила тётя Регина с укоризной. – Ей и так неловко. Да и мне твоя помощь нужна с гостями.

Оба посмотрели на меня.

– Нет, конечно, Артём, я прекрасно доберусь сама, – спохватилась я. Действительно, и без того уже испортила людям праздник. Да и выгляжу так, что без слёз не взглянешь.

Скомкано попрощавшись, я села в машину и наконец позволила себе расслабиться. Что со мной вообще было? Ещё сегодня утром я страдала по Владику, не знала, как буду жить без него. Зато сейчас готова плакать оттого, что приходится уезжать от практически незнакомого мужчины, которому ко всему прочему доставила неприятности. Но перед глазами ещё стояло полускрытое тенями лицо с тёмными глазами в обрамлении пушистых ресниц. Слабость пропала совершенно, уступив место настороженности. Тело чувствовало опасность, которую не мог распознать мозг. По крыше машины застучали тяжёлые капли дождя, на стекле показались первые водяные змейки. В воздухе повисло ожидание беды.

Из машины я выбиралась заторможено, захлопнуть дверь с первого раза не получилось. Водитель тут же рванул прочь. Испугался, бедняга. Не знает, чего ещё ждать от чокнутой пассажирки. Впечатлительный какой. Подумаешь… Я же поплелась ко входу в подъезд, потянулась за ключами и поняла, что сумку оставила в такси.

Не понимая, что можно сделать, я стояла и напряжённо всматривалась в темноту за кругом фонаря. Под кронами деревьев возле подъезда двигались тени. Не в силах выдерживать охвативший меня ужас, я бросилась к домофону и набрала номер квартиры соседки Лены. Та ответила бодрым голосом и впустила меня.

Спустя минуту я уже сидела на табуретке чужой кухне и стуча зубами о чашку горячего чая пыталась рассказать о своих злоключениях. Пьяненькая и очень добрая по случаю удачной встречи с подружками Лена пригласила остаться у неё переночевать. Устроила меня на узенькой раскладушке в своей квартире. Уронив голову на подушку, я тут же уснула.