Читать книгу Резервный день - Рахиль Гуревич - Страница 6

И вот мама опаздывала, а Макс дал мне мешок с чипсами.

«Отрава, отрава, яд, засну и не проснусь», − вспомнила я мамины запугивания. Но мамы не было. Мама не шла. Я сидела с пакетом на банкетке. Пакет шуршал в руках. Макс вовсю хрустел чипсами, да так аппетитно. Я всё держала свой пакет осторожно-осторожно, за кончик, всё смотрела на Макса… И нюхала. Воздух нюхала. И – хлопок!− пакет открыла. Я была в восторге от хлопка. Взяла чипсину и тоже стала жевать. Необычно. Солёно-солёно, но вкусно! Я была голодна после тренировки. Гречка на завтрак изо дня в день так мне надоела. Я была крепкой девочкой, не то, что сейчас. Мама говорит, что худой ребёнок – это плохо: у ребёнка должно быть сбалансированное питание, обязательно – запеканка (кальций), обязательно – кисель (желатин), обязательно – варенье (фруктоза), обязательно витамины группы В – зерно и чёрный хлеб, обязательно сливочное масло (группа А), постное масло (группа Е), железо конечно же (постная телятина) и другие микроэлементы (фрукты и овощи).

Мама настучала на Макса тренеру за то, что он «носит чипсы и травит ими других детей». Тренер наказала Макса: сто приседаний. Болезненнее всего − растяжки. А приседания, в общем-то, – ерунда. Я даже не переживала за Макса. Нас часто наказывали. Но после приседаний Максу сказали сделать двадцать рондатов13. Вроде бы и это ерунда: ничего сложного. Но был лимит по времени: четыре минуты на двадцать рондатов. И голова кружится, и смотрят все, прикалываются, особенно Злата и противный вертлявый веснушчатый, белёсый, «линялый», мелкий пацан Моллюск. Макса чуть не вырвало, он так на меня посмотрел, что я поняла, как его мутит и как он меня ненавидит. Он шёл на тренировку из сада после полдника. Полдник − это какой-нибудь кефир с булкой. По дороге Макс опять, понятно, жевал, запивая каким-нибудь «спрайтом». От этого и после пятнадцати рондатов вывернет.

Макс меня возненавидел, стал обзывать и толкать. Злата стала толкаться даже в зале, в строю, на глазах у тренера. А в раздевалке – выключать свет. Подговорит девочек—они выбегут из раздевалки, а я одна – в темноте! Моллюск только обзывался. Он был хилый, худой, «соплёй перешибёшь», как говорила моя мама, но и его острые кулачки оставляли синяки на моих предплечьях.

По всей видимости, и тренер стала хуже ко мне относиться. Во всяком случае, опорный прыжок и сальто с опорой на одну и две руки я делала теперь не первая, а после Златы. Раньше я везде была первая: и в строю, во время разминки, и на всех элементах.

После злополучных чипсов лучшей из девочек стала Злата. Да, если честно, она и была лучшей. Злата на гимнастику вообще с трёх лет ходила и считалась самой способной. Мама говорит, что в спорте больше шансов у простых людей, что народные гены − сильные и выносливые. Злата – дочка парикмахерши, отца она и не знает. Наверное, это и есть народные гены?