Читать книгу Образование, наука и просвещение на пути из прошлого в будущее. Советская Россия. Том I. 1917–1953 гг. - Ольга Всеволодовна Зимина - Страница 24

Первостепенное значение для развития гуманитарных наук имеет состояние архивов, квалификация архивистов и доступность архивных документов{94}.

Первые проекты архивной реформы появились в начале XIX в. В основе всех предложений была централизация архивов и подготовка квалифицированных специалистов архивного дела. К 1917 г. архивисты и историки единодушно признавали необходимость реформирования архивов. В марте 1917 г. группа петроградских общественных деятелей во главе с А.М. Горьким выпустила Воззвание к гражданам России с призывом беречь архивы, сохраняющие исторические документы – достояние всего народа. В эти мартовские дни А.И. Лебедев, начальник архива Морского министерства, разослал архивистам и историкам приглашение на собрание 18 марта. Непосредственным поводом послужило массовое уничтожение архивных документов: в Петрограде, Москве и других городах горели костры во дворах зданий полиции, жандармерии и других учреждений; в Петрограде подожгли здание Окружного суда. В поджогах нередко участвовали не только революционно настроенные жители, но и лица, заинтересованные в уничтожении определенных документов (например, сведений о секретных сотрудниках «охранки»).

18 марта 1917 г. на собрании архивистов и историков обсуждалась судьба архивов и архивной реформы; был Союз российских архивных деятелей (Союз РАД). Руководителем Совета Союза РАД был избран академик А.С. Лаппо-Данилевский; в Совет вошли еще восемь членов, в том числе представители архивов Министерства иностранных дел, Академии наук и других ведомств и учреждений. Началась работа по созданию единого архива, но она осложнялась отсутствием законодательных актов. Осенью 1917 г. князь Н.В. Голицын подготовил «Проект закона об архивах», в котором были сформулированы основные положения реформы: неделимость архивных фондов, передача всех архивов в собственность государства, руководство архивами поручить Министерству народного просвещения. Однако закон об архивах так и не был принят.

В годы революции и Гражданской войны архивам был нанесен огромный ущерб: многие документы были уничтожены или погибли из-за плохих условий хранения, нередко архивные дела использовали на растопку, оберточную бумагу и т.п. Представители новой власти на местах зачастую не понимали научной и культурной ценности архивов, не защищали их от разграбления; архивные помещения конфисковывали под жилье и т.д. С ноября 1917 г. руководителям большевистского правительства приходилось направлять комиссаров в разные ведомства для спасения архивных документов.

Одним из первых организаторов архивного дела в Советской России был Д.Б. Рязанов{95} [читать подробно]. Он привлек к сотрудничеству Союз РАД и вместе с его деятелями создал Совет по управлению архивами, в апреле 1918 г. переименованный в Центральный комитет по управлению архивами (ЦКУА). Комитет занимался выявлением, учетом и охраной архивов; в частности, сотрудники ЦКУА приводили в порядок дела Сената и Канцелярии Временного правительства, сваленные грудами на полу в разных помещениях.

1 июня 1918 г. вышел подписанный Лениным, Бонч-Бруевичем и Н.П. Горбуновым{96} [читать подробно] декрет Совнаркома «О реорганизации и централизации архивного дела в РСФСР». Тогда же вместо ЦКУА было образовано Главное управление архивным делом (Главархив) при Наркомпросе РСФСР. В течение года вышло еще несколько декретов: «О хранении и уничтожении архивных дел», «О губернских архивах» и др. В ленинских декретах содержалось несколько принципиальных положений, согласно которым:

1) все архивные документы и фонды принадлежат государству и составляют Единый государственный архивный фонд (ЕГАФ) РСФСР;

2) в целях научного использования архивных документов архивы освобождаются от ведомственного контроля;

3) частные архивы умерших деятелей науки и культуры, переданные на хранение в библиотеки и музеи, тоже становятся государственной собственностью.

Таким образом, были созданы условия для научной работы с документами и их обнародования.

В первые годы после Октября продолжалось комплектование дореволюционных архивов и создавались новые. 17 сентября 1920 г. был основан Государственный архив РСФСР (ГА РСФСР), в состав которого вошли документы с древнейших времен и до современности. ГА РСФСР имел четыре отделения: в первом («древлехранилище») содержались документы внешней и внутренней политики России до XIX в.; во втором – государственные документы с начала XIX в. по 1917 г., третье отделение (Московский историко-революционный архив) стало хранилищем документов по истории революционного и общественного движения до 1917 г.; в четвертом (архив Октябрьской революции – АОР) хранились документы, созданные после 1 марта 1917 года. АОР комплектовался материалами по истории революции и Гражданской войны (в дальнейшем АОР стал самостоятельным и получил новое название – Центральный государственный архив Октябрьской революции (ЦГАОР).

В эти первые годы архивы (особенно новые) ощущали острый недостаток квалифицированных работников. Для ускоренной подготовки архивистов открывались курсы, специальную подготовку получали студенты археологических институтов, университетов и некоторых гуманитарных вузов.

Были основаны новые учебные заведения, выпускавшие архивистов: Казанский северо-восточный археологический и этнографический институт (1917), Академия истории материальной культуры в Петрограде и ее отделение в Москве (1919).

С 1923 г. выходил журнал «Архивное дело»; документы из ряда архивов (в основном по истории революционного движения) публиковались в журналах «Красный архив», «Красная летопись», «Пролетарская революция» и многих других изданиях.

В 20-е гг. положение в управлении архивами начало ухудшаться. В августе 1920 г. заведовать Главархивом вместо Д.Б. Рязанова был назначен заместитель наркома просвещения М.Н. Покровский. Как и многие другие большевистские руководители, он полагал, что архивные документы должны служить не столько научным, сколько политическим целям. Вследствие такого подхода нарушались основы декретов об архивах 1918–1919 гг., в частности, принцип централизации архивного фонда; в угоду партийным и ведомственным интересам усиливалось утилитарное отношение к архивам.

В 1921–1922 гг. начались «чистки» сотрудников архивов: архивисты, историки и другие специалисты заменялись «выдвиженцами», не имевшими соответствующего образования. Так, в Ленинградском отделении Центрального исторического архива к 1927 г. более половины сотрудников не имели высшего образования.

26 ноября 1921 г., одновременно с проведением «чисток», Главархив был передан в ведение ВЦИК и преобразован в Управление Центрархивом РСФСР{97}. В феврале 1925 г. Коллегия Центрархива утвердила новое положение об организации Единого государственного архивного фонда (ЕГАФ) РСФСР, что означало расформирование Главархива.

В 20-е гг. партийные документы обособляются от остальных: в декабре 1921 г. Комиссия по истории партии (Истпарт) становится независимой от Центрархива: в декабре 1921 г. она переходит в ведение ЦК РКП(б), а с весны 1924 г. создает собственные хранилища документов. Формирование многоступенчатой системы партархивов во главе с Центральным партийным архивом закончилось в 1929 г. (она просуществовала до 1991 г.). Партийные архивы возрождали традиции ведомственных закрытых архивов: их документы не входили в ЕГАФ РСФСР, не принадлежали государству, а были собственностью партии.

В 1924 г. Коллегия Центрархива утвердила «Правила пользования архивными материалами ЕГАФ», согласно которым ужесточались условия пользования архивами: например, необходимость к заявлению о допуске в архив прилагать подробную анкету; обязанность предъявлять заведующему читальным залом все сделанные записи, чтобы получить разрешение на вынос и т.п. (Таким образом нарушались доступность и гласность архивных материалов, объявленные в декретах 1918–1919 гг.)

Архивные документы становились орудием внутрипартийной борьбы с оппозицией: например, письма Ленина от 18 и 19 октября 1917 г. использовались в 1927 г. в борьбе с Л.Д. Троцким, Г.Е. Зиновьевым, Л.Б. Каменевым (были опубликованы в «Правде» 1 ноября 1927 г. )

В середине 20-х гг. многие категории документов засекречивались; разные ведомства получали полномочия по недопущению к их архивам. В 1925 г. вслед за партийными органами в реорганизацию структуры архивов включилось ОГПУ, заявив права на архивы Департамента полиции, в дальнейшем они использовались для выявления «неблагонадежных» и составления картотеки граждан. В частности, на рубеже 20–30-х гг. по архивным документам Департамента полиции архивисты составили более 50 тыс. карточек и 20 тыс. справок биографического характера для ОГПУ и других организаций.

В эти годы пресекались попытки активного участия архивистов «старой школы» в организации архивного дела и подготовке специалистов. Помимо увольнения в ходе «чисток» опытных сотрудников архивов, были ликвидированы Московский и Петроградский археологические институты (июнь 1922 г.), закрыта секция археографии ФОНа МГУ, расформированы Совет РАД (1924 г.) и Археографическая комиссия (конец 20-х гг.).

К 1929 г. ученых-архивистов на всех позициях заменили партийные чиновники. В январе 1929 г. было принято постановление о создании Центрального архивного управления (ЦАУ) СССР, а 10 апреля того же года Центрархив преобразован в ЦАУ РСФСР, причем в состав обоих управлений вошли в основном одни и те же люди. Вскоре ЦАУ РСФСР превратилось в простой придаток союзного ведомства, а документы российских архивов растворились в Главном архивном фонде (ГАФ СССР).

20 декабря 1928 г. вышло постановление Наркомата рабоче-крестьянской инспекции «О порядке изъятия из учреждений и предприятий архивной и иной бумажной продукции для нужд бумажной промышленности». Согласно этому документу, все бумаги, не имевшие исторической ценности, предписывалось сдать на переработку в течение 1–2 месяцев. После того, как историки заговорили об угрозе бесконтрольного уничтожения архивных документов, вышел циркуляр ЦК ВКП(б) и СНК РСФСР местным органам, предписывающий не уничтожать ценные документы. Но поскольку циркуляр касался в основном историко-революционных документов, уничтожение досоветских архивных материалов шло полным ходом, особенно на местах. К концу 1929 г. только по РСФСР (без учета центральных архивов) было сдано в утиль около 20 тыс. тонн архивных документов. Эта история стала предтечей макулатурной кампании 30-х гг.

К концу 20-х гг. усилилась тенденция ведомственного отчуждения от ГАФ СССР целых комплексов архивных документов. Постепенно к числу закрытых («неприкосновенных») партийных архивов и архивов ОГПУ присоединялись всё новые архивы. (О состоянии и роли архивов в 30–50-е гг. речь будет идти в следующих главах.)