Читать книгу Плохая примета - Ольга Баст - Страница 4

Вторник

Утром, стоило мне зайти в редакцию, как Юлиана пригласила в свой кабинет.

– Я читала, как ты Анечку подправила, – выдавила Юлиана и посмотрела на меня оценивающе. – Неплохо получилось.

В такие моменты мне всегда казалось, что она вычисляет, как скоро я смогу её подсидеть, если вообще смогу. Хватит ли мастерства, хватки, амбиций и наглости. Поэтому я просто поблагодарила смущённо, и постаралась сделать лицо поглупее. Это же редакция. Интриги – наше всё. Я в этом питомнике пираний всего лишь мелкая рыбёшка, которую проглотят и не заметят. А мне эта работа очень нужна.

– Поэтому я хочу попросить тебя подправить и Светину статью, – продолжила начальница. – Она пока неопытная девочка и исправлять там нужно много. Но ты, конечно, справишься.

С одной стороны, приятно. Во-первых, от начальницы не так просто дождаться похвалы. А во-вторых, я так и знала, что Света плохой журналист. Не знаю, кто её родители, но красный диплом они ей точно купили. А с другой стороны стало чуть обидно. Почему нельзя было сразу дать это задание мне?

Довольная несмотря ни на что, я вышла из кабинета главреда и увидела, что возле моего стола собралось подозрительно много народа. Плохое предчувствие всадило под рёбрами острые коготки. Подбежала и увидела, как стажёрка Анечка суетливо забрасывает мой ноутбук бумажными салфетками, которые тут же напитываются коричневой жижей.

– Кто это сделал? – от злости у меня перехватывает горло. Темнота застилает глаза.

Анечка виновато, с испугом, смотрит на меня. В густо накрашенных глазах застыл испуг.

– Прости, Милен, я кофе несла и споткнулась случайно, – бормотание такое жалкое, такое невнятное. Но я не слышу в нём раскаяния, сожаления, она просто оправдывает себя.

– Там вся моя работа. Ты понимаешь?

– Но я же не специально, и наверняка можно всё как-то исправить, – Анечка поправляет свои белые с лёгкой желтизной волосы, оправляет складочки на легкомысленной блузке.

Несколько часов я провела в попытках реанимировать ноутбук, поиске толковых ремонтников и объяснениях с Юлианой по поводу моего пренебрежительного отношения к имуществу редакции. Анечка совершенно спокойно курсировала мимо моего стола, несколько раз дружелюбно спрашивала, удалось ли мне починить ноутбук, но скорее от вежливости, чем из чувства вины. К обеду начала болеть голова. Поэтому я плюнула на всё и отправилась обедать в кафе через дорогу.

В лифте ко мне прицепилась Света.

– Милен, Юлианочка сказала, что ты займёшься моей статьёй про Еву.

– Да куда же мне деваться, – ответила я.

– Если захочешь что-то поменять серьёзно, обязательно посоветуйся со мной, – продолжила Света с самым деловым видом, поправила перед зеркалом идеальные локоны.

Потрясающее самомнение. Да мне там наверняка переписать всё придётся.

– Я знаю свою работу, и советоваться с тобой буду тогда, когда это потребуется. Ты сможешь ознакомиться с конечным результатом и что-то поправить.

– Всё должно быть и-де-аль-но, – перебила меня стажёрка. – Ева теперь моя подруга и я не могу подвести её.

– Вот и писала бы и-де-аль-но, – передразнила я.

Лифт открылся. Я, пыхтя от негодования, двинулась в сторону вожделенного кафе. Всё раздражало – лужи под ногами, неровная плитка, люди вокруг. Небо затянуло тучами цвета пепла. Серо, тускло.

Перед светофором меня догнала Света и молча встала рядом. Так мы и стояли перед пешеходным переходом в ожидании зелёного человечка. Машины остановились у стоп-линии. В знакомом чёрном лексусе с блестящими вставками я увидела Артёма. Хотела уже было помахать ему, когда заметила рядом с ним пассажирку. Явно молодая девушка с длинными волосами. Приглядевшись, я поняла, что это Ирина, приторно правильная девица, которую тётя Регина чуть ли не за дочку держит. Они о чём-то оживлённо разговаривали, не обращая внимания на серую массу движущихся перед капотом людей.

– Пойдём, Милен, ты чего застыла? – потянула меня за рукав Света, проследила за моим взглядом. – Ты знаешь их?

Я вздрогнула и быстро пошла по переходу. До столика в кафе шли молча. Уселись, заказали бизнес-ланч. Было тошно, и тяжело на душе. Тоже мне, нашла идеального парня. И красивый, и умный, и интересный, и образованный, и зарабатывает хорошо, и живёт в Штатах – сказка, а не мужчина. Особенно злил вчерашний вечер. Расслабилась Милена, влюбилась в бархатный голос и нежность в тёмных глазах. Хотя, чего можно ожидать после того, что я устроила на юбилее и вчера в ресторане. Нужно забыть, просто не думать об этом, и всё пройдёт. Но мне, конечно, не дали.

– Ты знаешь тех, которые в машине были? – спросила настырная Света. Наглая какая, прицепилась как банный лист. Можно подумать я приглашала её пообедать вместе!

– Знакомые просто, – ответила я, стараясь не подавать виду, что мне плохо и неприятно об этом говорить.

– Да ладно, я всё понимаю, – протянула стажёрка с видом умудрённой годами тётушки, – он твой парень бывший. Так?

– Нет, – смотрю на неё с угрозой, но видимо не слишком убедительно.

– Не расстраивайся, у меня тоже так было, – бодро говорит Света, размазывая по тарелке спагетти.

– Свет, мне совершенно неинтересно, как у тебя было. Ты мне не интересна. А за того, кто тебя бросил, думаю, можно порадоваться. Большей дуры я не встречала за всю жизнь.

Признаюсь, стало легче. Ровно до тех пор, пока не поняла, что Свету всерьёз задели мои слова. И снова глаза побитой собаки, и снова виновата в этом я. Как стыдно. Для меня грубость совершенно неестественна. Просто чёрная полоса какая-то.

– Прости, – говорю я со всем возможным раскаянием, – мне очень стыдно, я не хотела.

– Хотела, – отвечает Света со злостью. – Ты просто завистливая стерва, которая строит из себя добренькую. И знаешь, Владик мне на самом деле не нужен был. Просто захотелось отнять у тебя, такой идеальной, что-то дорогое.

Света встала из-за стола и гневно постучала каблучками к выходу. Я же осталась сидеть и сгорать от стыда. Впрочем, когда пришло осознание, что обед оскорблённой невинности придётся оплатить мне, жалости не осталось. Кажется, со мной происходит что-то странное. Ещё неделю назад я бы ещё очень долго чувствовала себя виноватой. Теперь же совесть решила, что больше пятисот рублей Светина обида не стоит точно.

В редакцию я вернулась всё ещё злая на весь мир, но уже вполне готовая к работе. Однако, стоило войти в кабинет, как в воздухе кисло пахнуло злорадством и осуждением. Этот запах я научилась определять ещё в школе. Вот и сейчас не нужно даже наблюдать за коллегами, чтобы понять – они сплотились против кого-то. По косым взглядам, обращённым в мою сторону, стало понятно, что герой вечера – я.

Что ж, всё это неприятно, но работать надо и, в отличие от корреспондентов, сбежать на задание не получится. Спокойно, как только могла, прошла за свой стол. Все мои нелепые обереги перестали справляться с направленным на меня негативом. Ноутбук ещё не починили, поэтому уйти в работу не получится. Хотя…

По плану я должна была редактировать статью Вики о реанимации отношений с любимым после измены. Вдруг стало очень интересно, что в таких случаях нужно делать. Поэтому я села за резервный компьютер, который был настолько древним, что не выкинули его только из лени и скачала материал из почты. В статье автор настойчиво рекомендовала не разрывать отношения, а напротив извлечь пользу и перейти на новый виток доверия и близости. Для себя я нашла советы неприемлемыми, но было интересно. В курилке столкнулась с Викой и решила высказать ей свои мысли.

– Хорошая статья получилась. Жалко, мне твои советы не подойдут.

Вика посмотрела жалостливо, выпустила дым уголком рта.

– Милен, не переживай. Бедная ты, бедная. Я бы давно уже Светку в унитаз головой макала, а ты ещё прилично ведёшь себя.

– Да нет, я уже забыла и её, и Владика.

Вика горестно поджала губы и посмотрела выразительно. Стало понятно, что я чего-то не знаю.

– Постой, ты о чём вообще?

– Света сказала, что тебя ещё один парень бросил и ты устроила истерику в кафе.

– Да бред, – протянула я.

– А потом ты орала матом на Свету посреди улицы.

– Прямо-таки матом?

– Просто как грузчик, а ещё оказалось, что ты изменяла Владику со всеми подряд и сделала несколько абортов.

Я застыла с тлеющей сигаретой между пальцев. В уши словно ваты натолкали. Ярость поднялась из живота к голове и заполонила разум. Вбивая каблуки в пол, я зашагала в кабинет. Двери отлетали на моём пути в стороны и с треском ломали ограничители. Света склонилась над Владиком и что-то шептала ему на ухо, нежно перебирая пальчиками светлые волосы. Подняла голову и взглянула на меня с превосходством. Это же она теперь думает, что победила меня. Вот мерзавка.

Волосы зашевелились на моей голове. Кудрявая прядь медленно поднялась в воздух перед лицом, словно гравитация перестала её удерживать. И в теле словно пузырь образовался, который тянул наверх. Казалось ещё чуть-чуть и я оторвусь от пола. Стало холодно, стемнело, всё вокруг словно накрыло матовой плёнкой. Люди за моей спиной волнуются, слышны приглушённые восклицания. Всё странно, неправильно, что-то случилось. Потянуло запахом сырой земли, озоном и чем-то непонятным. Света сереет, на лице выражение не страха – ужаса. Оборачиваюсь. Остальные выглядят не лучше – открытые в беззвучном крике рты, страдальческие глаза.

Кровь стучит в висках. Я понимаю, кто во всём виноват. С трудом заставляю тело подчиняться. Переставляю одну ногу, другую. Потом бегу по коридору, залетаю в туалет, туфли на высоком каблуке скользят по кафелю. Падаю, прижимаюсь к двери. Я. Это я во всём виновата. Это вернулось. Оно просто спало где-то глубоко. То, что произошло двенадцать лет назад, – это тоже была я.

…Тяжёлые серые тучи давят на землю. Реальность смазана моросящим дождём. Под новенькими лакированными ботиночками хлюпает грязь. Бабушка умерла три дня назад. Сейчас то, что от неё осталось, четверо незнакомых мужчин опускают на серых полотнищах в яму. На дне уже начинают собираться маленькие лужицы. Как ей там будет лежать в этой сырости и холоде?

О крышку гроба ударились первые комья земли. Их становится всё больше. Вот мужчины заработали лопатами. Синее сукно крышки уже почти не видно под чёрной рыхлой массой. Неужели это и есть конец? Вот так всё и закончится для мой заботливой бабушки, самого близкого человека? А как же я? Как без неё?

Тело начинает трястись от пустоты внутри, которую начала заполнять осенняя хмарь. Подхожу к краю ямы, заглядываю. Нужно расчистить крышку, иначе уже ничего не изменишь. Всё не должно так закончиться, это неправильно, я чувствую, знаю. Неизвестно откуда выполз туман, земля начинает осыпаться с пологих стенок крышки гроба, раздвигаться в стороны. Кто-то трогает меня за плечо. Женщина, моя мать, говорит что-то. Глаза круглые, испуганные. Она не заполняет пустоту, она чужая. От этого становится ещё холоднее. Наклоняюсь над краем ямы, месиво под ногами начало шевелиться, засасывать мои ноги. И тут меня хватают за талию и отбрасывают. Падаю в грязь. Мама стоит надо мной, тяжело дышит, подрагивает, каштановые волосы намокли и свисают неопрятными сосульками. Я понимаю, что жутко устала, даже на четвереньки подняться сил нет. Нужно полежать немного, отдохнуть…