Читать книгу Семь текстов - Осип Монгольштамп - Страница 1

Космос заканчивался: детекторы масс просигнализировали о появлении у него множества гравитирующих границ. Замшелый стеклопластиковый звездолёт «Террор инкогнито» автоматически отключил раздвигатель пространства и, взвыв реактивными тормозами, со всего маху врезался в трёхмерный континуум.

От удара звездолёта о космос находившийся в анабиозе капитан слетел с нагретой лежанки на ходовом ядерном реакторе и больно ударился головой о переборку. Пришлось подняться на ноги и сунуть их в стоптанные магнитные ботинки. Ботинки тут же включили свои воздушные подушки и начали мягко пружинить. Почесав отлёжанный бок через дыру, протёртую в космическом комбинезоне из сыромятного нейлона, капитан сонно проковылял к иллюминатору и с трудом разлепил глаза.

Впереди по курсу на фоне созвездия Молокопровода, освещённая лучами незнакомой пятнистой звезды, вырастала в размерах плохо ещё различимая планета. Капитан отвернулся от иллюминатора и отыскал взглядом большой альтиметр: тот показывал высоту сто два парсека над Землёй.

Близоруко щурясь, капитан наклонился к более мелкой навигационной технике и обнаружил, что табло псевдоскопа почти не перекосилось, но вот стрелки квазиметров завились в спирали.

По опыту зная, что неисправности нужно ликвидировать в зародыше, капитан нанёс по блоку явно барахливших приборов серию ювелирно выверенных пинков. Увы, на сей раз главный ремонтный приём делу не помог – напротив, у центрального кривостата стрелка даже завязалась хитрым космическим узлом.

«Почему приборная мнимотехника так капризничает? – озадаченно почесал затылок капитан. – А может, ей просто нечего показывать? Действительно: вдруг корабль залетел в ту часть Вселенной, которая науке ещё не известна?»

Намереваясь обдумать это предположение поосновательнее, капитан достал из кармана пачку «Токсичных», вытащил оттуда сигарету, набитую безалкогольным табаком, прикурил от зажигалки в форме спички и вернулся к иллюминатору.

– Точно: планетка явно новая, неоткрытая, – подумал вслух капитан, со всё большей заинтересованностью водя взглядом по окрестностям этой росшей прямо на глазах планеты. – Открыть уж, что ли?

Дабы решение не вышло легковесным, капитан извлёк из футляра и водрузил на нос очки, придал лицу максимально мудрое выражение и глубокомысленно затянулся сигаретой. От глубокой затяжки лёгкие капитана принялись ожесточённо кашлять, а имевшиеся в голове мысли заволокло токсичным дымом.

– Ладно, кхе-кхе, так и быть: начинаю открывать, – решительно просипел капитан и, чтобы не задымлять помещение, открыл иллюминатор. Из иллюминатора потянуло свежим вакуумом.

Попеременно то сдавленно кашляя, то бормоча ругательства в адрес табачной промышленности, капитан отступил на пару шагов, прицелился, размахнулся и мстительно выбросил недокуренную сигарету через открытый иллюминатор прямо в космос. Потом снова перевёл взгляд на стремительно приближавшуюся планету и только тут наконец заметил, что она плоская и лежит на трёх китах.

От леденящего ужаса, который эта картина, по идее, должна была навести на капитана, но которого капитан совершенно не ощутил, летевший в иллюминатор окурок сигареты застыл в воздухе, а сам воздух похолодел.

Не в силах противиться воодушевлению от надвигавшихся открытий, капитан громовым, хотя и слегка охрипшим на космическом холоде голосом отдал корабельной автоматике две наиболее проверенные посадочные команды. А именно: «Задраить форштевень» и «Свистать всех на кильватер». К счастью, автоматика не обратила на команды никакого внимания и мягко пришвартовала звездолёт к планете, опустив его на затянутое клочковатым туманом травяное поле поблизости от мутной речки.

Проявляя профессиональную осторожность, капитан первым делом высунул голову в иллюминатор, понюхал атмосферу и, поразмыслив, пришёл к выводу, что та пригодна для дыхания.

Корабельные роботы из-за пребывания в анабиозе спросонья отказались от участия в первооткрывательстве. И тогда капитан приказал себе заниматься планеторингом в одиночку. Он настроился быть объективным исследователем, уселся на гусеничный велосипед и решительно покатил по планете сквозь туман.