Читать книгу Свободный полёт. Фантастическая повесть - Ольга Краузе - Страница 12

Как же здорово снова ощущать запахи, осязать под ногами землю! Вот только голова трещит.

А ведь кто-то эту гражданку Тимохину по голове-то стукнул. Она, конечно, баба вредная, могла и сама напроситься, но не исключено, что просто на гоп-стоп налетела. Если на гоп-стоп, то она, по стервозной натуре своей, наверняка сопротивление оказала, за что ее таким образом и вырубили. Впрочем, чего рассуждать, Юлька? Домой вернуться ты готова, а стать матерью отмороженного на всю голову уличного наркодилера Жабы готова? И у Юльки, пока она топала домой созрел коварный план.

Первым делом она вызвала скорую и полицию. Те приехали почти одновременно.

– Что случилось?

– На меня напали и ограбили.

– Вы знаете кто?

– Конечно! Родной сын!

– Как это произошло?

– Не помню, голова болит.

– Голова болит, не помните, но уверенны, что это ваш сын?

– Прикиньте, старлей, вот это и обиднее всего! Вырастила буквально на свою голову.

А в комнате Жабы в это время во всю гремела техно-музыка и дым стоял коромыслом.

– Ишь, как празднует, гаденыш! Родную мать ограбил и празднует!

– Тише, тише, вам нельзя волноваться. Господа правоохранители, мы ее в травматологию госпитализируем, надо обследовать.

– Далеко?

– Нет, рядом, здесь, на Пионерской.

– Слышите, гражданка Тимохина, вас госпитализируют, возмите паспорт.

– Так меня ж ограбили! Вот у грабителя и спросите!

А Жаба в своей комнате отнюдь не гулял. Он с друганами трудился в поте лица. Музыку врубил, чтобы не уснуть от утомительной работы. Жаба в это время вновь прибывший товар фасовал. Товар новый, но у наркоконтроля уже засвеченный – гадость редкостная. Производная (в первых образцах от N метилэфидрон). Действие наркологическое между метамфетаминовой группой и коксом. Короче, глючит долго и не по-детски, привыкание очень быстрое, интоксикация сумасшедшая. Формулу суки постоянно меняют, экспресс тесты не всегда могут определить (быстрое устаревание). Поймать таких ребят на горячем удача просто невероятная. Конечно они их всех свинтили и на разработку увезли.

Лежит Юлька в личине Тимохиной на больничной койке в таком месте, куда со всего Питера недобитых пьяными мужьями или собутыльниками баб свозят. Лежит, не ропщет. На расспросы или «не помню», или «болит – не болит» талдычит. Лежит и думает, как ей дальше быть. Сначала один следователь зашел:

– Вы вспомнили при каких обстоятельствах было совершено на вас нападение?

– Я ничего не помню. У меня голова идет кругом и гудит.

Потом зашел тот, кто Жабу «разрабатывает».

– Вы знаете, где у вас в квартире тайники-закладки? Мы все обыскали и не нашли.

– Я, хоть и стукнутая, но в том, что мой сынуля не дурак и дома эту гадость впрок не держит, уверенна. Ищите или у его друзей, или вообще на нейтральной территории.

А тут и коллеги со СпецМашДорСтроя подоспели, отыскали.

– Ой, Раиса Юрьевна! Какой ужас! Что теперь будет!

– Ничего особенного, кроме того, что придется меня уволить.

– Да, что вы такое говорите? Как уволить? За что уволить? Вы же у нас незаменимый работник!

– У вашего незаменимого работника дырка в голове – я ничего не помню и никого не помню. Вот вас, например, совершенно не помню.

– Не шутите так! Отдохнёте, подлечитесь и все вспомните. Вам в таком гадюшнике не пристало лежать. Мы добьемся перевода вас в более приличное место.