Читать книгу Университет Междумирья. Не говори мне, кто ты - Пальмира Керлис - Страница 6

Села я с самого дальнего краю, в теньке. Даже бармен не сразу заметил, а когда заметил – получил скороговоркой признание, что я «попаданка-застреванка» с Земли, ничего тут не понимаю, день у меня был нервный, и срочно нужно что-нибудь для поднятия настроения. Пальцем я ткнула наугад во что-то молочно-розовое с пенкой, получила категорический отказ и комментарий, что все не так уж плохо. Ха-ха, да он просто не в курсе… что я криворукая создательница миров, благодаря которой злодейские злодеи магию и умыкнули. Впрочем, спорить с профессионалом не стала, а ввела на протянутом устройстве код с визитки (со второго раза правильно). Те бесконечные секунды ожидания едва не стоили стулу дыры, протертой моим нетерпеливым ерзанием. Принято! Мне вручили голубенький коктейль, пахнущий молоком, черникой и чем-то еще, совершенно неопределимым. Я уткнулась в бокал, потягивая через соломинку тягуче-сладкую жижу, действительно отдаленно напоминающую мороженое.

Через пару свободных стульев напропалую флиртовала влюбленная парочка, сзади плескались в бассейне девицы в бикини, перебрасывая друг дружке надувной мяч. Гремела бодрая музыка, на сцене танцевал фламинго в компании обвешанных цветочными ожерельями парней. Вроде весело, и никому до меня никакого дела, но… Было ужасно неуютно, спина норовила сгорбиться от ложного ощущения, что в нее кто-то пялится да хихикает. Хихикали далеко и явно не надо мной, а все равно хотелось исчезнуть или хотя бы спрятаться под стол. Только знаю не понаслышке: это, наоборот, больше внимания привлекает…

Вечеринки, дискотеки, гулянки. Ноль положительных ассоциаций. Будь то школьные мероприятия, с чертовой обязательной явкой, от которой не отвертишься, праздники нашего небольшого городка, где одноклассников встретишь непременно, или пресловутый Лизкин день рождения. Косые взгляды, смешки, едкие шуточки и другие слова, не менее обидные. Полный набор, успевай отворачиваться. Когда ком в горле, слезы на глазах и отчаянно стараешься не моргать, чтобы никто не заметил. Любых знакомых ненавидишь уже за то, что они тебя знают, а от каждого незнакомца какой-то гадости ждешь. Вот сейчас опять… Комплексы налицо, ага! Но я ведь теперь не там. Говорила сотни раз себе: закончу школу, уеду и… Все начнется заново, с чистого листа, нормально. Будем считать, что началось. Даже не Москва, другой мир. Сейчас как повеселюсь… ух…

Трубочка подло сербнула, бокал опустел. Внезапно! Я грустно вздохнула, передо мной тут же оказался новый – фиолетовый, как шевелюра Дарва. Самого Дарва нигде не было видно, Кеннета тоже. Видимо, решают свои почти законные дела где-то подальше от посторонних. Криминальный он все-таки тип, ммм… Когда-нибудь темным властелином ста-а-анет… Фиолетовое мороженое было гораздо вкуснее, еще и с орешками. Хрустя ими, я собиралась с духом и прикидывала план действий. Сказано было веселиться – надо веселиться. Но как? В бассейн сигануть? Без купальника чревато, в неглиже – перебор, а прямо в одежде – сохнуть потом. Заболею еще, а с целительскими заклинаниями у нас туго. Присоединиться вон к тем ребятам, строящим в песочнице небоскреб? Выглядят они не по-снобски совсем. Вот прямо первой подойти и… Нет-нет, не смогу. Может, пойти к фламинго и потанцевать? При всех?… Ой, кошмар, ни за что. Я выкинула мешающую трубочку и выпила залпом то, что оставалось в бокале. Вкуснятина. Бармен повторил заказ, поглядывая на меня с неким беспокойством. Боится, что я лопну! Пф-ф-ф… Да я дома могла целый килограмм мороженого съесть. Толком не оттаявшего, за один присест. А тут всего лишь коктейль, жиденький. Зато орешки прикольные, хрусть-хрусть. Хи-и-и… Я прикончила содержимое бокала и качнулась на стуле. Надо же, неустойчивый какой стал.

Парни в песочнице орудовали палочками, норовя вырезать в длинной башне вместо окон дыры от шара для сноса зданий. Ох… Они же все делают неправильно… Я подняла себя со стула, рассудив, что если не я, то никто бедному небоскребу не поможет стать небоскребом. Будут руины фундамента сарая. Такого допустить никак нельзя!

Компания горе-строителей к моему появлению отнеслась настороженно, но палочкой поделилась. Как сказал их главный – хуже не будет. Самокритичный. И симпатичный, с кубиками загорелого пресса. Превозмогая желание потыкать их палочкой, я сосредоточилась на башне. Моя хорошая… Моя красивая… Точнее, сейчас мы тебя сделаем красивой. Штрих, линия, углубление. Вниз, вбок, снова вверх, создавая выемки и округлости, вырисовывая узоры. Окошко, раму, створки. Шероховатость стены, выпуклость подоконника. Рядом ахнули, раздались «ух ты» и «во умеет». То-то же. Кто-то сунул нос чуть ли не в окно башни, получил тычок локтем. Намек уловил и он, и прочие любопытные! Все отошли подальше, я продолжила. Тут окошко, здесь окошко, там балкончиков немножко. Внутри наливалось приятное тепло, дышалось легко-легко. Будто я наполненный гелием воздушный шарик и вот-вот взлечу. Пальцы немного тряслись, от волнения небось, ювелирно вырисовывать не получалось. Да и ладно, песок ведь.

Пока одни парни комментировали и свистели, другие взялись оформлять фундамент, но башню оставили мне. Правильно. Моя башня. Моя! Черточка к черточке, десяток этажей. Любовно вылепленные детальки, электрический разряд на пальцах. Будто искорки света, и жар по коже. Эйфория, вдохновение, озарение или нечто столь же прекрасное. Хватит окон… Двери! Мощные, двустворчатые, посреди просторного крыльца. И лестница, со ступенями и перилами. Никто больше не «ухтыкал», если не считать музыки, тишина стояла гробовая. Разошлись? Медленно возвращаясь в реальность, я обернулась. Парни по-прежнему стояли за моей спиной, с круглыми как блюдца глазами и отвисшими челюстями. Ну да, что-то я увлеклась. Особенно с узорами. Но небоскреб как настоящий получился! Только ма-а-аленький. Главный отмер первым, разразился бурными аплодисментами. Спустя пару секунд к нему присоединились остальные, рукоплескания заглушили музыку. «Круто», «ого, дает», «спасибо»… Уф, да не за что. Я вытерла со лба пот и, воткнув палочку в песок, побрела обратно к бару. Срочно надо охладиться!

Новый фиолетовый коктейль был еще вкуснее, чем предыдущие, а взгляд бармена – куда настороженнее. Наверное, в Эсмире мало поклонников мороженого. Хотя это странно, оно здесь нереально вкусное! Один недостаток – слишком быстро кончается. Подув в трубочку, я вспенила сладкие остатки на дне. Бульк. Ой, что я творю… Совершенно неприличные вещи. Бульк-бульк. Я еле отцепилась от трубочки. Жар схлынул, беспокоила лишь затекшая от долгой кропотливой работы шея. Потянуться было приятно, а вот откидываться на спинку барного стула не стоило. Не оказалось у него никакой спинки! А-а-а!.. Не сразу сообразила, чего это я зависла в полете и не падаю. Мир забавно вращался, сзади заботливо придерживали чьи-то сильные руки.

Я извернулась и задрала голову, нависший сверху объект обрел четкость. О, тот самый главный из бригады строителей песочных небоскребов! Его губы двигались, а лучезарная улыбка грозила затмить собой свет прожекторов. Я тоже улыбнулась, он усадил меня на место и примостился на соседний стул. Кажется, что-то говорил о том, какая я талантливая, и даже представился, но имя мгновенно вылетело у меня из головы. В уши лилась музыка, тянуло раскачиваться ей в такт. Взгляд мазнул по барной стойке и упал на розовый коктейль, который мне в первый раз отказались давать. Стало обидно. Почему это мне его нельзя? Хочу! И точка!

Я указала пальцем на бокал и повторила ту же мысль вслух. Строитель из песочницы впечатленно раскрыл рот, бармен прищурился и спросил, уверена ли я в своих желаниях. На вопрос, в чем подвох, ответил, что это будет пятый по счету за вечер. Звучит как вызов! Я его стойко приняла, и коктейль оказался передо мной – розовый, пенисто-воздушный, умопомрачительно пахнущий ванилью. Я выкинула трубочку и сделала крупный глоток. Во рту разлилась восхитительная сладость, язык защекотали карамельные пузырьки. О-о-ох, намешали-то! Но объеденье. Прикончив розовое чудо, я облизала слипающиеся губы. Улыбчивый красавчик пробормотал пораженное: «Да ты крута-а-а», бармен со вздохом набрал что-то на устройстве для кодов. Опять оплата? От мелькнувшей догадки прошиб холодный пот. Вдруг это какое-то жутко дорогущее мороженое было, поэтому меня и отговаривали?… Разорю Кеннета, вогнав в пучину долгов. Я же не специально, я не хотела! И он про розовые коктейли не предупреждал. Говорил только фламинго не пить. То есть не плавать… Брр… Слова превратились в кусочки пазлов, упорно не соединяющиеся вместе, мысли стали летучими и улетучились. Испарили-и-ись… Как и девицы из бассейна. Лишь одиноко покачивался на волнах брошенный надувной мяч.

Музыка загремела громче, бар в одночасье заполнил народ. Парни из песочницы, фламинго с охапкой цветов, красотки в бикини. Нашлись! Одна из них запрыгнула на стойку и, крутанув бедрами, принялась извиваться под музыку. К ней присоединилась другая, третья, к бурной радости парней. Бармен посторонился как ни в чем не бывало. Свист, аплодисменты, десятки поднятых вверх рук. Я тоже подняла, почти как в школе. На уроках-то стеснялась, даже если отлично знала, что отвечать. Хватит стесняться, теперь хочу – и поднимаю!

Повелитель песочницы разулыбался шире прежнего, ближайшая девица нагнулась, цапнув меня за ладонь, и втащила на стойку. Ой. В груди забился страх, но как-то притупленно. Лица смазались, все на мгновение исчезло, затем вернулось, уже не столь страшное. По поверхности барной стойки заметались лучи прожекторов, музыка замедлилась. Ммм… Прямо чувствую ритм! Я покосилась на извивающуюся сбоку девицу, повторила ее не самые затейливые движения. Плечи ровно, глубокий изгиб спины, волна. Похоже получилось?… Отовсюду раздался свист, и вовсе не издевательский, а вполне довольный, подбадривающий. Ла-а-адно… На цыпочки, плавный поворот, еще волна. Девица по соседству легонько толкнула меня бедром, ну и я ее в ответ, строитель внизу громко проорал про «еще», рискуя сорвать голос. Кажется, ему нравится. Я не только талантливая! Я еще и привлекательная! Да!.. Как там в фильмах делалось? Шаг, вращение бедрами, волна за волной, медленно присесть. Свистом и криками оглушило, из толпы ко мне потянулись чьи-то руки. Сграбастали в охапку, ловко спустив на землю.

– Ну ничего себе, – выдохнул мне в ухо Кеннет, – оставил ненадолго, а…

Прежде чем сообразила что-либо, повел от бара прочь, протискиваясь сквозь облепивших стойку зрителей. Народ и музыка отдалились, сверху нависла полосатая шапка зонта. Рядом колыхалась гладь воды, от бассейна веяло прохладой.

– Я… это… – Слова отчего-то подбирались с трудом. – Веселилась… старалась…

– О, я заметил, – он сверкнул глазами, – издалека. Горячая девушка с Земли, да вы просто огонь!

– Понра-а-авилось? – вырвалось само. – Я могу еще!

– Не-не, я и так еле успел. Еще немного, и через твоих фанатов не протолкнуться было бы.

Это про кого? А-а-а… Про строителя из песочницы. Ревнует?…

– Ты мне гораздо больше нравишься, – призналась я, – ты такой… такой…

Мысль увязла в плотном, головокружительно свежем воздухе. Я глубоко вдохнула ртом, пробуя его на вкус. Увы, не мороженое. Кеннет провел перед моим лицом ладонью, туда-сюда, наклонился и поинтересовался:

– Какой-какой?

– М-м-м… – Я мотнула головой. – Забыла.

– Обидно, однако!

– Не-е-е… Слово забыла…

– Хороший коктейль попался? – заботливо осведомился он.

Ох… Точно. Много, непростительно много хороших коктейлей. Сплошное разорение. Я подергала Кеннета за рукав и выпалила:

– Надо срочно проверить… эту твою штуку…

Его бровь приподнялась очень вопросительно.

– Кодо-карточку, во! – Я икнула и покаялась: – Кажется, я неправильно тратила…

– Лёна, да без разницы.

– Не-е-ет, проверь, – проявила я настойчивость.

Он вздохнул и полез в карман. Видимо, решил, что проще уступить, чем объяснить, почему нет. Достал напоминающую пейджер коробочку, пощелкал кнопками. На строке-дисплее высветились символы и подло расплылись, глаза его тотчас округлились. Господи… Так и знала! Я транжира!.. Нет мне оправданий!

– М-да, – Кеннет задумчиво поскреб затылок, – действительно, ты как-то неправильно тратила. Стало больше, чем было.

– А?!

– Пять коктейлей?… – пораженно переспросил он. – Там расшифровка есть? Черт! – Нехило… Особенно «Розовый Бриз» в конце. Тем, кто его осиливает, деньги возвращают в двойном размере. Премия за смелость, она же компенсация на всякий случай. И объявляют в баре танцевальную вечеринку.

– Пф-ф-ф! Подумаешь, мороженое.

– Мороженое? – Кеннет поперхнулся. – Боюсь представить, что ты еще, помимо танцев, после всего этого мороженого делала.

– Домик! Из песка! – вспомнилась моя понастроенная прелесть. – Покажу, он клевый, во-о-он!

Я ткнула пальцем в песочницу вдали. В которой топтались два типа в красной форме, мрачно переглядываясь. Э-э-эм… Откуда они взялись? Чего им надо от моего небоскреба?

– Домик… – простонал Кеннет, присмотревшись. – Ты прямо сама скромность. В этот раз всего на двести единиц.

– Хочешь сказать, – дошло до меня, – я опять что-то созданула, да?

– Идем-ка отсюда, – схватили за руку и потянули к выходу, – пока сюда весь магический отдел не приехал.

Что?! Я создала нечто энергозаряженное вроде ханика, только не ханика? Но как?… Видимо, вдохновило не по-детски. Стоп! Озарение… Открываются двери… Свет… Обратится новым…

– Поняла, – ахнула я. – Поняла, о чем Шелан писал!..

– Молодец, – Кеннет прибавил шаг, – храни эту тайну еще пять минут, потом расскажешь.

– Ты мне не веришь?… – закралось подозрение.

– Почему же, верю, – хмыкнул он. – Если и можно понять, что там имелось в виду, то только после пятого коктейля.

Отлично, значит, точно стоило их выпить!

Мои пальцы грела теплота его ладони, ноги на автопилоте несли вперед. Я обернулась на веселящуюся толпу у бара, над головой проплыла арка входа. Прощай, райский уголок… Музыка стихла, загудело многополосное шоссе. Монитор на зеленой остановке транслировал утренние новости, неведомые мне эксперты с умными лицами обсуждали возможные причины отключения магии. Чего-то там, говорили, не бывает. Спорим, я знаю, чего в их выпусках не бывает! Прогноза погоды-ы-ы… Кеннет открыл передо мной дверцу овального автомобиля с шашечками, ласково впихнул внутрь. Такси? Класс!.. На автобусах я уже каталась, и на трамваях, и даже на аэропортных троллейбусах, а на такси еще нет! Я радостно растянулась на кожаном заднем сиденье, пристроив странно тяжелую голову на оказавшемся рядом плече. Ах… Какой он все-таки…

– Потрясающий! – возникло в памяти нужное слово.

– О как, – весело улыбнулся Кеннет. – Но сегодня никаких тебе больше потрясений, так и знай.

Жадина.

Такси тронулось, в окне замелькали небоскребы, перечеркнутые слившимся в единую линию бортиком шоссе. Водитель впереди ехал молча, вместо руля накручивая штурвал. Мы лавировали в потоке машин с полосы на полосу, скорость нарастала, щекоча нервы. Мысли по-прежнему разбегались. Дышалось шумно, будто во мне поселился десяток пыхтящих ежиков, с губ не сползала дурацкая улыбка. Кеннет меня приобнял, осторожно взяв за подбородок и заглянув в глаза. Последовал вопрос:

– Как себя чувствуешь-то, гроза мороженого?

– По-о-отрясно. – Раз уж вспомнила слово, надо теперь его вовсю использовать.

– Не укачивает? – шепнул он недоверчиво. – Не кажется, что по трассе нас преследует фламинго на трехколесном велосипеде или вроде того? Мир не кружится?

– Кружится! Но мне нравится. – Я хихикнула, пытаясь высмотреть в окне сзади фламинго на велосипеде. Вроде не преследовал. Остался там, на вечеринке. А мы нет. Причем из-за меня. – Прости, что… ну… уйти пришлось. Ты с Дарвом того, успел?…

– Договорились. Завтра все будет.

Значит, у нас еще целый день в Эсмире! Почему-то это грело получше всех в мире шерстяных пледов, даже самых теплых. Потрясающее место, безо всякой магии волшебное! Правильно Августа смоталась сюда из Ладоса, умная женщина. Подруги у нее клевые, с кукольными театрами, и опыт межмирового переезда с Земли. Ох, как бы нам нашлось, что обсудить.

– А куда мы едем? – заинтересовалась я.

– Сюрприз…

– Любой сюрприз – это отчасти потрясение, – пустила в ход его же недавнее заявление, – а сегодня мы обойдемся без них, да-а-а?

– Смелые планы – половина дела, – поддался Кеннет. – Раз уж мы тут, заглянем ко мне домой.

О! О-о-о!..