Читать книгу Откровения - Ольга Дмитриевна Личкова - Страница 23

Здравствуй, привет, честно говоря, я соскучилась. Мне доставляет огромное удовольствие своя писанина. Я счастлива, когда занимаюсь этим, так как проживаю эмоции вновь и могу поделиться этим с тобой, надеюсь, ты это ценишь, а ты ценишь.

Я не писала два дня, жуть. Почти ломка началась, и как же это приятно. Неужели я маленькими шажочками иду и делаю то, от чего кайфую и что у меня получается? Я расту, и это радостно. Большое, однако, вступление, но мне важно было высказаться. Ты можешь порадоваться за меня. Мне приятно. Осознаю, что нужно писать каждый день, ведь каждое мгновение случаются чудеса, и мне так хочется ими поделиться! Начну.

Честно говоря, у меня немного перемешались дни, но я попробую преподнести это вкусно. Сегодня я встала тяжко, ибо спала пять часов, а почему, сейчас всё поясню.

На работку вчера я ехала и приехала. Работали вдвоём с коллегой, которой я очень симпатизирую: приятно, когда можете побеседовать о чём-то личном, ну, всем же понятно, что у девчонок за секретики могут быть: мальчишки да шуры-муры всякие. Должна была быть предзащита, я немного волновалась и перед ней, сделав все дела, засела в стерилизационной с компом и листочками.

Когда начались доклады, я поняла, что рабочий день заканчивается, а предзащита и не думает. Вызвала такси и полетела домой, внимая про что-то наверняка очень важное. Дома я написала записку, чтоб меня не трогали, и засела в комнате. Меня потряхивало. Наступила моя очередь. Читая, я поняла, что проваливаю всё. Мне задавали вопросы, на которые я знала ответы, но не могла их сформулировать. По итогу сказали, что разбирать меня нет смысла, так как всё равно бесполезно и всё неверно. После огласили, что часть девочек не прошла предзащиту и им нужно будет что-то отредактировать и отправить своим научрукам на согласование, и только меня – что было вполне ожидаемо, ведь я все пять лет являлась лучшим последним номером – отправили на пересдачу, где мне придётся снова всё перечитывать перед преподавателями. Сначала у меня навернулись слёзы, но потом я решила, что не стоит это того, и успокоилась в момент. Мне стало весело. Но, рассказывая маме и её подруге о том, что не сдала, я ощутила предательскую дрожь в голосе. Даже сейчас, когда пишу, начинает щипать в носу. Окружили мысли о том, насколько я плохая и тупенькая дочь. За что я такая вот есть? Лирическая пауза.

Тимонка зачем-то скинул мою куртку на пол, так как я положила её на кровать, – высказала, что думаю об этом, была зла. Пошла купаться. Потом мы дамской компанией кушали, говорили о чём-то и пили настойку из лепестков розы. Почувствовала себя феечкой, не меньше. После еды поговорила со взрослыми наравне об образовании, одарённости, переезде и работе.

Вернулся Тимонка, и мне стало некомфортно от беседы двух близких мне людей. Я это чувствовала, бывало, и раньше, но сейчас не захотела окунаться в это снова и засобиралась к себе. Пришла подруга, и, решив, что вдвоём мы всё сдюжим, домой я захватила пару своих горшков с цветами. Беседуя, коснулись вопроса про дружбу, и я была неприятно удивлена тем, что она считает нашу не той самой. Хотя я именно такой её и вижу. Спросила об этом, но она проигнорировала мой вопрос, такое себе, конечно.

Дома мы пили чай с мармеладом и болтали. Хохотали до боли в животах, разговаривая о сексуальных меньшинствах, мании преследования Олькой и о том, что шиповник течёт словно не в то горло. Палата номер шесть была в сборе, в общем-то. Также делились девичьим, ну как делились, поплакались на голяк того, чего нужно настоящей женщине (разума, конечно). Разошлись ближе к часу ночи, а мне вставать в шесть.

Ну да ладно, зато пообщались чудненько.

Проснулась так, словно и не спала. Сейчас пытаемся подружиться с человечком, который просит меня собирать себе образы. Не думала, что это может так увлечь. Мне хочется носить льняные платья и шёлковые костюмы, босоножки в две зарплаты и перья на подоле. Это новое чувство, приятное, которое растит во мне женщину.

Пока шла по парку к работе, смотрела, как на солнце играет кошка с котятами. Было очень радостно и приятно видеть котячьи игрища. Захотелось погладить, но идиллию нарушать не стала. Уже на работе узнала, что все были приглашены на праздник медперсонала, кроме, как ты думаешь, кого? И ещё одного человечка. Сплочение коллектива, ага. Впрочем, меня это не удивило.

Был приятный неторопливый рабочий день. Коллега чудесно выглядела, о чём я не преминула сообщить. Мне приносит удовольствие видеть улыбки в последнее время. Проживающие все получили от меня порции нежности и тепла: кого-то я погладила по плечу, проходя мимо, кого-то по головушке, кто-то был похвален за послушание, кто-то получил воздушный поцелуй по просьбе, кто-то был ласково назван, кто-то был приобнят, чьи-то пальцы были согреты моей ладонью. Я чувствую, как преисполняюсь любовью, она идёт изнутри, я сама становлюсь её источником – это волшебно.

Я вышла с работы, и от мысли, что придётся ехать в жарком автобусе, меня поворотило, поэтому пошла домой пешком. Путь занял два с половиной часа. Было жарко, но я топала и наслаждалась каждой секундой. Идя вдоль дороги, я обратила внимание, что путь мне преграждает машина, перегружавшая брёвна. Напряглась, ибо мне не нравятся всякие такие штуки, которые не знаешь, как обойти или объехать. Но я нашла проход и успокоилась. Проходя мимо, я задрала голову и посмотрела на рабочего, а он в свою очередь на меня. Я улыбнулась, и мне ответили тем же. Это правда, что от улыбки станет день светлей, он просто заискрился новыми красками.

Шла и любовалась природой, думая о том, что, похоже, нашла свою религию. У меня в жизни становится всё больше определённости. Наверное, но, возможно, это не точно. Я смотрела, как белоснежный кран вычерчивается на фоне дышащего безмятежностью лазурного неба. Солнышко пригревало очень хорошо, особенно одно из моих мягких мест попало под прицел и грелось, как на сковородке, благо не шипело и не скворчало, хотя ощущения были похожие. Пока шла, нагибалась за одуванчиками и, собирая пушистую головку в кулачок, рассеивала их, сдувая. Было легко, свободно, и самой летелось.

Заскочила в магазин за едой, но купила только клубнику и йогурты. Дома полезла купаться под ледяную водичку. Накрошила салатик. Правда, огурцы попались подмороженные, ну или это я их под морозилкой хранила.

На ужин были овощи с чипсами – очень вкусно и нравится. Общалась с работодателем заграничным,

Откровение 20

которая называла меня «госпожой». И почему меня это сразу не насторожило? Не еду я в Швейцарию, в общем, пока. Хотела сесть за письмо, но поставила в приоритет восьмичасовой сон.

Проснулась с тяжёлой головушкой. Радовалась, что это последний рабочий день. На завтрак съела кашу, запивая её шоколадным соусом и подбирая наряды в зелёно-фиолетовой гамме. Опоздала на автобус. На улице погода прелестная, поэтому ждать было комфортно. Ехала, томно смотря в окно. На работу зашла вместе с коллегой. Удалось перед пятиминуткой перехватить каши, чтоб не сосало под ложечкой. Делали материал, я бегала с перевязками, прививками, беседовала с психологом. Ушли на обед. Я предложила выйти на балкон и позагорать. Коллеженька поддержала. Она сидела на стуле, а я, скинув халат и оставшись в маечке и брюках, наслаждалась теплом, оперевшись на полуразрушенную стену беседки.

С коллегой о чём-то болтали и улыбались, щебетали воробьи, и качали головками одуваны. Я мечтала о том, чтоб выстроить свой интернат, с кучей персонала и садом, чтоб в такие тёплые деньки вывозить постояльцев на солнышко.

Снова кормёжка. Разговаривали о том, куда пойду работать с дипломом. Отвечала, что он для мамы, а сама хочу в психиатрию. От разговоров о ней пришла в возбуждение и отчего-то замёрзла.

Пошла измерять всеобщее давление. Недавно поступил мужчина сорока пяти лет, бывший спортсмен. Мне радостно его видеть. Почему-то на нём периодически барахлит тонометр. Бывает, что достаточно взгляда. Искрит.

Собиралась домой, мне сказали напутственных добрых слов и чтоб звонила, приятно. Попрощалась с проживающими, мне сказали, что после диплома надо сразу на врача поступать, что ж, приму к сведению.

Пошла на море. Сняла тапочки и побрела к водичке. Шла по волнистому дну, неся рюкзак, пакет в одной руке и тапульки в другой. Подвернула брюки, но всё равно замочила, сначала хотела выйти, а потом решила, что сама себе хозяйка и раз хочу мочить, то буду, и зашла по колено. Когда надумала выходить, поняла, что была на мели. Пришлось идти по бёдра в воде, не совсем понравилось.

Выкупав полтела, сидела на бревне и сохла, пару раз словно в дрёму проваливалась. Отдохнув, пошла обуваться в лес, спасаясь на картонке от муравьёв. Появилось очень много комарьёв, пищавших в ушки, настроение чутка подпортилось, поэтому домой решила добраться на автобусе.

Уже дома сидела и снова пыталась отдохнуть. Ужинала, всё было недостаточно вкусно. Пообщалась с человечком, много было рассказано мной, меня хвалили, и я чувствую, что не зря. Он озвучил ту мысль, которую я долго не могла признать и поймать. Я не готова пока о ней рассказать, она дика и для меня.

Сейчас снова хочу кушать и очень спать. Каждый день быть лучше, я опять поднимаю планку, готова работать, но сначала включу авиарежим, чтоб сон был столь длителен и сладок, сколько посчитает нужным мой организм. И да, ручки у меня не мёрзнут. Я пишу, я счастлива, я любима собой.