Читать книгу Мост через реку Квай - Пьер Буль - Страница 8

Полковник Николсон вместе с майором Хьюзом и капитаном Ривзом, своими постоянными советчиками, двигался к реке Квай по насыпи, которую насыпали пленные. Он шел не спеша. Никто не подгонял его. Сразу после освобождения он одержал вторую победу, получив для себя и своих офицеров четыре дня отдыха в качестве компенсации за несправедливые гонения. Сайто сжал кулаки при мысли об очередном промедлении, но смирился. Он даже отдал приказ о достойном обращении с пленниками и съездил по морде одному из своих солдат, когда ему почудилась ироническая усмешка.

Полковник Николсон попросил четыре дня отдыха не только для восстановления сил после пройденного ада, он хотел поразмыслить о создавшемся положении, обсудить его со своим штабом, выработать план действий, как поступает каждый разумный начальник. Николсон терпеть не мог импровизаций и продвижения вперед наобум.

Ему не составило труда понять, что его солдаты трудились из рук вон плохо. Хьюз и Ривз, увидев потрясающие результаты их деятельности, оценили их точно так же.

– Хорошенькая насыпь для железной дороги! – сказал Хьюз. – Предлагаю отметить, сэр, ответственных в приказе полка. Как только представишь себе, что по ней должны идти поезда с военным снаряжением!

– Замечательная работа, – подхватил капитан Ривз, в прошлом инженер общественных строительных работ. – Ни один разумный человек не поверит, что кто-то задумал проложить дорогу по этим русским горкам. Я предпочел бы еще раз встретиться с японской армией, чем хоть раз прокатиться по такой дороге.

Полковник некоторое время молчал, потом задал вопрос:

– Как, по вашему мнению, Ривз, я имею в виду, мнению инженера, эта насыпь может на что-нибудь пригодиться?

Ривз подумал и ответил:

– Вряд ли, сэр. Лучше всего бросить этот мартышкин труд и построить другую, немного подальше.

Лицо полковника Николсона становилось все более озабоченным. Он покачал головой и молча пошел дальше. Чтобы составить мнение, ему нужно было осмотреть всю стройку.

Они вышли на берег реки Квай. Человек пятьдесят пленных, в одних набедренных повязках, которые японцы выдали в качестве спецодежды, ковырялись возле реки в земле. Охранник с автоматом на плече прохаживался неподалеку от них. Другая партия копала землю чуть подальше. Третья нагружала землей бамбуковые носилки и ссыпала ее в джунглях вдоль линии, намеченной белыми столбиками. Изначально трасса должна была идти перпендикулярно берегу, но из-за бестолковости и злонамеренности пленных она шла теперь почти параллельно. Инженера японца не было. Полковник Николсон увидел его на противоположном берегу. Размахивая руками, он что-то втолковывал тем, кого по утрам переправляли туда на плотах. И на этом берегу были слышны его крики.

– Кто делал разметку и ставил столбики? – спросил полковник, остановившись.

– Он делал, сэр, – ответил капрал англичанин, вытянувшись во фронт перед командиром, и ткнул пальцем в сторону инженера. – Он делал, а я ему помогал маленько. Как уйдет, я кое-что поправлю. У нас с ним разное на уме, сэр.

Охранник находился поодаль, капрал этим воспользовался и дружески подмигнул полковнику. Полковник Николсон не откликнулся на знак взаимопонимания и смотрел все так же мрачно.

– Я все понял, – сказал он ледяным тоном.

И, не прибавив ни слова, двинулся дальше, заметив еще одного капрала, остановился. Этот вместе с несколькими рядовыми освобождал дорогу от гигантских корней. Под бесстрастным взором японского охранника они с большим трудом тащили их вверх по склону, вместо того чтобы отправить вниз, в овраг.

– Сколько человек здесь сегодня работает? – тоном начальника спросил у охранника полковник.

Охранник посмотрел на него с недоумением, он не мог понять, смеет ли пленный говорить с ним таким тоном. Однако тон был настолько властным, что он так и остался стоять и молчать. Зато капрал мгновенно вытянулся по стойке «смирно» и не слишком уверенно ответил:

– Двадцать или двадцать пять, сэр, точно сказать не могу. Одному стало плохо, как только мы сюда пришли. Утром он был в порядке, а тут солнечный удар или не понятно что. Трое, а то и четверо ребят понесли его в лазарет, сэр, сам он ходить не мог. Он из нас самый тяжелый, самый здоровенный. Они еще не вернулись, сэр. Без них мы сегодня норму не выполним, сэр. Можно подумать, все на свете против этой дороги.

– Капралы должны знать точно, сколько рядовых у них в подчинении, – отчеканил полковник. – И какая у вас норма?

– Куб земли на человека в день, сэр, выкопать и вывезти. А тут еще эти проклятые корнищи. Мне думается, нам сегодня нормы не одолеть.

– Скорее всего, – сухо уронил полковник и удалился, пробормотав себе под нос что-то неразборчивое. Хьюз и Ривз последовали за ним. Полковник со своими сопровождающими поднялся на возвышение, откуда ему были видны река Квай и стройка. Река Квай в этом месте достигала ста метров в ширину, берега уходили высоко вверх. Полковник внимательно осмотрел всю местность, затем обратился к подчиненным. Голос его обрел былую значительность, хотя изрекал он общеизвестное.

– Эти люди, я имею в виду японцев, очень быстро и совсем недавно вышли из состояния варварства. Они пытаются копировать наши методы, но не могут их освоить. Стоит убрать образец, и они теряются. Вот и здесь, в этой речной долине, они не способны справиться со строительной задачей, которая требует мозгов. Японцы не знают, что, потратив время на обдумывание, ты выиграешь его, а действуя наобум, потеряешь. Что вы на это скажете, Ривз? Мосты и железные дороги ведь ваш конек, не так ли?

– Точно так, сэр, – отозвался капитан с присущей ему живостью. – В Индии я построил не меньше десятка таких мостов. С материалом, который нам могут поставить эти джунгли, и с таким количеством рабочих рук, какое мы имеем, опытный инженер построит этот мост за полгода. Сказать по чести, безграмотность этих японцев доводит меня до белого каления.

– Меня тоже, – признался Хьюз. – Сознаюсь, зрелище этой безобразной анархии погружает меня в отчаяние. Ведь так просто…

– Надеюсь, вы не думаете, – сурово оборвал его полковник, – что меня радует это безобразие? Все, что увидел сегодня утром, для меня удар.

– В любом случае мы можем быть спокойны относительно вторжения в Индию, – засмеялся капитан Ривз, – если, в самом деле, эта железная дорога должна была послужить этому, как сказали нам японцы. Мост через реку Квай пока не готов выдерживать их поезда.

Полковник Николсон устремил свой невинный голубой взор на собеседников и высказал свою мысль:

– Полагаю, джентльмены, нам всем понадобится немало твердости, чтобы прибрать наших людей к рукам. Общаясь с варварами, они усвоили их разгильдяйские привычки и лень, немыслимые у английского солдата. Понадобятся терпение и такт, потому что не они в ответе за то, что произошло. Им нужен авторитет, у них его не было. Битье не замена авторитета. Мы в этом убедились. Они участвовали в бессмысленной суете, лишенной всякого позитива. Азиаты показали нам свою полную неподготовленность в деле руководства и управления.

Полковник замолчал, а офицеры задумались, прикидывая про себя, нет ли в его речи подспудного смысла. Нет. Смысл был ясен. Язык полковника не подразумевал подтекстов. Он все называл своими именами. Хорошенько подумав, Николсон продолжал:

– Поначалу мы должны проявить понимание, я рекомендую это вам и скажу об этом всем другим офицером. Но наша терпеливость никогда не обернется слабостью, иначе мы падем так же низко, как эти варвары. Впрочем, я поговорю с людьми сам. С сегодняшнего дня мы будем искоренять недопустимые нарушения. Ни под каким видом люди не должны покидать работу. Капралы должны незамедлительно полно и точно отвечать на вопросы, которые им задают. Уверен, мне не придется повторять, что мы искореним саботаж и нелепую самодеятельность. Железнодорожные пути должны лежать горизонтально, это вам не русские горки, как вы очень точно выразились, майор Ривз…