Читать книгу Потерянный путь - П. А. Н. Граф - Страница 3

Вечерняя луна своей тенью покрывала крыши домов маленького городка Оротвейда. Звезды, сияя, освещали улицы и переулки, по которым ночью шастали лишь самые низкие и мерзкие людишки да хорошо вооружённые, знающие своё дело стражники. В таверне этого города, склонившись над кружкой пива, сидел наёмник.

Лицо его освещалось наполовину тусклым светом свечей. Яркие глаза серого цвета и нос с горбинкой – всё, что можно было рассмотреть даже самому зоркому человеку. Остальное скрывала тьма. Наёмник не пил, он всё время куда-то смотрел, касался руками рукояток своих мечей, спрятанных под плащом дождевика.

Прежде чем продолжить повествование дальше, сначала следует разобраться с одним вопросом, ответ на который даст более или менее полное представление о людях данной профессии: кто же такие наёмники? Наёмники – люди, разделённые на двенадцать орденов, у каждого из которых есть свой знак и своё отличительное оружие. Эти воины не подчиняются каким-либо внешним правителям, будь то князь, ярл и даже верховный король. Единственный, кто может ими командовать, – старейшина, и таких старейшин двенадцать, как и кланов. Небольшими группами наёмников может управлять наёмник-командир. Такие воины носят специальное клеймо и имеют Право призыва. Во всём мире есть только два «моральных» принципа, которые для наёмников превыше всего, – деньги и честь.

Окружение нашего героя было не самым лучшим, но довольно-таки весёлым. Драки, азартные игры и выпивка заставляли его порой улыбаться. Вообще, таверна была немаленькой: множество окошек, лестниц и дверей, спальни на втором этаже, столы и стулья для пьянства на первом, но самое главное – баня, недавно сделанная новым хозяином. Этот старик был хитёр и жаден, но мастак на идеи, которые приносят пользу не только ему, но и посетителям. Чего стоит только одно упоминание о том, как ему досталась эта таверна. Раньше ею заправляла одинокая женщина средних лет, которую любили все вокруг. Она не пыталась спаивать и наживаться на бедолагах, посещающих её заведение. Она наливала им небольшое количество вина или эля, садилась с ними рядом и обсуждала проблемы, вынудившие дойти до такой жизни. Но однажды она заболела. Тогда-то к ней и пришёл будущий хозяин таверны. Он ухаживал за женщиной, строил ей глазки, говорил о том, как он её любит и хочет, чтобы она прожила с ним всю оставшуюся жизнь. Так оно и вышло. Свадьба, оформление наследства, смерть жены…

Гости таверн – народ либо без денег, либо без чести, либо без работы, либо с какой-то бедой. В данных заведениях, по поводу которых некоторые высказываются с особым презрением, вы никогда не встретите знатных господ, уважающих себя воинов и жителей, эльфов (даже не знающих о существовании таких мерзких мест, где потихоньку сам себя убиваешь) и рабов. Таверна – идеальное место для сбора наёмников, убийц, искателей приключений, весёлых гномов, которые любят пиво и вино, но не теряют от него голову, и всех тех, кто предпочитает зарабатывать золотые монетки лёгким и грязным способом. Бывают, конечно, случаи, когда и знатный богач, и прославленный воин, и обычный житель забредают в эти места, но не надолго, лишь для того, чтобы отдохнуть, вспомнить былое и поглядеть на то, до чего не стоит опускаться. Такой она стала после смерти бывшей хозяйки (все кабаки мира такие; таверна Оротвейда была прекрасной лишь благодаря стараниям женщины, вложившей в неё душу).

– А, а, а, – выдерживая глубокую паузу между нотками своего голоса, проорал очередной пьянчуга, который вошёл в таверну. – Мой старый друг, – продолжил он, – выпьем же за встречу! Выпьем за легендарного Норка! – заявил человек, протягивая наёмнику кружку пива.

И пьяные, и трезвые, и спящие – все встали со своих мест, подняв чашку «благородного» напитка за Норка. То ли из-за страха, то ли из-за уважения каждый поднялся с нагретого места, но лучше встать, чем сидеть. А так как об этом наёмнике рассказывают жуткие и кровавые истории, то сидеть пришлось бы уже вечно, но не в этом мире, а в другом.

Норк тоже выпил, не обратив внимания на толпу, восхваляющую его, и после последней капли пива отодрал от дна кружки кусочек бумаги. «Полурослик, 100 золотых», – вот, что было написано на нём. Норк всё понял и пошёл на второй этаж спать, не заплатив хозяину за койку. Наёмник смекнул, но поняли ли вы, что таким способом он получил очередной заказ?

Первую попавшуюся дверь он толкнул ногой, зашёл внутрь комнаты, огляделся и столкнул с кровати насмерть пьяного посетителя.

Поступил ли наёмник неправильно, сбросив человека, заплатившего за своё место, на пол? Начнём с того, что вряд ли пьяница, который просадил все деньги на выпивку, позаботился о крыше над головой и мягкой постели под боком. Вероятно, он тоже зашёл в первую пустую комнату и улёгся. Теперь в неё вошёл Норк и столкнул беззаботного пьянчугу с незаконно занятого места.

Казалось бы, какой простой случай, произошедший между слабым и сильным, но нет… всё не так, как кажется. Эта ситуация является примером взаимоотношений в мире; взаимоотношений между правдой и ложью, добром и злом. И хотя сейчас та Тьма, что раньше вселяла страх в сердца людей2, поднимается на смех и перетекает в комедию, мир ещё полон опасностей; опасностей, которые создают народы в ходе своей деятельности.

Но Норк не таков. Проснувшись рано утром, он просто лежал и ждал. Ждал момента, когда проспится тот пьяница. Наконец, пролежавший на полу и полностью протрезвевший человек приподнялся и начал оглядываться. Он корчил рожу, посматривал то в одну, то в другую сторону, затем внимательно поглядел на Норка и шатаясь встал. Попытка оказалась неудачной, и пьяница упал. Он ещё раз попробовал встать и опять упал бы, если бы ему ни помог Норк, который усадил посетителя на кровать. Из уст человека вырвалось что-то похожее на спасибо, и он прилёг. Норк же направился к выходу и перед тем, как удалиться, кинул маленький мешочек с золотом на живот бедолаги, которому ещё предстоит заплатить за комнату и опохмелиться.

Когда Норк спустился, он увидел весёлую часть жизни городка. Те, кто уже протрезвел, спустились опохмелиться; те, кто заснул прямо за столом или под ним, тоже поправляли здоровье; те, кто пришёл сегодня, только начали пить, чтобы завтра опохмелиться. Хозяин и его слуги ходили от стола к столу, принося и выпивку, и закуски. В таверне гармонично жили и дружили люди, гномы и эльфы (эльфов было не так уж и много, но всё-таки представителя три или четыре здесь можно было насчитать). Они пили, гуляли, ели и играли. И сейчас, в начале дня, бородатые гномы кружили хороводы вокруг танцующих в центре людей, эльфы играли на всех попавшихся под руку инструментах, включая пустые бочонки и кружки, а множество заядлых посетителей выходило из баньки, которую все подряд хвалили и описывали лучше, чем мир.

Оказавшись на главной улице, достопримечательностью которой являлась таверна, Норк направился вниз. Так уж устроен Оротвейд. Город расположился у подножия маленького холмика с острой и неприступной вершиной. Часть городка с главными зданиями находится повыше, другая – на полукруговом спуске, а третья – на твёрдой земле. Если первый уровень города населяют правители и богачи, то второй служит местом проживания горожан, с трудом зарабатывающих на жизнь. Третий уровень – это сборище бедных и нищих, но он же является местом совмещения всех жителей Оротвейда.

Как только Норк оказался внизу, он повернул направо, где располагался рынок. По дороге туда наёмник наблюдал другую, страшную и жуткую, сторону жизни городка. Нищие сидели у каждого дома, у каждого переулка, у каждой торговой лавки, прося милостыню. Они теряли сознание, бились за кусочек хлеба, ели всех животных и насекомых, что могли поймать, и всё это, к сожалению, вызывало лишь смех у высших слоёв общества. Но бедным ещё повезло, если позволите так сказать.

Куда как тяжелее жилось рабам. Лишённые свободы, семьи, возможности зарабатывать и иметь собственное «Я», они терпели прихоти своих господ, мучились от жажды и голода. Многие из них от тяжести своего труда падали на землю, и тогда охрана забивала их насмерть. Если не справлялась охрана, на помощь приходила городская стража, такая же бессердечная и жестокая.

– Дайте мне хлеба, – обратился Норк к торговке, когда дошёл до рынка.

Взяв хлеб, он повернул назад и направился в переулок за одним рабом, заинтересовавшим его. Тот раб был высок и красив: густые брови, густая борода и чёрные глаза, загнанного в угол зверя, придавали ему мужества. Порванные тряпки, которые являлись его одеждой, не могли скрыть свежие кровоточащие раны на теле. На своей спине раб нёс связку мечей, а за ним следовали охранники, одеяние которых достойно было воспевания в легендах. Как и любой солдат Империи они были одеты в белую ткань, сплетённую из стальных и обычных, неимоверно прочных ниток (этими доспехами славятся имперские кузнецы, а придумал такое одеяние сам Тавр Зеркальный – первый генерал Империи), а по краям имевшую красную обводку; перчатки из кожи были небольшими и прятались под доспехи, которые были достаточно твёрдыми, несмотря на то, что изготавливались из ниток и были не особо тяжёлыми, почти как пушинка; кожаные сапоги и подштанники из шёлковых и обычных ниток были очень тёплыми в холодное время и достаточно прохладными в жаркое; ещё один предмет гордости и непревзойдённости имперской армии – шлем, с вытянутыми назад головами одного дракона. Оружие было не менее легендарным: меч из прочной стали, с красной рукоятью и восьмиугольный щит такого же цвета.

Кстати, почему двуглавый дракон и белый, с красными оттенками, цвет? Всё очень просто. Знамя Империи, которое гордо возвышается над башнями и воротами, имеет белый фон. На нём изображён двуглавый чёрный дракон, обвивающий красный меч; по бокам знамя обшито красными нитками. Ходит легенда, что когда-то существовавшие драконы имели двуглавого предводителя, который всё же пал от разящего меча Империи.

– Эй, – крикнул наёмник, бросая хлеб рабу.

И невольник, и охранники обернулись на зов Норка, но среагировали совершенно по-разному. В то время, как имперцы переглянулись между собой в недоумении, раб сбросил с себя кучу оружия, схватил один из мечей и начал рубить своих врагов. Норк в тот же момент с быстротою молнии подлетел к толпе и начал помогать рабу в битве за свободу. Завязался бой. И хотя сглупившие с самого начала солдаты потеряли половину своего состава, оставшиеся смогли продолжить борьбу. Раб сражался на равне с охраной и почти догонял в своём мастерстве наёмника, но Норк показал лучший результат. В порыве гнева и страсти капюшон слетел с его головы, и можно было наблюдать, как длинные волосы болтались на ветру, а широкие ноздри расходились раз за разом, хватая воздух. Усы и бородка под нижней губой находились на незначительном расстоянии друг от друга, ибо выдыхал насыщенный углеродом воздух Норк ртом.

Бой окончился. Норк поправил капюшон, не надев его назад, и спросил у раба:

– Как тебя зовут?

– Лейр, – ответил раб. – Благодарю за спасение.

– Не стоит благодарить, – поправил Норк, – лезь по этим туннелям и выберешься в лес. Там, под самым большим деревом, есть золото. Бери его и уходи.

Как ни в чём не бывало, Норк вышел из переулка и продолжил свой путь к центру рыночной площади, на которой собралось огромное множество народу. Все были привлечены одной очень изумительной и невозможной персоной, а именно – хоббитом. Для Норуаса полурослики не то чтобы редкость, их в мире вообще нет. Можно облазить все земли с севера на юг, с востока на запад, и единственное, что найдёшь, бородатый пьяный гном, который за пару монет будет и хоббитом, и орком, и даже драконом.

Наш хоббит выпрашивал деньги под разным предлогом: то он разыгрывал смешные сценки, то сражался с невидимым противником, то вызывал на дуэль стражников, то залазил в бочку и оттуда издавал звуки различных животных. Народ хохотал, животы со смеху раздувались до такого размера, что можно было влить туда бочек десять пива.

Но Норк пришёл на площадь не ради смеха. Он внимательно наблюдал за поведением хоббита, за его внешностью и характером. В детстве, ещё будучи озорным мальчишкой, Норк мечтал хоть одним глазком увидеть полуросликов и доказать их существование (но ведь мы помним, что в Норуасе их давно уже нет). Даже когда он вырос, мечта не покидала его до тех пор, пока его мать, ради которой он пошёл в наёмники, ни умерла.

Постояв так пару минут, Норк заметил неестественную для хоббитов черту – отсутствие больших ушей, и в несколько шагов пролетел двадцать метров, схватил хоббита и понёсся к городским воротам. Стража, конечно же, бросилась вдогонку, а народ остался охать да ахать. Наёмник стремительно двигался прямо, стараясь затеряться в толпе зевак. Когда деревянный забор и ворота были уже так близки, Норк, по совету хоббита, забежал в один из заброшенных домиков, ибо выход преградила толпа стражников. Как только полурослик попал в дом, он закрыл дверь на засов, снял с себя кое-какие вещицы, вынул сено и перед человеком очутился никто иной как гном, самый натуральный гном с бородой.

– Что? – спросил он у Норка, челюсть которого отвисла почти до пола. – Каждый зарабатывает на жизнь своим способом, – добавил гном. – Я Харлин, а ты?

– Норк, – ответил человек, придя в себя. – Ты знаешь, как отсюда выбраться?

– Придумаем, – ответил гном и, поставив стул, заглянул в окно. – Чуть не забыл, есть дело, – начал он после минутного молчания.

– Согласен, – отрезал наёмник, не дождавшись подробностей.

– Утром к тебе придут, скажи, что ты от меня, – рассказал гном. – И ещё, – призадумавшись, добавил Харлин, – гномы не всегда были такими.

Он выскочил. Норк наблюдал за ним в окно. Бросив камень вдаль, гном отвлёк стражу, пробежал мимо и кинул пару золотых монет одному из охранников, после чего скрылся в толпе. Наёмник постоял ещё чуть-чуть и не стал закрывать дверь, так как понял, что стража его потеряла, а завтрашние гости не смогут зайти внутрь.

Поднявшись наверх, он сел на кровать, поглядел на столик, стоящий рядом, увидел на нём пару книг, выбрал одну и прилёг. «Создание колец Власти и Жизни», – такое название носила та толстая, с пожелтевшими страницами книга, которую выбрал человек. Читать Норк любил, и читал он о многом: о мифах Средиземья, о хоббитах, о древних кольцах, об орках и о могучих и злейших врагах свободных народов Средиземья и Норуаса. Наступившая ночь заставила наёмника отвлечься от чтения. Он зажёг свечу, взглянул в окошко, дал передохнуть своим глазам, а потом продолжил читать. Читал до середины ночи, а затем лёг спать.

Вот лишь несколько выдержек из этой книги: «Вначале пару слов обо мне… Я один из тех гномов, пришедших из Средиземья и переживших события, которые перевернули наше восприятие мира. 119 год Первой Эпохи Норуаса… Не буду описывать прибытие людей, гномов, эльфов и хоббитов в эти великие и бескрайние земли, ибо оно печально. Но не могу умолчать о более грустных событиях. Древнейший город Оротвейд (такую судьбу я ему нарекаю) стоит уже пятый год, и именно здесь я пишу свой дневник. Упомяну ещё один город, который был основан в 63 год П. Э. Н., – Миртонг, в чертогах Миртонга, названных так в честь гнома, разбившего превосходящую численностью армию орков, гоблинов и троллей в низине Дол-Агора. Недавно из Миртонга ушёл отряд гномов под предводительством Трора. Они выдвинулись на запад, туда, где скорее всего нет врагов. Своё недовольство по этому поводу выразил Торасд – эльфийский князь. Он поставил ультиматум верховным королям Союза рас, сказав: „Либо вы отзовёте гномов, либо эльфы уйдут в безопасные высоты, которые отбили накануне“. Верховные короли, отдав высоты эльфам, совершили роковую ошибку. Сегодня утром отряд людей наткнулся на них, и завязался бой. Армия людей готова выступить к эльфийским высотам в любую минуту. Теперь уже их предводитель поставил королей перед выбором: „Роспуск Союза рас или поход на эльфов!“ Полученный их деяниями вопрос („Что же выберут короли?!“) не покидает моей головы ни на минуту».

Норк знал, что владыки выбрали роспуск союза. Тем самым они совершили ещё одну ошибку. Но не нам их судить, они ведь смогли разбить Перворождённую армию Тьмы, обеспечив мир на долгие столетия.

Вот ещё один отрывок из книги: «Я Лорх. Мой прадед Гомл начал писать занятный дневник, который стал нашим наследием. Каждый чем-то его дополнял: и дед, и отец. Теперь моя очередь. Итак, начну. Союз рас давно пал, но это не остановило жестокие войны между людьми, гномами и эльфами. Хоббиты предпочли остаться в стороне, но они ведь миролюбивый народец! Идёт 506 год П. Э. Норуаса. Какой-то выскочка начал объединение народов, в надежде возродить былой союз. Он уже покорил восток и основал столицу. Но речь не об этом!!! Я был там, в тот день, когда родилось кольцо Жизни. Тёмная или светлая магия принимала участие в создании кольца, сказать не могу. Но маги явно вложили всё! Лучшие эльфийские мастера не один час ковали эту мелкую, но могущественную вещь. Во время ковки маги что-то нашёптывали, использовали силу своих посохов, взывали к каким-то Валар, притягивали силу других Истари… Я серьёзно удивился, когда высочайший обрыв, на котором располагались мы и кузница, озарился светом грозы. На пару мгновений весь мир утоп в этом свете. Мы увидели всё, казалось, даже горы Мордора, сокрытые древней силой, были перед глазами. Небо голубым огнём молний и грозы разделилось на две части, будто кто-то свыше хотел нам помешать. Маги лишь кивнули, и сотня жизней была отдана кольцу. Протяжное небесное „н…е…ее… е…т!“ раздалось перед тем, как всё исчезло. Молния ударила прямо в кольцо, которое всё это время парило в воздухе. Оно упало, и так родилось великое Добро с небольшой частицей Зла».

После прочтения нескольких отрывков книги Норк лёг спать. Неожиданно для него самого в эту ночь наёмник увидел странный сон, а ведь последние сны являлись ему в детстве. Сначала он шёл по бескрайним зелёным полям, потом по полям пшеницы и ржи, а затем откуда-то явился огонь. Яркий и жгучий, беспощадный и разрушительный, он заставил наёмника бежать то в одну, то в другую сторону. Ища выход из этой беды, Норк видел, как сгорали насекомые, увядали растения, а самое страшное, гибли другие люди. Сколько ни пытался он схватить на руки детей, поднять старух и стариков, помочь обожжённым, но живым, ничего не получалось. Только он прикасался к живой плоти, как та сразу же превращалась в пепел, который разносился ветром. И самому наёмнику уже некуда было бежать, как вдруг появилось оно. Непонятно какое кольцо, то ли Жизни, то ли Власти, но оно приказывало Норку взять себя. Наёмник с отвращением смотрел на него и, когда остатки жизни покидали его тело, он схватил кольцо и надел на палец. Жизнь снова вернулась к Норку, но ненадолго. Ошибочно посчитав, что кольцо оказалось выходом из ситуации, что оно дало могущество и жизнь, наёмник вдруг опять стал ощущать жар и языки пламени на своём теле. Так он и сгорел, а горячий ветер разнёс его пепел по полю. Кольцо же осталось лежать посреди пылающего огня. Тогда Норк задумался о сущности страшных реликвий и понял: для чего бы ни были созданы кольца, добра они в этот мир не принесут.

Сон кончился пробуждением. Два гнома с секирами стояли слева, два с топорами – справа, а один эльф, направив лук на человека, расположился прямо перед кроватью. Хотел Норк выхватить свои клинки из-за спины, но забыл, что во время чтения поставил их рядом.

– Так, так, – начал говорить гном, который только что вошёл. – Хм, – протянул он, поправляя свою длинную до груди бороду, заплетённую в две косички, – человек! Да не просто человек, а наёмник! – повысил гном тон своего уверенного голоса.

Оперевшись на спинку кровати, Норк хотел накинуть капюшон, но и дождевик он снял. Оставшаяся на нём лёгкая чёрная броня, с изображением змеи на груди, выдавала его суть, суть воина клана Змеи.

– Чем тебе не угодили люди? – спросил наёмник.

– Чем?! – переспросил гном, повышая свой голос ещё более прежнего. – Чем мне не угодили люди? – пробормотал он про себя через некоторое время и успокоился. – Разве гномы или эльфы поддержали рабство? Разве мы предложили ставить клеймо на равных нам, чтобы усилить своё влияние и власть?

– Не для этого ввели рабство, – частично попробовал оправдать людей Норк, – хотя я не согласен с его существованием.

– И я.

– Кстати, пока вы меня не убили, – заметил наёмник, – я от Харлина.

– Ох! Этот гном сведёт нас в могилу! – прикрикнул толстяк, почёсывая свою лысую голову и хлопая себя по пузу, выпирающему из-под рубахи. – Хм, хм, хм… – подумал он. – Есть одно дельце, но не для наёмника.

– А я пойду не как наёмник, – сказал Норк.

– Я Варэн, – представился гном, протягивая клинки человеку.

– Норк, – ответил тот и взял оружие.

Варэн начал раздавать всем указания: «До полудня побудем здесь. Сходите на рынок, прикупите оружия, припасов и одежды. Если кого-то присмотрите, можете нанять в отряд. Но помните, вы все: это город воров».

Пока Норк спускался, Варэн успел прочитать наставления и уселся на кровать. Он взял ту же книгу, что читал человек. Долго гном рассматривал её и потом бросил на стол, сказав, что уже прочёл эту писанину. «Где мой молот?» – спросил он у других гномов. Ему поднесли старый и ржавый молот огромного размера, который Варэн берёг со времён своего деда. Этим оружием, возможно, великие гномы Колдиэра отбивали атаки имперцев, пытавшихся перейти через Морозные горы.

В доме присутствовали и люди, и эльфы, и гномы. Все они считали рабство гниющим плодом на светлом дереве жизни. К сожалению, никто из них не мог ничего сделать, ибо Империя за этим плодом активно и бережно приглядывала. Один очень высокий эльф с чёрными волосами и очень низкий гном с короткой, обожжённой бородой пытались затащить пьяного человека внутрь. Норк решил им помочь.

– А, а, а, спасибо, – сказал эльф. – Я Терлос, а этот гном – Мекар.

– Приятно видеть союз народов, выступающий против рабства, – похвалил Норк всех присутствующих.

Бросив человека в угол, троица вышла на улицу. Они направились на рынок, чтобы выполнить поручения Варэна. Странно жители смотрели не только на наёмника, который ходил без капюшона, но и на гнома с причудливой бородой. Слово за слово, шутка за шуткой, история за историей, и вот – они уже друзья. Норк, конечно, не мог не спросить, что сталось с бородой Мекара. Гном рассказал всё в трёх словах: «Тот пьяный пень, которого ты помог нам затащить, вчера решил, что я сено, и поджёг меня». «Хорошо, что я был рядом», – добавил Терлос в конце рассказа.

– С имперцами я не дружу, – проговорил Мекар, завидев пару солдат вдали. – Приготовь свой лук, эльф, – насторожился гном, держась за топор.

– Ты наёмник? – грубо спросил один из подошедших к ним имперцев.

Норк кивнул в ответ и получил лист с объявлением о том, что вчера утром сбежал раб, убив десяток другой воинов.

Пройдя мимо той площади, где наёмник ловил хоббита, а сегодня там уже выступал картёжник, друзья повернули к концу города. Там, у высокого деревянного забора с заточенными верхушками, располагались казармы стражников, и именно там находился рынок рабов. Как вы уже поняли, он был хорошо охраняем. Имперцы ходили и тут, и там, и не было такого, чтобы они шли по одному: лишь группой, состоящей минимум из пяти человек. В форме квадрата были выстроены небольшие деревянные мостики, на которых стояли закованные в тяжёлые железные цепи рабы и рабыни. Рядом расположились их хозяева-торговцы. Сзади сооружений находились клетки, откуда по окончанию товара на витрине, торговцы выставляли новый.

– Не понимаю я этих рабов, – вздохнул Мекар. – Зачем сбегать? Чтобы тебя поймали и убили! – иронично констатировал факт гном.

– Да, – согласился Норк, – но некоторых ведь не убивают.

– Зависит от настроения господ, – пояснил Мекар.

– Я же, наоборот, – начал говорить Терлос, – не понимаю лишь тех, кто ловит этих бедняг, наживается на страданиях и смерти других. К таким, поговаривают, можно отнести и тебя, Норк.

– Можно, – согласился наёмник, ничего не скрывая. – Будем надеяться, это путешествие сможет принести мне достаточно золота и чести, – высказался Норк, доказав то, что он является истинным наёмником и с гордостью носит данный титул.

Казалось бы, как человек, который заинтересован в отмене рабства, может вот так вот наживаться на поимке беглецов. Оказывается, Норк заранее всё продумывает: сначала помогает сбежать одному или нескольким рабам, затем отслеживает их, ловит и сдаёт бедняг хозяевам или стражникам, получая достойную награду. Так уж устроен Норуас. Те, кто яростно борется против рабства, располагаются либо за Снежными горами, либо на Том Берегу; те, кто является сторонниками рабства и видит в нём огромные перспективы развития мира, населяют в основном земли Империи; те же, кто против рабства и ничего не хочет делать, расселены всё по тем же грешным землям великой Империи.

У вас явно возник такой вот глупый вопрос: «Почему те, кто яростно выступает против рабства, не объявят войну Империи?» Во-первых, народы, которые прозвали «старыми», а именно они и населяют земли за Снежными горами, не могут вести войну из-за нехватки оружия и воинов. Во-вторых, над «старыми» народами нет одного короля и, я думаю, не может быть. И, в-третьих, Империя имеет огромнейшее войско. Верховные короли всегда стремились превысить численность армий орков, правда этого так и не удалось, а теперь и незачем было делать.

– Спасём же немногих! – провозгласил Терлос, остановившись перед десятью невольниками.

Рабы эти были похожи на воинов и поэтому подходили для цели путешествия. Пока Терлос и Мекар присматривались к ним, дабы не ошибиться на первый взгляд, Норк заметил ещё одного человека, заинтересованного в покупке свежего товара. Толстый господин в окружении своих костлявых стражников ел жирный кусок мяса и прикусывал хлебом. Крошки то и дело вылетали из его пасти, но он смачно жевал свою пищу.

– Сколько ты просишь за всех этих рабов? – спросил Мекар.

– Сколько у вас есть? – задал вопрос торговец вместо ответа.

– Пятьдесят золотых, – ответил Терлос, который явно не был торгашом.

– Даю шестьдесят за всех, – высказался тот жирный господин. – Хороший товар!

– Нет, – грозно протянул Мекар.

– А у вас есть больше? – передразнил толстяк.

– Возьми топор! – обратился гном к торговцу.

– И лук! – добавил эльф.

Поражённый такой ярой ненавистью к рабству, Норк задумался: «Если гном готов расстаться со своим топором, а эльф – с луком, неужто человек не сможет попрощаться с парочкой золотых монет?»

– Свобода бесценна, – высказал Норк великую мысль, – но пока она стоит лишь сто золотых.

Мешок с монетами брякнулся у ног торговца, который сразу же отпустил рабов, среди коих были три гнома, четыре эльфа и три человека. Возмущённый таким поступком богач выкинул хлеб вдаль, где за него началась ожесточённая драка между изголодавшимися невольниками, и высказал своё мнение:

– Ты переплатил за вещи, глупец!

Сказал он это с такой гордостью, с таким отвращением, что хотелось взять да и всадить нож в его сердце, но посреди города это невозможно. Пока толстяк тащился к выходу с рынка, Мекар и Терлос что-то сказали рабам, дали им немного денег и помчались вдогонку за знатным господином. Норк пошёл за ними.

На выходе знатный человек повернул в переулок, где не так давно наёмник спас раба. Гном и эльф набросились на стражников, вмиг уложили пятерых и прижали толстяка к углу. Норк наблюдал за всем этим, и его поразили смелость и дерзость друзей. Он даже помог им, кинув нож в подоспевшего на помощь имперца. Терлос всадил в горло господина стрелу, прокрутил её внутри и резко вынул. Так он и погиб, и так закончился поход на рынок, а тот переулок получил прозвище «кровавый».

Вернувшись в дом, где Норк проснулся утром, друзья не застали там компании Варэна. На окне лежала записка, а в углу валялся пьяница. Когда Мекар взял записку и только хотел её прочесть, человек с лысиной очнулся.

– Живой? – спросил эльф.

– Научил вас пить, а сам забыл, как это делается, – сказал человек, присаживаясь за стол, где расположились все остальные.

– Я и раньше умел! – возразил гном.

– Ородейт, – представился воин наёмнику.

– Норк, – ответил тот, пожав протянутую руку.

– Значит, нас теперь четверо, – проговорил Ородейт. – Варэн уже выступил?

– Давно, – предположил Терлос.

– Сейчас узнаем, – сказал Мекар и начал читать записку: «Ситуация изменилась! Я принял решение немедленно выдвинуться в путь. Вас же я прошу подождать до завтра. Объединившись с теми людьми, с которыми я договорился, и, если повезёт, освобождёнными вами рабами, отправляйтесь в дорогу. А теперь о самом главном… Пиво под кроватью, нарды там же».

– Значит, до завтра, – схитрил Ородейт.

– А ты куда? – удивился Норк.

– Пойду прилягу, – соврал воин, скрывая улыбку.

– Эээ, нет, – заметил Мекар, – пиво не тебе одному.

– Ну хорошо! – облегчённо выдохнул Ородейт и в одну минуту сбегал наверх, притащив и пиво, и нарды.

Так до вечера и было проведено время. Выпивка, нарды, разговоры и истории, одним словом, веселье. Кто только ни садился играть с Ородейтом в нарды, но все проигрывали. Казалось бы, победа уже в руках, оставалось завести лишь три или четыре шашки домой, но вдруг Ородейт закрывал все проходы, а кубики, как назло, выкидывали только единицы и двойки. Норк же играть в нарды не умел, но быстро освоился. Правда для этого доску пришлось разметить, чтобы наёмнику легче было считать. В два или три часа ночи нарды поднадоели, пиво кончилось, и тогда на смену им пришли карты. Партия за партией, один на один, два на два, каждый сам за себя – как только друзья ни играли. Удача переходила от одного к другому, но никто не обижался, ибо в итоге все проиграли и выиграли одинаковое количество раз. К пяти легли спать, а к восьми были уже, как огурчики.

– Куда же мы идём? – спросил Норк, когда Мекар закрыл дом на ключ.

– Узнаешь, – ответил гном.

Друзья направились к воротам, где их уже ожидали рабы, купленные накануне. Если раньше можно было видеть десятерых бедных и худых, грязных и несчастных зверей, то сейчас гордо стояли десять воинов. Они помнили о том, что пережили, будучи рабами, и с благодарностью смотрели на Норка, Мекара и Терлоса. Первым делом Мекар спросил: «Есть ли у кого семья?» На его вопрос ответили два человека и столько же гномов, подойдя к которым, он выдал им пару монет и указал на торговца лошадьми. Потом Мекар повернулся ко всем остальным.

– Никто из вас не знает, куда мы идём, – начал говорить гном, пытаясь взобраться на бочку, что стояла у ворот. – Но все вы слышали о Золотой войне. Для тех, кто не слышал, скажу: впервые тогда появились наёмники. Сначала это были небольшие группы, бравшие под свой контроль рудники с золотом. Они не подчинялись Империи, а она хотела владеть всем. Имперцы не заставили себя долго ждать и подослали шпионов, которые перессорили все группы, договорившиеся не отбивать занятые территории. Война длилась недолго. Империя так и не получила рудники, она получила лишь независимое войско наёмников, которое выступило против неё в Свободной долине, недалеко от хребта Небес. Именно тогда, в ходе войны, был обнаружен митрил. Из него выковали три короны Смерти, ставшие символами королевской власти. Они были переданы потомкам основателей Империи, тогдашним верховным королям: Хьялмору Мудрому, Аскнеру Меткому и Беркту Грозному. Одна корона осталось у эльфа, другая была уничтожена, а третья лежит в Красных горах!!!

Глаза Норка и рабов загорелись. Никто даже представить себе не мог, сколько заплатят за столь древнюю и ценную реликвию. Не только участники группы удивились такому рассказу, но и стражники, стоящие у ворот, открыли рты и не поверили своим ушам. По сути, можно заявить о претенденстве на престол или продать реликвию за огромное количество монет, такое большое, что можно будет засыпать весь Оротвейд.

– Я призываю вас идти с нами! – прокричал гном. – С нами до конца!

– Я в деле, и это не обсуждается, – заявил наёмник.

Конечно же, все вслед за наёмником согласились. Компания быстренько собралась и через несколько минут выступила в путь. Покинув Оротвейд, путники направились на юг по Небесному тракту, что лежал от дальнего Лентхойнда, расположенного в горах, до этого захолустного города. Двигаясь с маленькой скоростью и наслаждаясь пейзажем природы, они не успели преодолеть и десяти миль, как к ним подобрался небольшой отряд наёмников, вооружённых копьями.

– Норк! – заорал их командир. – И ты тут!

– Я там, где есть приключение, – ответил наёмник, пожимая давнему другу руку.

– Ты Мекар? – обратился всё тот же человек к гному.

– Да, – ответил тот, – а кто ты?

– Я Альдер, ваш спутник. А этот отряд из двадцати наёмников мой, – пояснил командир. – Ваш главный передал тебе послание, – добавил он. – Вот, – протянул Альдер бумагу.

– И зачем он связался с наёмниками? – спросил Оротвейд сам у себя.

– А ты не наёмник? – передразнил Альдер, услышав речь воина. Он поправил свои волосы, закрывающие лицо, потрогал длинные усы и достал мешочек с золотом. Кинув его Ородейту, он продолжил. – Если бы вы слышали, что за речь толкал тот гном, то согласились бы идти и за меньшую сумму. Слова, которые он говорил («…вы только представьте себе, сколько золота нам заплатят за корону…»), не оставили ни малейших сомнений.

Ородейт пощупал мешочек и отдал его назад, добавив: «Да, не так уж и много». В это время все замолчали, ибо Мекар поднял руку. Через минуту молчания удивлённый гном поднял глаза, оторвавшись от чтения, и спросил:

– Чего молчим?

– Ты же руку поднял, – заметил Альдер.

– Я муху поймал.

Сразу же раздался смех, который не мог покинуть путников в течение нескольких минут. Когда почти все успокоились, Мекар начал рассказывать прочитанное: «Итак, наша экспедиционная группа разделилась на три отряда. Первый пойдёт на север, прямо от Оротвейда до Красных гор, где найдёт какой-либо способ проникнуть внутрь. Второй обойдёт хребет и зайдёт под него через проход, что расположен в деревне. Ну, а третий, то есть мы, перейдёт через него и направится к эльфам, что находятся недалеко от Лентхойнда. До них мы не дойдём, ибо увидим знак и свернём в те же горы».

– Все уже выступили, не так ли? – спросил Норк.

– Вчера, в полдень, – ответил Альдер.

После этих слов начался настоящий и долгий путь. До вечера оставалось часа три-четыре. За это время Мекар, ставший лидером, рассчитывал добраться до подножия хребта, чтобы завтра к полудню его перейти. Кругом была степь. Красота, да и только! Но необычная степь лежала между городом и хребтом. Эта степь была вечнозелёной и красочной. Яркие цвета бросались в глаза: ослепительно мерцающее солнце, которое своими лучиками давало свет, тепло и жизнь всему, что только было на этих просторах; густая высокая трава тёмно-зеленого цвета; камни светлых и тёмных тонов, на которых не было ни капли пыли; редкие деревья, образовывавшие маленькие леса, а самое главное – прохладный ветерок, что подхватывал оторванные листочки и травы, букашек и ветки – всё, что мог поднять и нёс их с одного края степи до другого, бросая в разных местах.

Стоит хоть как-то описать всех по отдельности, возьмём лишь основных персонажей. Норк изменился в характере и пересмотрел одну из своих точек зрения. На это повлияла и всеобщая ненависть к рабству, и освобождение того раба в переулке. Он, конечно, пожалел о потере золотых монет и коня, которые находились в лесу, куда добрался освобождённый, и о том золоте, что предназначалось ему за «хоббита». Как бы там ни было, деньги для Норка резко обесценились.

Ородейт с самого начала приступил к распитию бодрящих напитков. Несмотря на это, он хорошо разбирался в дороге, находил общий язык с рабами и наёмниками и даже оспаривал ещё один взгляд Норка. Если тот считал, что наёмники свободные, не от кого независимые люди, то теперь понял, что наёмники – рабы, которые находятся в оковах денег!

Альдер говорил со всеми. Слёту подружился с Мекаром, несмотря на то, что Норк предупреждал гнома об опасностях, которые мог принести командир, и около часа разговаривал с рабом, обучая его сражаться копьём.

Мекар и Терлос. А что про них сказать? Безнадёжные шутники. Они смеялись и шутили, говорили о красоте природы, обсуждали стоимость короны Смерти, даже поговаривали об убийстве верховного короля. Как выяснилось при разговоре с Норком, они оба читали о кольцах Власти. Поскольку никто никогда этих реликвий в Норуасе не видел, то друзья считали, что это миф.

По наступлению вечера путники разбили лагерь. Выкопав яму под костёр в мягкой и тёмно-серой почве, наёмники развели огонь, рабы начали готовить вкусно пахнущую еду, а лидеры отряда ставили палатки. Смех, да и только! Если Норк и Альдер, будучи наёмниками, умели ставить ночное жилище, то ни Мекару, ни Терлосу это не удавалось. Ородейт – особый разговор. В последний час дороги он так налакался, что нырнул в небольшую лужу воды, где купался минут двадцать, пока Норк и Альдер не вытащили его насильно. Затем он продолжил вести группу к хребту. Как только три или четыре раза Мекар заметил одно и то же дерево, то понял, что воин водит всех кругами. Упорно Ородейт пытался доказать правильность своего пути до тех пор, пока Терлос не ударил друга огромной дубинкой. Тащили его на сделанных наспех носилках до самой остановки. И пока все занимались делами, Ородейт с пятого раза взобрался на дерево, где и заснул.

По истечению часа всё было готово. Как-никак было лето, а следовательно, ночь наступала поздно. Яркий костёр освещал собравшихся вокруг него людей, а сами они ели и пили. На небе ещё не было звёзд, когда пара бутылок вина валялась рядом. Вот что странно, кем бы ни были эльфы, рабами или свободными, но никто из них не выпил и грамма. Что можно делать возле костра ночью, кроме того как пить и есть, конечно же, рассказывать истории. От самых комических до самых печальных, из-за которых, порой, можно пустить слезу.

– А вот ещё одна история, – начал говорить бывший раб. – Однажды ехали мы в телеге из деревни, что в милях двадцати от столицы, до деревень тюрьмы. Мы, гномы, собирались продать самый ценный металл, митрил, который нам дёшево достался от какого-то старичка. Едем мы день, другой, как вдруг выбегают из засады бандиты. Только один из них хотел нам что-то сказать, как мы их всех оглушили. Прошли ещё сутки, и снова напасть – эльфы. Эти остроухие шли прямо на нас с кучей оружия. Сначала мы подумали о потасовке, но потом выпили с ними крепкого винца. На следующее утро расстались, правда плохо. Опять мы всех оглушили, так как эльфы хотели отнять наш металл. Добравшись до деревни, мы обнаружили, что никакого митрила у нас в телеге-то и нет. Оказывается, нам продали обычное ржавое железо, накрытое тряпками, а тот кусок, который торговец показывал при продаже, остался у него.

Дружеский смех поразил всех слушающих, и тогда каждый начал высказывать своё мнение.

– Да уж, – протянул Альдер, – действительно смешно. Был у меня такой случай.

– Не хлебал ты ещё горя, – проговорил один старый человек.

– Сначала гляди, потом покупай, – высказался Мекар.

– Не рассказывай ничего эльфам, – заметил Терлос.

– Т…а…м…, – в полусне пытался высказаться Ородейт, – …т…т…т…т.т…

– Не будем слушать глупца, – сказал Норк, всё это время молчащий в сторонке и пьющий лишь немного.

– А зачем нам вспоминать прошлое? – спросил вдруг один из наёмников.

– Чтобы брать из него уроки, – сказал Альдер, глотнув вина. – Вспомним же историю рабов…

– Мы отойдём, – прокричал Норк, зазывая с собой Терлоса. – Добудем нам завтрак.

С этими словами человек и эльф ушли подальше от лагеря. Остальные попрятали посуду, доели остатки пищи, спустили с дерева Ородейта и спрятали выпивку. Когда все залезли в палатки, заранее подвинутые поближе к костру, Альдер попросил Мекара рассказать ту самую историю рабов, из-за которой и началось всеобщее угнетение рабства. Гном ни много ни мало поспорил, пытаясь уговорить всех спать, но всё же начал свой рассказ:

– В далёкие времена, когда власть находилась в руках первых королей и существовал Союз рас, рабства не было. Но, как и всему в этом мире, бывшему союзу пришёл конец, и он распался, а первая Империя, основанная позже, продержалась всего десять лет. Долго тянулись дни, а года ещё дольше. Далеко на востоке некий Тавр захотел возродить былой союз и назвать его новой Империей. Он сделал это, и во всём мире воцарилось спокойствие. Для усиления армии нужно было железо. Гномы его охотно продавали, но не в таком количестве, которое нужно было Тавру. Тогда, незадолго до своей смерти, он ввёл временное рабство. Всего лишь на двадцать пять лет. Но мы видим, что это не так! Все с огромной радостью продавали свою физическую силу за деньги и шли работать (выгоднее было стать рабом, чем просто работать). В Гаргаанском ущелье многие годы добывали то, что было нужно не только армии, но и всем жителям Империи. «Рабов» почитали во всех уголках страны, но что-то пошло не так. То ли смерть Тавра, прожившего благодаря кольцу Жизни более шестиста лет, то ли негативное мнение наёмников, которые постепенно лишались своего дохода, но жестокое восстание, поднятое в ущелье, оставило кровавый след в истории Империи и тысячу разбитых и печальных сердец. Подавили мятежников быстро, но рабов стали угнетать, их стало в разы больше, и они стали вещами, а не людьми. Всех пленных из числа восставших сварили заживо в добытом ими железе. Две стороны показали свою жестокость. Но если рабы показали её лишь раз, то имперцы демонстрируют её больше десяти лет.

– Рабство так молодо, но уже набралось горького опыта, – высказался старик.

Альдер смотрел то на одного, то на другого, будто бы пытаясь спрятать свой взгляд. Он гладил голову и чесал затылок. Потом глубоко вздохнул и, закрыв глаза, лёг спать. Остальные переговаривались, обсуждали рассказанное Мекаром, думали… Может и правда: заслужили рабы свою участь? Ведь Империя давно уже забыла то восстание, но до сих пор живёт в страхе. Именно поэтому нынешний верховный король относится к рабам хуже, чем к животным. Он понимает, что для создания процветающего и единого мира нужны руки и непоколебимое сердце, как камень, твёрдое.

Не мне решать, чью сторону вы выберете. Я лишь рассказчик, который знает наименьшую часть историй, легенд и мифов Норуаса, а правды я знаю ещё меньше. Возможно, рабы жестоки и горды, возможно, таковыми являются имперцы, но я скажу лишь одно: «Не понимая своего горя, невозможно испытать истинное счастье».