Читать книгу Искусство офисных интриг. Как построить успешную карьеру в мире лжи, подстав и грязной игры - Оливер Джеймс - Страница 8

В общении с триадическими коллегами необходимо учитывать еще один немаловажный фактор – они склонны считать себя самозванцами²⁶. Следует отметить, что до некоторой степени притворство присуще людям с различными типами личностей, а не только представителям «Темной Триады». Чаще всего попытки притворяться, натягивая чужие маски, характерны для не уверенных в себе женщин. Однако именно при общении с триадическими типажами фактор притворства играет очень важную роль.

В личности каждого человека присутствует доля притворства: от минимума, когда человек чувствует себя совершенно искренним, сохраняя уверенность и каменное спокойствие, до максимума, когда люди считают себя притворщиками, постоянно носящими маски и рискующими быть пойманными. Иными словами, такие люди чувствуют себя самозванцами.

Притворство окружает нас повсюду: на вечеринках, в пабах, за рабочим столом в офисе; люди говорят смешными голосами или кривляются, используя гримасы как разменную игровую монету. Тем не менее настоящий притворщик – это совершенно другое животное. Существует два типажа притворщиков. Психопатические притворщики – это зачастую мошенники, присваивающие имя и личность других для достижения личных целей.

Основное отличие притворщиков от настоящих мошенников заключается в том, что «истинные» (психопатические) притворщики не боятся разоблачения, однако, честно делая свою работу, они чувствуют себя мошенниками и самозванцами.

Ян Людвик Хох, сын сезонного рабочего, родился в 1923 году в Чехословакии. Приехав в Англию в возрасте пятнадцати лет, он не знал английского, но за поразительно короткое время превратился в дельца и владельца загородного поместья, говорящего по-английски на языке высшего света. Хотя к моменту своей смерти он потерял доверие большей части британского высшего общества, с ним продолжало сотрудничать множество различных компаний, которые даже не предполагали, что он мошеннически выманил у них сотни миллионов фунтов.

Так в чем отличие Роберта Максвелла (урожденного Яна Людвика Хоха) от обычных асоциальных элементов? Он отличался тем, что жил с полностью придуманной личностью и чувствовал себя мошенником, совершая полностью законные сделки, тем временем обман и махинации давали ему ощущение реальности.

Следует отметить, что вы даже не можете себе представить масштаб распространения этой тенденции. Однажды на вечеринке (дело было в 1988 году) у меня завязалась беседа с одной женщиной, которой на вопрос о роде моей деятельности я ответил, что я провожу интервью со знаменитостями для телевизионной программы. На что моя собеседница с улыбкой заявила: «Это неправда, на прошлой неделе я познакомилась с человеком, который действительно выполняет эту работу».

Проблема состояла в том, что в программе мое лицо никогда не показывали, и единственное, на что она могла опираться, – был голос. Следует отметить, что голос мужчины, представившегося мной, в достаточной для «узнавания» степени был похож на мой. Позже я выяснил, что описанный случай был не просто способом затащить женщину в постель, он полностью отражал образ действий этого человека, чувствовавшего себя мошенником, говоря правду.

Вторым архетипом притворщиков, ощущающих себя актерами, исполняющими соответствующие социальные роли: отца, матери или служащего, играющими в реальность, а не живущими ей, – являются «как будто» личности. Подобные притворщики отличаются от психопатического типажа отсутствием холодности, безжалостности и асоциальных наклонностей.

Как-то в интервью со мной (в 1980-х) Тони Блэкберн – британский радиоведущий – признался: «Я чувствую себя настоящим только тогда, когда притворяюсь диск-жокеем Тони Блэкберном; моя реальная жизнь длится два часа радиопередачи, а про остальную часть можно забыть. Хотелось бы, чтобы вся моя жизнь стала одним большим радиошоу». Следует отметить, что аналогичные высказывания можно услышать от многих представителей индустрии развлечений, в их число также входит Фрэнк Скиннер.[1]

Еще Оскар Уайльд с поразительной точностью отмечал то, как маска становится катализатором для самовыражения личности: «Человек меньше всего похож на себя, когда говорит от своего имени. Дайте ему маску, и он расскажет всю правду». В той же серии интервью, в которой мне удалось побеседовать с Тони Блэкберном, я встретился со Стивеном Фрайем – британским актером, известность которому принесли комедийные роли. Он считал Уайльда своим кумиром и очень точно описал мне свои ощущения и свои страхи: быть выведенным на чистую воду, однако большинство живет, содрогаясь от ожидания этой неопределенной «чистой воды». В одном Фрай ошибался – только те, кому свойственно притворство, испытывают такой страх.

В отличие от психопатических притворщиков, «как будто» личности не крадут или придумывают имя, а пытаются мимикрировать, повторяя стиль и образ группы или личностей, которыми восхищаются. Они, как Уолтер Митти, меняют маски и личности, не испытывая даже намека на противоречия.

Для обоих архетипов притворщиков можно выделить пять ключевых характеристик.

Отсутствие самосознания – личность притворщика представляет собой сплав чувств, идей, выражений и манер других людей. Зачастую притворщик может великолепно пародировать других, схватывая особенности произношения и жесты, а иногда выдавая их за собственные. Он великолепно адаптируется, собирает умные мысли и фразы окружения, превращая их в сетку, маскирующую нехватку собственных.

Его мошенничество скрывается за дилетантством и искусственностью поведения, проявляющихся в виде общекультурного архетипа, например, «спорт», «военный», «кэмп»[2] (несмотря на свою гетеросексуальность) или даже аристократическую веселость Берти Вустера.

В качестве дополнительного камуфляжа могут быть использованы эзотерика, сложные термины и обсуждение малоизвестных фактов, например, традиции строительства иглу у эскимосов или редкость определенных типов жестокости. Притворщик будет в первых рядах, использующих модные словечки, значение которых неизвестно, а окружающие не хотят почувствовать неловкость, задавая уточняющие вопросы. Он будет щеголять техническим жаргоном, чтобы сделать вид, что обладает знаниями или опытом инсайдера сложных профессиональных сфер (теория постмодернизма в литературе или что-то еще невероятно мудреное, в чем мало кто что-то понимает, – например, традиции анимэ или интернет-технологии).

В-третьих, притворщик будет демонстрировать поразительные вербальные навыки: беглость и сложность его речи просто сразит вас наповал. Это может быть словесный поток, украшенный изысканными каламбурами и блистательными метафорами, сравнениями и аналогиями; или же мудрые наставления, полные афоризмов и парадоксов; или же, в зависимости от ситуации, в которой вы находитесь, легкая болтовня, полная загадок и скрытых обещаний. По его мнению, язык и есть реальность.

Однако вся позолота слетает под малейшим давлением, если притворщик выберет неудачную жертву для бравады жаргоном (например, настоящего специалиста в интернет-технологиях). Поток может превратиться в жалкую, заикающуюся, несвязанную и спутанную речь, представляющую собой странную смесь, напоминающую бессвязный и бессмысленный бред шизофреника.

В-четвертых, он обладает уникальным, почти телепатическим, чутьем в отношении ваших мыслей и чувств – вне зависимости от их глубины, улавливая их за секунду до того, как вы их сформулировали. Тем не менее большую часть времени он поразительно глух к вашим эмоциональным потребностям и крайне нечувствителен.

И в-пятых, он обладает обостренным ощущением реальности, когда играет, но испытывает себя оторванным от жизни, лишенным удачи и радости, когда игра заканчивается. Он может ощущать свои настоящие (определяемые внешними факторами) социальные роли успешного писателя, предпринимателя, банкира, мужа как что-то сфальсифицированное, скрывая или отказываясь от своих настоящих достижений.

Наличие всех пяти качеств относит личность к верхней отметке шкалы притворства.

Где-то в середине находятся люди, чувствующие себя мошенниками даже тогда, когда они такими не являются, зачастую успешные и счастливые, они испытывают вину за успех и счастье, опасаясь зависти окружающих. Чаще всего подобные проявления встречаются у женщин. Они стараются не признавать реальность успеха и счастья, стараясь бессознательно избежать наказания или агрессии со стороны окружающих.

Что касается людей искусства, вне зависимости от того, используется ли для творчества сцена, ручка, глина, пленка или иные средства выразить себя, их работа заключается в том, чтобы создавать образы и претворять их в реальность. Получаемая в результате правда – это и есть произведение искусства, которым может наслаждаться публика.

Обычные люди жульничают, лгут и придумывают, но только для создания панциря из такта, благоразумия и инстинкта самосохранения, необходимых для выживания в мире «взрослых», как у Томаса Элиота: «для встречи новых лиц создать себе лицо».[3] Основное отличие обычных людей от притворщиков заключается в том, что обычный человек очень мало меняется в зависимости от ситуации.

Тем временем на другом конце шкалы притворства находится другая группа людей, состоящая из личностей, не способных к любой форме обмана. Зачастую к этой категории относятся немакиавеллисты, о которых мы говорили в Главе 3. Уникальная смесь моральных устоев, желания нравиться, необходимости ощущать превосходство и причинять вред делает таких людей «неспособными лгать».

Как ни странно это звучит, но притворство – это близкий родственник эмоционального здоровья²⁷. Вся наша жизнь построена на игре и актерстве, поэтому для сохранения собственного здоровья совершенно необходимо проводить адаптацию личности и собственной маски. Попробуйте уделять больше внимания этому явлению, и очень скоро вы сможете заметить его проявления во всем, как отмечает Хелен Дьютч, ставшая одним из основных исследователей этого феномена: «С момента, когда я заинтересовалась притворщиком, он стал преследовать меня. Я нахожу его среди друзей и знакомых и, конечно, в себе». Это не значит, что все мы притворщики, просто грань между живой, творческой, эмоционально здоровой личностью и видимостью, создаваемой самозванцем, очень тонка.

Почти все триадические личности в той или иной степени испытывают на себе влияние «синдрома самозванца». Психопатический вариант притворства мы уже рассмотрели ранее. Для макиавеллистов и нарциссов характерен тип «как будто» личности. Знание этих особенностей триадических личностей поможет вам, когда вам придется столкнуться с ними в рабочей обстановке.

Выявив триадическую особенность их личности, присмотритесь к их манере вести себя. В большинстве случаев вы очень быстро сможете заметить, что они прикрываются придуманной маской. Возможно, осознание того, что, оставшись дома один на один с собой, они чувствуют себя испуганными и беззащитными, вам поможет избавиться от негатива, связанного с очередной их выходкой или обманом.