Читать книгу Неприметный холостяк. Переплет. Простак в стране чудес (сборник) - Пелам Вудхаус - Страница 25

Однако дверь Сигсби открыл не сразу. Существуют, несомненно, женатые мужчины более низменного сорта, которые только порадовались бы встрече с хорошенькой девушкой, подающей знаки через стекло. Но Сигсби был не из таких. По натуре и воспитанию человеком он был осмотрительным, а потому какое-то время просто стоял и таращился на Фанни. Только когда взгляд ее стал совсем уж повелительным и практически загипнотизировал его, он заставил себя отодвинуть щеколду.

– Давно пора! – досадливо бросила Фанни, бесшумно проникая в комнату.

– Что вам нужно?

– Потолковать с вами. Что это такое я слыхала, будто вы просите людей совершить преступление?

Совесть Сигсби и без того металась в дикой лихорадке, и слова гостьи оглушили его будто взрыв динамита. Его бурному воображению тотчас представилось, что девушка, столь близко знакомая с его личными делами, агент секретной службы, а те, как известно, из кожи вон лезут, чтобы омрачить жизнь преступникам-любителям.

– Не понимаю, – хрипло выговорил он.

– Ну да, как же! – нетерпеливо бросила Фанни. Девушкой она была деловой и терпеть не могла всяческой канители. – Мне Фредерик Муллет все рассказал. Вам требуется сделать кое-какую работенку, а он отказался. Так вот вам и заместитель! Я! Если дельце по моей части, я очень не прочь!

Все еще опасливо Уоддингтон молча пялился на незнакомку. Теперь он решил: она расставляет ловушку, чтобы выудить у него признание, а потому не издавал ни звука, только трудно и хрипло дышал.

Однако Фанни, девушка ранимая, молчание его истолковала неправильно. Ей показалось, он не верит в таланты женщин.

– Если это мог бы проделать Фредди, могу и я! – заявила она. – Опля! Смотрите!

Тонкими пальчиками Фанни приподняла часы и цепочку.

– Что это? – выдохнул Сигсби.

– А на что похоже?

Уоддингтон прекрасно видел – на что, и ошалело ощупал кармашек жилета.

– А я не заметил, как вы их вытащили!

– Никто никогда не замечает! – горделиво отозвалась Фанни, и то была совершеннейшая, истинная правда. – А теперь, когда вы видели мою работу, вы мне верите? Что сумеет Фредди, сумею и я?

Измученную душу Сигсби X. Уоддингтона обдало прохладной целительной волной облегчения. Он понял, что ошибался в посетительнице. Никакой она не детектив, а блестящий специалист, до того ловко выуживающий всякую всячину из чужих карманов, что никто и не замечает. Как раз такой ему и требовался.

– Конечно, сможете! Безусловно! Не сомневаюсь, вы сможете! – жарко заверил Сигсби.

– Так что за работа?

– Мне нужно, чтобы вы стащили для меня жемчужное ожерелье.

– А где оно?

– В сейфе, в банке.

На живом личике Фанни написались разочарование и досада.

– Без толку и обсуждать. Я по сейфам не работаю. Я девушка тонкая, благовоспитанная и в жизни не держала в руках оксиацетиленовую паяльную трубку.

– Нет, вы не поняли! – заторопился Уоддингтон. – Когда я сказал, что ожерелье в банке, я имел в виду – пока что. Но вскоре его оттуда вынут и положат среди других свадебных подарков.

– A-а, вот теперь уже похоже на дело!

– Конечно, имен упоминать я не стану…

– Да мне и ни к чему.

– Просто скажу, что А, то есть владелица ожерелья, вскоре выходит замуж за Б.

– Об этом я и сама догадалась. Могу добавить, заполняя пробелы, – они любят друг друга.

– У меня есть основания предполагать, что венчание состоится в Хэмстеде, на Лонг-Айленде, где у мачехи (назовем ее В) имеется летний домик.

– А почему не в Нью-Йорке?

– Потому что, – не стал таиться Уоддингтон, – я высказал желание, чтобы венчание состоялось в Нью-Йорке.

– И что?

– А я – Г. Муж этой В.

– Ага. Тот субъект, который заполняет резервуар водой за шесть часов пятнадцать минут, тогда как В заполняет другой за пять часов сорок пять минут? Приятно познакомиться.

– А теперь я и сам целиком за венчание в Хэмстеде. В Нью-Йорке труднее провести вас в дом. А в Хэмстеде в столовой, где выставят на обозрение подарки, высокие стеклянные двери, и они выходят прямо на лужайку. Вы сможете спрятаться в саду, подкарауливая удобный момент.

– Проще пареной репы!

– Вот и я так подумал. Значит, сегодня же вечером изо всех сил примусь настаивать, чтобы венчание состоялось в Нью-Йорке, и уж тогда его точно устроят в Хэмстеде.

– Как забавно!.. – задумчиво оглядела его Фанни. – Если вы – Г и муж В, а В – мачеха, так вы, стало быть, отец А. Зачем же вам понадобилось воровать ожерелье у дочери?

– Ну-ну-ну! – вскинулся Уоддингтон. – Дельце это деликатное, и прежде всего вам надо усвоить – никаких вопросов!

– Да я так, просто девичье любопытство.

– Вот и запакуйте его покрепче и перевяжите ленточкой. Повторяю, дело деликатное, и меньше всего мне нужно, чтобы кто-то разнюхивал мотивы и доискивался причин. Словом, за работу, как и подобает послушной девочке! Выкрадите ожерелье, передайте его тишком мне, а потом – выкиньте все из своей хорошенькой головки раз и навсегда!

– Как скажете. А теперь, переходя к главному, что мне с этого будет?

– Триста долларов.

– Да ну! Совсем не та сумма!

– Это все, что у меня есть.

Фанни призадумалась. Триста долларов – жалкие, конечно, гроши, но все-таки деньги. Пригодятся на меблировку молодоженам, а работа, как ее описали, совсем простенькая.

– Ладно, сойдет! – уступила она.

– Так беретесь?

– Ну!

– Умница! – похвалил Уоддингтон. – Где мне вас найти?

– Вот мой адрес.

– Черкну вам записочку. Вы все поняли?

– А то! Я прячусь в кустах, выжидаю момент, проскальзываю в комнату, краду ожерелье и…

– И передаете его мне!

– Э… конечно…

– Я буду ждать в саду под окнами и встречу вас, как только вы появитесь. Таким образом, – Уоддингтон устремил на свою юную помощницу пристальный, многозначительный взгляд, – мы избежим всяких фокусов-покусов.

– Каких еще фокусов-покусов?

– Да так, без конкретики, – небрежно махнул рукой Уоддингтон. – Фокусов-покусов, и все!