Читать книгу Русский нижний брейк - Павел Шакин - Страница 5

Вполне логично, что я начал поиски с человека, который мне первым рассказал о «Трех измерениях родины». Это был Антон Семибрюхов, преподаватель истории Руси в техническом училище, интеллигент и, как водится, алкоголик. В итоге я зря потратился на коньяк. К тому времени Антоша умудрился пропить не только гордость, но и, как водится, память. «Кыштымские частушки» я брал у Гены Автопавлова, он был бездарным поэтом, воспевающим плотскую близость в дешевых кабаках. До отрыжки наслушавшись о прелестях соития, которые в действительности вызывали отвращение, я безрезультатно расстался с Геной, твердо решив больше с ним не встречаться. Другие каналы также оказались бездейственны. Деньги князя Снукова убывали, я купил себе новые сапоги и куртку. Много пил и пропускал работу. Мне мерещился большой дом в Петухово, двухэтажный, с мансардой. Рядом тихо курилась банька, а стеклянные теплицы, набитые спелыми огурцами, игриво пускали солнечных зайчиков. Я носил титул графа, красавица жена подавала мне вишневое вино, не утруждаясь бытом. Хозяйство вела супружеская чета почтительных арапов. Завелись и дети, девочки-близнецы, которым на семилетие я подарил пони. Я даже имел приятельское общение с царем. Тимофей Второй сдержанно хихикал над моими остротами, подрагивая усиками, хотя его глаза громко смеялись. До слез. Похмелье было тяжелым. Близился день отчета, а я и не знал с чем доложиться князю. Но спасенье пришло откуда не ждали.

Изрядно покусав локти хмурым утром, я смягчил свое состояние крепкой брагой. К вечеру видения родовой усадьбы снова налились силой, и я, фатально уверенный в успехе, догнался водкой, нарядился в модные, давеча купленные одежды и отправился в центр Тмутаракани в поисках веселья. Решив как следует гульнуть напоследок, я зашел в ресторан «Курибухай», где обычно собирались модные тунеядцы с туго набитыми кошельками. Заказал графин «полынки», чебуреки на закусь и продолжил выжидающе накачиваться. Мир снова стал теплым и дружелюбным, и радостью захотелось с кем-нибудь поделиться. Я уже собирался подойти к столику, за которым важно тянули коктейли две девицы в норковых жилетках и какой-то юный хмырь в гвардейском мундире. Но вдруг в ресторан ворвалась шумная компания во главе с Тетраглебовым. Иван был укомплектован в золотистый костюм для лапты, прикрывшись от вечерней прохлады сиреневым кожаным пиджаком. В руках он держал лютню, нахально выкатив глаза. Его сопровождали три девушки в черных кимоно с цветными косичками. Видимо, модели с работы. Еще был тощий лысый мужик в алом камзоле и пенсне на горбатом носу – главный редактор «Кристалла» Михаил Антикотов. Заметив меня, Иван завопил:

– Безложкин, друг мой, дружба с князем идет тебе на пользу!

Все столики были заняты, а потому компания села за мой. Тетраглебов приложился к «полынке» из горла и начал отвратительно петь, насилуя лютню.

– Куртизаночка моя, куртизаночка! Я приполз к тебе с полустаночка. Я в твоей хвое ведун, хоть не старый, но пердун.

– Хватит, Ваня. – Одна из девиц отобрала лютню, и они принялись вычурно целоваться.

– Представил бы нас товарищу, – игриво пискнула другая.

Тетраглебов громко рыгнул и подпрыгнул в реверансе, опрокинул рукой бокал. Тот не разбился, что удивило Ивана. Он, видимо, рассчитывал, что звук битого стекла добавит зрелищности. Но смущение длилось мгновенье, и Тетраглебов театрально встал на колено.

– Извольте познакомиться – настырный писака, Семен Ниговнаниложкин!

Антикотов довольно хмыкнул, девицы шутку не оценили. Я тоже. Тетраглебов новое не придумал, меня так всю школу задирали. А я и не обижался. Правда, что поделать. Но фантазии о доме, титуле и семье рассыпались в труху. Чем же его ударить? – думал я, смотря то на бутылку, то на стул. И еще бы Антикотова зацепить, чтобы пенсне сломать.

– Дурак он, – сказала третья девица, поплотнее и пониже ростом, но смиренно дала поэту себя потрогать за грудь. Тетраглебов сиял.

Я был пьян и растерян. Но вдруг откуда-то появился гусар в оранжевом доломане и черном трико. Невысокий и коренастый, он явно был нетрезв, в темных глазах бесновались озорные и опасные искорки.

– Моя фамилия Дегурин. – Он вежливо поклонился и крепко пожал мне руку.

– Бурьян пожаловал, – настороженно вздохнула одна из девиц.

Тетраглебов как-то смялся и промямлил:

– Привет, Буря.

Дегурин довольно оскалился и выхватил из-под его зада стул. Иван упал и беспомощно замер, опасаясь удара.

– Мразь, – сказал Дегурин и обратился ко мне: – Этот член в пенсне оплачивает счет, а нам бы лучше скрыться, пока охрана не очухалась. Бухло бери с собой.

Мы вышли и направились в другой кабак, «поблагороднее, доступнее и здесь под носом», как выразился Бурьян. Пытаясь срезать путь, он решительно занырнул в темный, грязный переулок. Сумрак впитал его силуэт как губка, с некоторым сомнением я растворился следом. Новые замшевые сапоги недовольно чавкали грязью, в нос били запахи переполненных мусорных баков. Но небосводу было многозначительно побоку: луна нехотя высовывалась из-за туч, стараясь не смотреть на возню, которую учинили внизу пьяные люди. Редкие звезды ехидно мерцали. Мол, не верь глазам своим, дурачок, мы уже давно догорели. Нас не существует, как и тебя, только ты об этом не знаешь.

Кабак назывался «Пан Баран», однако на закусь там подавали только яичные салаты, различные блины, пироги, драники да заветренные курники. Дегурин объяснил, что заведение было названо в честь хозяина, а потому вместо мяса в каждое блюдо пихали соевый фарш. Зато удалась реповая чача, хотя рогато-копытный хозяин слегка разбавлял ее в угоду собственной алчности. Говорил Бурьян громко, резко жестикулируя и не стесняясь в выражениях, что привлекало внимание подозрительно притихшей публики. Особенно напряглись два бритых лба в черных водолазках, они сосредоточенно скребли щетинами ладони правых рук и были похожи на гневных божеств-близнецов. Пары враждебности наполнили помещение, и нагнетал их этот тандем. Когда они очутились в осоловелом поле зрения Дегруина, тот взъерошился злым котом и с вызовом нетрезво промяукал:

– Есть вопросы, мужчины?

– Одно пожелание, юноша, – живо отреагировал младший, у него щетина была короче. – Валите отсюда.

– Извольте проводить и доходчивей выразить суть претензий. Но только снаружи, здесь дурно пахнет.

Лбы приподнялись, под водолазками устрашающе напряглись твердые мускулы, давая понять, что не против размяться. Я живо представил, как они меня мутозят, но Дегурин невозмутимо направился к выходу, всем своим видом внушая уверенность.

Мы вышли на улицу. Двое из ларца были среднего роста, но невероятно крепко сложены, будто их тела развивались в иных условиях гравитации. На фоне этой давящей плотности я почувствовал себя комаром.

– Мой компаньон не при делах, – расставил приоритеты Дегурин, – меня бейте.

Старший, у него щетина была жестче, а плечи шире, выстрелил кулаком как из гаубицы, но Бурьян ловко увернулся, подставив колено под пах нападавшего. Сложившись в позу эмбриона, тот застонал. Младший бросился за сатисфакцией, однако споткнулся об умелую подсечку и получил локтем в нос. Дегурин взял его кисть на излом, упираясь сапогом в толстую шею. Свободной рукой он достал сигарету, я дал прикурить.

– Ты чего творишь? – очухался старший. – Мы филины!

Держа сигарету в зубах, Бурьян отогнул воротник водолазки младшего. Из-под него испуганно таращилась эмблема КГС. Вот я влип.

– Тем хуже. – Дегурин хрустнул кистью младшего, сплюнул ему на лицо и спокойно произнес: – А сейчас можно спокойно отчалить. За мной.

Мы куда-то заспешили вперебежку, оставив филинов зализывать раны. Тусклые отражения фонарей тонули в лужах, а я спотыкался и проваливался за ними глубже. Ноги не слушались, хотелось лечь в грязь и покорно ждать судьбы. Но у нее были другие планы. Мы присели в темном сквере на скамейку. Мотало, но я обрел опору в полупустой бутылке, которая оказалась в руке.

– Держись, – прохрипел Дегурин. Авантюрные импульсы по нисходящей вздрагивали, тлея в черных глазах. Он как-то обмяк и расслабился, перебродившим тестом расплываясь по скамейке.

– Ты читал «Три измерения родины»? – Я попытался собраться.

Он из последних сил внимательно на меня посмотрел.

– Зайдем в гости. Здесь рядом.