Читать книгу ДОБРО. Сборник из двух частей - Павел Нефедов - Страница 4

ДОБРО
Павел Нефедов
ДОБРО. Первая часть
ВЫХОД, ОН ЖЕ ВХОД

Оглавление

Рука сама потянулась к двери.

– Возможно уже все решено! – Воскликнул внутренний голос. – И я прошел определенный путь для этого решения, а вернее сказать ДО этого решения, как до определенной ступени, в бесконечном множестве лестниц. Может быть мне что-то открылось, я ощутил этот свет, а теперь разумное забытье, ну как смакование пути в неведении.

Дверь немного приоткрылась.

– Сильно, – подумал я.

Резкая вспышка…

Сработал эффект обратной отмотки кадров из жизни. Информация бурным потоком затопила мой разум: Мария… Петр…

Начали всплывать имена, события, мироощущение. Память восстановлена. Но складывается некое непонятное состояние. Состояние стороннего наблюдателя. Словно я вижу себя, свое сердце, душу, разум, которые объединяют мое сознание – то, что сейчас есть я – наблюдатель. Я вижу свою семью, друзей, Вадима-ювелира, шамана – это все люди из прошлого мира.

– Прошлого… – Задумался я. – Значит дверь здесь не просто так символизирует сама себя, и дальнейший путь!

Вся картина, которую я видел – семью, себя, Марию – свою маму, была, как разрозненная когнитивно, – все люди и события были сами по себе, раздваивая себя до бесконечности, так и цельной – я знал, что это все и есть я!

Но особенно, самый сильный поток информации, шел от Марии. Будто бы она была самым мощным звеном, рядом стоящим со мной, как в клеевой структуре частиц.

– Она внутри меня, и что-то хочет мне передать, – сказал я вслух, – я сам себе что-то хочу передать. Какие-то дальнейшие инструкции – что мне делать, и куда двигаться.

Я понимал, что во мне находилось некое божественное, степенное и недвижное. Но оно лукаво спряталось за мной, как за человеком, наделяя меня разными ролями. Как например, – я был Марией в прошлой жизни, в прошлом мире, и так далее… И теперь это божественное – мое Сознание (находящееся со знанием, как наблюдатель всего воспринимаемого), пыталось через мой опыт пройти очередной путь. Словно человек, для смены обстановки, переехал в другой город, и нашел другую работу.

Я открыл дверь…

Свет, невероятно яркий свет.

Когда глаза привыкли, тональность изменилась, и свет стал привычным. Я увидел за открытой дверью природные просторы, а не лестничную площадку.

Передо мной все плыло волнами. И это было настолько явным, что можно было заметить края от волн текучего пейзажа. Не было страшно, совсем. Даже наоборот, очень хотелось поскорей ворваться в эту неизвестность. Складывалось впечатление, что я действительно уже прошел определенный путь самопознания для того, чтобы бросить старый мир. А впереди… А впереди только построение нового. Да и этот мысленный очерк в квартире был подсознательным, как бы нечеткие вспышки привычного разума – мол, давай останемся, вдруг ты передумаешь идти дальше.

Вспышка…

Свет на этот раз не взрывал мозг, он приятно убаюкивал. Я уже знал – выработалась интуитивная связь, что за вспышкой пойдет какая-то информация. И точно! Возле двери стояла семья, друзья. Они протягивали руки. А когда я протянул свои в ответ, мы все по очереди обнялись. Потом все вместе. А затем и вовсе слились в одного меня. В этот момент ко мне пришло то знание, которое было дано мне с рождения, и лишь иногда покидало: я источник, я один! И все, что я могу воспринимать – это мой интерес жить. Открыл глаза, ум, рот, уши, сердце – появилось. Закрыл – исчезло.

Как только пришло это знание, я вновь расслоился на себя, своих друзей и семью. Они дружно улыбнулись, и с некой нежной заботой помахали мне рукой. А потом все вместе указали на дверь, но делая это, так мило, что очень хотелось подчиниться, не думая ни о чем.

– Мы всегда будем рядом! – Сказала Мария, мама из моей пока еще реальной жизни.

– Мы всегда будем в тебе! – Произнесли они одним голосом, похожим на мой, но в сторонней тональности, будто я слышал себя через экран телевизора.

– Создай то, что всегда хотел! Отбрось все якоря…

Свет сменился на интерьер прихожей. Прежнее видение восстановилось, хотя и находилось в неопределенном фокусе – за дверью-то была непривычная природа…

– Я не испытываю никаких чувств! – Сказал с интонацией оратора я сам себе, но вслух. – Вот, что так необходимо многим людям, а именно мне для того, чтобы сделать любой шаг. Любой! Хоть ногой, хоть разумом.

Так и было, я не ощущал привычных сомнений, связанных с чувственными качелями – туда-сюда. Во мне сидело лишь чистое намерение – желание, которое уже исполнено в любых вариантах из множества вечностей… – то, что сбылось и не сбылось одновременно, как баланс все-ничто.

И самое, что интересное – я знал все эти переживания, ведь они были моим настоящим! И мне не требовалось их обсуждать, обдумывать. Я просто-напросто знал.

Я подошел к двери, пейзаж за ней по-прежнему расходился волнами. И как только я встал ногами на порог, волны рассеялись. Наступил штиль реальности за дверью.

Я шагнул.

Свет, но уже слабенькой вспышкой…

Ведать, так мой разум бережливо относился к моему восприятию. Чтобы не было сильных ляпов – переходов от кадра к кадру. Действовал некий видео и звуковой редактор.

Действие стабилизации изображения мне понравилось. И то, как я вошел в эту природу. Я не осознавал, что она была непривычной – не такой, как на земле, хотя я еще не знал, где я вообще нахожусь. И эта неосознанность помогала мне спокойно даже дышать, при том, что носоглотка не работала в привычном режиме. Я не дышал, как принято в привычном мире.

Вокруг все пестрило красками.

– Я попал в 4К изображение, – ухмыльнулся я. На тот момент это было самое новое и крутое восприятие изображения для людей.

Этот мир и впрямь был чудесным. Нет, на первый взгляд, он не отличался ничем от привычного, земного. Вроде то же ощущение времени, такие же очертания, силуэты, запахи, звуки. Но в нем присутствовала какая-то новая загадка, совершенно незнакомая насыщенность. Все было более, и более чем…

Глядя на солнце, сразу было видно отличие – оно постоянно меняло форму, яркость и тональность. Вначале ярило взрывало своим дебютом, после первого взгляда на него, затем словно уходило на перерыв между сценами, а когда зритель забывал, насколько оно сногсшибательно, яркий актер вновь выходил на подиум и взрывался новыми позами, и переливами своего грима. Такая картина напоминала восход и закат нашего солнца, но не в таких разных и ошеломительных количествах.

Небо также хитрило. Его и небом-то нельзя было назвать. Оно больше походило на натяжной зеркальный потолок с многоуровневой подсветкой. Причем, и у «солнца», и у «неба» была общность – грациозная синхронизация. Она выражалась тем, что они шедеврально исполняли свои сольные роли, но как только дело доходило до общей сцены, они тут же сливались воедино – становились одной сущностью. Будто разветвленная световая и музыкальная аппаратура на концерте, сработавшая в одном порыве в пик сольного взрыва.

Возможно, мозг еще слабо воспринимал такие перемены реальности, поэтому здесь присутствовало, и что-то похожее на облака – для дополненной картины. Некая туманная субстанция походила на куски рваной ваты, и при своей схожести с тучами, она имела отличительную черту – все эти отдельные рваные туманные куски были соединены друг с другом таким же туманом, но невидимым… Интуитивным.

– Я вижу то, что знаю подсознательно… – Прокомментировал я свои новые наблюдения.

После моих слов картинка тут же поменялась. Верх стал привычным, – как солнце, небо и облака, без иллюзорного воплощения.

– Может я сплю? – Спросил я вслух сам себя. – Или нахожусь в какой-нибудь пустыне, где разум подкидывает миражи?

Но пощупав тело сильными щипками, и протерев сто раз подряд глаза, не зная зачем, я вернулся к мысли, что все это происходит наяву, просто в новой реальности, к которой я так долго стремился. А ум – главный источник моего восприятия мира, так обучает меня общаться с новой реальностью. Именно поэтому, когда я начинаю обсуждать происходящее, забыв об обычном наблюдении, мозг возвращается к привычному, чтобы я не залезал в дебри фантазийного. – Где, в принципе, можно нечаянно оторваться и улететь…

Мне удалось остановить внутренний диалог, и вновь впиться с жадностью в этот удивительный мир. Что уж точно было интереснее, чем заниматься привычным ворчанием внутри себя.

– О, чудо! – Воскликнул я, когда мир снова начал показывать свое волшебство, доверив себя моему восприятию. – Постараюсь следить за своими мыслями, которые уводят в глупую болтовню.

Я отпустил внутри себя все, что только меня держало… И фильм продолжился.

Странное небо, со своими друзьями – необычным солнцем и туманными облаками, немного заскучали. Они так хотели, чтобы их посетил кто-то еще, кроме меня, и на сцене тут же появился горизонт. Ну, вроде нашего, земного, в виде кромок деревьев, или пик гор, или последней видимой черты моря. Только этот горизонт не имел геометрии. Будто это видение более прокаченное, что-то большее, чем 4К – пока не изобретенное, но уже воспринимаемое неким фантазером – ученым. Как пятое измерение, которое существует в одном из вариантов вселенной, но его видит только осознанный, на это измерение глаз. Горизонт был настолько четким и проницательным, что старый и замыленный взгляд притягивался к нему, как самый мощный из существующих магнитов.

– Фантазия природы поистине шедевральна! – Сказал я вслух.

– Это и есть ты, и твоя фантазия! – Прозвучал тут же голос из ниоткуда…

Я даже немного испугался. Но испуг был больше не эмоциональный, как у обычного смертного, а скорее всего логичный и вопросительный. – Меня уже было трудно таким пустяком удивить, после начала этого необычного путешествия.

– Я просто напоминаю тебе то, что ты упрямо забываешь! – Прозвучал вновь голос, но с более властной интонацией. – Ты уже познал через тысячи миллионов жизней, что ты и есть источник. И все, что ты видишь и не видишь, исходит от тебя. Наблюдай пока, если забыл, как создавать!

Необычно, но я очень хорошо понял эти слова. – Вдруг, я начал осознавать, что я осознаю, как бы это ни звучало парадоксально. Я мог наблюдать то, что из меня исходило – я видел свои фантазии, которые воплощались в новую реальность – в одну из них.

– Я сейчас одновременно изобретаю пятое измерение, – сказал я мысленно, – и тут же наблюдаю за ним… Это так ново и необычно.

Я аж руки потер от удовольствия. Что что, а вот земные привычки выражения чувства – пик наслаждения.

Новый мир сразу же понял, что я готов. Он показал мне, как малое может поглощать большое… – Горизонт необычайно мощного визуального разрешения слился с небом, солнцем и облаками, превратив их в такую же сочную картинку. Так же изнутри я знал, что это не оптическая игра – вся эта реальность была пронизана изнутри восприятием пятого измерения. Как же было приятно это осознавать, восторг был схож с радостью геймера, который прокачал своего героя мощнее остальных.

Теперь мой процессор был силен. И куда бы я не смотрел, везде было пятимерное восприятие. Теперь я понимал, как расширяется сознание и передвигается точка сборки. Точка, которая фокусирует внимание.

– Как замечательно, – общался я сам с собой, – что эта точка не имеет границ. И что подобных миров с разным восприятием можно создавать бесконечное множество раз и качеств.

Следом за верхом и серединой новой природы подтянулся и низ. Земля, – так я пока еще определял эту платформу, обрела изумительную четкость. Уж здесь-то было поле для творчества нового 5К. Текстуры сами собой позировали перед моим взглядом, словно они соревновались между собой в красоте, и в графической прокаченности. Каждый предмет, да хотя бы взять что-то похожее на камень, имел сильнейшую глубину для прочтения. Словно все здесь скрывало аннотацию к себе, внутри себя, причем, при обычном взгляде на все это разнообразие. Почва – твердь под ногами, заставляла мимолетный взгляд рассмотреть то, что было в самом источнике, да и еще с любого ракурса. – Все процессы, жизнь, образования, смерть. Конечно же здесь все было похоже на землю – малое было точнейшей копией большого, если проанализировать сравнения. Но при этом имелась странная новизна, которую все так ищут. Как путь…

На небольшой цветок прилетело насекомое. Я вначале не заметил, – восприятие уже привыкло к новшеству, но этот цветок также постоянно менял свой цвет, и не имел стебля.

– Это поразительно! – Восхищался я. – Но что это там еще?

Помимо странного цветка, который, честно говоря, не казался странным, был новый ляп этого мира – новое творчество природы, а точнее моего созидания, насекомое не имело крыльев, хотя оно именно прилетело на этот цветок.

– Это не мираж. – Утвердительно сказал я сам себе. – Я понимаю, что это все отличается от привычной земли, но я уверен, что это все реальность! Меня даже ни чуточку не беспокоит, что я к этому так спокойно отношусь. Значит ко мне пришла функция безэмоционального наблюдения. Хочется верить, что и источник здесь я, но это осознание еще далеко от меня.

Пока я вел уроки философии внутри себя, насекомое подлетело ко мне, будто услышав мои слова. Оно наглядно показывало, что нет никакого шлейфа в воздухе, от движущихся крыльев, крутившись в разных позах.

– Как приятно понимать, – продолжил я свое рассуждение, – что реальность многогранна. Везде полно множества вариантов событий – сущего. Насекомое, или что это, может иметь крылья, но махать ими слишком быстро для моего восприятия. А может не иметь их, в силу новых физических законов. А возможно, это мир без законов, совсем юный и беспечный, где все живет так, как наблюдается.

Я сделал паузу, задумавшись.

– Вот я рассуждаю, – продолжил я, – а эффект наблюдения начинает исчезать – что-то похожее на отпечатки, быстро движущихся крыльев появилось за телом насекомого.

Как только я понял ход своих мыслей, я перестал навязывать свое мнение и заткнулся… Насекомое вновь летало без каких-либо признаков на крылья.

– Чудесно! – Воскликнул я. – Буду осторожнее с грязной привычкой людей, навешивания ярлыков на мир, – привычных одежд.

К насекомому подлетело другое, затем еще, и вот их уже были сотни. Они тут же принялись общаться. Я это понял по тому, как они все радужно засверкали. Иногда говорило одно – сверкало, остальные находились в покое, а как оно заканчивало, все остальные, выслушав, начинали сверкать – отвечать своим согласием или недовольством. И именно в этот момент, первый переставал сверкать – выслушивая их мнение на его речь.

– Это так смотрится забавно, – подумал я, не выдавая других мыслей, чтобы не спугнуть эту грациозную картину.

Затем стало понятно, что они начали спорить. Появилась хаотичная светомузыка из насекомых. А когда эта дискотека букашек достигла своего пика, они тут же разлетелись. Причем я даже не заметил этого последнего процесса.

– Прикольно! – Смеялся я.

Я понял, что немного устал от этого зрелища, поэтому оно и исчезло. А вместо него появилось другое. Впереди от меня прыгал странный пушистый комок, что-то схожее с нашим зайчиком, но без конечностей и головы. Его текстуры имели очертания единого комка шерсти.

– Парадоксально! – Появился внутренний голос, наверное, он давал мне не обсуждать увиденное, чтобы просто наблюдать, не спугнув эту реальность. – Это точно заяц, но в новом видообразовании.

– Заяц. – сказал я, и пушистый комок тут же превратился в обычного зайца, причем серого и невзрачного.

Таким образом реальность щелкнула меня по носу, мол болтаешь, ну и болтай себе на здоровье в своем привычном болоте восприятия.

Я улыбнулся и снова попытался прийти к тишине.

– Да, мне еще нужно поучиться естественной медитации, – подумал я, – пока что я только концентрируюсь на банальном безмыслие. Как говорил один мой гуру: «Медитация – это естественный ход событий бытия – сущего, без отождествления с чем, или кем-либо. Медитация – это наблюдение»!

Эти внутренние слова самому себе успокоили меня. Я сразу же смог отвлечься и успокоиться.

И, о чудо! Комок шерсти появился вновь, сменив привычного зайца.

– Трансформация на лицо! – Сказал мой внутренний учитель мне. – Постарайся знать, что я это ты, но только не ты… Как бы это парадоксально не звучало. Отдай роль ворчуна «другому». Бог на то и Бог, что знает себя, как Бога, а не бога.

Я засмеялся, усмотрев со стороны свою болтовню – философию. Осознавая, что иногда лучше помолчать!

– Любовь! – Сказал внутренний голос, мой учитель. – Она везде любовь! И без слов!

Я так же услышал в этих словах, что пусть лучше иногда «другие» болтают, а мне можно и очарованно понаблюдать.

Комочек шерсти так обрадовался, что я принял его таким, какой он есть, что он тут же подпрыгнул ко мне, и из него пошел мощный поток приятной энергии. – Он дарил мне ответную любовь.

Все тело стало вибрировать от такой благодарности. Оно словно наполнилось новыми качествами, как у супергероя, который познал, что имеет суперспособности. Мне казалось, что и я начал видоизменяться, получив новое тело, ну или по крайней мере новый скафандр.

Долго бы продолжались эти экстатические тряски, но пришло очередное спокойствие, как внезапное просветление. Этот сравнительный юмор, и помог мне прекратить трясучку. Я вдруг решил опробовать движения в этом мире. Я не стал готовиться, думать, обсуждать, а сразу пошел. Затем я присел. Потом я упал, лежа пополз. И наконец прыгнул…

Я просто шел, сидел, лежал, а прыгнул вообще заурядно. Нет, я конечно же не рассчитывал взлететь, но хотя бы оторваться на пару минут от «земли» можно было…

Не знаю, что тогда переполняло меня, но явно это была самая мощная пустота, из всех, которые только бывают. В общем, я был полностью опустошен такой не переменчивой переменой.

– Пойду просто прогуляюсь. – Сказал сам себе, не желая думать о произошедшем.

Дорога оказалась очень приятной. Ноги ступали легко, тело наполнялось энергией, словно я был накопителем, а «земля» источником. По дороге я не думал, не имел привычки осуждать, мне просто было изумительно осуществлять прогулку. В некоторых местах приходилось обходить препятствия, и я это делал очень незаметно для себя. Когда встречались выступы или огромные корни деревьев, которые здесь кстати были более могущественными – (их, наверное, никто и не думал спиливать, и они жили свою обычную жизнь), я легко перепрыгивал все это. Не причитая или хрустя суставами, а перепрыгивая, да и ого-го с какой легкостью. В одном даже месте, где образовался сильный шум, я, не испытывая «привычного» страха, по привычке, ринулся прочь. Это походило на ускоренный бег, но с некой возвышенной легкостью, на которую не затрачивалась энергия.

В какой-то момент я остановился, и все-таки мой ум заговорил. Он поведал мне, что больше нет смысла утаивать такие очевидные несоответствия. Мол, мне все давалось намного легче и веселее, чем в привычном мире, и я за это никак не расплачивался, не эмоционально, не физически, да вообще никак.

– Мне так не хочется с тобой это обсуждать, – произнес я мысленно, обращаясь к тому внутри меня, кто решил заняться болтовней, – но чувствую, что на этот раз ты не заткнешься, как не концентрируйся на тишину. Хотя мне так нравится эта легкость, тишина и спокойствие – непринужденный путь. Ладно! Так и быть – я признаю, что движения в этом мире намного колоссальные, чем в привычном. И они осуществляются, как у начинающего супергероя. Как бы в обучающем процессе.

Я понимал, что все это происходило из-за того, что я не обсуждал, именно эти процессы движения – я просто-напросто осуществлял шаги новорожденного, без подсказок взрослых, мол, как они должны осуществляться, и по каким законам. Но этот неутолимый мозг меня донимал, и я решил поддаться. Я решил посплетничать.

– Да, да! – Воскликнул я сам себе, как сумасшедший, но при этом очень счастливый сумасшедший. – Я согласен! Этот мир таит в себе много загадок. И одна из них разгадана прямо сейчас – я могу двигаться так, как этого захочу.

Я замолчал.

– Главное, – продолжил я, – теперь не сомневаться в этом, и не вспоминать, то, что может быть.

Я так завуалированно говорил, потому что боялся спугнуть сверхъестественные силы во мне. Я не хотел вновь просто ходить, просто прыгать, просто бегать, лежать и сидеть. Я даже несколько раз стукнул себя по губам, ну, так, чисто символически, чтобы оставить это таинство нетронутым своим умом.

– Странный ты человек! – Прозвучал внутренний голос, который уже не отождествлялся со мной в настоящем времени, голос моего учителя. – Ты избегаешь того, что сам же и производишь. Кто будет виной, если ты сам не сможешь здесь по-особому двигаться. Только не говори, что твой заоблачный ум, или вспышки из прошлого, или чьи-то учения. Ведь ты осознаешь, что все это ты…

Я скривил такую странную гримасу, словно мне необходимо было выступать на публике. И сейчас я проигрывал роль человека, который реалистично разговаривал сам с собой, считая свои личности, отдельно живущими соседями.

Повисла небольшая пауза. А затем я расхохотался…

А что мне еще оставалось делать, либо я сходил с ума, либо я попал в свою личную сказку. И без смеха, в этой сказке, тоже бы сошел с ума.

Меня долго еще веселили подобные мысли, которые прервались сильным толчком. Вначале мне показалось, что это меня толкнули. Но осмотревшись, я понял, что это именно я оттолкнулся от поверхности. В момент, когда я успокоился, и принял эту реальность, внеся в нее юмор, я без труда смог совершить, поистине супергеройский прыжок.

Подножье сотрясалось в круговой волне, которая расходилась множеством колец от эпицентра моего точка. Это было также красиво, как расхождение волн на гладе воды. Наверное, я сумел бросить свой камень истины в гладь разума…

Воздух, или здешняя атмосфера – я еще этого не понял, так как не было времени обратить внимание на свое дыхание, тоже взорвался волновой рябью. Будто энергия сущего решила здесь поселиться. Это было настолько явно, что даже мои глаза могли воспринимать эти движения.

– Вот это здорово! – Кричал я.

Не знаю, сколько это все продолжалось, и был ли это просто прыжок, или прыжок в глубину мироздания, а может быть и вовсе полет, но состояние приземления наступило мгновенно. Также, как любовь является любовью.

«Земля» приняла меня мягкой подушкой. Это ощущалось нежностью в ногах. Каждый палец тонул в подошве, а затем и в здешней «почве». На миг я прочувствовал всю структуру здешней тверди, ну, и конечно же ее податливое размягчение.

– Что это было? – Спросил, то ли я, то ли внутренний голос, а может и вообще сторонняя сущность. Я этого не разбирал, так как находился в диком оцепенении от восторга.

Новый мир словно растворился, оставив меня и белый экран – меня и безмыслие. Так было приятно на сердце! Эта радость стоила тысячи всех остальных радостей. Такой восторг мог испытывать только искренний ребенок, который делает что-то в первый раз.

Белый экран стал для меня ласковым вакуумом, где не было места болтовне. Я страстно созерцал это белое пространство, и через него я видел все миры, которые только могли существовать, и конечно же нет…

– В такой миг вечности понимаешь, – сказал я сам себе, – что все исходит из себя самого. И не важно, отказываешься ты от этого, или приобретаешь, ты все равно вернешься в самого себя!

Окутанный тайной и впечатлениями, я присел. Нет, в этом не было необходимости – усталости или интереса, я просто сделал механическое движение. И сделал это не зря.

Из белого экрана я погрузился в темный, как в сырую землю. Сырость не ощущалась, это было привычное сравнение для моего мозга. Когда я полностью был поглощен темнотой, я осознал – это перемена пути. Из белого в черное, из черного в белое. И здесь, эта перемена раскрывала свою истинную природу – она не отождествлялась с сыростью, или вакуумом, как я вначале думал. Она просто-напросто существовала в своем вечно переменчивом состоянии.

Был еще один нюанс! В переходах, между темным и белым, я проваливался на неопределенное время, чувствуя себя сущим.

– Скорее всего, – думал я, – это было великое ничто, которое образовывало все… Рукотворное сознание, между до и ре, музыкального произведения.

Мне так хотелось в нем остаться подольше. Оно притягивало так мощно, что не отпускало. Наверное, я подсознательно выпрыгивал из него. Как парадокс человечества: желание обрести покой, при ужасной боязни попасть в вечную пустоту.

Совсем немного, и я вновь очутился на поверхности. Мир опять принял свои привычные черты.

Ого! – Воскликнул я! – Я уже привык к этому миру, не ко всему, что здесь есть, но я наглядно спокоен к его сказочности. Вот бы подарить людям это ощущение новизны, и осознание, что все становится привычным. И только мы сами можем созидать новое!

– Люди, и есть – ты, – сказал внутренний голос, – зачем кому-то что-то объяснять?

– Вот ты такой мудрый, – ответил я себе – учителю, – но не хочешь понять главного: мы забываем себя, как первоисточник, чтобы через других познать новое.

– Так я и забыл сейчас эту истину, чтобы познать вновь ее через тебя! – С воображаемой улыбкой ответил внутренний голос.

Мы оба расхохотались, зная, что пытаемся карабкаться по горе просветления – ученика и учителя. Вначале, этот смех раздавался эхом, потом начал уходить в унисон, а затем и вовсе растворился в моем собственном хохоте.

Но, честно говоря, – я посмеялся от души!

Я пробыл в таком очаровательном состоянии души целую вечность. Я не замечал уже своих мыслей по поводу того, что это, реальность или фантазия, а может быть сновидение. Я носился по здешним краям, как мальчишка, которого выпустили наконец на улицу погулять после долгого заточения, из-за наказания. Я впитывал абсолютно все, виды, запахи, все, все, любое восприятие. Мне невероятно было приятно бегать босиком по нежному ковру, напоминающему нашу обычную траву. Причем на нем лежала роса, или что-то гладко-сырое. Я скользил по этому катку с такой радостью, что уже и не хотелось совершать сверхчеловеческие движения. В сердце таилось только одно желание – наслаждаться этим.

Мои веселые пробежки сопровождались объятиями к этому миру. Я широко расставил руки, и на бегу, касался кончиками пальцев любой поверхности, что встречалась мне. Как только я думал о солнце, тут же яркий свет сверху озарял мой сказочный путь. Стоило мне вспомнить просторы земли, и я сразу же проваливался в необъятную ширь здешних «полей». Хотелось забав, и тут же появлялись некие лужи, только более праздные, – они словно были наполнены сладкой газировкой, приятно щекочущей ступни ног. Я весело шлепал по лужам, и напевал при этом, давно забытые мотивы из детства.

А что там были за ароматы! М-м-м… Это настоящий взрыв мозга! Они настолько гармонично перемешивались, что из них складывалась целая симфония. Приятные накладывались на более утонченные. Те, в свою очередь, переплетались с возвышенными и редкими. А сколько здесь было незнакомых ароматов… И представить себе нельзя. В какие-то моменты я даже закрывал глаза и отпускал тело прочь. Разум тут же погружался в экстаз. Возбуждение вибрировало по всему телу. И такого наиприятного состояния, я не испытывал никогда прежде.

Новый мир действительно являлся новым!

Так бы все и продолжалось, может быть я бы и провалился в это чудо с головой. Но… Было одно «Но». Я устал. Не физически, не морально, как это бывает обычно. Я почувствовал напрямую, как устал мой разум. В этом мире не нужны были посредники – тело, чувства, события, чтобы понять, именно ум выдает определенное состояние.

Впечатления настолько переполнили меня, что я стал расплескивать их в обратную сторону – на понижение интереса. А соответственно я устал все это поглощать.

Свет…

Такая яркая вспышка, будто меня вытолкнули от куда-то, и ослепили специально, чтобы я не нашел дорогу обратно.

Я оказался на полу в своей квартире, рядом с входной дверью. Которую я теперь точно лицезрел, как выходную… Она взяла, просто-напросто, и вытолкнула меня обратно в свою прежнюю реальность.

– Ага! – Воскликнул внутренний голос. – Как и всегда, ты переел впечатлений. Насытился! И опять не усмотрел внутренний баланс. Ту точку, где наступает желание все возненавидеть, из-за привычности и замыленности.

– Отстань! – Прокричал я сам себе, как умалишенный.

Я и так не могу прийти в себя. А тут ты еще со своими нравоучениями. Не видишь, я стараюсь научиться жить по-новому. Пусть не получилось с первого раза. Ну и что?

– Прийти в себя… – Хихикнул учитель. – Вот именно… Прийти в себя!

Меня словно пронзила эта мысль, открыв все секреты просветления!

– Я понял тебя! – Сказал я сам себе. – Зачем куда-либо уходить, или приходить, когда я и есть я!

На душе стало легко и свободно. Захотелось петь. Я вновь осознавал, что мой путь всегда находится только во мне самом.

Взглянув на дверь, я увидел, что она стала размываться, как нечеткий фрагмент фотошопа. Пол, квартира, дверь, они исчезли. Исчезли также, как пропала безысходность и все вопросы. Я вновь очутился в новом мире!

ДОБРО. Сборник из двух частей

Подняться наверх