Читать книгу Запертая комната. Убийца полицейских. Террористы - Пер Валё - Страница 27
Запертая комната
26
ОглавлениеМартин Бек снова скакал верхом. Пригнувшись над гривой, он во весь опор мчался через поле, в одном строю с конниками в регланах. Впереди стояла русская артиллерия, и между мешками с песком на него смотрело в упор пушечное дуло. Знакомый черный глаз смерти. Вот навстречу ему вылетело ядро. Больше, больше… уже заполнило все поле зрения… И все почернело. Это, надо понимать, Балаклавский бой[51].
А в следующую секунду он стоял на мостике «Лайона». Только что «Неутомимый» и «Куин Мэри» взорвались и ушли под воду. Подбежал гонец: «Принцесса Ройял» взлетела на воздух! Битти наклонился и спокойно сказал громким голосом, перекрывшим неистовый грохот битвы: «Бек, что-то неладно сегодня с нашими кораблями, черт бы их побрал. Два румба ближе к противнику!»[52]
Затем последовала обычная сцена с Гарфилдом и Гито, Мартин Бек соскочил с коня, пробежал через здание вокзала и принял пулю на себя. В ту самую секунду, когда он испускал последний вздох, подошел начальник ЦПУ, нацепил на его простреленную грудь медаль, развернул что-то вроде пергаментного свитка и проскрипел: «Ты назначен начальником управления, жалованье по классу Б-три».
Президент лежал ничком, цилиндр катился по перрону. Нахлынула волна жгучей боли, и Мартин Бек открыл глаза.
Он лежал мокрый от пота. Сплошные штампы, один банальнее другого… Гито сегодня опять был похож на бывшего полицейского Эрикссона[53], Джеймс Гарфилд – на элегантного пожилого джентльмена, начальник ЦПУ – на начальника ЦПУ, а Битти – на свой портрет, запечатленный на мемориальной кружке в честь Версальского мира[54]: этакий надутый господин в обрамлении лаврового венка. А вообще сон и на этот раз был полон нелепостей и неверных цитат.
Дэвид Битти никогда не командовал: «Два румба ближе к противнику!»
Согласно всем доступным источникам, он сказал: «Четфилд[55], что-то неладно сегодня с нашими кораблями, черт бы их побрал. Два румба влево!»
Правда, суть от этого не менялась, ведь два румба влево в этом случае было все равно что два румба ближе к противнику.
И еще: когда Гито приснился ему в облике Кэрредина, он стрелял из пистолета «хаммерли интернэшнл». Теперь же, когда он походил на Эрикссона, у него в руке был «дерринджер».
Не говоря уже о том, что в Балаклавском бою один только Фицрой Джеймс Генри Сомерсет был в реглане[56].
В этих снах все шиворот-навыворот.
Мартин Бек поднялся, снял пижаму и принял душ.
Ежась под холодными струями, он думал о Рее.
По пути к метро он думал о своем странном поведении накануне вечером.
Сидя за письменным столом в кабинете на Вестберга-алле, он ощутил вдруг острый приступ одиночества.
Вошел Кольберг, спросил, как он поживает. Затруднительный вопрос. Мартин Бек отделался коротким:
– Ничего.
У Кольберга был совсем задерганный вид, и он почти сразу ушел. В дверях он обернулся:
– Кстати, дело на Хорнсгатан как будто выяснено. И у нас есть все шансы схватить Мальмстрёма и Мурена с поличным. Правда, не раньше следующей пятницы. А как твоя запертая комната?
– Неплохо. Во всяком случае, лучше, чем я ожидал.
– В самом деле? – Кольберг помешкал еще несколько секунд. – По-моему, сегодня ты выглядишь уже бодрее. Ну, всего.
– Всего.
Снова оставшись в одиночестве, Мартин Бек принялся размышлять о Свэрде.
Одновременно он думал о Рее.
Он получил от нее гораздо больше, чем рассчитывал, – как следователь, естественно. Целых три нити. А то и четыре.
Свэрд был болезненно скуп.
Свэрд всегда – ну, не всегда, так много лет – запирался на сто замков, хотя не держал в квартире ничего ценного.
Незадолго перед смертью Свэрд тяжело болел, даже лежал в онкологической клинике.
Может быть, у него были припрятаны деньги? Если да, то где?
Может быть, Свэрд чего-то боялся? Если да, то чего? Что, кроме собственной жизни, оберегал он, запираясь в своей конуре?
Что за болезнь была у Свэрда? Судя по обращению в онкологическую клинику – рак. Но если он был обречен, то к чему такие меры защиты?
Может быть, он кого-то остерегался? Если да, то кого?
И почему он переехал на другую квартиру, которая была и хуже, и дороже? Это при его-то скупости.
Вопросы.
Непростые, но вряд ли неразрешимые.
За два-три часа с ними не справишься, понадобятся дни. Может быть, недели, месяцы. А то и годы. Если вообще справишься.
Что же все-таки показала баллистическая экспертиза?
Пожалуй, с этого следует начать.
Мартин Бек взялся за телефон. Но сегодня у него что-то не ладилось: шесть раз он набирал нужный номер и четыре раза слышал в ответ: «Минуточку!» – после чего наступала гробовая тишина. В конце концов он все-таки разыскал девушку, которая семнадцать дней назад вскрывала грудную клетку Свэрда.
– Да-да, – сказала она, – теперь припоминаю. Звонил тут один из полиции насчет этой пули, всю голову мне продолбил.
– Старший инспектор Рённ.
– Возможно, не помню. Во всяком случае, не тот, который сначала вел это дело, не Альдор Густавссон. Явно не такой опытный и все время мямлит «угу» да «угу».
– Ну и что же?
– Ведь я уже говорила вам в прошлый раз, полиция поначалу довольно равнодушно подошла к этому делу. Пока не позвонил этот ваш мямля, никто и не заикался о баллистической экспертизе. Я даже не знала толком, как поступить с этой пулей. Но…
– Да?
– В общем, я решила, что выбрасывать не годится, и положила ее в конверт. Туда же положила свое заключение, по всем правилам. Так, как у нас заведено, когда речь идет о настоящем убийстве. Правда, в лабораторию не стала посылать, я же знаю, как они там перегружены.
– А потом?
– Потом куда-то засунула конверт и, когда позвонили, не могла сразу найти его. Я ведь тут внештатно, у меня даже своего шкафа нет. Но в конце концов я его все-таки отыскала и отправила.
– На исследование?
– У меня нет таких прав. Но если в лабораторию поступает пуля, они, надо думать, исследуют ее, хотя бы речь шла о самоубийстве.
– Самоубийстве?
– Ну да. Я написала так в заключении. Ведь полиция сразу сказала, что речь идет о суициде.
– Ясно, буду искать дальше, – сказал Мартин Бек. – Но сперва у меня к вам будет еще один вопрос.
– Какой?
– При вскрытии вы ничего особенного не заметили?
– Как же, заметила, что он застрелился. Об этом сказано в моем заключении.
– Да нет, я, собственно, о другом. Вы не обнаружили признаков какого-нибудь серьезного заболевания?
– Нет. Никаких органических изменений не было. Правда…
– Что?
– Я ведь не очень тщательно его исследовала. Определила причину смерти, и все. Только грудную клетку и смотрела.
– Точнее?
– Прежде всего сердце и легкие. Никаких дефектов – если не считать, что он был мертв.
– Значит, в остальном возможность болезни не исключается?
– Конечно. Все, что угодно, – от подагры до рака печени. Скажите, а почему вы так копаетесь? Рядовой случай, ничего особенного…
– В моих вопросах тоже нет ничего особенного.
Мартин Бек закруглился и попробовал разыскать кого-нибудь из сотрудников баллистической лаборатории. Ничего не добился и в конце концов вынужден был позвонить самому начальнику отдела, Оскару Йельму, который пользовался славой выдающегося специалиста по криминалистической технике и малоприятного собеседника.
– А, это ты, – пробурчал Йельм. – Я-то думал, тебя сделали начальником управления… Видно, не оправдались мои надежды.
– А тебе-то что от этого?
– Начальники управлений сидят и думают о своей карьере. Кроме тех случаев, когда играют в гольф и мелют вздор по телевидению. Уж во всяком случае, они не звонят сюда и не задают пустых вопросов. Ну, что тебе нужно?
– Ничего особенного, баллистическая экспертиза.
– Ничего особенного? А поточнее можно? Нам ведь каждый недоумок какую-нибудь дрянь шлет. Горы предметов ждут исследования, а работать некому. На днях Меландер прислал бак из уборной с садового участка – определите, мол, сколько людей в него испражнялось. А бак полный до краев, его, наверное два года не чистили.
51
Балаклавский бой произошел в октябре 1854 года во время Крымской войны. (Примеч. перев.)
52
Дэвид Битти (1871–1936) – английский адмирал, во время Первой мировой войны участвовал в боях у Гельголанда, у Доггер-банки; в Ютландском сражении. (Примеч. перев.) Здесь перечисляются корабли, участвовавшие в Ютландском сражении 1916 года.
53
Эрикссон – персонаж предыдущей части декалогии «Негодяй из Сефлё», преступник, серьезно ранивший Мартина Бека.
54
Версальский мирный договор 1919 года завершил Первую мировую войну.
55
Эрни Четфилд (1873–1967) – английский адмирал, во время Ютландского сражения командовал флагманом британского флота – крейсером «Лайон».
56
Фицрой Джеймс Генри Сомерсет, первый барон Реглан (1788–1855) – британский военачальник, в битве при Ватерлоо потерявший руку и поэтому носивший одежду с рукавами особого покроя.