Читать книгу Проклятие темных вод - Пенни Хэнкок - Страница 11

Глава десятая

Оглавление

Понедельник
Соня

Провожу кончиком шелкового шарфа себе по руке. Сейчас развяжу Джеза, он ни о чем не узнает…

И тут парень открывает глаза. Удивленно ими хлопает.

– Что вы делаете?

– Ничего. Все хорошо, Джез. Просто замечательно. Сегодня утром я кое-кого пригласила в гости. Его заинтересовала твоя игра. Это мой друг из оперы. Помнишь, я говорила, что он может тебе помочь?

– Не нужна мне ничья помощь. Я уезжаю.

Мальчик дергает путы, пытается освободиться, но только сильнее затягивает узлы. Его запястья покраснели.

– Отпустите. Я хочу уйти. Прямо сейчас!

– Пожалуйста, Джез, не надо. Не говори, что уйдешь. Это очень огорчает.

– Но вы меня привязали!

Я встаю:

– Это всего лишь невинная игра. Послушай, мне надо выскочить купить чего-нибудь поесть. Могу принести тебе круассаны, рогалики – на выбор. Что желаешь?

– Хочу только, чтоб вы меня отпустили. Это дикость. Дикость!

Сажусь на кровать, убираю с его влажного лба прядь волос:

– Ты ведь будешь рад познакомиться с этим человеком? А дальше поступай как знаешь.

Парень несколько секунд молчит, вглядываясь в мое лицо.

– Если это сюрприз ко дню моего рождения в среду, то вы малость переборщили.

– Что ты имеешь в виду?

– Вы связываете меня! Держите под замком! Могли бы просто сказать: ты должен остаться здесь – раз уж я догадался. Я не скажу Хелен. Честно.

– Хорошо. Но сначала нужно подлечить твою лодыжку, и мне не хотелось бы, чтобы ты совершил опрометчивый поступок.

Когда во мне появятся силы отпустить его? Об этом я толком и не думала. Может, в день рождения, как мальчик вообразил. В любом случае скоро, до приезда Кит и Грега. До того, как он сделает еще один шаг во взрослую жизнь. А сегодня хочется наслаждаться каждой из оставшихся нам секунд, хочется, чтобы Джез был спокоен и счастлив, а не расстроен, как сейчас.

– Скажи, чего желаешь. Я принесу все.

Помедлив, он откидывает голову на подушки:

– Я бы покурил. В кармане куртки есть немного «травки».

– Принесу.

– И руки… они же связаны! Мне надо в туалет, Соня! Как мне писать-то? Или какать. Развяжи меня!

Я смотрю на парня, распростертого на железной кровати. Больная перевязанная нога свисает с края. С такой лодыжкой ему не уйти.

– Хорошо, я сниму эти дурацкие шарфы, только пообещай не вытворять такого, как вчера.

– Нет-нет. Обещаю. – Он говорит так, словно устал от игры, но знает, что продолжать ее – в его интересах.

Мы улыбаемся друг другу, и я начинаю развязывать неторопливо, то и дело поглядывая на пленника. Провожу большим пальцем по красным рубцам от узлов:

– Тебе ведь не больно? Я совсем не хотела этого.

– Нет. – Парень трясет руками, когда я убираю шарфы. – Все в порядке. Так лучше. Спасибо.

– Хорошо. Итак, я скоро вернусь. С «травкой» и круассанами. А еще с Саймоном.

В утренней суматохе спешу по аллее к магазинам. Свежий весенний ветерок морщит реку легкой рябью, и катера, снующие туда-сюда, прибавляют скорость, чтобы преодолеть неспокойные участки. Студенты в шарфах и капюшонах собираются группками в университетских садах, детишки топают в школу. Люди спешат к причалу, чтобы поспеть на речной трамвайчик в город. Все куда-то бегут. А я иду в «Родос» покупать круассаны для себя, Джеза и Саймона, который придет позже. Можно взять и их изумительных панини – мальчику на обед. К тому времени он проголодается. Раз уж иду туда, угощу малыша их шоколадным кексиком. Кит частенько говорит, что в этом магазине невозможно взять что-то одно, каким бы стойким ты ни был. Она часто уговаривала меня купить ей пирожное «Принцесса», облитое марципаном, и ела его по слоям, вылизывая кремовую начинку между ними.

У меня сегодня весенняя походка. Так говорит Майкл, когда я прохожу мимо. Он работает в «Анкоре» и подметает мостовую.

– Вы прямо светитесь, Соня, – приветствует он меня.

Я машу ему в ответ и буквально лечу в город. Перебегаю дорогу и останавливаюсь, едва поравнявшись с газетными киосками.

Со стойки, где выставлены местные газеты, прямо на меня смотрит красивое лицо. Его лицо. Что он делает на первой полосе? Улыбается кому-то справа, застигнутый врасплох, с полуоткрытым ртом, будто вдруг заметил кого-то очень близкого. Кого же? Вглядываюсь в подпись под снимком: «Джез Мафуд, исчез в пятницу».

Покупаю газету и спешу устроиться на ступенях напротив «Катти Сарк», накрытой белым саваном с тех пор, как там все сгорело. Начинаю читать. Ветер то и дело шевелит уголки страниц, приходится шлепать по ним, возвращая на место. Хлопают белые покровы «Катти Сарк», синий временный забор качается и скрипит. Ветер отвлекает. Я не сразу понимаю смысл прочитанного.


«Растут опасения за безопасность молодого человека: его не видели с тех пор, как парень вышел из дома своей тети в Гринвиче и отправился на свидание с девушкой в пятницу днем. Последней, кто видел Джеза Мафуда, была его тетя Хелен Уайтхорн. Он приехал из Парижа на каникулы и прожил у нее неделю.

Инспектор Хейли Кервин сообщила, что не в характере мальчика так долго отсутствовать, не дав знать родственникам или подруге».


Что за поспешность! Ради бога, да мальчишки зачастую не ночуют дома после выходных с приятелями, если как следует выпьют или покурят. К чему паника? Порыв ветра задирает первую полосу и вырывает из руки. Я резко подаюсь вперед схватить ее, налетаю на какую-то женщину, та недоуменно смотрит на меня. Прижав газету ногой, едва не теряю равновесие. Снова усаживаюсь и расправляю на коленях.

Еще одна маленькая фотография: Джеза почти не узнать, парень снят в воздухе в момент кульбита. Подпись: «Джез Мафуд, бейсджампинг[9] на полуострове Гринвич, неделю назад. Снято на мобильный телефон».

Продолжаю читать статью.

«Возможен несчастный случай на реке, говорит инспектор Кервин. Подразделение береговой охраны проводит тщательные поиски на участке акватории между Гринвичем и Барьером Темзы[10]. Полиция связалась с отцом Мафуда, журналистом, французским алжирцем, который живет в Марселе.

Стражи порядка убедительно просят откликнуться всех, кто видел Джеза Мафуда. Приметы пропавшего: рост – около пяти футов десяти дюймов, черные волосы, длинная челка, был одет в кожаную куртку, джинсы и кроссовки „Адидас“».


Не могу удержаться от улыбки по поводу последней детали. У Джеза кроссовки «Nike», высокие такие, почти закрывают лодыжки. Снова смотрю на фото: на нем парень моложе. Он и сейчас еще ребенок, просто немного набрал вес, отрастил волосы. Дрожу от радости: сейчас он мой. Но, встав, чувствую, как слабеют колени. И спотыкаюсь. Глупо. Объявление о розыске предполагает, что мальчик попал в беду. А Джез в безопасности – со мной. Он получает все, что хочет, и даже больше. Может, обзвонить всех, рассказать, что юноша пришел ко мне сам и еще немного погостит? Что я забочусь о нем? Да с какой стати? Он доволен. По сути, катается как сыр в масле.

Кидаю газету в ближайшую урну и направляюсь в пекарню, будто одурманенная. Чудится, что люди в очереди поворачиваются и пялятся на меня. Смотрю в пол, расплачиваясь за пирожные и сэндвичи. Кажется, руки дрожат – рассыпаю монеты из кошелька, ползаю под ногами покупателей, собирая их. Никто не помогает, и я злюсь все сильнее.

Спешу назад, когда меня внезапно настигает рокот. Громкие пульсации полицейского вертолета, скрип понтона, лязг кранов – все это сливается в оглушительное крещендо, будто футбольные фанаты вдруг грянули гимн в унисон. К этому феномену реки мне давно пора привыкнуть, но именно сейчас он почти невыносим. Кажется, всё против меня, будто вселенная глумится над слабым человеком. Останавливаюсь и опираюсь на черные перила. Перевожу дыхание.

Наконец дохожу до своей аллеи. Шум стихает. Солнце сделало круг, на дорожке лежит тень. Дрожу, но вряд ли от холода. Торопливо проскальзываю мимо «Анкора». Майкл ушел внутрь, мостовая блестит чистотой. Написал на доске объявлений: «Специальное предложение: во вторник Масленицы – большое блюдо морепродуктов и на десерт оладьи с лимоном и сахаром». Проходя мимо заведения, вижу ранних выпивох у барной стойки и чую душок дезинфекции. Со времен запрета на курение пабы больше не воняют пабами. Теперь оттуда доносятся резкие, обличительные запахи моющих средств. О дни, когда наши грехи скрывались за завесой сигаретного дыма! Прижимаю бумажный пакет с едой к ноющей груди. Эхо от стен вторит моим шагам. С трудом ловлю ртом воздух, почти задыхаюсь и едва удерживаюсь, чтобы не побежать. Но куда? Зачем?

Хелен! Можно позвонить, объяснить. Но я не говорила с ней уже столько лет. Она, конечно же, спросит, почему мы так долго не общались. И найдет ситуацию странной.


Конец ознакомительного фрагмента. Купить книгу

9

Бейсджампинг – экстремальный вид спорта, прыжки со специальным парашютом с фиксированных объектов. – Прим. ред.

10

Барьер Темзы (Thames Barrier) – защитная плотина в Вулвиче (Восточный Лондон, ниже Гринвича).

Проклятие темных вод

Подняться наверх