Читать книгу Бутырка - Ольга Романова - Страница 3

Начало маршрута

Я начала вести дневник через несколько месяцев после ареста мужа. Первый месяц помню всполохами. Очнулась ровно через месяц, на больничной койке – кое-какие органы просто отказали, меня забрала «скорая» с дачи моей единственной подруги, которая потом потихоньку, дозированно, рассказывала мне, что со мной было в августе.

Мужа арестовали 30 июля. Это было совсем не страшно.

Утром мы весело завтракали в своем новом прекрасном доме – мы как раз только-только справили новоселье, бог знает сколько строились. Муж сказал, что съездит на день в Псков перед отпуском на открытие памятника Василию Маргелову, десантнику номер один. Заедет в Изборск обязательно – мы помогали деньгами местному музею, прекрасному и удивительному. А потом сразу в отпуск, на две недели – сейчас я под пытками не смогла бы вспомнить, куда же это мы собирались лететь.

Выпили чаю – поцеловал, уехал мой славный толстячок.

В полдень зазвонил мобильный – какой-то незнакомый номер. Не люблю я подходить к незнакомым номерам. Звонков через пять-шесть сказала строго: «Алё». Странно – это муж звонит. Говорит спокойно, бодро: позвони моим адвокатам, тут за мной приехали, целую, к ужину вернусь, не волнуйся. Хмммм… ну и куда же я задевала телефон его адвокатов? Впрочем, помню название адвокатской конторы, пойду в Интернете посмотрю.

Заодно посмотрела выступление Дмитрия Медведева. Прекрасные слова он сказал 30 июля 2008 года: «Хватит кошмарить бизнес!» Вот, подумала я тогда, – золотые слова, может, и от мужа моего отстанут наконец следователи. Он к тому времени уже год ходил на допросы. Я была в курсе его дел, к тому же на меня была записана половина его бизнеса. Как раз год назад он купил один интересный актив, сделка была довольно сложной. Вкратце было так: компания А купила у компании Б акции завода, но денег не заплатила, и через какое-то время акции вернулись к компании Б. И тогда компания В, принадлежащая моему мужу, купила эти акции у компании Б, заплатив сполна. Проблема была в том, что компания А контролировалась членом Совета Федерации, известным рейдером, вокруг имени которого все время вспыхивали подобные скандалы – и даже похуже: речь шла и о громких убийствах, там, по ходу, убили целого генерала ФСБ. Сенатор хотел акции, но не хотел платить денег – не любит он этого. Вот нас и мучили с допросами. Честно говоря, я боялась, что сенатор и мужа грохнет, но муж меня успокаивал – дескать, прошли те времена. Ога, ога, еще как прошли.

Перезвонили адвокаты. Потом следовательница из СК МВД. Обыски, говорят. И еще обыски. Адвокаты сказали: муж сегодня не вернется, выехала с обыском следственная бригада, срочно готовьте ужин, обильный и простой, водка нужна, виски тоже. И я чищу картошку, и чищу, и чищу, и режу колбасу… Обыск надо встречать… Оказывается, вот как надо обыск-то встречать… А вот дальше почти ничего не помню.

Ужас накатывал постепенно, но очень большими волнами. Муж больше не вернулся. Звонили какие-то люди, посредники, адвокаты, все хотели денег, я пыталась сообразить, где у нас деньги, сколько у нас денег, как снять что-то со счетов мужа без доверенности, что нужно срочно заложить, что нужно срочно продать, и продавала, продавала, и закладывала весь август… Ездила по всем оставшимся летом в Москве знакомым, просила помощи, советов – многие смотрели как на прокаженную, отодвигались бочком. Один очень большой человек сказал: тебе надо приготовиться, прежде всего материально, это продлится несколько лет, наверное, много лет, дадут восемь. Как? Почему? Не может быть! Суда ведь не было, да и быть не может, какой суд? Все же очевидно: вот сейчас милиция разберется, это странное и неприятное недоразумение, но вот сейчас, сегодня-завтра, все разъяснится, мы весело рассмеемся, пожмем друг другу руки, и милиция продолжит ловить преступников, а мой муж продолжит развивать экономику и строить дома… Господи, я ведь это где-то читала… Конечно, читала, дорогая. Это Евгения Гинзбург, «Крутой маршрут»: «У многих были еще и иллюзии. Все происходившее было слишком нелепо, чтобы длиться долго, думали многие. И это ожидание, что вот-вот развеется какое-то гигантское недоразумение, широко откроются двери и каждый побежит к своему остывшему очагу…»

Господи, 30 июля мы вместе пили за завтраком чай и были весьма довольны окружающим нежным и теплым миром.