Читать книгу Пьеса для двоих - Ольга Иванова - Страница 6

Выходные пролетели как одно мгновение. Всю субботу Юля просидела в Национальной библиотеке, собирая материал для реферата по «валютной политике», а в воскресенье полдня моталась с Иркой по рынку и магазинам, выбирая для той зимние сапоги. После чего еще заскочила в пустующую квартиру Сергея, чтобы полить цветы, которые в свое время сама потихоньку принесла туда для «создания определенного уюта» в холостяцком логове, и теперь чувствовала себя в ответе за них. Вечером же она, уставшая до изнеможения, без задних ног рухнула в постель и тут же заснула.

Утром в понедельник Юля проснулась с неясным предвкушением чего-то приятного, что ожидает ее сегодня. «Репетиция! – осенило ее через несколько секунд. – Первая репетиция! В пять». Она тут же подскочила с постели и начала готовиться. К счастью, занятия сегодня начинались в одиннадцать, и у нее было еще достаточно времени, чтобы основательно привести себя в порядок. Она даже успела принять ванну и вымыть голову. Потом Юля долго стояла у шкафа с одеждой, думая, что ж ей лучше надеть: короткую юбку или облегающие брючки. В конце концов, она остановила свой выбор на брюках, решив, что они все же будут менее вызывающими, а главное, никто и не подумает, что она специально вырядилась, чтобы привлечь чье-то (чье же, интересно?) внимание!

Ровно в пять часов, в приподнятом настроении, Юля впорхнула в актовый зал. И тут же увидела стоящую рядом с Романом и Пашей Леру, как всегда до безобразия красивую и одетую с иголочки. Все Юлино воодушевление после этого, конечно же, напрочь испарилось.

Как оказалось, Лера «изъявила желание» посмотреть (или проконтролировать?), как ее молодой человек будет репетировать. За все два часа, пока шла репетиция, она даже не сдвинулась с места, с выпрямленной спиной и без единой эмоции на совершенном лице просидев в кресле на первом ряду, как ледяная статуя, и колючими глазами наблюдая за всем тем, что происходило на сцене. Врублевского же, казалось, этот надзор абсолютно не напрягал, он беззаботно носился по сцене, репетируя с другими парнями эпизоды, где присутствуют Ромео и его приятели. На Юлю же он практически не обращал внимания, но она (хоть ей это было и не очень приятно), трезво поразмыслив, пришла к выводу, что это и к лучшему, особенно, если учесть присутствие здесь Леры. К тому же ее неплохо развлекал Пашка, и девушка даже позволила себе немного пококетничать с ним. А еще ее порадовало то, что все романтические сцены влюбленных Ромео и Джульетты Паша отодвинул на несколько репетиций вперед, и сегодня Юля пробовала проигрывать лишь сцены с участием главной героини и ее кормилицы, а с Врублевским они даже не пересекались. На роль кормилицы, кстати, взяли очень симпатичную и смешливую девчонку с четвертого курса, высокую и чуть полноватую, что, впрочем, абсолютно ее не портило. Звали девушку Таня, и Юле только при одном взгляде на нее стало понятно, что они непременно должны подружиться.

Так, несмотря на то, что Юля ожидала от этого вечера чего-то другого, уходила она домой все же в прекрасном расположении духа. Ко всему прочему, Паша Антипенко вызвался провести ее до метро, и она не стала ему отказывать: ей был приятен этот юноша и нравилось его общество. Пашку нельзя было назвать красавчиком в классическом понимании, но он был настолько обаятельным, живым и веселым, что мало какая девушка могла перед ним устоять. Парень даже вполне мог составить достойную конкуренцию в отношении женского пола своему другу Врублевскому. И он, кажется, прекрасно знал об этом, потому что всю дорогу до метро откровенно пытался заигрывать с Юлькой. Саму же Юлю это весьма забавляло, но не более того. К сожалению, хоть она и пыталась пока это отрицать даже самой себе, ее сердце снова томилось по Роману Врублевскому. Ей было страшно признавать это, но в ее мыслях и снах он присутствовал намного чаще, чем следовало, а внутри у нее все подпрыгивало лишь при одном звуке его голоса, при каждом его взгляде, при малейшем, даже случайном, его прикосновении. С каждым днем Юлю все больше и больше затягивало в омут любви к Роману Врублевскому, и это еле сдерживаемое безумное чувство билось в ней, пытаясь вырваться наружу. Но Юля понимала, что допустить этого было никак нельзя, хотя бы потому, что у нее был Сергей, которого она просто не могла предать… Хотя бы потому, что у Романа была Лера, которую он не собирался оставлять… Хотя бы потому, что изначально любовь к этому человеку была глупа и не имела никакого смысла…

С этими нелегкими мыслями Юля просыпалась и засыпала изо дня в день, отчаянно боролась с ними и все ждала, когда же этому придет конец…

– Сегодня наконец-то будем репетировать бал в доме Капулетти, – сообщил Паша в субботу, тридцатого октября. – Надеюсь, роли все выучили…

«Ну, вот и понеслось!» – с нарастающим волнением подумала Юля. Ведь именно с этого эпизода начинаются сцены, где им предстоит «взаимодействовать» с Врублевским и где не удастся избежать объятий… А еще теперь, зная склонность Паши, как режиссера, к дословной передачи текста пьесы и вдобавок некоторой эпатажности, как минимум будут еще и поцелуи…

«Держи себя в руках! – приказала Юля сама себе. – Вспомни, что тебе уже не пятнадцать и ты не девочка, чтобы краснеть рядом с объектом своей любви! Забудь про все – и вперед!» Счастье еще, что сегодня в зале почему-то не присутствовала Лера, ведь все предыдущие репетиции проходили под ее неусыпным контролем…

– А где неизменное сопровождение нашего Ромео? – украдкой спросила она у Паши, имея в виду Леру.

– У Ледяной красавицы неожиданно поставили на это время лекцию, – с ухмылкой шепнул он ей в ответ.

– Ледяная красавица? – переспросила Юля.

– А разве это не так? – заговорщицки подмигнул ей Пашка. – Ледышка и есть… Бр-р-р!..

Юля не удержалась и расплылась в улыбке: ей было приятно осознавать, что не у нее одной такое мнение насчет девушки Романа.

– Так, а теперь, встреча Ромео и Джульетты! – возбужденно носился у сцены Паша. – Танцуем, обмениваемся репликами по сценарию и не забываем в конце поцеловаться! – он многозначительно посмотрел на Юлю и Романа и добавил: – По-нормальному, по-взрослому, ясно? И больше страсти в глазах!

– А ты уверен, что Шекспир имел в виду именно это? – смущенно улыбаясь, уточнила Юля.

– Я уверен в том, что именно это и понравится зрителям! – отрезал Антипенко и, сев на стул, принял свою любимую позу: нога закинута на ногу, а руки скрещены на груди. – Приступайте, господа актеры!

Юля проговаривала свои реплики на автомате, а внутренне была вся напряженна в ожидании этого злосчастного поцелуя. Между прочем, в свое время в школьном спектакле все подразумевающиеся в оригинале поцелуи были заменены на «целомудренные объятия», поэтому сейчас им действительно предстояло играть «по-взрослому»…

И вот наконец Роман наклонился к ней и прикоснулся своими губами к ее… Этот поцелуй длился всего мгновение, и, конечно же, был не таким, как его хотел видеть Паша, но Юлю всю будто током пронзило, и на это самое мгновение она просто оглохла и ослепла… Она, безусловно, предполагала, что этот поцелуй не оставит ее равнодушной, но чтобы настолько!..

– Ужасно! – сквозь гул в ушах услышала она возмущенный голос Паши Антипенко. – Кошмар! Это не поцелуй, а детский лепет на лужайке какой-то! Давайте еще раз!

«О, нет!» – мысленно простонала Юля, приходя в себя, но покорно отошла в сторону, занимая начальную позицию. На Врублевского она всеми силами старалась не смотреть, чтобы не выдать себя, поэтому его реакции на происходящее не видела…

И снова его губы касаются ее губ, на этот раз чуть дольше и чуть уверенней… И снова яркая вспышка в голове на доли секунды лишает ее слуха и зрения, только на этот раз еще и коленки начинают предательски дрожать… «Я ненавижу тебя, Врублевский!.. Как же я тебя ненавижу!.. И себя тоже…»

– Это самый худший поцелуй, который я когда-либо видел! – очередной Пашкин крик снова вернул Юлю на землю.

– Ты считаешь, что можешь лучше? – съязвил на это Роман.

Юля непроизвольно отметила, что он тоже выглядит каким-то растерянным и немного смущенным.

– Смотри! – она даже не успела опомниться, как Пашка в мгновение ока подскочил к ней, прижал ее к себе и поцеловал, настойчиво и горячо.

Это было так неожиданно, что Юля даже не успела правильно среагировать. Когда она наконец осознала всю нелепость ситуации, Пашка уже отпустил ее и с гордым видом изрек:

– Хотя бы так! Учись, Ромео! Тренируйся!

– Браво, товарищ режиссер! – раздосадовано процедил Врублевский. – Станиславский аплодирует стоя!

– А ты никак злишься? Боишься, что я могу лучше справиться с этой ролью? – весело поддразнил его Роман.

– Милости просим! – бросил ему Роман, быстро спустился со сцены и, схватив свою куртку, вышел вон из зала.

– И чего это он? – все так же весело проговорил ему вслед Пашка и обернулся к остальным: – Я так понимаю, на сегодня закончим!

– По-моему, ты слегка переборщил, – сказала ему Юля, накидывая на себя верхнюю одежду. Она уже успела оправиться от всех потрясений, которые на нее сегодня свалились, и вернуть себе способность рассуждать здраво.

– Переживет! – махнул рукой Пашка и тоже пошел собираться.

Юля покачала головой и направилась к выходу.

Она вышла на крыльцо, где сразу же увидела Романа. Он стоял, облокотившись о перила, и курил. Юля, чуть поколебавшись, подошла к нему.

– Не обижайся на Пашку, – мягко произнесла она. – Не думаю, что он это специально сделал…

– А я и не обижаюсь. Это же Пашка! – пожал плечами Врублевский и, улыбнувшись,

вдруг сказал: – А у меня сегодня день рождения!

– Правда? – ахнула Юля, для нее это было полной неожиданностью. – Тогда поздравляю!

– Приходи сегодня в клуб, где я буду отмечать, если хочешь… Приглашаю…

– Спасибо, конечно, – Юля растерялась от такого внезапного предложения, но внутри все запрыгало от радости. – Я даже не знаю… Может, не удобно?..

– Удобно, поверь мне, – усмехнувшись, кивнул тот. – Если хочешь, можешь прихватить с собой своего парня…

– Этого я сделать, к сожалению, не могу, – Юля слегка улыбнулась, отведя глаза в сторону. Ну зачем это напоминание о Сергее? В такой-то момент! – Мой парень сейчас находится за океаном и вернется только в декабре, – зачем-то добавила она и сама на себя разозлилась: «Ну, и к чему эти уточнения про декабрь? Какое дело Врублевскому, когда вернется твой Сергей?»

– В таком случае, приходи одна, – легко согласился Роман. – Так что? Ждать тебя?

– Ну…, – снова начала колебаться Юля, но потом быстро себя осекла: «Прекрати выпендриваться! Или думаешь, что он будет уговаривать? Велика честь! Соглашайся!». – Да, – кивнула она. – Я постараюсь. Во сколько и где?

– В девять в «Палл Малле». Знаешь, где это?

– Найду, – заверила она его, хотя на самом деле ее познания о клубах города были весьма незначительными, если не сказать больше.

Просто Юля, если честно, не любила все эти ночные клубы и тусовки. Ирка пару раз пыталась в свое время вытащить ее куда-нибудь «поклубиться», но Юльке этих «пару раз» хватило с лихвой, чтобы понять, что ночная жизнь не для нее. С Сергеем же они больше ходили по кафе и ресторанам, а ночи предпочитали проводить дома. Но сейчас был совсем другой случай! Ведь не важно, куда и когда, а важно с кем, не так ли?

– Никак не расстанетесь? – снова, будто ниоткуда вырос перед ними Пашка. Юля даже вздрогнула: она все еще не могла привыкнуть к его манере везде неожиданно появляться как джин из бутылки. – Или решили продолжить репетицию?

– Лично я решила наконец-то пойти домой, – улыбнулась Юля, поправляя сумку на плече и натягивая перчатки. – Пока!

– Жду тебя вечером, – напомнил ей на прощание Роман.

– Увидимся, – ответила Юля и быстро сбежала по лестнице.

– Объясни, – прищурив один глаз, потребовал от друга Антипенко.

– Я пригласил ее на день рождения, всего-то…

– Лерке это может не понравиться, – с ухмылкой заметил Паша.

– Это мой день рождения, а не ее, – раздраженно ответил Врублевский.

– Ну-ну, – неопределенно хмыкнул тот. – Бунт на корабле?

Роман ничего не ответил, смерив друга уничтожающим взглядом.

– Ладно, – произнес примирительно Паша уже без улыбки и по-дружески похлопал его по плечу. – Пошли домой, Ромка… Сегодня нам предстоит бурная ночь…

Юля, вся взбудораженная, влетела домой. С одной стороны ей хотелось петь и танцевать от счастья (ОН пригласил ее на день рождения! И будь, что будет!), но с другой стороны появилась новая проблема: что подарить?

Решение пришло само, и вдохновленная Юля тут же полезла в ящик, где хранилось то, о чем она подумала. Медальон. Крупный стильный мужской медальон на замшевом шнурке из белого металла в форме неправильного четырехугольника, на котором был выгравирован зодиакальный скорпион, и который она собиралась подарить по случаю именин своему Сергею сразу же после его возвращения. По иронии судьбы, день рождения Сергея должен был наступить всего через пять дней, отметить же они собирались это событие сразу же по его приезду.

Юля достала коробочку с медальоном и прикусила губу: ее страшно мучила совесть, но… Во-первых, у нее не было подарка, а это было бы хорошим вариантом… Во-вторых, это же был не чей-нибудь день рождения, а именно ЕГО, и она не простит себе, если туда не пойдет… «А Сергею потом куплю его любимую водичку „Эгоист“. Сто миллилитров. И всем будет хорошо!» – пообещала Юля неизвестно кому и, отбросив все сомнения, приступила к приведению в порядок себя любимой.

Не успела она выйти из ванной, где проплескалась почти час, как в квартире раздался телефонный звонок.

– Юля, это тебя! – выглядывая из своей комнаты, громко сообщила мама, а шепотом добавила: – Какой-то парень…

Юля, недоумевая, взяла трубку:

– Слушаю…

– Ну, что, Юля-Джульетта, собираешься на день рождения Ромы-Ромео? – раздался в трубке ехидный голос Пашки.

– Вроде того, – усмехнулась та.

– Так пошли вместе!

– С чего бы это?

– А вдруг ты не найдешь дорогу? А со мной ты уж точно не заблудишься.

– Вообще-то, на крайний случай существует такси, которое всегда найдет дорогу, – со смехом отпарировала Юля.

– Вот и я об этом, – по его голосу было слышно, что он тоже улыбается. – Короче, в половину девятого я за тобой заеду.

– То есть?

– Не «то есть», а «на чем?». Как раз на такси. Диктуй адрес…

Пашка оказался на удивление пунктуален, и, когда Юлька ровно в половину девятого спустился вниз, у подъезда ее уже ждало такси, вокруг которого он сам нетерпеливо расхаживал.

– Хм, – только и сказал Пашка, оглядывая ее завитые распущенные волосы, непривычно яркий, но при этом не вызывающий, макияж, короткое темно-зеленое платье, выглядывающее из-под такой же коротенькой куртки, ноги в тонких капроновых колготках и высокие замшевые сапоги. И это модельное платье, и эти дорогущие по Юлиным меркам сапоги Сергей привез ей из Америки еще весной, но до сих пор она ни разу их не надевала, ожидая какого-нибудь более-менее серьезного повода. И вот именно сегодня, как она решила, такой «более чем серьезный» повод нашелся…

– Хм, – снова сказал Паша.

– «Хм» – это что? – уточнила Юля, весело улыбаясь.

– «Хм» – это значит, хорошо выглядишь, – пояснил наконец парень, открывая для нее дверцу машины.

– Спасибо за такой сложный и витиеватый комплимент, – поддела его Юлька, садясь на заднее сидение.

– Да не за что, – весело ответил Паша, приземляясь рядом.

Поздравление виновника торжества прошло довольно сумбурно и несколько смазано: Пашка, безусловно, забил собой весь эфир, в это же момент подтянулись еще и два приятеля Романа с девушками, поэтому Юля вручала свой подарок как бы между делом. «Ну, и хорошо», – с некоторым облегчением думала она, поскольку терпеть не могла торжественных и пафосных поздравлений ни по отношению к себе, ни относительно других… Не говоря уже о том, что при виде Романа от волнения она просто язык проглотила. И еще эта Лера. Как же без нее?..

Сегодня Снежная Королева была как всегда сногсшибательна: волосы уложены в высокую замысловатую прическу, облегающий и прозрачный, как колготки, алый гольф, из-под которого на всеобщее обозрение был бесстыдно выставлен красный ажурный бюстгальтер (именно «бюстгальтер», поскольку привычным словом «лифчик» это произведение искусства было бы назвать просто преступлением), далее шла белая атласная мини-юбка и такие же белые кожаные сапоги на высокой танкетке. Не было никаких сомнений, что мужские взгляды со всего зала будут прикованы весь вечер только их столику…

Всем гостям, которых Юля не знала (а их насчитывалось еще шесть человек), Пашка «любезно» представил ее как свою пассию. На недовольные и возмущенные взгляды Юльки по этому поводу он, безусловно, не реагировал, так что она вскоре махнула на него рукой и попыталась расслабиться (правда, почти безуспешно) и получить удовольствие (ха-ха!) от вечера. Компания, кстати, подобралась довольно приятная и веселая: на удивление без претензий и выпендрежа, как опасалась Юля… И хотя было понятно, что все здесь друг друга давно знают, к Юле они отнеслись очень даже доброжелательно и приветливо. Отдельно, бесспорно, нужно было сказать спасибо Пашке, который всячески подбадривал ее и не давал скучать. Роман тоже время от времени уделял ей внимание (чисто дружеское, конечно, и на правах хозяина вечера), а вот Лера… Спустя полчаса, как они сидели за столом, у Юли мелькнула мысль, умеет ли та вообще говорить… Но в эту самую минуту Лера развеяла все ее сомнения, обратившись к Паше глубоким сексуальным голосом (черт побери! и здесь не к чему придраться!): «Подай, пожалуйста, солонку». А потом снова замолчала, изредка изображая на лице улыбку. «О чем они, интересно, с Врублевским разговаривают наедине?» – снова стала размышлять Юля, но ее риторические мысли прервал Пашка, потащив за собой на танцпол.

…Роман, перегнувшись через перила второго этажа, задумчиво наблюдал за тем, что происходило внизу на танцполе, самому же идти танцевать ему совсем не хотелось… А вот Пашка веселился и отплясывал вовсю, и не один, а с этой девушкой Юлей… Рома давно заметил, что Пашка все время увивается вокруг нее, а сегодня еще и представил ее всем как свою пару. И Роману это почему-то было неприятно, как и необъяснимо раздражали откровенные ухлестывания друга за этой Юлей…

Емельянова Юля… Он помнил ее еще со школы… Милая, симпатичная девочка, она ему сразу понравилась, может быть даже очень… У нее были необыкновенные глаза, зелено-голубые, а взгляд их такой мягкий, лучистый… Они притягивали к себе, как магнит, и от них просто невозможно было оторваться. Больше никогда и нигде он не видел таких глаз… И улыбка у нее тоже была хорошая: теплая и ласкающая… Роман просто силой заставлял себя не смотреть на эту девчонку, потому что сразу же начинал робеть и жуть как боялся попасть от нее в зависимость. А это был совсем не позволительно в том положении, которое он занимал в школе. Если бы он начал проявлять симпатию к такой обычной девчонке, как Юля, его окружение это бы просто не поняло. А из-за подростковых комплексов вкупе с такими же подростковыми амбициями ему страшней всего было потерять свой статус в этом маленьком мирке под названием «школа», чем пойти на поводу у своих симпатий. Он готов был делать то, что от него ожидали, а не то, что ему хотелось на самом деле… «Лучше быть крутым парнем, чем аутсайдером», – рассудил он и всеми силами старался не замечать девочку, которая играла с ним в школьном спектакле Джульетту. А потом закончилась школа, и вместе с ней из его памяти была стерта Юля Емельянова…

Тогда в актовом зале в первую минуту он даже не узнал ее. Вернее, вначале он услышал знакомый голос и только потом, когда она подошла ближе и посмотрела на него своими особенными глазами, окончательно увидел, кто это. Непонятное детское чувство радости забурлило в нем в тот миг, какое, наверное, испытывает только ребенок, когда находит давно потерянную и уже забытую любимую игрушку. Ее появление было таким неожиданным, но таким приятным, что он просто не мог отпустить ее опять… Что даже на какие-то доли секунды он забыл о том, что у него есть Лера…

Лера, Лера, Валерия… Вот кого предполагало видеть рядом с ним его окружение. Красавица манекенщица, дочка крупного бизнесмена, занимающегося поставкой импортного медицинского оборудования и к тому же являющегося хорошим приятелем непосредственно отца Романа, Лера перевелась к ним на второй курс с философско-экономического факультета, благодаря опять все тому же отцу Романа. И как-то сразу не подвергалось сомнению, что сын декана и эта сногсшибательная красотка обязательно должны быть вместе. К третьему курсу они уже начали встречаться официально, что было безоговорочно одобрено как общественностью, так и их отцами, которые уже довольные потирали руки, уверенные в том, что их дети обязаны пожениться. Эта их свадьба сразу же после института была тоже как само собой разумеющееся и иные варианты даже не рассматривались. Впрочем, и Романа, и Леру тоже тогда все устраивало, и они продолжали свое беззаботное существование – негласные Король и Королева факультета…

А через полтора года Роман неожиданно начал ощущать раздражение, которое в нем вызывала Лера. И не то, чтобы она вдруг изменилась или стала хуже, нет, но вдруг он стал замечать то, чего не видел раньше. Просто ему вдруг стало холодно рядом с ней… Теперь ее серые глаза казались ему не такими прекрасными, как раньше, и он видел в них пустоту, ледяную пугающую пустоту… Потом он понял, что она практически не улыбается! Он вдруг попытался, но не мог вспомнить ее искреннего смеха или улыбки! И как он раньше не замечал, что у нее постоянно холодные руки? И кожа ее всегда оставалась прохладной, даже в летнюю жару, даже под теплым пуховым одеялом! Один раз даже в шутку поинтересовался у нее, с чем это связано, на что она с невозмутимым видом ответила, что у нее плохие сосуды… Плохие сосуды, черт побери! А ее замораживающий взгляд и ледяная усмешка – тоже результат плохих сосудов? И Роман потихоньку стал искать тепла на стороне, но вместо этого каждый раз натыкался на блестящих и привлекательных с первого взгляда, но на деле оказывающихся пустыми фантиками девушек, которые только и хотели погреться в лучах его славы… Через некоторое время, перебрав не один такой фантик и так и не встретив ни одной достойной кандидатуры, выслушав при этом несколько раз крики внезапно ставшей эмоциональной (скорее, правда, истеричной) Леры, взвесив все «за» и «против», Роман обреченно отдал предпочтение ледышке Лере, от которой он хотя бы знал чего ожидать и продолжал постепенно замерзать рядом с ней… До того самого момента, пока на сцене, читая роль Джульетты, не появилась Юля Емельянова… Вот она как раз и не была ни пустым фантиком, ни ледяной статуей. Живая, веселая, она будто вся излучала свет… А главное, ей ничего не нужно было от самого Романа – ни его положения, ни его внимания… Да и к тому же она не была одинокой, поэтому не пыталась привлечь к себе мужской интерес, оставаясь при этом всегда самой собой… Роман вспомнил, как сегодня во время репетиции ему пришлось ее целовать и какое необъяснимое чувство охватило его в тот момент… Это было похоже на электрический разряд, пронизывающий тебя насквозь, на секундную потерю ориентации или сознания… И тепло, живительное тепло ее губ…

– Дорогой, – раздался прямо над его ухом знакомый голос, и Роме показалось, что его в мгновение ока накрыло снежной лавиной. – Я с девочками на пять минут отлучусь…

– Как хочешь, – пожал плечами Роман.

– Я ненадолго, – Лера быстро провела своей рукой по его щеке, от чего ему стало совсем зябко.

«Да хоть навсегда», – мелькнула у него в голове шальная мысль, и он снова взглянул на танцующих внизу Пашу и Юлю.

И вдруг Роман отчетливо понял, что ему сейчас до боли хочется прикоснуться к Юле, и это было настолько сильное желание, что он тут же, не раздумывая, кинулся по лестнице вниз. Пока парень пробирался сквозь толпу к своим приятелям, ритмичная музыка сменилась медленной мелодией, и в раз народ расступился, оставляя место для редких танцующих пар. Тут он и увидел Пашу, выделывающего шутовские поклоны перед Юлей, собираясь пригласить ее на танец.

– Извини, Паштет, – Рома уверенно отодвинул друга в сторону. – Но это танец мой.

– На каком таком основании? – возмутился было Паша.

– На основании того, что я сегодня именинник, – Роман взял Юлю за руку. – А ты пока отдохни…

Пашка ничего не ответил, а только ухмыльнулся и отошел в сторону.

– Ты не собираешься поинтересоваться, хочу ли я танцевать с тобой? – внимательно посмотрела на Врублевского Юля.

– Собираюсь, – широко улыбнулся тот. – Потанцуем?

– Только в честь твоего дня рождения, – согласилась Юля, а у самой все внутри затряслось от волнения.

Роман осторожно притянул ее к себе и обнял за талию, а ее руки, чуть помедлив, легко легли ему на плечи. Они неторопливо двигались в такт музыки, с каждой минутой незаметно все сильнее прижимаясь друг к другу. Это было так странно и так приятно чувствовать ее теплое мягкое тело рядом с собой, слышать стук ее сердца и дыхание сквозь тонкую ткань одежд, разделяющих их тела, что Роман сам не заметил, как прикрыл глаза от удовольствия, позволяя себе плыть по течению своих ощущений…

Танец закончился, секундную тишину в зале нарушил бодрый голос ди-джея, после чего на свободу вырвались громкие ритмичные звуки, предвещая очередной блок быстрой музыки… Роман с Юлей нехотя оторвались друг от друга и, растерянные и потерянные, стараясь не смотреть один на одного, не сговариваясь, пошли к лестнице. Там их уже ждал Пашка и, перехватив Романа, он серьезно сообщил ему:

– Лера все видела, готовься…

– Да пошла она! – раздраженно отмахнулся от него Роман, но все равно напрягся.

Лера сразу же поднялась им на встречу, ее красные губы превратились в тонкую нитку, всегда холодные глаза на этот раз метали молнии, а всю ее заметно била яростная мелкая дрожь.

– Шлюха, – выплюнула она сквозь зубы оскорбление в адрес Юльки и со всей силы толкнула ее.

Юля от неожиданности оступилась и, неловко взмахнув руками, чуть не упала, но ее вовремя подхватил стоящий сзади Пашка.

– Не стоит благодарности, – невесело пошутил он ей на ухо. – И лучше молчи, – предупредил парень, заметив, что Юля уже открыла рот, чтобы возмутиться, и крепко обнял ее, будто беря под свою защиту.

Роман тем временем схватил Леру за одно запястье и с еле сдерживаемым гневом процедил ей прямо в лицо:

– Прекрати истерику. И извинись перед ней.

– Я не собираюсь извиняться перед очередной твоей шлюшкой, – прошипела та в ответ. – И не собираюсь ни с кем тебя делить.

– Мы просто танцевали, – злость захлестывала Романа, и ему с трудом давались эти объяснения. – Я разве не могу просто потанцевать с другой девушкой?

– Не можешь. Потому что ты – моя собственность, – Лера недобро и как-то по-дикому ухмыльнулась, свободной рукой провела по его лицу, а потом с неким изощренным удовольствием впилась в его кожу длинными острыми коготками. На щеке Романа сразу же проступили четыре глубокие кровоточащие царапины. Парень резко дернулся от боли и изумления, но тут же негодование вскипело в нем с новой силой, и он, крепко сжав Лерины плечи, хорошенько ее встряхнул.

– Это уже слишком, – выдохнул Роман, но в ответ Лера внезапно залилась сумасшедшим хохотом. Смех был настолько истеричным и страшным, что всем, кто находился рядом, стало явно не по себе.

Злость на лице Романа сменилось настороженностью, а через мгновение в его глазах промелькнула какая-то догадка. Он наклонился к Лере поближе и вдохнул едва слышный с характерной сладостью запах дыма, исходивший от нее.

– Ты что – снова курила? – его глаза сузились.

– Да, мы с девчонками выкурили по сигаретки Вог, – ухмыльнулась та.

– Я не о таких сигаретах, – Роман снова тряханул ее. – Где ты успела купить траву? – его голос предусмотрительно понизился до шепота.

– «Где ты успела купить?» – перекривляла его Лера и снова захохотала. – Где надо, – задыхаясь от смеха, выдавила она и икнула. – Не твое дело. И пусти меня, мне надо в туалет, – она оттолкнула от себя Романа и, покачиваясь, пошла к лестнице.

Роман устало посмотрел ей вслед, затем дотронулся до своей пораненной щеки и поморщился от боли. Одна из гостей, девушка по имени Аня, тут же заботливо протянула ему бумажную салфетку, и он приложил ее к кровоточащим царапинам. Потом Роман повернулся к Юле и обеспокоено спросил:

– Как ты?

– В порядке, – вздохнула она.

– Ты извини за эту ситуацию, – принялся оправдываться он, – Лера… она…

– Не надо, я все понимаю, – остановила его Юля, мягко улыбнувшись. – А мне, наверное, все-таки пора, – она потянулась к своей сумке, висевшей на спинке стула.

– Давай я тебя.., – начал было Роман, но его тут же оборвал Паша:

– Я ее проведу, не волнуйся, – он уверенно взял Юлю под руку. – А ты лучше займись Лерой, ее сейчас лучше не оставлять одну…

Роман ничего не ответил, лишь из-подо лба глянув на друга.

– Пока, – улыбнулась ему на прощание Юля. – И спасибо… Несмотря ни на что…

– Тебе сегодня повезло лицезреть нашу Валерию Филатову в действии, – криво усмехнулся Паша, открывая перед Юлей дверь из клуба. – Не очень приглядное зрелище, правда?

– И опасное, – чуть улыбнулась та, а после осторожно поинтересовалась: – И часто она так?

– Бывает, – коротко ответил Пашка.

Всю дорогу назад ехали молча, оба были погружены в свои мысли. Однако уже подходя к квартире Юли, Пашка снова развеселился и принялся по обыкновению ерничать и отпускать всякие шутки.

– Пришли, – сообщила девушка, доставая ключи из сумки.

Пашка продолжительно на нее посмотрел, а потом выдал:

– Поцеловать тебя, что ли? – улыбки на его лице не было, но глаза весело блестели.

Юля не удержалась и рассмеялась.

– По-моему, на сегодня мне поцелуев хватит, и твоего в том числе, – сказала она, отсмеявшись. – Или ты забыл, что продемонстрировал Врублевскому на репетиции?

– Он тебе нравится, – вдруг абсолютно серьезно, что так редко с ним бывает, сказал Пашка.

– О чем ты? – сделала непонимающий вид Юля, мысленно радуясь тому, что лампочка на площадке совсем тусклая и при таком освещении не видно, как ее щеки залились краской. Она быстро вставила ключ и повернула его в замке.

– О Ромке, конечно же, – Паша продолжал сохранять серьезность, а потом добавил: – И ты ему тоже нравишься. Это видно. И Лерке тоже было видно, не зря она так взбесилась…

– У меня есть парень, – поспешила зачем-то заметить Юля, старательно отводя глаза.

– Ну и что? У него тоже есть Лера.

– Пока, Пашка. Спасибо, что провел, – Юля лучезарно улыбнулась, оставляя его утверждение без комментария, и нажала на дверную ручку.

– Пока, – усмехнулся тот, – в понедельник в три репетиция, не забывай, – напомнил он, уже заходя в лифт.

Юля, чтобы не разбудить маму, быстро заскочила в свою комнату, разделась и юркнула под одеяло. В голове у нее был полнейший хаос из мыслей, в большинстве, конечно же, приятных. И одной из таких приятных мыслей была, без сомнений, мысль о Врублевском. О том, как он пригласил ее на танец и она чуть с ума не сошла от счастья… О том, как же ей было хорошо находиться так близко к нему и чувствовать, как он ее обнимает… О том, что ему, кажется, тоже было приятно танцевать с ней… И о последних словах Пашки (боже, неужели это правда?) … Ну, еще, конечно же, немного о Лере, о ее оскорблениях и той неприглядной сцене, в которой им всем пришлось участвовать…

Утром она проснулась от навязчивого телефонного звонка и недовольно натянула на себя повыше одеяло, чтобы заглушить этот звук. Через некоторое время звонок прекратился, а еще спустя несколько секунд в ее комнату заглянула мама:

– Уже не спишь? – спросила она.

Юля что-то неопределенно буркнула из-под одеяла.

– Ну, вот и хорошо, – продолжала мама. – А то это Сергей звонит… Он и вчера несколько раз звонил, и даже ночью… Лучше бы тебе подойти…

Черт! Черт-черт-черт! Ну, почему именно сейчас? Юля нехотя вылезла из-под одеяла и поплелась к телефону, попутно взглянув на часы и отметив про себя, что в Америке еще ночь. А Сергей звонит ей в такое время…

– Где ты была? – с ходу спросил он.

– На дне рождения, – неопределенно ответила Юля.

– У кого? – продолжал допытываться Сергей.

– Ты его не знаешь… С института…

– Уже обзавелась новыми знакомыми? – в голосе мужчины послышался легкий сарказм.

– А почему бы и нет? Мне нельзя ни с кем дружить, что ли? – за праведным возмущением, Юля старалась скрыть стыд, захвативший ее в эту минуту.

– Можно, – согласился Сергей, и в трубке послышался его вздох. – Извини меня, я погорячился. Я просто волновался за тебя.

– Со мной все хорошо, – выдавила Юля, самой же стало совсем не по себе после его извинений.

– Тогда, пока, – снова вздохнул Сергей. – Прости, что разбудил… Отдыхай… Я целую тебя.

– Я тоже, – прошептала Юля.

«И ты меня прости», – потом мысленно сказала она коротким гудкам в трубке и заплакала…