Читать книгу Снежный демон - Ред Квадратов - Страница 5

Богиня Урд – мать всего живого,

Прояви свое милосердие,

Одари милостью, кинь свой мудрый взор.

Не ведало дите твое, что творит.

Не разумело оно о том, что говорит.

Прости его, о милосердная Урд!

Одари своей милостью…

Любовью…

Прости непрощенного…

Слова молитвы возникли в моей голове сами собой, когда мой взгляд примерз к алым глазам белой волчицы.

Моя кисть, зажатая в ее окровавленной пасти, смотрелась какой-то неестественной и даже чуждой, словно она мне уже не принадлежала.

Меня сковал страх.

Богиня лично пришла за мной в это ущелье, чтобы наказать за содеянное.

Она взирала своим спокойным пронзительным взглядом, как я корчусь на снегу пытаясь не обделаться от страха.

Сиф, что-то кричит в моей голове, но я ее вообще не слышу.

Ничего не слышу!

Лишь мое собственное сердце стучит испуганно.

Тук-тук! Тук-тук!

Неужели это конец?! Не может быть! Я ведь только решил стать лучше! Начал проявлять инициативу, перестал жаловаться…

Я хотел все исправить!

Слезы сами собой скатились из моих глаз, когда я, опустив голову посмотрел себе в ноги и увидел еще двух серых волков, подходящих ко мне – Дети Урд.

Они всегда следуют за своей матерью и помогают ей охотиться. На этот раз их добычей стал я.

Так значит, все это было не правдой? Я умер и очутился в мире богини…

Мою кисть снова сжали сильные челюсти волчицы, заставив меня завыть от боли. Слезы текли из глаз замерзая на морозе, от чего щеки щипало очень сильно.

Волки у моих ног медленно подходили, все время поглядывая на белую волчицу, словно ожидая ее указаний. Они выглядели очень молодыми, и не такими уверенными.

Их хвосты то и дело прижимались к задним лапам, когда как волчица стояла, ничуть не выказывая эмоций.

Неужели она учит их охотиться?

Я первая жертва?!

Я сразу вспомнил сказки, которые мне читала мама, о том, что хорошие демоны попадают в Лес Урд и та учит их охоте. Она как заботливая мать следит за каждым шагом, пока молодой волк не сможет самостоятельно поймать свою добычу.

Это была хорошая сказка, но была и плохая.

Про нехорошего демоненка, который не слушался своих родителей. Он не молился Урд, и выбежал наружу, где замерз насмерть. После чего очутившись в Лесу Урд, где его терзали клыки молодых волков, пока сама богиня стояла над его головой смотря как ее дети учатся убивать.

Я не хочу подобного!

Страх перерос в панику. Я попытался дернуться в сторону, но волчица, зарычав тряхнула головой заставляя меня лечь обратно на землю. Волки у моих ног прижали уши к голове и угрожающе оскалились, прижавшись к земле.

Бросили быстрый взгляд на свою мать, а затем чуть расслабившись принялись тянуть оскаленные морды к моим ногам.

Не хочу! Не хочу боли!

Я начал двигать ногами, пытаясь сделать так, чтобы они их не поймали.

Одного ударил сапогом в морду, заставив возмущенно заскулить и отпрянуть.

Стоило только обрадоваться моей маленькой победе, как резкая вспышка боли вернула меня обратно.

Кости затрещали в руке, и я услышал хруст.

Он эхом пронесся по всему моему телу, подобно вибрации, которая распространяется от наковальни во время удара по ней молотом.

Я закричал во все горло, затем заскулил.

Все это время волчица терпеливо следила за каждым моим движением, выжидала, оберегала от моих попыток защититься свое потомство.

Я обречен…

– Да чтоб тебя, Ульв! – раздался рассерженный голос Сиф, – Сопротивляйся! Не дай им тебя загрызть!

Я не могу.

Мне не противостоять богине.

– Никакая она не богиня! Всего лишь обычная блохастая шавка!

Шавка? Кто это вообще?

Голос Сиф пробивался ко мне сквозь пелену непонятного шума. Обычно ее не могли заглушить ни вой ветра, ни хруст ломаемых веток, ни мое нытье.

Она всегда могла докричаться до меня, и я слышал ее.

Рука опять хрустнула, боль пронзила тело, но я даже не дернулся.

Волки у ног перестали опасаться, поняли, что добыча перед ними больше не желает сопротивляться, утеряв всякое желание выжить и вырваться на свободу. Поэтому со всей уверенностью начали принюхиваться к моим ногам.

Челюсть одного медленно сомкнулась на моей лодыжке, сжимая ее с такой силой, что еле сдержал стон боли.

Кости оказались выдержали.

– Ульв! Топор! Возьми топор с пояса и ударь их! – кричала Сиф.

Ее приглушенный голос с трудом пробивался ко мне.

Я слышал все, что она говорит, но почему-то не мог воспринять это.

Ударить богиню? Прогневать ее еще больше? Нельзя бить богиню, иначе мои дела станут еще хуже. Она испепелит меня, я буду вечно терзаем…

– Ты идиот! – кричит Сиф, – Борись за свою жизнь! Тебе нечего бояться, ты и так проклят! Я твое проклятье!

И правда.

Чего мне бояться гнева богини?! Я и так мертв.

Я в ее лесу.

Я ее жертва.

Она мне больше ничего не сможет сделать.

Я навечно заперт в ее мире.

И посему… могу не бояться.

Стоило только понять это, как мир вокруг меня, словно преобразился. Остался все тот же снег, падающий с неба, каменные стены ущелья, волки, окружившие меня. Вот только, теперь все были каким-то другим. Более обычным, привычным даже. Будто бы меня каждый день по утру кромсают волки, и я думаю, как начать сопротивляться им.

Волчица, ощутив, как страх покидает меня, решила вновь вернуть это чувство в мое лежащее на снегу тело. Ее клыки сдавили мою руку сильнее, заставив прохрустеть так сильно, словно ветку дерева.

Я вновь кричу от боли, которая в следующую секунду резко перестает быть такой острой.

Перед глазами появляется табличка:

[Сопротивление боли 1 уровня – приобретено]

Слова возникли перед моими глазами, и я вновь заплакал. Но уже не от боли, которая стала более терпимой, и не от страха.

Это был знак.

– Действуй, Ульв! – подбадривала меня Сиф.

Моя рука медленно потянулась к поясу, а именно к топорику, который висел на шнурке.

Волчица зарычала, в такт ей молодые волки отстранились от моих ног заняв оборону. Она мазнула своими алыми глазами по моему лицу, а затем посмотрела на руку.

Ее голова резко мотнулась в сторону в попытке вырвать мою руку или выкрутить ее окончательно. Я, стиснув зубы терпел.

– Отпусти меня! – закричал я.

Моя рука, схватив топорик тут же метнулась в сторону морды волчицы. Воспользовавшись обретенным сопротивлением к боли, я подтянул поврежденную руку вместе с животным к себе.

Хищница уперлась всеми лапами в снег провалившись в него и подставляя свою беззащитную морду.

Острие топора неумолимо движется к ее морде. На отполированном металле отражаются алые испуганные глаза.

Она, как и я боится наступающей смерти.

Раздался утробный рык за моей спиной, и я отчетливо увидел, как лезвие топора вкусив своего алого нектара из образовавшейся раны на морде волчицы, отлетело в сторону вместе с моей рукой.

Один из молодых волков схватил меня за кисть другой руки и потянул на себя.

Рукав рубахи затрещал по швам.

Волчица выпустила мою руку, от чего она упала безвольной плетью вдоль тела.

Кровь хлестала из прокушенной кожи, а кожа посинела. Раны нестерпимо жгло.

– Ульв, ударь его ногой и освободись!

Я мог терпеть боль, она больше не оказывала на меня того давления, что до этого.

Ударив ногой в шею волка, я заставил его отпустить мою руку.

Второй постарался прыгнуть на меня, но я вовремя отпрыгнул назад. Перелетел через мертвое тело жителя империи, и закрылся им.

Два волка принялись яростно рвать одежду на мертвеце. Волчица тем временем, задумчиво и с довольно умным взглядом смотрела на меня. С ее морды из небольшого пореза по белой шерсти стекала кровь.

Рука не слушалась, сам же я уже не чувствовал боли. Лишь какое-то странное пульсирование в такт ударам сердца.

Пум-Пум! Пум-Пум!

Поэтому единственной оставшейся, мне пришлось держать тело мертвого незнакомца над собой в попытке защититься от разъяренных волков.

Они раздирали на нем костюм, который должен был защитить меня от морозов, вырывали зубами замерзшую плоть, раскидывали снег по округе и пытались пролезть под ним чтобы уцепиться за меня.

– Да чтоб тебя!

Я закричал, когда зубы одного волка вцепились мне в левое предплечье, а затем сомкнувшись вырвали кусок кожи вместе с тканью рубахи.

Это было больно.

Очень.

Больнее чем сломанная кисть.

Даже сопротивление боли не смогло заглушить это.

А может оно и смогло? Тогда какая же там боль на самом деле?

Я ударил топором наотмашь.

Мне повезло.

Шнурок, который был продет через нижнюю часть рукоятки, обернулся вокруг моей ладони, не давая оружию вылететь или потеряться в снегу.

– Сиф, что мне делать?!

Я чувствовал, что моя храбрость улетучивается. Место остается только для неконтролируемой паники, которой я не желал поддаваться.

Сиф молчала, обычно она всегда отвечает сразу на мои вопросы вслух, но тут впервые игнорирует. Это начинает пугать еще сильнее.

– Сиф!

Волки над мной разрывали тело мертвого. Рядом со мной падали куски мяса, сломанных костей, внутренности от одного вида на которые меня начинало мутить.

Но вот послышался треск разрываемой кожи.

Что-то зазвенело и на снег плюхнулся какай-то красный стержень. Стоило мне только посмотреть на него, как голос Сиф раздался в моей голове:

– Хватай его, Ульв!

И я схватил.

Рубанул топором в ту сторону желая отогнать лапы волка и его морду. Он отпрыгнул в сторону вспахивая снег своими лапами, но мне удалось схватить стержень и подтянуть себе.

Из его нижней части торчал какой-то шнурок с колечком на конце.

– Тяни за него и высунь руку! Быстрее!

Сиф кричала так громко, что перекрывала своим голосом все мысли в моей голове. Это помогло мне осуществить ее план.

Дернув за кольцо, я вытащил руку наружу. В нее сразу вцепились две голодные пасти волков, а затем…

Алая вспышка озарила все вокруг. Раздался грохот столь оглушительный, что казалось, будто бы само ущелье затряслось до самого своего основания.

Руку дернуло вниз. По ушам ударило. Все звуки мигом притихли, и остался лишь протяжный надоедливый писк.

Эхо хлопка все еще расходилось по ущелью, но я слышал лишь его приглушенный вариант.

Мне показалось, что я оглох или потерял слух.

Ибо слышать я мог лишь собственные мысли и голос Сиф:

– Беги!

Я оттолкнул тело мертвеца от себя и побежал со всех ног.

Краем взора замечаю, как волки испуганно бегут в другую от меня сторону. При этом белая волчица на секунду остановилась, повернулась и посмотрела на меня взглядом полным ненависти.

Взглядом, который ясно дал мне понять, что я стал ее личным врагом, которого она так просто не отпустит.

И если сейчас они уходят, то потом вернутся обратно.

– Сапоги не забудь! Топор проверь! Да беги не стой же, дурень!

Сиф отдавала команды, старалась проследить, что я ничего не забыл и смог прихватить нужные вещи.

А я лишь бежал вперед, пробираясь сквозь снег.

С моей болтающей правой руки на снег стекала кровь, топор болтался в такт моим движениям сквозь снег. В ладони я держал старые сапоги и куски ткани, которую разорвали волки.

Мне удалось выжить.

Я выжил!

[Предупреждение: Угроза гипотермии]

[Согрейтесь!]

– Да знаю я! – рычу рассерженно на возникшую табличку.

Спустя пары минут бега, я все же вваливаюсь в пещеру. Быстро бросаю вещи на каменный пол, хватаю здоровой рукой самые пышные ветки и забиваю им щель.

Все! Мне надо спрятаться!

Они могут прийти за мной!

Меня била дрожь, а еще мое сердце стучало очень быстро. Я чувствовал прилив силы в своем теле. Мне хотелось действовать. Боль отступила, я чувствовал себя живым и сильным.

Мне все по плечу!

– Ульв!

Я должен защититься! Должен встретить этих волков и зарубить их топором!

Кстати, где он? Куда я его бросил?

– Ульв! – еще громче рявкнула Сиф.

– Что? – недоуменно спросил я в ответ. – Ты не видишь, я пытаюсь защитить нас?

– Успокойся, Ульв! Тебе нужно остыть.

– Почему? Мне хорошо! Я даже не устал…

Стоило только сказать это, как мои ноги подкосились и я рухнул на пол. Они онемели и стали какими-то неосязаемыми, словно отсидел в неудобной позе.

Сломанная кисть начала пульсировать пока наливалась болью. Сначала медленно, а потом все больше и больше я начинал все чувствовать.

Стал тихо подвывать стараясь стерпеть, затем откровенно заскулил, едва сдерживая слезы, а потом заплакал.

Было так больно, что меня пригибало к земле. Хотелось биться головой об стены лишь бы избавиться от этого чувства.

Моя рука горела так сильно, словно ее обжигало пламя.

У меня даже появилась шальная мысль отрубить ее топором.

– Не смей! – прокричала строго Сиф.

– Почему так больно, Сиф?! – простонал я, корчась на полу.

Никогда не чувствовал подобного. Все, что было до этого оказывается являлось лишь бледным подобием, некой тренировкой к происходящему сейчас.

Но к такому нельзя подготовиться!

Я закричал во все горло. Мой собственный неестественный крик эхом отразился от стен пещеры, пламя заколыхалось.

– Ульв, у тебя выработался адреналин, поэтому ты не чувствовал боли! – объясняла мне Сиф, но я не воспринимал ее слов. – Тебе нужно потерпеть…

– Как?! – закричал я, – Как можно вытерпеть такую боль?!

– Скоро станет легче, наноботы адаптируют…

– Когда легче?! – закричал я, пытаясь сдержать боль.

Двинуть рукой не могу, она сразу начинает болеть еще сильнее. Даже от легкого дуновения воздуха из моих губ хватило, чтобы я вновь закричал.

Решил подуть на рану как это делала мать в детстве…

– Ульв! Ульв, очнись же! – взволновано кричала Сиф.

Я открыл глаза и обнаружил себя лежащим на полу, мой хвост был в опасной близости от горящего костра. Если бы не камни, которыми я обложил горящие ветки, то точно бы подпалил его.

Но что вообще случилось? Почему я лежу на полу?

– Что случилось?

Я начал осматриваться по сторонам, стараясь понять, что случилось вообще.

Вокруг ничего не изменилось, все осталось прежним. Только вот за стенами пещеры завывал холодный ветер.

Я лежал на каменном прогретом полу закутанный в плащ со следами крови.

Только сейчас их заметил начав разглядывать.

На моих ногах красовались теплые сапоги, подбитые мехом.

– Ты потерял сознание, – сказала грустным голосом Сиф.

Услышав это, я глянул на свою правую руку. Она была в ужасном состоянии. Вся вздулась как бурдюк, наполненный водой под завязку, кожа посинела, становясь натянутой.

Пальцы все еще оставались алыми, но я их толком не чувствовал.

Даже шевелить боялся, не желая ощутить вновь эту боль.

Также я ощутил жжение на предплечье, оттуда, где мне клыками вырывали кусок кожи.

– Сиф, что мне делать?! – в моем голосе отражается страх.

Она молчит, опять ничего не говорит.

Я не знаю, как реагировать уже на подобное. Если до этого она всегда мне отвечала, советовала и подбадривала, то вскоре начала молчать.

Это так раздражает…

– Да не молчи ты! – закричал я в ярости.

И только после этого понял, как глупо поступил.

Она все еще молчала, но также замолчал я. Опустил стыдливо взгляд к полу, а затем прижался спиной к стенке в той уютной нише. С плащом, который я положил на иголки все стало мягче и чуточку уютнее.

Рука лежала на коленях, и я старался не беспокоить ее.

Кровь перестала течь из мелких ран, но вот из предплечья кровь медленно вытекала по руке вниз. Даже прилипшая ткань рубахи ее не останавливала.

Наконец Сиф заговорила:

– Ульв, прости меня, но мои знания подходят к концу. Я как программа помощник уже не обладаю той нужной информацией, которая сможет помочь тебе выжить.

Ее странно отстраненный тон заставил сердце в моем груди ухнуть в бесконечную пропасть. Последний раз такое было, когда я узнал, что Сив – моя лучшая подруга из деревни, обещана другому демону.

– О чем это ты?

– Мои знания были ограничены, и они до сих пор таковыми являются, Ульв. Я знаю лишь базовые вещи, девяносто процентов которых, даже, не подходят под твою ситуацию и никак тебе не помогут, – говорит она грустным дрожащим голосом. – Я имитация человеческого разума, созданная наноботами для помощи неразвитым формам жизни. Моя обязанность объяснять и просвещать, помогать и советовать… А еще я обречена чувствовать себя бесполезной!

Последнее она прокричала таким голосом, что я сразу понял – плачет. Хоть и не вижу ее лица, не вижу всего ее тела, не могу ощутить присутствия, я слышу, как она плачет. Как дрожит ее голос, как он становится слегка хриплым.