Читать книгу Локдаун - Питер Мэй - Страница 16

Пинки свернул на юго-запад по Манчестер-роуд, мимо церкви Христа, святого Иоанна и святого Луки. В проеме между домами, за деревьями сквера Айленд-Гарденс, он увидел два купола Старого королевского военно-морского колледжа и Гринвичского университета на противоположном берегу реки. От серой поверхности воды поднимался холод, окутывая все тонкой дымкой. За станцией Доклендского легкого метро Пинки свернул налево, на Ферри-стрит, а потом сразу же направо, мимо гребного клуба «Поплар», по улице с новыми жилыми домами из красного кирпича, фасадами выходящими на Темзу.

Паб «Ферри-Хаус» на углу был закрыт, но ворота в жилой комплекс Сент-Дэвидс-сквер открыты. Чарли сказал, что всегда устраивает здесь перекур, а если кто и смотрит, то не возражает. Пинки въехал во двор, мимо тайского ресторана «Королевский слон». Со всех сторон высились шестиэтажные апартаменты с белыми балконами и стеклянными дверьми. В полусумраке пруд с фонтаном в центре двора отливал синевой. Со стороны реки открывался вид на глинистые отмели и Гринвич. Надо всем остальным возвышались три мачты «Катти Сарк».

Пятнадцать минут Пинки разгружал коробки, внимательно следя, не подглядывает ли кто из окон. Наверняка на него сейчас уставились с десяток пар глаз, но он никого не заметил. Он гадал, как делят коробки. Жильцы выходят по одному или парами? Существует ли очередность? И как решаются споры? Он не представлял их жизнь, но, даже не видя этих людей, чувствовал их страх. Он витал в воздухе, в этой тишине, в полном отсутствии признаков жизни.

Пинки закончил разгрузку и закрыл фургон, а затем прошелся по дорожке вдоль берега, вытаскивая из кармана пачку сигарет. Но курить не собирался. Дверь слева вела в вестибюль подъезда, с восьмой по сорок вторую квартиру. Он на мгновение присел на оградку у навеса над входом и вытащил сигарету. Потом пробежался взглядом по крышам напротив. Сейчас или никогда. Наверняка кто-нибудь увидит, как он вошел, но кто его остановит? Разве что у них есть оружие. Кто станет открывать дверь или интересоваться, как там дела у пожилой соседки? Все слишком напуганы.

Он смял незажженную сигарету, поднялся и выкинул ее. Потом потянул на себя дверь и вошел, ожидая пулю в спину. Но пронесло. В вестибюле он выдохнул и поднялся на лифте на последний этаж. Шагнув в коридор, быстро пробежался глазами по номерам на дверях. Квартира 42А находилась в дальнем конце. Пинки быстро дошел до окна в конце коридора и взглянул на реку. Низко над водой гонялись друг за другом чайки, пикировали, ныряли и кричали, а потом взмывали в небо, за пределы видимости. Пинки знал, что на звонок в дверь она не отзовется, а вышибать дверь – слишком много шума. Однако он обладал другими умениями. Он вытащил из кармана тонкий пластмассовый футляр с металлическими стержнями и пару секунд осматривал замок, прежде чем вытащить нужный.

В прихожей за дверью лежал ковер, поглотивший звук шагов. Пинки тихо закрыл за собой дверь и осторожно двинулся по коридору в сторону льющегося из дальней комнаты дневного света. У открытой двери помедлил, прижавшись к стене, и наклонил голову, заглядывая внутрь. Это была большая просторная комната с выходящими на Темзу окнами и дверью на узкий балкон. Стены были увешаны картинами и семейными фотографиями в рамках. Из-за старомодной, громоздкой резной мебели комната казалась меньше, чем была на самом деле, но уютной. Пинки она понравилась. Он бы поселился в таком месте. Оно напоминало дедушкин дом. Правда, Пинки никогда не смог бы позволить себе квартиру в этом доме.

Он услышал какое-то бормотание из-за угла и осторожно шагнул вперед, чтобы определить его источник. За столом сидела пожилая женщина с седыми волосами до плеч и спускающейся на глаза челкой, пальцы с натренированной точностью плясали по клавиатуре компьютера. Очки в тонкой оправе были сдвинуты на лоб, а приставной столик завален бумагами. Перед ней расстилался изумительный вид на реку. Но женщина не сводила взгляда с монитора. Какая напрасная трата времени, подумал Пинки. Люди слишком много времени проводят за компьютером.

Он шагнул в комнату.

– Привет, – сказал он.

Женщина встревоженно оглянулась и потрясенно уставилась на него голубыми глазами.

– Что… Кто вы?

Пинки улыбнулся. Она напомнила ему бабушку.

– Твое избавление, бабуля.

Он вытащил из-под комбинезона пистолет с прикрученным глушителем и выстрелил, всего один раз. Выстрел проделал аккуратную дыру во лбу, но кровь и мозги из выходного отверстия забрызгали все окно. Она упала ничком, и кровь впиталась в ковер. Пинки поморщился. Он не любил беспорядок. Чистота, аккуратность. Такие добродетели вдалбливала в него мать. Честность, доброта, преданность. Усердие. Если работа стоит того, чтобы ее сделать, то делать нужно как следует. Никогда не начинай того, что не сумеешь закончить.

Он пересек комнату, чтобы взглянуть на семейные фотографии на стене. Вот и она. Глава семьи. Дети и внуки вокруг нее. Счастливые и улыбающиеся. И Пинки даже опечалило, что именно он лишил их всего этого. И правда жаль.

От звука, похожего на детский плач, он вздрогнул. Обернулся с поднятым пистолетом и увидел черную кошку с белой манишкой и белыми лапками, обнюхивающую голову мертвой хозяйки. Кошка знала – что-то не так, но не понимала, что именно. Пинки убрал пистолет.

– Ох, киса. Кто же теперь будет тебя кормить?

Кошка отозвалась на голос и направилась к нему с поднятым хвостом, слегка загнутым на кончике. Пинки нагнулся и взял ее на руки, нежно погладил по животу. Это была старая кошка, привыкшая к людям. И мурлыкала так громко, что чуть ли не задыхалась.

Пинки отнес кошку на кухню и поставил на столешницу, а сам обшарил шкафчики в поисках кошачьего корма. Тот оказался под раковиной. Пинки открыл две банки и вывалил их содержимое в пару тарелок. Так бедняжка продержится какое-то время. Кошка выгнула спину и принялась за еду, а Пинки мягко поглаживал ее хребет.

– Бедная киса, – сказал он. – Бедная старая киса.