Читать книгу Яблочный пирог. Литературная реконструкция - Orange - Страница 50
ВТОРАЯ СЕРИЯ
СЦЕНА 25
ОглавлениеПетровское – богатое соседское имение двоюродного деда Александра,
Петра Абрамовича Ганнибала.
АЛЕКСАНДР и ПЁТР АБРАМОВИЧ.
АЛЕКСАНДР
Здравствуйте, Пётр Абрамович!
ГАННИБАЛ
А, ганнибаловская порода… вижу по роже, что ганнибаловская.
АЛЕКСАНДР
Вы не припоминаете меня, Пётр Абрамович? Я – Пушкин Александр, сын Надежды Осиповны, племянницы Вашей. Нынче живу в Зуеве по соседству. Помните, я приезжал уже несколько лет назад, тогда был совсем мальчишкой вихрастым.
ГАННИБАЛ
Пушкин, Пушкин, припоминаю… если это до наследства, то опоздал, дружочек. Все давно отписано, у меня, старика, ничего не осталось.
АЛЕКСАНДР
Нет, я совсем по другому делу.
ГАННИБАЛ
Какое же может быть дело у такого молодого человека, как ты, к такому старику, как я? А? Никаких, вот что я скажу.
АЛЕКСАНДР
Отчасти Вы правы. Меня интересуют вовсе не стариковские дела, а дела Вашей молодости и Ваш отец, Абрам Петрович Ганнибал.
ГАННИБАЛ
Ах вот оно что. Наливки, Андрюшка!
Лакеи суетятся, и вскоре на столе появляется изящный графин и две рюмки.
Ну что же, племянничек, выпьем? Помянем Абрама Петровича.
Александр опрокидывает рюмку. Водка душистая, вкусная. Андрюшка уносит графин.
Их, молодец, не поморщился даже!
Старики любят вспоминать о прошлом, они им живут. Только старое обычно неинтересно молодежи. Тебе-то зачем, иль ты так, подлизываешься к старому арапу?
АЛЕКСАНДР
Хотел бы я историю прадеда моего литературно описать, чтобы она была не просто семейным преданием, а поучительным жизнеописанием времен Петра Великого. Зачем мне ковыряться в архивах и описывать чужие подвиги, когда наша собственная фамилия дала Отечеству таких ярких сынов?
ГАННИБАЛ
Эй, Андрюшка, налей-ка нам по рюмочке.
Андрюшка покорно приходит с графином и снова наливает по рюмочке.
Александр опрокидывает вторую рюмку вслед за дядюшкой.
Эх, молодец. Ну что же, дело хорошее. Вижу упорства в тебе достаточно, задора молодого и выдержки ганнибаловской.
АЛЕКСАНДР
Помнится, говорили Вы мне ещё давно, будто начали писать записки о молодых своих годах и об отце Вашем. Были бы они мне полезны необычайно.
ГАННИБАЛ
Да, набросал и я записки, думал, пригодиться кому-то могут. Давал Веньке, он даже читать не стал.* Почерк, говорит, разобрать трудно.
* То есть сыну, Вениамину Петровичу Ганнибалу.
АЛЕКСАНДР
Ничего, я разберу, а если издать их решите, то и переписать записки могу.
ГАННИБАЛ
Да не закончены они, разве можно их закончить?
(вздыхая и задумчиво качая головой)
Андрюшка! Налей-ка нам водочки!
Александр напряженно выпивает третью рюмку, чувствует, что она уже лишняя.
ГАННИБАЛ
Эх, молодец… одно слово – Ганнибал! Теперь и обед пойдет совсем по-другому. Попотчую тебя стерлядью и раками. А кучанские угри – это сказочное блюдо.
АЛЕКСАНДР
Что же по поводу записок, Вашей рукописи, дядюшка?
Дядюшка качает головой, смотрит в окно.
ГАННИБАЛ
Андрюшка!
Андрюшка бежит с полным графином и уже начинает было подливать водку в рюмку.
Александр в ужасе смотрит на его руку.
ГАННИБАЛ
Дружочек, на столе у меня лежит папка в зеленом переплете, принеси-ка её, посмотрим, сможет ли племянничек мои каракули разобрать.
Андрюшка приносит папку.
Александр открывает её, его лицо становится напряженным, губы вытягиваются от натуги.
АЛЕКСАНДР
Вполне, вполне разобрать можно, если приноровиться. Говорили Вы ещё, будто осталась биография Абрама Петровича, написанная зятем его, Роткирхом, немцем.
ГАННИБАЛ
Осталась, осталась, только в Сафонтьеве всё.[56] Ни к чему мне с собой ворох бумаг таскать.
Эй, Андрюшка!
Да где ж ты? Одни олухи кругом. Был один умник, гусляр Михайло, да и того матери твоей отдал.
АНДРЮШКА
Цыгане приехали, барин.
ГАННИБАЛ
Вот и славно. Пойдем, племянничек.
Любишь цыган?
АЛЕКСАНДР
Как не любить?
Я и сам почти цыган, недавно из Бессарабии! Александр Бес-Арабский, так и прозвали.
ГАННИБАЛ
В самое яблочко.
Девушки-цыганки поют:
Как жениться задумал царский арап,
Меж боярынь арап похаживает,
На боярышень арап поглядывает.
Что выбрал арап себе сударушку,
Черный ворон белую лебедушку.
А как он арап чернешенек,
А она-то душа белешенька.
Старый Ганнибал встает с места и подтанцовывает с девушками.
А Андрюшка подливает Александру.
Он глядит на нее, будто бес какой:
Зубы яркие, очи черные.
Обмерла, сомлела девица,
Так без памяти и падает.
Набежали мамушки, нянюшки,
Подхватили под руки белые,
Девушки подхватывают под руки Александра и заводят в хоровод, он пытается выбраться из него, но они не пускают.
Утешать её стали, жалеючи:
«Ты не плачь, Дуняша, пройдет горе наше!
То не жив человек – чудо дивное,
Из заморских краев привезённое.
Осени его крестным знаменьем,
Все пойдет оно адским пламенем,
В черны уголья рассыплется.
Дунь да плюнь, разотри!»
Челядь пускается вприсядку. Одна из цыганок подходит к Александру, взор которого уже затуманился.
ЦЫГАНКА
Дай ручку, погадаю!
Все о судьбе твоей расскажу.
АЛЕКСАНДР
Гадали мне уже, красавица.
Все о судьбе своей горемычной знаю.[57]
ЦЫГАНКА
Ай, да не всё…
Не всё ты понял верно, что немка тебе сказала. Да и не немка она вовсе, только так вам всем представлялася.
АЛЕКСАНДР
Немка? Ты сказала «немка»? Откуда ты знаешь?
ЦЫГАНКА
Я всё про тебя знаю…
и ускользает, смешиваясь с цыганским хором, который водит хороводы вокруг Александра, еле стоящего на ногах.
АЛЕКСАНДР
Постой! Где же ты?
ЦЫГАНКА
Найди меня.
56
Последние годы жизни П. А. Ганнибал проживал не в Петровском, а в Сафонтьеве, усадьбе в Бежаницком районе той же Псковской губернии.
57
Пушкин ссылается на предсказания Александры Филипповны Кирхгоф (или Шарлотты Федоровны, точно имени и происхождения её никто не знал), известной петербургской ворожеи. См выше сноску 46. Молодой человек жил в ожидании того, что предсказание вот-вот сбудется.
