Читать книгу Кодекс скверны. Разжигая Пламя - Ольга Ясницкая - Страница 2

Лучик прижималась к нему всем телом, и даже сквозь одежду Слай чувствовал её манящий жар. Он приподнял её рубаху, коснулся губами набухшего соска, нежно сжал в ладони грудь. Она застонала от наслаждения, ритмично задвигала бёдрами, доводя его до готовности.

Голень внезапно пронзила острая боль, и Слай недоуменно уставился на побагровевшую от злости Твин:

– Эй, за что?!

– Ненавижу тебя, Семидесятый! – она снова врезала ему по ноге и стрелой вылетела из загона.

И что на неё нашло?! Сидишь себе спокойно, занимаешься своими делами, никого не трогаешь – и вдруг резко становишься мишенью для пинков. Несправедливо как-то!

Лучик недовольно скривилась, глядя ей вслед:

– Что это с ней?

Не ответив, Слай грубовато спихнул её с себя и бросился вдогонку, на ходу застёгивая ремень.

– Ну ты и мудак! – донеслось в спину.

– Прости, – он оглянулся и, выдавив виноватую улыбку, выбежал из загона.

Твин нигде не было. Давно же её такой злой он не видел! Похоже, прознала о Двести Девяностом. Засранец давно тёрся рядом с ней, пришлось немного вправить ему мозги. Пусть теперь походит со сломанной клешнёй – в следующий раз хорошенько подумает, прежде чем клеиться, к кому не положено.

Твин чётко дала понять, что Слай для неё только брат, но он всё равно не мог спокойно смотреть, как какой-нибудь хмырь подбивает к ней клинья. Где-то на задворках его сознания ворчала совесть, упрекая в собственничестве, но он успешно игнорировал внутреннего правдоруба. Какого чёрта он вообще должен делить её с кем-то!

Поиски успехом не увенчались: ни за бытовкой, ни за столовой её не обнаружилось. Слай искал бы и дальше, но терсентум вдруг заполнился оглушительным звоном, оповещающим об отбое.

Разочарованно вздохнув, он поспешил обратно в загон. Вернётся его Пятьдесят Девятая, куда ж ей деться. Так и вышло: Твин объявилась всего за несколько минут до того, как заперли двери. Молча пройдя мимо, она плюхнулась на койку и отвернулась к стене.

Лучше выждать, пока все улягутся, а потом можно попробовать поговорить с ней. Пусть злится, со временем только спасибо скажет. Да по роже этого утырка легко было понять, что ему нужно. Двести Девяностый точно ей не пара! Такие трахают всё, что движется. И когда же она научится разбираться в других! Слишком доверчивая, слишком наивная, ею слишком легко воспользоваться.

Неуёмная совесть продолжала твердить, что ничего плохого нет, если Пятьдесят Девятая обзаведётся одним и даже несколькими партнёрами, все так делают, но Слаю претила одна только мысль, что кто-то будет касаться его маленькой Твин, а уж тем более тереться об неё жалом.

Казарма постепенно погружалась в сон, где-то рядом всё ещё шептались наперебой с чьим-то храпом. Слай уже было собрался спрыгнуть с койки, как Твин вдруг поднялась и быстро зашагала к душевым.

Прикинувшись спящим, Слай выждал, когда за ней закроется дверь, и замаскировался. Удачный момент, чтобы подловить её для разговора.

Пятьдесят Девятая почему-то сидела на полу, прислонившись к стене. Взгляд задумчивый, отсутствующий, она даже не заметила, как дверь отворилась.

Бесшумно устроившись рядом, Слай какое-то время наблюдал за ней, любуясь её большими тёмными глазами, пухлыми губками, ровным носиком, а потом, наконец решившись, сбросил невидимость:

– И за что ты меня отпинала?

– Какого смерга ты следишь за мной?! – вздрогнув от неожиданности, Твин возмущённо толкнула его в плечо.

– Если это из-за Двести Девяностого – зря ты так. Заслужил.

Она непонимающе приподняла брови:

– А что с ним?

Ой! Так это, получается, не из-за него, что ли? Но в чём же тогда дело?

– Эм… Да нет, всё с ним нормально, – небрежно отмахнулся Слай, надеясь, что она не придаст его словам особого значения. – Может, тогда объяснишь, что произошло?

Её щёки смущённо запылали, и она резко отвернулась.

– Э-э нет, сестрёнка, так не пойдёт! Отвечай на вопрос.

– Ну извини! – в её голосе послышалась досада, может, даже негодование. – Давай всё забудем, ладно?

– В смысле забудем? – кажется, Слай начинал догадываться. – Это из-за Лучика, верно?

Твин поджала губы и насупилась.

Значит, угадал. Вот это поворот! Чем это Лучик ей не угодила? И почему пинки достались ему, если уж на то пошло?

– Твин, не молчи, – Слай коснулся пальцами её подбородка, повернул к себе лицом. – Объясни, что не так?

– Я же извинилась! – выпалила она, ещё больше краснея. – Забей! А лучше возвращайся к своей подружке, она уже заждалась, поди.

– Да ты ревнуешь! – опешил он. – Ничего не понимаю… Ты же сама говорила, что я тебе как брат.

– И ничего я не ревную! Просто… – Твин запнулась. – Да что ты пристал! Тебе-то какая разница?!

И вот как её понимать? То злится непонятно на что, то чуть ли не нахер посылает. Только стоит заговорить с ней о чём-то подобном, тут же отдаляется, будто бежит от чего… Нет, пора уже с этим завязывать и определиться, в конце концов, кто они друг для друга: брат с сестрой или…

Слай собрал всю смелость, на которую был способен, и наклонился к её губам, уже готовый выгрести по самое не балуй. Твин взволнованно сжалась, её напряжение чувствовалось даже в дыхании. Застыв, она словно боролась с чем-то, а потом всё же ответила на его призыв, нерешительно, неумело, но ничего восхитительнее до этого он ещё не испытывал. Нет, это был не просто поцелуй – договор, что теперь они будут вместе. Вместе до самого конца…

Лицо обожгло ледяным. Сквозь глухую пелену Слай услышал собственный стон, попытался открыть глаза. Получилось только с одним. Руки онемели, невыносимо зудели запястья, ноги едва держали, от холода и напряжения его всего била мелкая дрожь.

Сколько он уже здесь? Три часа? Всю ночь? Счёт времени давно уже потерял.

Подвал, куда его приволокли, пропах сыростью и гнилью. Воздух тяжёлый, спёртый, оконце под потолком плотно задвинуто ржавой заслонкой.

Выждав, пока окружающее пространство приобретёт резкость, Слай посмотрел на зло ухмыляющуюся рожу.

– Очухался наконец, – гвардеец отшвырнул пустое ведро в дальний угол.

Облизав разбитые губы, Слай попытался пошевелиться. Руки были скованы над головой кандалами, цепями крепившимися к крюку на потолке. Тело нещадно ныло, в боку отдавало тянущей болью. Били его долго, с азартом, а когда отключался, приводили в себя и снова били, то и дело прерываясь на допрос.

Слай молчал. Сколько продержится вот так – он не знал, но выдавать своих не собирался. Ещё не хватало прослыть слабаком и предателем! Лучше уж сдохнуть.

Нет, страха перед смертью не было, он уже давно смирился: живым отсюда если и выйдет, то сразу в сторону Площади Позора. Его давно уже не заботило, что с ним будет дальше. Какая разница, как подыхать – медленно, мучительно или быстро, даже не сообразив, что уже мёртв.

С отстранённым безразличием Слай наблюдал за происходящим. Мучило только одно: больше не увидеть ему Твин. Он уже не сможет попросить у неё прощения, не сможет коснутся её кожи, не сможет обнять, вдыхая её запах.

Вернуться бы назад, в тот день ссоры… И плевать на Керса и сраный поцелуй – тоже, мать его, нашёл трагедию! Да он простил бы и сотню измен, лишь бы провести последние месяцы жизни со своей маленькой Твин…

Быть может, там, После, получится вымолить у неё прощение. Решено, так он и поступит! Без Твин ни шагу в Земли Освобождённых, подождёт у Врат, там, где начинается дорога в вечность.

На пороге показалась тощая фигура, в которой Слай сразу узнал Хорька.

– Ну как успехи? – надменно поинтересовался тот.

Виновато поджав губы, Шед покачал головой:

– Как язык проглотил. Говорю же, господин советник, этих кулаками не напугать. Могу предложить вам несколько безотказных вариантов, быстро заговорит.

– Не стоит. У каждого есть слабое место, – Хорёк недобро оскалился. – Главное, вовремя его нащупать.

Что советник имел в виду, Слай не знал, но тон, каким он это произнёс, заставил содрогнуться. Если говнюк пронюхал о Лии, то вмиг узнает и о Седом. Старика, может, сломать не так просто, но ниточка уже потянется. Тогда, получается, сдохнет напрасно: всё равно этот ублюдок выйдет на Перо.

Советник открыл тонкую папку и принялся зачитывать вслух:

– Осквернённый номер пятьдесят девять. Пол: женский. Категория: первая. Способности: замедление времени, усиление удара за счёт энергии неизвестной природы… Мне продолжать?

Какого хера! Слай будто проснулся после долгого, тяжёлого сна. При звуке номера Твин сердце от волнения бешено заколотилось, в висках застучала кровь. Как он вообще пронюхал о ней?!

Не мешало бы хоть что-то предпринять, но много ли сделаешь подвешенным, как разделанная свиная туша! Чёрт, ему бы силу Триста Шестого, камня на камне бы здесь не оставил, но пустыми мечтами делу не помочь.

Блеф, вот что должно сработать. Как Хорёк прознал о Твин – не так важно, но лучше пусть пытает его хоть раскалённым железом, лишь бы её не тронул!

– Да как-то насрать, – выдавил Слай с напускным равнодушием.

– Правда? – Хорёк усмехнулся. – А жаль. Смазливая девчонка, не хотелось бы портить ей мордашку перед казнью. Уилл, найдите мне пятьдесят девятую.

Гвардеец злорадно осклабился и не спеша направился к выходу. С каждым его шагом Слай всё больше осознавал, что здесь с ним никто шутить не собирался. Блеф не сработал.

– Стойте! – отчаянно вырвалось из груди.

Советник жестом приказал стражнику остановиться и гаденько так улыбнулся:

– Ты хочешь мне что-то рассказать?

– Если не тронете её…

Хорёк задумчиво потёр подбородок с таким видом, будто решение даётся ему с огромным трудом:

– Что ж, здесь многое зависит от тебя. Пожалуй, я дам тебе ещё одну попытку. И молись, выродок, чтобы всё, что ты скажешь, прозвучало для меня убедительно.

– Мне приказали вывести принцессу из замка, – каждое слово давалось тяжело, клеймом выжигая в разуме презрение к самому себе, – и сопроводить в штаб Пера…

– Нет, лучше с самого начала, – перебил Хорёк. – Как ты оказался в Пере?

Неспроста спросил, гадёныш. Хочет выйти на вербовщиков, не иначе. Что ж, прости, Керс, но до тебя-то они пока вряд ли доберутся.

– Друг помог.

– Что за друг? Где он сейчас?

– Из терсентума. Правда, он уже давно оттуда сбежал.

– И как давно?

– Сразу после торгов.

– Любопытно, – протянул советник. – Продолжай.

– Ко мне подошёл какой-то мальчишка и передал приказ, – Слай отвечал быстро, чтобы не заподозрили во лжи.

– Ты знал, что Ровена с ними заодно?

– Нет.

– А принцепс?

– До этого я видел его только один раз, на смотре. Откуда мне было знать!

Советник нетерпеливо зашагал из стороны в сторону:

– О чём говорил твой главарь с принцессой?

– Да я и не слушал особо. Вроде, о мёртвом короле и о Пустошах, – выпалил Слай первое, что пришло в голову, и хоть как-то звучащее более или менее правдиво. – Потом про нынешнего короля, говнюком его назвали. А что, за это казнят, да?

Хорёк наконец перестал мельтешить и уставился на него сверлящим взглядом:

– Хочешь сказать, они встретились, чтобы королю кости помыть? Ты что, совсем меня за идиота держишь?

– Да… э-э… Нет, господин. Я правда не слушал. Мне давали инструкции, а потом и вовсе приказали ждать внизу.

– Он лжёт, – процедил Шед.

Чёрт, прокололся. Значит, этот, с ехидным рылом, всё видел, но о чём шла речь – не знает.

– Жаль, а я ведь дал тебе шанс, – разочарованно вздохнул советник. – Глупо было с твоей стороны пренебречь моим великодушием. Пожалуй, перед казнью позволю желающим поразвлечься с твоей подружкой. Чего добру пропадать?

«Вот тварь! Да если бы не оковы, разорвал бы тебя на части.»

Слай ухватился за цепи и со всей дури рванул вниз, сам не понимая, что делает. Ярость жгла изнутри, будто выпил залпом полную флягу синего дыма. От собственной беспомощности хотелось выть, что тот туннельный пёс.

– А вы не прогадали со слабым местом, господин советник, – заулыбался Шед. – Скорпионья любовь, значит? Да я сейчас разрыдаюсь от умиления!

– Ты потратил моё время, выродок, – презрительно процедил Хорёк. – Нужно было сразу отправить тебя на плаху.

Слай принялся судорожно перебирать в уме всевозможные варианты: вдруг ещё не поздно всё исправить. Про Легион говорить нельзя – это уничтожит не только Твин, но и всех, кто хоть как-то замешан в планах принцессы. Нет, нужно что-то весомое, но ведущее по ложному следу.

– Они собираются взять в заложники короля! – выкрикнул Слай в спину Хорька.

Тот замер, обернулся. На тощем лице промелькнуло торжество:

– Продолжай.

– День ещё не назначен, но когда они захватят короля, то заставят его сознаться в убийстве брата, а потом предадут его суду.

Прочистив горло, Шед бросил полный сомнения взгляд на советника. Слай стиснул зубы до скрипа: третьей попытки уже не будет. Хорёк должен поверить, ведь принцесса так и хотела поступить. По сути, даже выдумывать ничего не понадобилось.

– А это уже любопытно, – пробурчал советник себе под нос. – Кто ещё из осквернённых с вами заодно?

– Как-то не удосужился спросить, – деланно пробурчал Слай, радуясь, что тот всё-таки клюнул. – Обязательно потребую список при следующей встрече.

– Не забывай, с кем говоришь, кусок дерьма! – гвардеец занёс кулак.

– Это лишнее, Уилл, – остановил его советник, – вы и так перестарались.

Перестарались? Слай подозрительно сощурился: кажется, понятно, почему до сих пор он относительно цел, даже зубы на месте. Получается, Хорьку что-то нужно от него, если тот даже не поленился разузнать о Твин? Шантаж – вот что это! Дурак, как же раньше не догадался! В глубине души затеплилась надежда, что не всё ещё потеряно, и, быть может, даже удастся выбраться из этой жопы.

– Хочешь сказать, никто из королевских скорпионов не участвует в вашем заговоре?

– Нет. Я единственный.

– И ты даже не пытался никого завербовать?

– Мне было приказано держать язык за зубами. Я же не самоубийца!

– Положим… И что мне теперь с тобой делать? – советник грозно свёл брови, стараясь придать своему виду пущей суровости. – Ты предал своего господина, раб, и за это следовало бы тебя казнить немедля. Болезнь, что распространяет Стальное Перо, заражая умы таких, как ты, хуже чумы. Как я уже говорил, вам, выродкам, дали шанс стать частью общества, служить свободным, приносить пользу, а вместо того, чтобы ценить такой щедрый дар, вы плюёте в лица своих благодетелей. Как думаешь, кто всё это построил? Кто воздвиг города из пепла? Осквернённые? Нет. Вы всего лишь паразиты на теле общества, непоправимая ошибка предков. От вас отреклись даже те, кому вы обязаны своим жалким существованием. Живи Прибрежье по старым Заветам, не стоять бы тебе здесь передо мной, мерзкое ничтожество.

Слай с ненавистью наблюдал за Хорьком, брызжущим, как тому казалось, праведным гневом. Какой же этот хмырь убогий в своём высокомерии! Неужели считает собственной заслугой – родиться с чистой кровью? Напыщенный индюк, да любой из собратьев в десятки раз лучше этой падали!

– Но казнить тебя пока не стану, – продолжил советник. – Так уж вышло, я человек богов, а они учат нас давать оступившимся второй шанс. Да-да, даже таким как ты. Будешь выполнять всё, что я прикажу, и тогда, возможно, твоя пятьдесят девятая останется цела и невредима. И не сомневайся, выродок, любая оплошность с твоей стороны – и я не задумываясь насажу ваши головы на кол на Площади Позора. Надеюсь, я доходчиво объяснил?

– Да, господин, – процедил сквозь зубы Слай.

– Вот и прекрасно! Уилл, отпустите его.

Брезгливо сплюнув, лев покрутил ключи на пальце и с нарочитой медлительностью снял оковы. Слай размял затёкшие руки и потёр воспалённую кожу на запястьях. От резкого шага нешуточно закружилась голова, и он опёрся о стену.

– Пошевеливайся давай, сучий потрох! – гвардеец нетерпеливо толкнул его в спину.

Слай пристально посмотрел на зарвавшегося подонка.

– Что пялишься, мразина? – нависнув над ним тенью, тот угрожающе ощерился.

– Запоминаю, – Слай хмыкнул ему в рожу и неторопливо побрёл к выходу.

– И ещё кое-что, – добавил Хорёк напоследок. – Если проболтаешься о нашем разговоре или попытаешься сбежать – казню всю вашу свору в замке.

Слай не ответил. Что тут непонятного! Может, пустая угроза, а может, и впрямь казнит. То, что он на своих двоих уходит – многое значит, но радоваться ещё рано. Его не прихлопнули только потому, что нужен. Беда в том, что эта неприкосновенность может продлиться не так долго, как хотелось бы.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Когда узнал про Перо, думал, что хуже и быть не может. Оказывается – может, месмерит их всех задери! И, похоже, это только начало…

А если и вправду сбежать? Куда угодно, да хоть в те же Пустоши. Даже там больше шансов выжить. В первую очередь нужно придумать, как всё это устроить, потом поговорить с Твин, попробовать уломать её на побег. Плёвое дело! На хрен антидот, проживут, сколько смогут, зато спокойно, не боясь быть втянутыми в очередную задницу.

Слай поднялся по бесконечно длинной лестнице, еле переставляя ноги, и наконец вышел в небольшой дворик. На морозе от мокрой одежды защипало кожу. Он поёжился и огляделся, гадая, в какой стороне казарма.

– Я бы вообще с таких, как ты, живьём шкуры сдирал, – гвардеец остановился в дверном проёме, с неприкрытой ненавистью глядя на Слая. – Сраные вырожденцы!

– Угу. Можешь начать со своих отпрысков. Как знать, вдруг кто-то из них такой же вырожденец.

Пропустив мимо ушей возмущённую тираду алого льва, Слай вышел в соседний двор. В окне башни промелькнула фигура в сером – кто-то из сервусов. Жаль, не получится спросить дорогу.

Минут двадцать он плутал по бесконечным коридорам и дворам, трижды возвращаясь в звёздный холл. Окна везде затворены ставнями, двери – на замках, в коридорах, видно по отдраенным полам, недавно убирались, но ни одной живой души. Он бы так бродил и дальше, но повезло наткнуться на дозорных. Слай сбивчиво наплёл им, что заблудился после тренировок, и те неохотно указали нужный проход.

Голова совсем отказывалась соображать, но придумать легенду нужно. Восемьдесят Третья наверняка спросит, да и другие тоже. Никто не должен знать, во что он вляпался. Лучше не сомневаться в угрозах Хорька: все они для свободных – грязь под ногами, казнили их и за меньшие провинности. Далеко ходить не надо, стоило только вспомнить Пятого. Да что там, в прошлом месяце вздёрнули одного сервуса за бочонок вина, стащенный им из королевских запасов. Вот она – цена жизни осквернённого.

Слай отметился у стражников, охраняющих ворота в часть, и, пропустив мимо ушей ехидные насмешки над его побитой рожей, отправился прямиком к душевым: не мешало бы привести себя в порядок, переодеться.

От горячей воды тело ломило, щипало кожу, но вскоре полегчало, даже мысли стали связнее, а дрожь в руках постепенно сошла на нет. Побег теперь казался единственным верным решением. Проскользнуть незаметно мимо охраны даже вдвоём не составит труда. Сначала можно пойти к Седому: тот поможет связаться с Пером, а он с Твин переждёт в туннелях. Город рядом, припасы как-нибудь раздобудут. Чёрт, да с его хистом – это плёвое дело. А когда Легион отправит ищеек по их следу, они давно уже будут в Исайлуме.

Конечно, Севир может и отказать им, но свет клином на поселении не сошёлся. Вон уруттанцы ведь как-то живут! Можно и к ним податься, вдруг примут. Кому помешают лишние руки, способные держать меч?

Осталось только уговорить Твин. Порой она бывает упряма до безобразия, но если рассказать ей правду – должна согласиться. Смерговы бубенцы, да их ждёт свобода! Об этом раньше они и мечтать боялись, а вот оно как оказывается: стоит лишь захотеть.

Вот только если Хорёк сдержит обещание и казнит остальных… Как тогда жить с этим? Всех освободить не получится, силёнок не хватит, да и не согласятся они. У них есть принцесса со своими россказнями о светлом будущем. Разве что Харо захочет пойти, но это тоже под большим вопросом, особенно после той драки.

Да уж, непростой выбор. Что дороже: одна жизнь или дюжина? Конечно, любой бы сказал, что дюжина, ни на минуту не задумываясь, но для него жизнь Твин стоит сотен тысяч чужих. Лучше пусть это решение будет только на его совести, как-то свыкнется со временем.

С мыслями о предстоящем, Слай наконец пришёл в себя, даже дышать стало легче. Надежда – чудовищно сильная штука. Она способна разжечь не просто огонёк – неудержимое пламя, дай ей только волю. И он дал. Теперь дело оставалось за малым.

На подходе к загону его кто-то тихо окликнул. Заглянув за угол, Слай с удивлением обнаружил там Лию.

Только этого не хватало, гиена её подери!

– Что ты здесь делаешь?

– Ты где пропадал?! – она схватила его за руку, требовательно глядя в глаза. – Что с твоим лицом? Кто тебя так?

– С королём на бои ездил.

– Правда? И когда же?

– Вчера.

Лия недоверчиво прищурилась:

– Странно… Как раз вчерашним вечером я видела его собственными глазами.

– Да что ты привязалась! – не было сил даже оправдываться. Пускай думает, что хочет. – Уходи, не до тебя сейчас.

– Пойдём со мной, – Лия обвила руками его шею. – Выпровожу остальных, побудем наедине.

Слай небрежно отцепил её руки:

– Лучше держись от меня подальше, Лия. Мы не пара, поверь.

– Всё из-за этой сучки, да?

– А это уже не твоего ума забота, – грубо, но иначе не получилось бы, слишком она к нему привязалась. К тому же давно пора это прекратить. Твин – единственная, кто ему по-настоящему нужен.

– Пошёл ты… Мудак! – она с размаху влепила ему звонкую пощёчину и выбежала из части.

В глубине души неприятно кольнула совесть: зря он так с девчонкой, можно было и помягче от неё избавиться. Ничего, переживёт как-нибудь, жизнь вообще чертовски несправедлива и даже минуту счастья приходится чуть ли не выдирать зубами.

Замаскировавшись, он пробрался в загон. Почти все уже дрыхли после очередного длинного дня. Разве что Триста Шестой о чём-то спорил полушёпотом с Девятнадцатым. Твин крепко спала, уткнувшись носом в скомканное покрывало. Слай склонился над ней, коснулся губами щеки, стараясь не разбудить.

«Никто не посмеет тронуть тебя даже пальцем, моя маленькая! Мы сбежим, только ты и я, плевать на остальных.»

Бесшумно забравшись на своё место, он накрылся с головой, радуясь, что удалось остаться незамеченным. Стоило только закрыть глаза, как он тут же провалился в тяжёлый, тягучий как смола сон.

***

– Только не говорите, что поверили ублюдку, – Шед сложил руки на груди и прислонился плечом к дверному косяку.

– Не мелите чепухи, – отозвался Корнут, выдвигая ящик стола. – Мальчишка даже лгать толком не умеет.

– Я бы мог развязать ему язык.

– Мне это и не нужно. Вряд ли этому выродку известно хоть что-нибудь ценное.

Шед озадаченно почесал затылок:

– Тогда для чего весь этот спектакль, господин советник? Я целый день проторчал в этом чёртовом подвале, даже пожрать толком не удалось.

Корнут покрутил в пальцах пузатый мешочек, под завязку набитый золотыми, и бросил детективу. Тот ловко перехватил его на лету и торопливо сунул в карман куртки.

– Узнаешь в своё время, – Корнут устало опустился в кресло. – А пока свяжись с Брайаном. Пусть выдаст тебе стрелу из своей хвалёной коллекции. Припрячь её в надёжном месте, скоро понадобится. И поторопись с поисками, я должен знать всё об этом клятом Исайлуме.